— На автопилоте? — вот я и спалилась окончательно.
— На чём? — князь сейчас пытается уловить и то, что у дома кричит парням Фирс, и куда коней ведут, и мои странные мемы.
— Да, неважно уже, это я пыли в подполе надышалась, и от голода дурь в голову лезет, извиняюсь!
— А если так! Ну пошли, подсажу тебя! Не бойся! — рывком ставит меня на ноги, неожиданно замираем, зацепившись друг за друга взглядом. Время остановилось, во мне и в нём магические силы всколыхнулись, что-то между нами случилось волшебное. Узел завязался, затянулся, и его теперь не распутать, и не перерубить…
Чуть позже спишу на магию Фениной присушки, но сейчас неожиданно закружилась голова и я начала падать плашмя на спину. Князь не позволил, ухватил на шубейку, и на руки поднял.
— Ой, зачем, мне уже лучше! Поставьте! — пытаюсь сопротивляться, а сама думаю, вот бы он меня так нёс и нёс, а я бы его за шею обняла, голову на плечо положила…
Ой! Кажется, он мысли мои прочитал, вот негодник, ухмыльнулся, такой довольный, а! Как эти три дня продержаться, пока присушка выветрится.
— Сейчас всё равно на коня тебя посажу, не бойся, доедем, согреешься во дворце, только никому не говори, что к гробу спускалась, им это знать необязательно, — он прошептал и как раз вовремя.
Не успела я на коня сесть, как со спины послышался окрик, и довольно противный:
— Князь, голубчик Дмитрий Васильевич, оставьте нашу княжну, мы сами о ней позаботимся, у неё есть родные. Которые ищут Ксению третьи сутки, места себе не находят!
Дмитрий резко повернулся на голос, и я теперь вижу этого плюгавого мужичонку, но надо сказать, его стильная соболья шуба вопит о богатстве. Эх, нет на тебя зоозащитников!
С меня взятки гладки, я ничего не помню, а вот у князя возникли неприятные вопросы:
— Это Аксёновы и Свешников ищут? Те, кто держали голодом и заставляли работать, хуже, чем на каторге, настоящую-то княжну? А Свешников, так и подавно утопить хотел в реке? Нет, она поедет со мной! Это дело решённое! — он так прорычал, что у оратора глаза слегка проморгались, и только после этого он всё же сделал следующий выпад, как тойтерьер на питбуля, видимо, платят ему хорошо, раз такой рисковый.
— Нет! Тех узурпаторов мы тоже накажем, моя фамилия Дёмин, стряпчий графини Мелиховой, это род Южной слободы, и они в тесном родстве с родом Белевских. Веста Абрамовна хочет принять свою племянницу как родную дочь. Вы прекрасно понимаете, что незамужняя, знатная девица не может поехать с вами. Моя карета вон там за поворотом, Ксения Алексеевна, прошу, поедем со мной, вас с нетерпением ждут родственники! Останется провести опознание и ваши беды закончатся!
Вот он не знает, что с опознания мои беды только начнутся. Замираю, даже дышать забыла, вцепилась в рукав князя Дмитрия Васильевича, и жду его решения…
Глава 21. Ксения Белевская? Кажется, нет!
Я нерешительно поднимаю взгляд на Дмитрия и жду, какой он даст ответ. Сама-то вообще не понимаю, что происходит, про каких-то там Аксёновых и не слышала, про то, что они плохо к Ксении относились, догадывалась только по худобе тела и ссадинам на трудовых руках.
Решила молчать, пусть мужчина решает.
Князь прочитал немой вопрос в моих глазах и внезапно выдал:
— А где раньше ваши Мелиховы были? Проблем не хотелось, а теперь, как всё складывается благостно, так подайте им Ксению, тоже в услужение? Нет! Это девица из северных вотчин, Катерина, да похожа на вашу утонувшую Ксению, но не она. Нам бы надо опознание провести, стечение обстоятельств такое, что княжна Белевская пропала, а до этого страдала от насилия и тягот, и у неё на руке кислотой метка Свешникова стояла, у этой девицы рука чистая, я уже проверил! Так что передайте вашим хозяевам, мои искренние соболезнования, но, кажется, Ксения погибла. А эта женщина — её дальняя родственница. Магическая управа берёт это дело!
И он задирает мой рукав, причём на другой руке, и быстро показывает стряпчему, тот ничего сказать не успел, как я уже оказалась в седле. Дмитрий Васильевич громко свистнул и крикнул:
— Фирс, за мной! Пусть парни сами тут с Архипом управляются! Нам с Катериной охрана нужна! — сказал и неожиданно уселся за мной на огромного коня, не хочет рисковать? Боится, что я сбегу или меня украдут.
Бедный конь вздрогнул, но оказалось, что ему не особо и тяжело, бодро взрывая снег огромными копытами, пересёк улицу, и Фирс за нами еле успевает. Это побег, и я ничего не поняла, он же только что назвал меня Ксенией, причём настоятельно.
А как замаячила перспектива расставания, быстро поменял пластинку. Князь своему слову хозяин, он его дал, он его забрал. Улыбаюсь, Феня был прав – присушка сработала.
Мы мчались под дикий вопль ещё одного дружинника, скачущего на гнедом коне впереди нас: «Дорогу князю! Поберегись!»
Я бы и пяти минут не смогла проехать сама. Гоню неприятную мысль, что рано или поздно придётся научиться ездить верхом. Побаиваюсь коней, особенно таких, как эти. Огромные монстры, с такого упадёшь, мало не покажется. В этом мире животные вообще довольно крупные, даже собаки, кошки, мелких нет, и птицы крупнее и страшнее. Всё мне в диковинку, особенно мой личный питомец.
Феня так и висит на моей косе. Вцепился, не оторвать. Пока князь «рулит» я приподняла своего помощника и прошептала:
— Что делать-то? Может, к родне надо было?
— Может, и надо, но с князем нам пока надёжнее, молчи! — смотрите, какой умный, но прав, не стоит так открыто показывать, что у меня тут маленькая симпатичная нечисть сидит. Но есть ещё один момент.
Матрёна, что-то сказала, что свела клеймо, я на этот бледный шрам и внимания не обращала, а оказалось, теперь это улика, и может против меня сработать. Кто их знает, что там у несчастной Ксении в прошлом. Осторожно задрала широкий рукав шубы и посмотрела, трясёт по дороге, и снег начинается, но пятно есть очень слабое, еле заметное. Кажется, что скоро заживёт само, единственное, на солнце нельзя загорать, тогда «штамп» проявится. Надо что-то придумать, если что, сама прижгу поленом, скажу нечаянно. Что поделать, больно, но не хочу оставаться как скотина домашняя с клеймом собственности.
— Отомщу тому гаду, кто поставил клеймо! — проворчала и в этот момент, рука князя крепче прижала меня к себе. Услышал и жалость сработала, Феня прав, с Дмитрием нам спокойнее.
Внезапно, повинуясь какому-то едва заметному знаку от наездника, конь встал, я сначала подумала, что это проделки Фени. У реки небольшая ивовая роща, все деревья покрыты блестящим инеем, красота сказочная, полюбоваться захотелось? Здесь пустынно, никого нет, вот и остановилась для переговоров.
— Эй, Фирс Демидович, дело есть! — довольно громко крикнул князь, и я уж было подумала, что меня сейчас ссадит, чтобы тайно что-то обсудить. Но нет. Воевода подъехал, и снова его колючий взгляд, просверливает меня насквозь, однако вот чую, что он ничегошеньки про меня понять не может.
— Слушаю, Ваше сиятельство!
— Табакерку не потерял?
— Никак нет! — и слегка хлопнул огромной рукавицей по кожаной сумке.
— Пересяду на твоего коня, а ты Катерину, как отчество-то?
Я не сразу сообразила, что он ко мне обратился. Сказать настоящее, это ещё больше запутать всех и себя.
— Не помню, вроде Матвеевна, но это неточно! — пришлось как-то выкручиваться, назвала своё настоящее.
— Значит, Катерину Матвеевну отвези в свой дом, под охрану, и табакерку эту тоже нужно сохранить. У тебя искать не будут родственнички.
Фирс поморщился, не хочется ему такую заразу к себе тащить, и я его прекрасно понимаю. И Дмитрий Васильевич тоже понял. Стоим, слушаем шумное дыхание разгорячённого коня, и пытаемся найти компромисс, по крайней мере, мне так показалось.
— Может быть, если вы знаете дом Матрёны, мне к ней лучше вернуться, и я никого не стесню своим присутствием.
Вместо ответа, снова крепкая рука князя прижала меня, словно я сейчас свалюсь, а я не собиралась. Мне видно только ухмылку на лице Фирса, а Дмитрий за спиной и его эмоции ощущаю интуитивно. Мужчинам предложение не понравилось.
Дмитрий меня считает своим трофеем? Да или нет, посмотрим. Но расставаться со мной ему не хочется.
— Во дворец опасно, ладно, заберу Катерину к себе в дом, есть свободные комнаты, но табакерку ты, Фирс, охраняешь! Во дворце помалкивай, и без тебя длинных языков найдётся!
— Тот дух в табакерке если и остался, то сил у него нет, он уже не опасен. Единственное, надо бы понять, как его допросить! — вставила свои пять копеек в обсуждение. Во мне проснулись задатки детектива, да я и есть детектив-теоретик.
Князь меня наклонил вбок, так чтобы посмотреть, не сошла ли я с ума.
— Допросить? — дуэтом переспросили, видимо, они с духами не общаются, вот так сюрприз.
— Ну да! Я же с ним ночь провела, сам себя он принести в этот дом не смог бы, кто-то ритуалами, или как там это называется, его силу поддерживал. Хотели переселить в кого-то похожего на вас двоих? Или зачем он нужен? Надо узнать, кто из живых к этому причастен!
Надо было видеть, как многозначительно они переглянулись, по лицу Фирса поняла, что и князь задумался. А я даже удивилась, неужели эти очевидные вопросы их сейчас не волнуют? И они только тем и озадачены, куда меня спрятать?
— Катерина права, и вот как мы поступим. Эту табакерку посади в камеру, как преступника, в самый нижний ярус, ключ себе забери. Скажи, что преступник лютый и никто не смеет его видеть. Как время придёт, может, и допросим, но после того как узнаем, что он не опасен. Не думал, что призрака можно допросить, они же вроде как редко правду говорят, но попробовать можно. Отца Нестора попросим.
Фирс хмыкнул, его конь нервно дёрнулся. Да уж, табакерку надо бы быстрее куда-то спрятать. Феня только шепнул мне: «Правильно, туда его!»
— Слушаюсь, тогда я поеду, самые надёжные казематы в Центральной слободе от Магической управы запишу, смею надеяться, что на смех меня не поднимут.