– Неужели? – добавив в интонации побольше яда, оборвала я.
Изменённые удивились.
– Шан-Гери, вам есть, что добавить?
– Именно, – и, не дожидаясь разрешения, взяла слово. – Гери Трайкон проделал серьёзную работу и привёл массу достоверных данных, но, по моему глубокому убеждению, дал в корне неверную оценку ситуации. Люди готовы уничтожить изменённых по причине отсутствия информации. Говоря про изменённых, они представляют жутких монстров. Вы не чудовища, вы разумные и цивилизованные. Я понимаю, что сообщать о себе крайне рискованно и опасно, поэтому не предлагаю раскрываться, но прошу обратить внимание на отношение к изменёнными моих бывших слуг. Поначалу люди испугались, но, убедившись, что предрассудки лгут, изменили к Гери Самару своё отношение. Более того, члены клана Райоль больше не стремятся сообщить о вас Совету Пятнадцати. Жизнь им дороже.
Мужчина, поддержавший Трайкона, поднялся из-за стола, и мне пришлось прерваться.
– Шан-Гери, прошу прощения. Всё, что вы говорите, не противоречит докладу. Я понимаю, что вы пытаетесь смягчить вину Гери Самара, но это невозможно. Позвольте, я поясню предельно просто?
Я медленно кивнула. Поняв, что я могу вот-вот завладеть слушателями с потрохами, мужчина меня прервал. Что же, расклад меняется, цель остаётся. Не важно, отыграю я Самара у толпы или у одного противника. Победа будет за мной.
– Гери Самар был отправлен, чтобы выяснить, возможно ли наладить сотрудничество с людьми. Мы только что поняли, что задача невыполнима. Вместо того, чтобы вернуться, Гери Самар подставил нас под удар.
Время достать из рукава заготовленный козырь пришло. Я резко встала, подалась вперёд, оперлась двумя руками о столешницу.
Главам пришлось подняться вслед за мной.
– Задача Гери Самара найти для семей надёжных хранителей разума, – медленно проговорила я, сделала паузу, и, когда возражений не последовало, выделяя голосом каждое слово, весомо закончила. – Задача. Выполнена.
Миг оглушительной тишины. Я выпрямилась.
– Как? – не понял один из мужчин. Не то переспросил, не то вопрос задал.
– Довериться нынешнему поколению, действительно, нельзя, поэтому Гери Самар, – то, что я сейчас говорила, для мужа было новостью, – открывает школу для детей, в которой он через каких-то пять-шесть лет воспитает людей, достойных стать хранителями. Контроль и отсев будут проводиться на всех этапах обучения, часть предметов будут вести изменённые, детям будут ненавязчиво объяснять, насколько им повезло, и в результате мы получим гордящихся выпавшей им честью, благодарных за возможность улучшить свою жизнь, верных и преданных, прошедших подготовку юных хранителей. Дети, из которых будут отобраны наиболее подходящие кандидатуры, есть. Ресурсы для открытия школы есть. Претенденты на должность учителей есть. Осталось решить пару организационных моментов и доработать программу обучения. Ещё раз повторюсь. Задача решена, и мы с Гери Самаром уже начали воплощать решение в жизнь.
Я грациозно села за стол. Мужчины скорее попадали на свои места. Они не скрывали потрясения, таращились на меня так, будто у меня внезапно вторая голова выросла. Впрочем, не удивительно: веками изменённым было не до хитростей, лишь бы выжить. Для них моё предложение – это нечто неслыханное, неординарное, выходящее из ряда вон. Я же всего лишь взяла готовый рецепт из истории родного мира. Хочешь хорошего специалиста? Воспитай его сам. Всего-то. Они бы и сами додумались. Я лишь опередила.
– Ирма, какая школа? – мысленно спросил Самар, пользуясь всеобщим замешательством.
– В общем и целом ты слышал, а в деталях потом разберёмся. Тебе не понравилось, как я предложила?
– Ирма, я потрясён.
Пока мы переговаривались, главы Союза осмыслили моё предложение, успели обменяться несколькими условными знаками, жесты наподобие тех, которыми пользуются глухо-немые, я отметила краем глаза. Самар значения жестов не знал, и я потеряла к ним интерес.
– Шан-Гери, – обратился ко мне сидящий по центру мужчина. – Вы сообщили невероятную информацию. Я бы хотел уточнить только один нюанс. Насколько безопасно для нас продолжать эксперимент?
– Риск очень высок. Было бы глупо считать иначе.
Изменённый прикусил губу, и, пока он не успел принять решение, я продолжила:
– Позволю себе обратить ваше внимание на два момента. Первый. Я лишилась слуг, и не исключаю, что утечка уже могла произойти. Второй. Люди не знают, на каком из нескольких «мёртвых» континентов вас искать. Я не сильна в стратегии, но подозреваю, что сначала они попытаются очистить от вас свой материк.
– Верно.
– Не логичнее ли усилить клан Райоль, занимающий далеко не последнее место в иерархии кланов, и вынудить людей смириться с вашим существованием?
Мужчина отрывисто кивнул и обратился к коллегам:
– Кто-нибудь считает Гери Самара предателем? – таковых не нашлось. – Отлично. Гери Самар, скольких вы способны принять в свою семью без риска для разума?
– Сотню сейчас, и десятками каждые пять-шесть дней по мере укрепления связи с моей Шан-Гери.
– Принято, – на этом встреча завершилась.
Чистая победа.
Уже в гостевых комнатах, после сытного, но скромного обеда, я расслабилась, отпустила все тревоги и волнения, по-домашнему забралась к сидящему в кресле Самару на колени, поёрзала, устраиваясь поудобней, одной рукой оперлась на его плечо, пальцы второй запустила ему в волосы. Самар довольно фыркнул мне мне на ухо и обнял покрепче. Его дыхание щекотало кожу, волосы между пальцев струились шёлком. Не знаю, сколько продолжалась эта идиллия. Верно говорят, что счастливые часов не наблюдают.
В комнате появился изменённый в униформе и коротко доложил, что первые желающие быть принятыми в семью Самара прибыли. Пришлось вставать. Меня смущало, что предстоит принять невесть кого, но Самар успокоил: право проверить кандидата и отказать без объяснения причин у него есть. Желающих неизбежно будет больше, чем он готов принять прямо сейчас.
– Откуда ты знаешь?
– Это очевидно. Благодаря тебе пойти под мою руку означает получить гарантированную защиту от безумия. Кто же откажется?
Нас проводили в довольно просторный зал, и я сразу же отошла в сторону и пристроилась на банкетку. Понаблюдаю за кастингом, присмотрюсь к потенциальным родственничкам. Активно участвовать в процессе я точно не собиралась, не тот случай, когда я могу быть полезна. Самар прекрасно справлялся сам: допрашивал, иногда проверял кандидатов ментально, некоторых одобрял, остальных отсылал. Я же, окончательно потеряв интерес к происходящему, просто любовалась своим мужчиной.
– Ирма? – Самар присел передо мной на корточки и протянул чашку с горячим травяным отваром. – Ритуал без твоего участия мне не провести.
– Я готова.
Участие – громко сказано. От меня потребовалось стоять рядом и страховать Самара, пока он привязывал к себе новеньких. Я то делилась собственной силой, то забирала у Самара излишки. Он управился за полчаса: привязал всех сто семерых отобранных и к концу вымотался так, что едва стоял на ногах. Новообретённая родня выглядела и того хуже: у многих носом шла кровь и почти у всех полопались сосуды в глазах. Некоторые падали, остальные садились там, где стояли. Самар сохранял вертикальное положение на одном упрямстве.
Я поднырнула под его руку, обняла, позволила перекинуть на меня большую часть веса, и повела на облюбованную мной банкетку. Пока я возилась, в зал вошли изменённые в униформе и занялись спешным оказанием первой помощи. Самара осмотрели одним из первых, сочли его состояние удовлетворительными и ограничились тем, что выдали пахнущую мятой пастилку с наказом положить под язык и медленно рассасывать.
Минут пять я просидела, держа его за руку.
– Ирма, ты не могла бы привести в порядок документы?
– Конечно, – пообещала я.
К счастью, разобраться сложности не составило. Наверное, о сложном Самар бы просить не стал. Требовалось всего лишь составить список одобренных, но ещё не принятых кандидатов, чтобы в Секретариате знали, кого прислать нам через неделю, кого – через две, а кого – никогда. Порадовавшись, что изменённые пользуются письменностью предков, и алфавит тот же, что распространён на «живом» материке, я быстро переписала имена будущих родственников, отдала документ мужчине в униформе и вернулась к сидящему на банкетке Самару.
Я удивилась, что нас не проводили обратно в жилые комнаты. Оказалось, не без причины. Нам просто дали время прийти в себя, а затем в срочном порядке доставили на корабль. Ещё бы платочками на прощание помахали. Вояж на родину Самара получился до неприличия коротким. Самое, пожалуй, обидное, что ничего толком не видела, впрочем, возможно, смотреть и не на что. Не зря же местные обитают в подземной системе бункеров. Что касается когтистых, зубастых тварей, то от близкого знакомства я с удовольствием воздержусь. Да и не время развлекаться. В замок Райоль следовало вернуться, как можно скорее. Думать не хочу, что могут учудить подданные, оставшись без твёрдой княжеской руки. И, как на зло, в своих подозрениях я не ошиблась, правда, строго говоря, виноваты были отнюдь не жители замка.
Два дня плавания не запомнились. Я пребывала в эйфории от счастья быть рядом с любимым. Мой мир сузился до тесной каюты и общей кровати. Два дня для меня не существовало ни проблем, ни забот. Всё будет потом, а пока я отдыхала душой и телом, наслаждалась, ловила каждое мгновение. Были только мы, я и Самар.
Когда один из изменённых доложил, что мы прибыли, я лежала на плече мужа и привычно играла его волосами. Что же, действительность напомнила о себе, пора проснуться и вспомнить о делах. В ближайших планах: навести порядок в головах подданных, открыть школу будущих хранителей…
Нас встречали сразу несколько экипажей. Когда только Самар успел сообщить о прибавлении в семье? Вроде бы от меня ни на миг не отвлекался. Изумительный мужчина. Среди встречающих я узнала напряжённого Хольта и заподозрила неладное. Хольт вышел вперёд, коротко поклонился и доложил: