— Именно, — улыбнулся Симеон, кладя руку на плечо Бринн.
— Это, плохая идея…
— Нет, это хорошая идея. Послушай, завтра нас ждёт опасная боевая операция, в которой, и тебе, и Вересу, придётся взаимодействовать между собой. Я не могу допустить, чтобы во время боя, двумя нашими легионами командовали люди, относящиеся к друг другу враждебно…
— Что значит «командовали», ты что, собрался подчинить 1-ый «синий» — Атилле?!
— Когда я буду находиться на Сартакерте, внутри императорского дворца, то легионом будет командовать его первый центурион, — пояснил Симеон.
— Да ты, с ума сошёл! — воскликнула Бринн. — Отдавать в руки своего, пусть даже и бывшего, но заклятого врага, управление собственнымлегионом! Представляешь, что он может натворить в твоё отсутствие?!
— Прошу, не начинай снова, — устало вздохнул Булатов, — мне хватило ваших с Хамсвельдом осуждающих взглядов и слов. Верес не враг, ни мне, ни тебе, по крайней мере, в данной битве. Атилла горит желанием отомстить своим обидчикам — туранцам, и завтра для нас не будет более надёжного союзника, чем он.
— Даже, если это так, — нехотя, согласилась девушка, — но почему, я то должна целоваться с ним в обе щеки?
— Никто не заставляет тебя любезничать с Вересом, — успокоил её, Симеон. — Просто познакомься с ним для начала.
— Ладно, полетели, — сдалась Бринн, тяжело при этом вздыхая. — Почему-то в данный момент я чувствую себя, хуже, чем невеста идущая знакомится с родителями жениха.
— Неожиданное сравнение, — медленно произнёс Булатов, невольно напрягшись после этих слов…
Когда они прибыли на «Энио» и вошли в кают-компанию, то застали там очень странную картину. За столом сидели все трое, Верес и Дадли, друг напротив друга, Мэй Чен немного в стороне от них. Мужчины играли, выбрасывая по очереди кости на металлическую поверхность стола. Атилла был полностью спокоен и по прежнему бледен, что нельзя было сказать о Де Буре, видимо от азарта раскрасневшимся и вспотевшем. Оба они тяжело дышали, и по их виду Симеон определил, что эти двое, только что снова сражались. Мэй Чен скучала, подперев голову рукой, без интереса наблюдая за их игрой. Она с облегчением вздохнула, когда увидела вошедших, Симеона и Бринн:
— Ну, наконец-то, я уже не рада тому, что поклялась тебе следить за этими, — она кивнула на Дадли и Вереса, — и не допускать драки…
— Значит Дадли, не сдержал своё слово? — спросил Булатов, строго взглянув на своего друга.
— Как это, не сдержал?! — возмутился здоровяк. — Вот смотрите, ваш ненаглядный — первый центурион, живой и невредимый сидит… Я же говорил, что он останется жив до твоего возвращения. Какие претензии ко мне могут быть?
— Жив он, не потому, что ты держишь своё слово, — перебила его Мэй Чен, — а потому, что ты вот уже пятый раз не можешь победить его в поединке! Благо, твой соперник оказался более благородным и не прикончил тебя все эти пять раз, хотя мог это сделать.
— Чушь! — возмутился Дадли. — Симеон не верь ей, она снова врёт и хочет нас поссорить. Мы с Атиллой просто разминались, я показывал ему несколько приёмов из своего арсенала, чтобы подтянуть его фехтовальное искусство.
— А в паузах между поединками, они играют на деньги, — продолжала Мэй, смотря на Симеона и не обращая никакого внимания на слова Де Бура. — Но и здесь нашему рыжебородому другу, явно не везёт. Останови, пожалуйста, эту комедию, пока Дадли не проиграл свой корабль.
— Клянусь вам, этот человек заключил сделку с дьяволом! — в бешенстве воскликнул Дадли, бросая кости и снова проигрывая, — Это просто невероятно, шесть раз подряд у него выпадает двенадцать — что это, как не происки нечистой силы?!
— Никакой сделки с дьяволом… Ты неудачник, Де Бур, просто прими это, как должное, — вздохнула Мэй Чен.
— И сколько ты уже проиграл, Дадли? — спросил Булатов, подходя к столу и глядя на гору бриллиантовых монет, лежащих возле рук Атиллы.
— Мы играли без интереса, — ответил за того, Верес, отодвигая от себя монеты на центр, — а эти империалы использовались, лишь как фишки, для наглядности… Теперь, когда прибыл командир, я думаю, господин Де Бур, нам следует закончить игру и освободить стол от этого беспорядка.
— Точно, на просто так, мы играли, — буркнул Дадли, сгребая широкой ладонью деньги в свой кошелёк. — Я же не дурак, садиться играть с шулером.
— Тебе не стыдно постоянно оскорблять человека, который ведёт себя столь благородно? — с укоризной спросил Булатов.
— Ни капли, — скрестил руки на груди, Дадли, — он убил моего дядю, и я его никогда за это не прощу… Мы — Де Буры стоим горой за своих родичей и будем мстить любому, кто обидит хоть одного из нашего клана!
— У тебя столько родни по всей Галактике, что тебе не хватит и тысячи лет, чтобы отомстить всем обидчикам, — усмехнулась Мэй Чен. — Я лично на своём пути встречала нескольких человек с твоей фамилией, и все они были родом из пояса Кайлан. Вы плодитесь со скоростью тараканов и расползаетесь по Галактике с той же скоростью.
— Да, плодовитость — отличительная особенность рода Буров! — горделиво подбоченился Дадли, принимая слова Мэй Чен за похвалу.
— Чего нельзя сказать об умственных способностях, — вздохнула Мэй.
— Сила моя не в голове, а вот здесь, — здоровяк продемонстрировал огромный бицепс, который был виден даже за пластинами доспеха. — Уверен, что этого вполне достаточно, чтобы победить любого из своих врагов!
Он снова грозно посмотрел на Атиллу:
— А ещё особенностью нашего рода является то, что мы не прощаем врагов и платим им по заслугам… У меня составлен длинный список всех обидчиков семьи, и клянусь, что рано или поздно я разберусь со всеми ними!
— Тогда занеси в этот список, и меня, — весело засмеялась Бринн, до этого, молча наблюдавшая за происходящим. — У меня плохая память на фамилии, но, по-моему, я прикончила в поединках парочку из твоих десятиюродных братьев.
— Что?! — опешил Дадли, явно не ожидавший такого поворота, и не знающий, как теперь реагировать на услышанное. — Ты, тоже убила кого-то из Де Буров?
— А что тут необычного? — изумилась девушка. — Семей в нашей Империи не бесконечное количество, и в поединках мы часто встречаемся, даже с собственными дальними родственниками. Я не очень удивлюсь, если узнаю, что уже дралась с кем-то из родни всех находящихся здесь.
— Действительно, дружище, — обратился к Дадли, Симеон, — твоё чувство мести за родственника к генералу Вересу несколько преувеличено. Если я не ошибаюсь, ты сам говорил, что никогда не видел своего дядю и даже не знал о его существовании, пока тот не стал занимать высокую военную должность при императорском дворе… В каком родстве вы были с убитым Виго Де Буром, не напомнишь? В двенадцатом колене?
Дадли опустил глаза и решил промолчать.
— Кстати, генерал Верес, — обратился к нему, Булатов, указывая на девушку, стоящую рядом с собой, — забыл вам представить, это Бринн Уайт — командир 2-го «синего» легиона флота генерала Хамсвельда, которая многим известна своими многочисленными поединками, как на кораблях, так и в личных дуэлях.
— Я наслышан о вас, госпожа, как об одной из самых прекрасных и отважных воительниц Империи, — галантно поклонился Атилла, вставая из-за стола и подходя к девушке.
— Ого, «госпожа», — удивилась Бринн, поворачиваясь к Булатову, — ко мне никто так не обращался до этого дня. Слышал Симеон, я разрешаю тебе называть меня, так же и впредь…
Девушка была явно обезоружена подобным обращением, но попыталась скрыть своё смущение за смехом и шутками. Вся ненависть к Атилле Вересу улетучилась из её головы в одно мгновение. Сейчас перед Бринн Уайт стоял уже не враг, а красивый молодой человек с черными, невероятно глубокими глазами, от которого веяло галантностью, мужеством и бесстрашием. С ужасом она поняла, что щеки её начинают краснеть.
— Я тоже много слышала, о вас, генерал, — ответила Бринн, стараясь не смотреть на Вереса, — и мне лестно, когда самый прославленный поединщик говорит, что знает меня. Если конечно вы не шутите и не издеваетесь, сейчас?
— Какие могут быть шутки, я прекрасно знаю о ваших подвигах, а также тот факт, что вы до недавнего времени, были командиром знаменитого отряда «сереброщитных», — улыбнулся Атилла. — Поистине, это великолепная эскадра, о непобедимости которой уже ходят легенды, и я хотел бы увидеть эти корабли своими глазами.
— Что ж, у вас будет такая возможность полюбоваться ими, и на марше, и в бою, очень скоро, — ещё более смущаясь, ответила девушка.
— Ну вот, ещё одна баба поплыла, — бесцеремонно высказался Дадли, наблюдая за милой беседой Вереса и Уайт. — Что вы обе нашли в этом проходимце? Стоят, глазки строят… Напоминаю, перед вами ваш враг, хоть сейчас он и умело притворяется другом!
— Что ты опять несёшь, грубиян? — не поняла его фразы, Мэй Чен. — Кто, куда и от кого, поплыл? Думаешь, что мы с Бринн, повлюблялись в этого красавчика в воронёных доспехах? За кого ты нас принимаешь, за малолетних курсисток? Это уже слишком! Предупреждаю, держи свой язык за зубами, пока они у тебя ещё остались.
— Я то, держу, — снова разозлился Дадли на свою боевую подругу, — а вот ты из-за длины своего языка не сможешь этого сделать, даже если захочешь…
Эти двое уже было хотели начать очередную перепалку, но Симеон жестом руки остановил их.
— Прекратите, наконец, выяснение своих отношений, — приказным тоном произнёс он, — у нас нет времени на ваши бесконечные разборки. Будете заниматься этим позже, и в том случае, если нам удастся завтра остаться в живых…
— О, намечается нечто опасное и интересное, — радостно воскликнул Дадли, потирая руки, — прошу, продолжай друг, я весь внимания…
Глава 10
Весь последующий час четверо воинов провели за столом, над которым горела трёхмерная карта звёздной системы Сартакерта.
— Итак, сейчас два наших легиона выходят из лагеря, строятся в колонны, и на полной скорости удаляются от него, — сообщил Симеон, обводя всех присутствующих взглядом.