Часовой, вылезший из караульной будки, чтобы прогнать крестьянскую телегу, с ворчанием полез обратно. не решившись преградить дорогу парочке явных дворян.
— Доложите Светозару Богуславовичу, что прибыл Олег Александрович. — я улыбнулся вышедшему в приемную лакею, одетому в ливрею второго срока носки.
— Светозар Богуславович сегодня не принимают. — глядя мимо меня, отчеканила прислуга.
— Ты, братец, доложи и не бери на себя ответственность не по чину. — я расстегнул меховую куртку и поставил чехол с винтовкой в уголок.
— Светозар Богуславович сегодня… — вновь загнусавил лакей, но был развернут на сто восемьдесят градусов и после бодрящего пинка скрылся за дверью.
Вновь он появился минут через пять и, уже более вежливым тоном, попросил нас обождать.
— Здесь? — поморщился я, обведя взглядом приемную для просителей, в которой из мебели был лишь небольшая оттоманка.
— Ваша светлость, мы люди подневольные, что велели, то и передали вашей светлости…- заныл лакей, опасливо косясь на мои сапоги.
— Понятно. — я повернулся к Гюлер, спокойно сидящей на диванчике: — Как я и предполагал, сегодня нам хамят.
Лакей, двигаясь по — крабьи, задом, выполз из приёмной, но остался бдеть за открытыми дверями, не спуская с нас настороженного взгляда.
Между тем в доме поднялась нездоровая суета, кто-то куда-то бежал, кто-то, с грохотом, сверзился с лестницы. На грани слышимости ощущался грохот двери черного ходя. Парящий над городом ворон передавал мне изображение разбегающихся с подворья прислуги, а через некоторое время (ждать нам пришлось почти час), спешащих к дому градоначальника чиновников и имперских офицеров. Причем, эти важные господа, не смотря на свое дворянское достоинство, шмыгали в дом местного мэра исключительно через чёрный ход.
Наконец, лакей, все еще подглядывающий в щель двери, куда-то исчез, из коридора доносились шепотки и шорох шагов, а потом приемная заполнилась городскими чиновниками и офицерами, во главе которых, вошел, облаченный в гражданский мундир градоначальник.
— Добрый день, господа. — я шагнул навстречу начальному люду: — Добрый день, Светозар Богуславович. Прошу прощения, что оторвал вас от важных дел, которыми вы, судя по нелюбезному приёму, с раннего утра заняты, но дела не ждут. Сегодня наступил срок платежа по выданному вами векселю, извольте произвести расчет по нему.
Градоначальник Орлова-Южного был хреновым актером, уровень его лицедейства не дотягивал даже до школьного драматического кружка. Имперский чиновник пожимал пухлыми плечами, пучил глаза и, обводя столпившихся за его спиной, ухмыляющихся прихлебателей, как попугай, повторяя:
— Прошу простить меня, но я не помню никакого векселя, честное благородное слово, не помню.
— Извольте. — я, улыбаясь, вынул из кармана конверт в ценной бумагой и протянул векселедателю: — Прошу ознакомиться и оплатить.
— Действительно, какая бумаженция… — градоначальник с выражением зачитал: — Я, Павлинов Светозар Богуславович, обязуюсь безусловно уплатить по этому векселю денежную сумму непосредственно векселедержателю… Но вот какая неприятность с этой бумажкой случилась…
Градоначальник разорвал вексель… ой, я предвосхищаю события. Градоначальник попытался порвать бумагу, но что-то пошло не так. Крупный мужчина напряг руки раз, другой, после чего улыбка сползла с его лица, и он уставился на абсолютно целую ценную бумагу.
— А это как? Это что? — градоначальник растерянно уставился на меня, после чего в его глазах мелькнул огонёк.
— Ага. — Павлинов бросил вексель на пол и постарался его поджечь, как никак, он был магом -огневиком, но только обуглил доски пола вокруг заговорённой бумаги.
— Фу, Светозар Богуславович, так и дом спалить можно. — я вынул из трости, которую держал подмышкой, клинок, и наколов вексель, поднял ценную бумагу: — Да и бесполезны ваши потуги. Я даже не уверен, что если этой бумагой пушку зарядить и выстрелить, что ней что-то случится.
— Вы, Олег Александрович, уже поняли, куда вы можете убираться со своей бумажонкой. Можете подать на меня в городской или губернский суд. Падите прочь, пока я не велел лакеям вас выкинуть отсюда…- было видно, что господин градоначальник, обжегшись на бумаге, не пришел в уныние, а напротив, настолько упивается сложившейся ситуацией и своей речью, что даже не прервал ее, когда за моей спиной распахнулась входная дверь и потянуло уличным холодом.
— То есть вы, Светозар Богуславович, в присутствии всего городского дворянства, сознательно совершаете бесчестный поступок, отказываясь платить по, выданному вами, векселю? Я все правильно понял?
— Пошел вон, щенок, и жену свою узкоглазую забирай, а прислуге надо будет не забыть здесь хорошенько проветрить, а то овечьим дерьмом пахнет, сил нет терпеть…- градоначальник вынул из карманов панталон надушенный платок и закрыл им нос и лишь после этого обратил внимание на застывших за моей спиной людей: — Вы кто такие? Часовой, ты кого сюда привел? Пошли вон отсюда, скоты!
Если бы градоначальник был повнимательней, то он бы обратил внимание, что часовой, охранявший его покой, никого в дом не приводил, скорее, притащили его. Солдат был туго перемотан в нескольких местах кушаками, так что он мог только стоять на вытяжку, туго примотанный к своей винтовке.
— Господа приставы, вы все слышали, что должник отказался платить по векселю, а присутствующие здесь господа выступили пособниками мошенника? — я обернулся к трем унтер-офицерам, что поддерживали несчастного часового. Издалека их можно было принять за имперских солдат, если не обращать внимания на погоны, а также на большие стальные бляхи на груди, где были выбиты слова «Судебный пристав ВКС».
— Так точно, ваша светлость! — унтера молодцевато отдали честь, чуть не уронив при этом спелёнатого часового.
— Приступайте к исполнительным действиям!
Градоначальник только открывал рот, чтобы грозно гаркнуть и показать, кто в этом городе хозяин, когда в приемную хлынули вооруженные солдаты с металлическими бляхами на шинелях.
Десяток господ за спиной градоначальника практически все были магами, многие военными, вот только никто не ожидал, что ситуация так быстро изменится коренным образом, и вместо позорного выдворения степного князька, верхушка города окажется прижата к стене вооруженной солдатней, да и не сильно то помагичишь, когда у твоего горла замерло лезвие острейшего пехотного тесака, а в живот упирается толстое дуло револьвера.
— Ты что себе позволяешь, щенок! — оставшийся без внимания приставов, градоначальник направил на меня руки, с которых были готовы сорваться плазменные шары, когда в его затылок уперся ствол рычажной винтовки, которую твердо держали нежные женские ручки.
— Как ты меня назвал, кусок дерьма? — сказать, что Великая княгиня Гюлер рассердилась на Светозара Богуславовича — это ничего не сказать. Тонкий пальчик выбрал свободный ход спускового крючка, и никакая магия не спасла бы градоначальника от пули в затылок.
— Любимая, ты его потом убьешь…
— Как ты сказал? — девушка, не отводя ствол винтовки от головы, замершего, Светозара, уставилась на меня.
— Я сказал — «Любимая, ты его потом убьешь». Пока он мне нужен…- я улыбнулся.
— Ладно. — ствол винтовки скользнул в бок, и не верящего в спасение, мэра схватили за руки и поставили к стенке, где как раз заканчивали с его камарильей. Освобожденные от хранилищ маны, всяческих колец. Брошей и прочих артефактов, господ заковывались в антимагические кандалы, высасывающие из организмов магов запасы магической силы.
— Ваша светлость. — из глубины дома шагнул унтер, командовавший группой приставов, атаковавших здание с черного хода: — Дом захвачен… Извиняюсь…
Унтер –офицер достал из кармана шинели записную книжку, прокашлялся и зачитал:
— На имущество должника наложен арест. Лица, оказывающие противодействие приставам изолированы в каретном сарае.
— Молодец, братец. Найди кладовую, освободи от ценностей и куда препроводишь этих господ, чтоб не препятствовали вашим действиям. — я кивнул на чиновников, выстроенных у стены: — Потом пошлешь кого-то из приставов, пусть расклеит по городу плакат, что на полдень назначены торги по продаже этого дома…
— Ваша светлость! — захлопал глазами мэр, который вдруг вспомнил, как ко мне стоит обращаться: — Какие торги? Вы что! Давайте поговорим как цивилизованные люди!
— Милейший Светозар Богуславович, что значит — какие торги? Покажи. — я махнул рукой, и перед градоначальником развернули заранее изготовленный плакат, из которого следовало, что в полдень сего дня в доме градоначальника будут проведены торги по реализации недвижимого имущества, не погасившего вексель, должника…
— Позвольте, но это просто смешно. Мой дом стоит в три раза дешевле, чем эта чудовищная сумма, что указана в качестве первоначальной, но зато в пять раз дороже, чем я вам должен, если даже признать долг, хотя я долг категорически не признаю…
— Видите ли, Светозар Богуславович, в моем княжестве очень дорогое исполнительное производство, особенно связанное с командировками судебных приставов за пределы Покровска. Если желаете, то можете ознакомиться…
Я щелкнул пальцами и градоначальнику сунули под нос Указ Великого князя Семиречья, утверждающие расценки на действия приставов.
— Вы указ подписали месяц назад? В тот же день, как выписали вексель?
— Ну да, не сегодня же. Просто я подозревал, что вместо того, чтобы рассчитаться, деньги, собранные на благотворительном вечере, потратите на себя.
Подумав немного, градоначальник начал смеяться, да так весело и задорно, что на его глазах выступили слезы.
— Я, Олег Александрович, признаю, что вы изрядно потрепали мне нервы, своим юридическими изысками, но только все это дело зряшное и вам придется убираться в свою степь вместе со своей бумажкой и своей…- тут градоначальник встретился взглядом с Гюлер, что, по-прежнему сидела в приёмной, на оттоманке, положив на колени винтовку.