жно.
– Но почему?! – тряхнул головой Юнец. – Почему не нужно большего? Почему бы не спуститься вниз? Почему не взять всё?
Старец вздохнул и неодобрительно поморщился.
– Хотя бы потому, что так глубоко спускаться людям не дано. Нет веревки, которая достала бы до дна этого провала. Нет человека, который смог бы ступить на его дно и остаться в живых.
– Если человек очень хочет, он доберется куда угодно, – не согласился Юнец.
– Только не сюда. Это древний жальник, откуда не возвращаются. Это могила, в которой нет и не будет места живым.
– Я мог бы рискнуть, – с вызовом бросил Ученик.
– Но ты не сделаешь этого, – твердо ответил Учитель.
– Почему?
– Потому что я не позволю.
Голос Старца звучал спокойно и уверенно.
Юнец шумно выдохнул. Он не смотрел на Учителя. Он не отводил глаз от бездны под ногами.
– Кто-нибудь хотя бы пробовал спуститься вниз?
Старец отвел глаза.
– Возможно, желающие были, но мне об этом неизвестно. Дорогу сюда знают только Шаманы-Хранители. А нам спускаться вниз ни к чему. Источник великой силы был спрятан под землей не нами, и не нам пытаться его достать.
– А кто его спрятал и зачем? – жадно выпалил Юнец.
– Это сделали сильные маги Древних – вот все, что я знаю. Вероятно, у них была причина.
– Не во всех поступках колдуна следует искать скрытые причины и тайные смыслы, Учитель, – дерзко заметил Юнец.
– Но во всех поступках они есть, – усмехнулся Старик. – Когда-нибудь и ты поймешь это. А пока просто запомни зарок, который дали нам предки: принимать с благодарностью ту малую толику силы, что сочится из-под земли и питает магию наших шаманов, довольствоваться ею и не стремиться к большему. Если ты сумеешь поступать так, как наказали предки, если справишься с любопытством и жаждой могущества – значит, заменишь меня. Если нет, мне придется искать другого преемника.
Юнец прикусил губу. Потом заговорил снова.
– И все же объясни, Учитель, почему мы должны избегать возможностей, лежащих у нас под ногами? Какой вред может принести сила Древних живущим сейчас? Чем именно опасен ее источник?
Старец тяжело вздохнул.
– Ответить на эти вопросы уже не сможет никто. С тех пор, как лопнула земля, слишком много поколений ушло в нее. И забылось многое. Даже самое важное забылось. Время безжалостно, а людская память коротка.
Еще один долгий старческий вздох…
– Просто прими все как есть. Предки дали нам зарок. Мы не помним почему, но сам зарок мы еще помним. Этого достаточно.
– И что же, теперь нам остается слепо выполнять волю тех, чей прах давно истлел? – нахмурился Ученик.
– Они были мудры. – Учитель тоже свел кустистые седые брови.
– Или трусливы?
Старец предупреждающе вскинул руку.
– Не смей говорить такое о предках своего племени! Ты еще слишком молод и неразумен, чтобы в чем-либо их обвинять!
– Предки обрекли племя на вечное прозябание. А ведь имея такое, – Юнец кивнул на пролом, – имея такую силу, они могли бы… могли бы…
Он задохнулся, пытаясь представить возможности, которые открывала перед племенем сила Древних.
– Они не могли, – жестко отрезал старик. – Раз не сделали, значит, не могли. Значит, у них просто не было выбора.
– В такое трудно поверить, – упрямо пробормотал Ученик. – Такое трудно понять.
– Если хочешь стать Шаманом-Хранителем, тебе придется поверить. И понять. И принять это. В противном случае Хранителем тебе не стать.
Старик снова вздохнул – глубоко и шумно:
– Мне будет жаль, если ты не пройдешь испытание искушением. Среди моих учеников нет никого, кому колдовское искусство давалось бы так легко, как тебе. И вряд ли такие способные ученики были у других Шаманов-Хранителей. Честно говоря, не думаю, что кто-то вообще сумел бы использовать скрытую здесь силу Древних лучше, чем ты.
Это была наивысшая похвала, которую мог услышать Ученик от Учителя. Старец отвернулся от Юнца. Шагнул к провалу, заглядывая вниз. На миг его взгляд слился с бездной.
– Вот именно… никого, – неслышно, одними губами, прошептал за его спиной Юнец. – И никто не сумел бы… Лучше, чем я – никто.
Он добавил еще несколько слов – быстро и неразборчиво.
Краткое боевое заклинание, злая улыбка и резкий взмах обеими руками. Колдовской знак, выписанный в воздухе…
Магический удар был нацелен в спину Учителю. Удар скорый, сильный и безжалостный.
Ком смерзшегося до алмазной прочности воздуха, брошенный в потертый полушубок старика, обратился в пар, так и не коснувшись Учителя. Однако Ученик не образумился и не прекратил волшбы. Проклиная шамана, он вычертил новый знак и выкрикнул новое заклинание.
Снег под ногами Старца взвился верх и в одно мгновение окутал невысокую человеческую фигуру на краю провала плотным коконом. Среди снежинок мелькнули искорки холодного колдовского пламени. В следующий миг эти искры слились и обратились в размазанные полосы, затягивающиеся подобно тугим путам. Снежно-огненный вихрь-кокон сжался, словно кулак, сминая шамана длинными сверкающими пальцами.
В «кулаке» что-то хрустнуло, что-то треснуло. И…
Полыхнула яркая вспышка. Молния, ударившая изнутри, разрубила кокон. Вихрь распался. Колдовской огонь и снег осыпались, открывая жертву.
Которая на самом деле жертвой вовсе не была.
Старик стоял в центре кружащейся поземки, раскинув руки в стороны и выставив ладони. Меховые рукавицы – изорванные в клочья, дымящиеся – лежали у ног Старца. Слабое, едва заметное сияние, сочившееся из его пальцев, быстро таяло на фоне снежной белизны.
Учитель смотрел на Ученика. И взгляд этот не предвещал Юнцу ничего хорошего.
Вихрь-кулак лишь слегка потрепал тулуп старого Шамана-Хранителя и сбил шапку с его головы. Самому Шаману боевая волшба вреда не причинила.
– Глупец! – с тоской произнес Старик. – Ты преуспел во многом, но не превзошел меня. Прежде чем учить тебя дальше и давать власть над силой Древних, я должен был убедиться, что эта наука не пойдет во вред. Что ж, теперь я вижу, что ошибся в тебе.
Юнец не скрывал удивления, разочарования и досады. Он ударил снова. На этот раз магические пассы Ученика вздыбили сугроб над головой старца и, обратив снег в ледяной торос, обрушили его на Учителя.
Тот легко отразил и эту атаку. Едва заметное движение не руки даже – пальцев, разнесло сверкающую глыбу вдребезги. Лед брызнул в разные стороны. Острые блестящие осколки испятнали снежное покрывало вокруг, но даже не оцарапали Старца.
– Неужели ты надеялся справиться с Хранителем у источника могущества, которое он бережет? – голос Старика стал жестким, колючим и звонким, как рассыпавшиеся вокруг льдинки. – Неужели ты возомнил себя достойным обращаться с силой, о сути которой знаешь меньше, чем знаю я, и владеть которой не обучен вовсе?
Учитель сделал шаг к Ученику.
И еще один. И еще.
Ученик отступил, стараясь держаться подальше от чернеющей в снегу воронки провала.
Само это место, пропитанное древними магическими токами, помогало сейчас старому Шаману. Он бывал здесь неоднократно, и он знал, как должно себя здесь вести.
Старик двигался по глубокому снегу без лыж как по земной тверди. Юнец пятился, по колено проваливаясь в сугробы.
Сначала – по колено, потом – по пояс…
Казавшийся надежным наст предательски проламывался под его весом. Раскалывалась толстая наледь…
Юнец, запаниковав, ударил снова. Размашисто рубанул воздух двумя руками. Две глубокие борозды, извергая шипение и густой пар, протянулись по снегу к ногам Шамана-Хранителя. Однако Старик, оказавшийся в перекрестии рубящих ударов, вновь не пострадал. Только хлестнувший в лицо порыв ветра колыхнул седые волосы на обнаженной голове.
Старец тоже начинал творить волшбу. Колдовал он деловито и основательно, с неторопливой уверенностью, без спешки и без злобы. Его чары действовали так же – постепенно, неотвратимо.
Ученика облеплял снег. Крепкий наст, обратившийся в рыхлое месиво, затягивал его, подобно холодной трясине. И словно невидимые ладони ребенка-великана лепили вокруг беспомощного человека гигантский снежок.
Снег сжимал тело Юнца, твердел, уплотнялся, давил…
– Ты не прошел испытания, – звучал сквозь снежный хруст тихий, полный сожаления голос Старца. – Ты постиг законы магии лучше, чем кто-либо из моих учеников, но ты не постиг законов людских.
Руки еще оставались свободными, и Юнец размахивал ими, стараясь вырваться из снежного плена. Но все попытки были тщетными. Ученическая волшба не могла тягаться с заклинаниями старого шамана.
– Ты ни во что не ставишь благополучие племени, и в тебе нет уважения к заветам предков, – продолжал Старик. – Желая всецело обладать запретной силой, ты поднял руку на ее Хранителя и на своего Учителя. В тебе слишком много страстей и желаний, которые будут править тобой, а не наоборот.
Юнец увязал все глубже и дергался, как рыба на крючке.
Старец подступил к нему еще ближе, не оставляя следов на снегу.
– Тебе нельзя становиться Шаманом-Хранителем. И тебя нельзя оставлять в живых. Ты знаешь дорогу к сокрытой силе. А лишнее знание порождает искушение. А непреодоленное искушение одного становится причиной погибели многих. Я приведу сюда вместо тебя другого, пусть менее способного, но более достойного. И я передам тайну силы ему. В тебе племя больше не нуждается. Прости… Прощай…
Лицо Старца было печальным. Слова были пронизаны грустью. Ладони плавно выписывали в воздухе магические пассы.
Снег, в котором тонул Юнец, пришел в движение.
– Ты хотел спуститься вниз, и ты попадешь туда, куда так стремился. Там уже лежат кости таких же, как ты. Ученики, жаждущие владеть всей силой Древних, находят могилу возле ее источника. Так было всегда. И так будет впредь.
Снег, движимый магией Учителя, тянул Ученика к краю бездны, будто вязкий оползень.
Юнец предпринял еще одну попытку вырваться. Но новые тяжелые пласты уже облепляли руки и накрывали голову. Снег давил, душил…