ого выбирать и не зависит ни от каких обещаний, у нее в душе и цветочки расцвели. Ну а от надежды, что не придется жить в окружении мрачноватых каменных домов Серого гнезда, ходить в пышных юбках и чинно, как больная, сидеть за столом, пока мальчишка-подавальщик накладывает на тарелку еду, и вовсе сладкие ягодки созрели!
Но одновременно окончательно сложилось понимание, ради чего так нужна Илстрему сноха-куница. А с ним и твёрдое убеждение, что, случись ей послушать княжичей и сбежать, князь ястребов немедленно потребует у её отца ответа. И тот так же спешно отправит другую невесту вместо сбежавшей, лишь бы не терять с таким трудом восстановленный мир. И возможно, это будет даже не Мариля, а Ледяника, обладающая редким даром за несколько дней предсказывать зимние долгие метели и весенние пагубные заморозки. Неважно кто, важно, что сестры станут обижаться на нее… и им придется по принуждению принять ту долю, какую она выбрала добровольно.
Да и привыкла Веся за эти дни к ястребам и постепенно начала понимать, чьи недостатки не сможет перенести, а чей характер ей понятнее и ближе по духу. И почти готова сделать последний шаг… но ни в коем случае не сегодня. Ведь у нее есть в запасе ещё три дня… и она не желает их никому отдавать. Да и в дороге может произойти всякое.
Однако высказать им благодарность она намерена прямо сейчас, хоть и не так долго живет на свете, но успела понять, как права бабушка, которая всегда говорит – доброе слово немедля скажи, а злое на потом отложи.
– Спасибо, – проникновенно произнесла Весеника и поочерёдно заглянула каждому в лицо, стараясь до конца разгадать, что они ощущают в этот миг. – Я вам очень благодарна за это предложение. Очень. И хочу сказать… вы все хорошие… каждый по-своему, потому я прощаю вам все прошлые шутки и обиды. Мне будет очень трудно проститься с вашей дружной компанией. Но зато я рада, что это будет не сегодня, а позже, когда я возьму браслет у одного из вас.
Почти минуту, после того как княжна смолкла, она могла спокойно любоваться меняющимся выражением их лиц и наслаждаться молчанием. А они неверяще смотрели на довольно улыбавшуюся девушку и, казалось, еле сдерживались, чтобы не сказать ей чего-нибудь резкое.
– А ты хоть понимаешь, – первым не выдержал Лирсет, – что в Сером гнезде ты не сможешь ходить в своих платьях? Она ведь потому и ведёт себя так… по-хозяйски, что знает, все вещи, которые ты везешь с собой, кроме украшений и ценностей, сложат в кладовой и запрут. Оружие тоже. И ты сможешь дарить это своим сестрам или селянкам, но только не надевать сама.
– Догадалась, Лирс, – кротко сообщила Веся и мягко спросила: – А нам не пора ехать? Или у вас снова другие планы?
– На что ты надеешься, Весеника? – глуше обычного выдавил командир. – На то, что не все женщины в гнезде похожи на Алмерину? Ты угадала… но никто из тех, кто живет в крепости, не станет ради тебя нарушать порядки.
– Это я тоже понимаю, – загадочно усмехнулась Веся, которой только что пришла в голову ошеломительная в своей крамольности мысль.
Всё неверно она до сих пор делала… и женихов выбирала совершенно не по тем меркам. И раз так, сложившийся список упраздняется, а два оставшихся дня она постарается использовать для обдумывания способа проверки ястребов на одно единственное необходимое ей качество.
– И всё-таки остаешься?
– Да, – твёрдо кивнула она, и ещё ни разу за последние дни решение не далось девушке так легко, как сейчас.
За городскими воротами отряд резко оказался в полной темноте, и Веся надела очки, чтобы убедиться, спутники тоже спешно глотают зелье. Тэрхи и в этом отношении были удобнее лошадей, они видели ночью как кошки и в зелье не нуждались.
Отряд скакал почти полчаса, когда их догнал раскатистый, словно удар грома, гул. Однако все сразу поняли, что это вовсе не первая весенняя гроза, это выше переправы, в горах, скопившаяся талая вода взломала наконец многослойную толщу льда и швырнула её вниз, в русло Ругора. Ястребы невольно оглянулись, хотя ничего отсюда они увидеть не могли, а Веся только крепче сжала губы. Люди Сангра вряд ли успели перейти Ругор, но это и лучше. Пусть её вещи полежат в доме у кого-нибудь из забрегских друзей дяди, всё лучше, чем быть пренебрежительно брошенными в кладовку в Сером гнезде. Их хозяйке пока не до вышитых сорочек и наволочек с прошвами.
– Ледоход… – мрачно буркнул Ранзел и покосился на Весю, понимает ли она, что вполне могла сейчас сидеть в тепле какого-нибудь трактира на землях своего клана и её даже достать никто не пытался бы?
– Весна, – девушка ответила ястребу настолько беззаботной и милой улыбкой, что силач от неожиданности даже поперхнулся.
Странная она всё же. То на невинную шутку сердится, а то радуется, что пятеро женихов не сумели уговорить её вернуться в родной дом. Или она уже влюбилась в кого-то из них? Интересно, в кого… держится куница так спокойно, что и не угадаешь. Других девушек сразу видно… то краснеть начинают, то хихикают глупо… а то и вообще начинают вздыхать и плакать безо всякого повода. А эта смеется… хотя тоже без повода. Неужели всё же влюбилась?
– У вас в Кове есть знакомые или остановимся в трактире? – деловито поинтересовалась куница через некоторое время, копаясь на ходу в своем мешке.
– Есть. – Лирсет, быстрее остальных принявший решение Веси остаться с ними за самое верное, ехал рядом с ней и посматривал на девушку счастливыми глазами.
У него уже возникло несколько планов, как помочь кунице привыкнуть к чужому укладу жизни, даже если она выберет не его.
– Там застава, и её командир хорошо знает Береста. Но он ещё не женат, и женщин в доме нет.
– Это нужно понимать как предупреждение? – теперь княжна предпочитала всё выяснять и уточнять заранее, чтобы снова не проходить проверку на выдержку.
– Почти, – ответил прислушивающийся к их разговору Ансерт. – Просто там можно не надевать юбок и не прятать оружие. Потому Берест и ведёт нас туда. В доме Сидвера Алмерина до полуночи читала бы тебе наставления.
– Зря волновались, – фыркнула Веся, – я не собиралась оставлять Рыжа на ночь на улице. А выставить назойливого гостя из комнаты он умеет одним оскалом.
– И после этого его никогда бы не впустили в Серое гнездо, – мрачно сообщил Даренс. – Алмерина каждый день отправляет княгине подробные доносы.
– Ах, вот даже как, – изумилась княжна и осознала, что её задача стала немного сложнее. – Запомню.
Говорить о том, что в таком случае её саму лучше и близко не подпускать к их крепости, куница не собиралась. Как любит повторять её дядя, – у хорошего воина всегда должен быть в запасе выход из самого трудного положения. Причем имеет в виду он вовсе не уход за грань.
Кова засияла редкими фонарями и освещёнными окнами у них под ногами, когда отряд вымахнул на вершину холма, через который шла прямая дорога для всадников, и все вздохнули с облегчением. Как ни держались ястребы, усталость давала себя знать, несмотря на зелье, которое Ансерт втайне от Веси выдал братьям в доме Сидвера.
С холма тэрхи, ободрённые видом близкого жилья, сбежали так резво, что кунице впервые за всю дорогу пришлось держаться за ошейник, надетый на зверя именно ради этой цели. И когда Проныра вдруг остановился и Веся подняла голову, оказалось, что отряд уже стоит возле мощной каменной стены и Берест дёргает медную цепочку на окованной железом створке узких ворот.
– Кого ещё принесла ночью нелегкая? – раздался голос откуда-то сверху, помолчал и закричал кому-то невидимому: – Ханвер! Тут шестеро на тэрхах.
– Так спроси, кто такие! – отозвался издали злой голос, но сразу же поправился: – Стой, лучше спроси, есть ли среди них лекарь?
– Всё у нас есть, – преувеличенно грозно крикнул Ранзел. – А вот у вас скоро не будет ворот!
– Мавл, открывай немедленно, болван! – ещё злее рявкнул тот, кого звали Ханвер, и за стеной сначала затопали по перекладинам невидимой лестницы тяжелые шаги, затем загрохотали запоры и цепи.
А едва створки распахнулись, Весеника рассмотрела мощенный камнем двор, освещённый несколькими фонарями, и мужскую фигуру, решительно шагающую навстречу приехавшим.
– Ансерт с вами?
– Да, – отозвался алхимик.
– Тебя привели милостивые духи, – выдохнул комендант. – У меня один олух свалился со стены.
– Это меня привели, – обречённо буркнула куница, направляя тэрха к крыльцу. – И не духи, а ястребы.
– Весеника?! – вот теперь хозяин крепости поразился по-настоящему, даже чуть охрип от волнения. – Не может быть!
– Есть хоть один комендант крепости и воин, который не знал бы это имя? – язвительно поинтересовался Даренс. – Вот что я хотел бы знать.
– А я хотел бы понять, почему мы его никогда не слышали? – задумчиво произнес Ансерт, заставляя своего зверя следовать за Пронырой.
– Я могу объяснить, – оглянувшись, насмешливо сообщила княжна, сообразившая, что больше молчать не получится. Да и незачем. – Только сначала раненого посмотрю.
– Умирающего, – мрачнея, признался Ханвер, открывая дверь в дом. – Спину он повредил. Вот всем хороший парень и воин умелый… одна беда, если достанет вина – сразу начинает куролесить. То по бревну через ров ходить его тянет, то с тэрхом бороться. А сегодня полез на стену… незнамо зачем понесло на самый край.
– Его нужно от вина отвадить, иначе погибнет, – твёрдо сообщила целительница то, что Ханвер знал и сам, не знал лишь, как за это взяться.
– Я зелье дам, у меня есть, – пообещал спешивший за куницей Ансерт. – Весеника, чьи зелья давать будем?
– Посмотрю и скажу, ты воду готовь в маленькой плошке, поить будем ложечкой. Вот этот, что ли? Зря вы его на лежанку положили, несите широкую доску. Привяжем и пусть всегда с ней ходит, тогда небось на стену не полезет. Ранз, Лирс, помогите, осторожно… снимайте… и это тоже. Доска есть? Давайте. Теперь полотно. Подсовывайте, да потихоньку! Теперь сюда. Всё, можете немного погулять… минут пять, потом будем его растягивать и привязывать.