у, и куча прочего люда.
Вот потому совет старших кланов никогда не согласится признать Весю невиновной и оставить безнаказанной, если отец обратится к ним с прошением. Просто нельзя пощадить одного, чтобы тут же не возмутились и не потребовали помилования другие. Как невозможно предугадать, кто из одаренных темным даром, вынашивающих грязные планы против честных людей, вскоре попытается оправдать свои неприглядные поступки примером княжны из рода Куницы.
И выходит, правильно чародеи сделали, забрав её, пока Берест был еще слаб, иначе пришлось бы применять к нему силу.
Непонятно только, как они ухитрились так быстро узнать о происходящем и добраться до Хорога?! Впрочем, про это она ведь может и спросить.
– А как это вы оказались возле моста так вовремя? – подняла на следивших за нею чародеев серьезный взгляд куница.
– Зря ты назвал её несообразительной, – укоризненно сообщил другу верховный магистр, – вот и отвечай сам.
– Загодя выехали, – сухо признался Саргенс, отводя взгляд, – послание получили… с твоим именем и описанием того случая, когда ты спасла свой отряд. И место было указано… где тебя искать.
– Тадор? – тотчас сообразила девушка и расстроенно прикусила губу.
Это оказалось больно и обидно, узнать, что он всё-таки решился пойти против её воли и сделать ей больно, лишь бы не допустить её свадьбы с ястребом… даже не догадываясь, что отобрал у неё не всю жизнь, а всего пару дней. У чародеев осведомителей хватает, долго погулять на свободе ей бы не удалось.
– Веся… – осторожно сообщил Феодорис, – у тебя сейчас в ауре гуляют зелёные волны.
– Представляю, – тяжело вздохнула княжна, – он ведь лучшим другом был… напарником и учителем, мало кому я так доверяла. Три лета рядом бились… своим телом меня прикрывал.
– А представь, что он почувствовал, когда узнал про твой отъезд к ястребам, – не поднимая глаз от кружки, произнес Саргенс. – Тадор тоже считал тебя другом. И даже намного более того – любимой девушкой, которая немного повзрослеет и поймет, как он её любит.
– Я представляла, – горько усмехнулась Веся, – и даже простила его. Но он никак не хотел смириться… и это тоже можно объяснить, Тад – воин и не привык сдаваться. Но вот понять его последний поступок я не смогу никогда, он же знал, что меня заберут сюда?! На что надеялся? Или просто хотел наказать?
– В отличие от тебя, он сумел хорошо продумать свои действия, – непонятно почему усмехнулся Саргенс, – и его послание было вовсе не доносом на Колючку, а признанием своей вины в сокрытии применения ею запретных заклинаний.
– Вот как, – тотчас сообразила Веся, – значит, он надеялся, будто вы заберете его сюда?! Милостивые духи! Но вы же этого не сделаете? У него ведь нет дара?
– Есть у него дар, Веся. – Феодорис оглянулся на часы и тяжело вздохнул. – Но тебе пора отдыхать.
– Я все равно не усну… а если вы устали, могу добавить бодрости. Так какой же у него дар?
– Небольшой и довольно распространенный, защита. Точнее щит силы, появляющийся в самые опасные моменты. Его очень легко скрыть, и многие так и делают. Но ты можешь припомнить, как везло Тадору в боях. Меч, направленный прямо в грудь, вдруг скользил в сторону, оставляя лишь легкую рану, стрелы попадали в пряжки куртки или пояс, ну можно долго перечислять. И он действительно надеется сюда попасть. Только не понимает той вещи, о какой ты уже не могла не догадаться.
– Я же несообразительная, – обиженно буркнула Веся, лихорадочно перебирая в уме причины, в поисках той, по какой она захочет добровольно остаться в крепости. Но так и не сочла ни единой достаточно веской.
А когда поняла, что запуталась, и, посмотрев на чародеев в надежде на еще одну подсказку, обнаружила их изучающе-насмешливые взгляды, не нашла ничего лучше, чем предложить:
– Лучше пока еще один вопрос задам.
– Не догадалась, – огорчённо вздохнул Феодорис, устало откидываясь на спинку кресла.
И тогда княжна вдруг сделала то, чего еще час назад даже в страшном сне не могла предположить. Встала с кресла и смело направилась к нему. Зашла за спинку кресла, положила руки на плечи верховного чародея и разочарованно буркнула:
– А вот теперь у тебя аура цветет как болотная ряска. Неужели вы не могли догадаться, что я никогда не причиню вреда человеку, если только это не самый последний способ спасти чью-то жизнь?
– А Берест? – тотчас задал вопрос Саргенс, и по тому, как заинтересованно блеснули его глаза, Весеника поняла, именно этот вопрос мучит чародеев не меньше, чем мучил самого ястреба.
– Про него скажу только в обмен на ответ, – осторожно посылая толику силы телу пациента и заставляя ее снять тяжесть в напряженной спине и уставших ногах. – Как он там?!
– Там, это где?! – усмехнулся Саргенс, наливая себе отвар, глянул на нахмурившуюся Весю и повинился: – Прости. Мне хотелось, чтобы ты все поняла сама… Когда человек до чего-то дойдет своим умом, его потом не нужно долго убеждать в правильности догадки… как бы неожиданна и поразительна она ни была. А Берест едет сюда… и утром будет у наших ворот.
– Милостивые духи, – охнула куница, и в мозгу сразу словно десяток свечей вспыхнул, – так потому-то вы так и торопитесь? Но чем он может вам навредить? Или он едет не один? Нет… бросить отряд все вместе они не могли… значит, взял кого-то одного… скорее всего, Даренса.
– Не угадала, – весело сообщил Феодорис направившейся к своему месту целительнице, – и большое спасибо… у тебя действительно хорошо получается исцеление. А вместе с Диким едет Ансерт, и по пути они прихватили еще одного человека… думаю, именно его имя ты не хотела мне называть.
– Зато он сразу доложил вам о своем приезде, – задумчиво прищурилась Весеника, – ну верно, как такой хитрец мог не быть знакомым с другими хитрецами?!
– Вот именно. А теперь расскажи про Береста, если нет других условий.
– Налей мне отвара, – попросила девушка и, тяжело вздохнув, предупредила: – Только не пугайтесь… говорить спокойно про тот случай я не могу… но умею держать себя в руках.
– Мне пока непонятно, – нахмурился Саргенс, – неужели ястреб солгал? Но ведь мы его проверяли!
– Нет… не думаю, что он мог солгать, – печально усмехнулась Веся, – а мой рассказ вовсе не про него. Почти за год до того дня, как я прокляла Береста, на ярмарке, за шатрами сгорел пьяный бродяга. Вот он-то и был виновником всего произошедшего потом. Именно он пробудил этот дар, мне было всего тринадцать… и я жутко испугалась, когда поняла, что вырваться мне не удастся. Он был намного сильнее и не слышал меня… вино и похоть ударили ему в голову.
– Мерзавец… – помрачневший Феодорис налил себе отвара и сделал несколько больших глотков, подтверждая догадку Веси, что в питье добавлены успокоительные травы, – а ведь мы тогда так и не нашли того, кто это сделал. И даже следов не было.
– Я из последних сил добежала до сестер и упала в обморок, – нехотя пояснила Веся, – и они сразу увезли меня домой. А потом я пятицу лежала без сил… с постели встать не могла. Ну а Бересту попало случайно, просто все совпало, лето, ярмарка, запах вина. И подошел он со спины, схватил крепко… сразу и не вырваться… вот я и испугалась. С испугу и выкрикнула слова, которые училась говорить, чтобы никого больше не сжечь. Но про условие не забыла… а когда он закричал, испугалась еще сильнее и сбежала. Я ведь в тот раз без разрешения из дома улизнула и возле того нового магазина оказалась случайно… увидела, что одни девушки стоят, вот и подошла посмотреть. Потом батюшка пытался потихоньку разузнать, кем был тот несчастный… но он как в воду канул. Догадывался, что кто-то из клана Ястреба, их князь пытался всех одаренных девушек у нас допросить, но так ничего и не разузнал.
– Темная сила… как все просто! – с досадой выдохнул Феодорис. – А Илстрем решил, будто это было покушение на его семью, и сразу спрятал сына. Все, теперь мы идем спать… а ты думай. Все равно ведь не уснешь.
Чародеи решительно поднялись и ушли, а Веся несколько минут сидела, ожидая щелчка засова, но так и не дождалась.
Неужели никто больше не собирается ее запирать, недоверчиво фыркнула куница, посидела еще немного и решительно направилась к двери. Но наружу вышла не сразу, сначала выглянула в знакомый коридор, потом, не обнаружив и намека на охрану, прогулялась по нему до лестницы, порадовавшись щедрости чародеев, не гасящих висевшие на стенах лампы, и вернулась к своей комнате. А взявшись за ручку двери, вдруг обнаружила, что засов бесследно исчез, и даже дырок от гвоздей не осталось.
Глава десятая
Проснулась Веся рано. Просто не могла больше спать, несмотря на то что заснула далеко за полночь, перетряхивая в мозгу все собственные знания о чародеях, законах и темных заклятиях и укладывая их совершенно по-новому. Убеждаясь в правоте Саргенса, догадки, зревшие в ее голове скорее, чем грибы после дождя, оказались и невероятны, и ошеломляющи. И выяснила одну невеселую вещь: доподлинно о чародеях и Цитадели она до сих пор знала очень немного.
Да и не было об этом написано ни в одной из толстых рукописных книг, хранившихся в кабинете отца в запертых шкафах и сундуках. Веся бы обязательно нашла, если только отец не прятал их в своей спальне, входить в которую не позволял никому.
Вот и оказалось, что знает она лишь то, о чем говорили служанки и домочадцы долгими зимними вечерами да воины у костров. Разумеется, не всё принимала на веру, но многое считала правдой, не могли же ошибаться все вокруг?
Оказалось, ошибались. Додумывали то, чего не знали наверняка согласно своему представлению о строгости наказаний. И теперь княжна понимала, почему никто и не собирался их разубеждать. Крайне сложно неодаренным жить рядом с теми, кто может внезапно взять за горло невидимой рукой и повести, куда заблагорассудится. К пиршественному столу либо к погибели.
Оттого и вопросов к чародеям у Веси стало еще больше, и умывалась она так торопливо, словно ждал ее во дворе оседланный конь. А шагнув к вычурно украшенному шкафу за одеждой, куница вдруг задумалась: а для чего ей принесли столько разных платьев? Даже с крахмальным воротом где-то достать не забыли, не говоря уже о блузках и юбках, какие носили в ее клане.