— Маверик, — повторил я, только уже не шёпотом, а с громкостью нормальной разговорной речи, так, чтобы он точно мог меня услышать, но окружающие на лишний шум не оборачивались.
— Здравствуй, братец, — неприятно улыбнулся он в ответ на моё приветствие и высыпал на мостовую сразу все остававшиеся у него крошки из бумажного пакета, в котором до того их хранил. Высыпал и пару раз встряхнул опустевший пакет. Потом скомкал его и бросил в урну.
— «Братец»? — переспросил я, неприязненно сморщившись. — Не слишком ли панибратское обращение для наших с тобой отношений?
— Возможно, — продолжил ухмыляться он. — Но против факта не попрёшь: у нас с тобой, Юрий, родство кровное… по отцу. Только ты — законный, а я — ублюдок. Или, как здесь, в Европе, предпочитают красиво говорить: бастард.
— Как ты выжил? — мрачно спросил его я, не поведясь на предложенную провокационную тему. Нельзя сказать, что сказанное им, было для меня супер-шокирующим, ведь что-то подобное я давно подозревал, ещё после первой «петли» прокручивая в голове ситуацию так и эдак, всё пытаясь понять, за что же именно он и именно меня так настойчиво пытался убить. Версия, выдвинутая Мамонтом: что только я могу опознать Маверика, и тем для него опасен — не выдерживала никакой сколько-нибудь серьёзной критики. А вот предположение о том, что у Михаила могут быть какие-то притязания на Княжеский титул, как раз многое бы объяснили. Не всё, но многое. Так что, факт родства не сильно меня трогал, в конце концов, Пётр Андреевич не монах, и никогда им не был, а Мария Дмитриевна — особа весьма привлекательная. — Я же убил тебя?
— Почти убил, — ухмыльнулся Маверик.
— Я проверил — с такими ранами не живут, — хмуро продолжил я буравить его взглядом. — Ты был мёртв.
— Тело было мертво, — поправил меня он. — Оболочка. Клон. Слышал когда-нибудь такое слово?
— Клон? — нахмурился и напрягся я ещё больше, хотя, казалось бы, куда уже?
— Одна из разработок древних Химерологов, — улыбнулся Маверик… или лучше: Михаил Петрович? — О них-то тебе слышать доводилось?
— Их же истребили ещё в пятнадцатом веке, — осторожно произнёс я.
— В восемнадцатом, — поправил он меня. — Почти истребили, — и снова противная улыбка. — Почти совсем, почти всех.
— Значит, клон? — вздохнул я.
— Хм, смотрю, слово-то для тебя, всё-таки знакомое… — задумчиво произнёс он. — Даже интересно, где и от кого ты мог его слышать…
— Это так уж важно? — прищурился я.
— Не то, чтобы, — пожал плечами он. — Просто, любопытно стало.
— Значит, это был клон, там, возле ресторана? — вернул разговор к прежней теме я. — Клон со способностями Одарённого?
— Там был я, — произнёс Маверик. — Сознание в оболочке клона. Решил немного подстраховться… ну и «хвост отбросить». Как ящерица, когда чует опасность. Благодаря тебе, для «охранки» и моих «кредиторов» я мёртв, — снова шутливо приподнял шляпу он, словно бы говоря этим жестом мне спасибо. — Правда, я рассчитывал, как минимум, забрать тебя с собой, а погибнуть лишь «при попытке к бегству» с места преступления от рук Княжьей Дружины, но так тоже получилось неплохо.
— И сейчас, здесь — тоже клон? — прищурился я, стараясь уловить даже малейшую возможную фальшь в его дальнейшем ответе. Или в отсутствии этого ответа.
— Нет, — снова расплылся в улыбке он. — Не клон. Просто, первое подвернувшееся тело Бездаря, разум которого я подавил. Как тогда, с твоей подружкой. Клон — слишком дорогая и штучная вещь, чтобы ими разбрасываться. Да и подозрения могут у того, кого не надо, появиться, если вдруг найдётся «второе тело Маверика». Сегодня хватит и «куклы», — потом подумал и добавил. — Я же не слабоумный, чтобы в пасть тигру живьём соваться!
— Спасибо за комплимент, — хмыкнул я, не почувствовав лжи. Что ж, это многое упрощало. Но и усложняло одновременно тоже. Но, как минимум, рука на рукояти стилета слегка расслабилась и перестала медленно тянуть его из ножен.
— А я не про тебя говорил, — скривил свои губы Маверик.
Я поморщился. Не то, чтобы ему удалось меня поддеть, но само выражение его лица было неприятным. Как и взгляд.
— И, что же тебе надо? — перешёл к делу я, поняв, что большего из него по клонам и химерологам не выжмешь. — Зачем пришёл?
— Ни зачем, — пожал плечами он. — С чего ты взял, что я здесь из-за тебя? Какие у меня вообще могут быть дела с трупом?
— С трупом? Не слишком ли ты самоуверен? Три раза у тебя уже не получилось.
— Аха-ха-ха-ха! — рассмеялся Маверик. — Ты что же? Подумал, что я тебе угрожаю? Ха-ха-ха-ха!..
— А, разве нет?
— Фуф! Насмешил, — протёр «выступившую слезу» он. — Зачем мне это? «Маверик» мёртв. Ты больше не являешься моей целью или моим заказом. Мне плевать на тебя! У меня нынче другая цель. Встреча с тобой — случайность. Просто, ты умудрился меня заметить и узнать. Вот и всё.
— Почему тогда, ты назвал меня «трупом»? — прищурился я, ни на миг не поверив в такие «случайности».
— А, разве нет? Кем ты ещё можешь быть, если твой Император тебя приговорил? — ухмыльнулся он, достал из кармана пачку сигарет, вытряхнув из неё одну и засунув в рот. — Да ещё и по указанию Наблюдательного Совета, — достал из другого кармана красивую металлическую зажигалку и, щёлкнув, прикурил от неё сигарету. Прикурил и долго с наслаждением затянулся. Выдохнул дым, потом вынул сигарету изо рта, покрутил, показывая мне и добавил. — Одно из преимуществ Разумника: можно получать удовольствия, не заботясь о последствиях для здоровья. Всё равно ведь это не основное тело — перчатка одноразовая, которую не жалко.
— Видимо, за это вас все и ненавидят, — покривился от такого цинизма и пренебрежения чужой жизнью я. Непроизвольно сами собой вспомнились лица тех десятков людей, которых эта тварь убила в прошлый раз, на мосту. И тот страх, с которым рассказывала о дознании с применением Разумника Алина в школе.
— «Вас»? — ухмыльнулся он, после чего вновь затянулся и длинной долгой струёй выпустил дым в моём направлении, а я порадовался, что не стал подходить к нему ближе трёх шагов: терпеть не могу курево. — Нет уж, дорогой братец, не «вас», а «нас»! — сказал он и рассмеялся, видя моё удивление и непонимание.
— Хах, хах… — закончив смеяться, снова «утёр слезу» Маверик. — Ты что же, ещё сам не понял?
— Не понял что? — переспросил я.
— Того, что ты, — наставил он на меня указательный палец руки, в которой была зажата дымящаяся сигарета. — Разумник, Юрочка. Или, как говорят здесь в Европе — Менталист.
— Я? — удивился настолько, что даже показал на себя пальцем свободной от оружия левой своей руки. — Ты ничего не перепутал?
— Это ты «перепутал», а не я. Или, думаешь, как ты смог меня победить там, в ресторане? Как сумел отыскать? Как отбил разум своей девки?
— Повезло. Она сама справилась…
— «Повезло»! — передразнил он меня. — Какое, к Маре, «везение», когда я её три часа обрабатывал⁈ Там и личности-то уже практически никакой не оставалось. Нечему там было «справляться» и сопротивляться! Одна память и ошмётки. Я сделал очень хорошую «куклу»! Качественную! Не было у тебя шансов! Не было! — повысил голос и заметно разозлился Маверик. Видимо, задело его тогда за живое. И не слабо задело, раз до сих пор одно упоминание уже заводит. — Кто ж мог знать, что в тебе эта кровь есть⁈ Что, ты именно в тот момент Инициируешься и вынесешь меня на «всплеске»⁈ Чуть весь мозг мне не сжёг! — выпалил он, затем немного остыл и добавил, но уже с этой своей неприятно-противной улыбочкой. — Кто ж мог знать, что вся такая верная и образцовая Кобаяси где-то за углом тебя не от мужа нагуляла? Видимо, оттого и притопить по-тихому в детстве пыталась, что б позор не всплывал. Да не получилось: такое, как ты, не тонет…
— Что мою мать ты терпеть не можешь, это понятно, — поморщился я. — Но к «Разумности» это какое отношение имеет?
— Да самое, что ни на есть, прямое! — продолжил ухмыляться этот гад. — Это Дар может «открываться» случайно, от крови может вовсе не зависеть. А вот с «Разумностью» так не выйдет — это свойство только по наследству передаётся.
— Почему? — удивился я. — Такой же ведь Дар…
— Такой же, да не такой же! Не было его на земле, пока Кащей его в своих лабораториях не вывел.
— Кащей? — удивился я. — А он-то тут каким боком?
— Он — Величайший из Химерологов! — с неподдельным почтением произнёс Маверик. — Он Творцу уподобился — Искусственный Дар вывел! Научился из ничего, из капли крови, новую Жизнь создавать! Научился и научил!.. — Маверик перевёл дыхание, закурил. Выдохнул дым, добавил уже спокойно, без патетики и жара. — За это их и истребили… За это же и тебя убьют, братец.
— Меня? Я-то причём⁈ — искренне изумился я.
— А тут всё просто, Юрок, — хмыкнул Маверик и снова затянулся. Выдохнул и продолжил. — Химерологов раздавили. Всем миром давили. Многие кровью умылись. Планету расшатали так, что третий век успокаивают… Химерологов истребили… а вот творения их, Разумников, истреблять не стали. К рукам решили прибрать: зело мы для них полезные! Очень уж удобно с Разумниками под рукой, баранье стадо в узде держать! Вот и не стали. Вытащили из лабораторий, да в услужение себе поставили. Всё равно же наша сила на них не действует — удобно!.. — снова помолчал, пока затягивался, пока дым выпускал. — А, что б не рисковать, значит, порешили, что нельзя нам выше Четвёртой Ступени подниматься. Кто к ней близко подходит, того, — резко дёрнул возле своего горла ладонью с распрямлёнными пальцами. — И не денешься никуда.
— А я причём? — туповато повторил я.
— А ты, дорогой мой братишка, Ратник уже! Верхняя планка ступени. Чуть ещё, и в Витязи перескочишь. Гений, мать твою!.. Гордость Долгоруких! Гордость Империи!.. и взял, прямо на Балу в Зимнем, перед всеми делегациями Дар Разума засветил, — противно ухмыльнулся Маверик. — Концерт устроил! Кайфанул на сцене, да? Смертный приговор ты себе подписал! Сам подписал! Без моего, заметь, участия.
Он снова затянулся, посидел ухмыляясь, с видимым наслаждением дым в себе удерживая. Потом выдохнул и мерзко так хихикнул.