Гибель уже второго генерала в течение каких-то двух минут вызвало сильнейший шок у всего туранского флота. Эти солдаты и так не были сильны в обороне и до этого держались еле-еле, а тут ещё остались без своих командующих. Теперь уже ничто не могло сдержать полного отступления всех трёх «серых» легионов. Как ни старались некоторые их центурионы и командоры снова собрать корабли в боевые порядки, у них ничего не получалось. Почти двадцать тысяч вымпелов наперегонки стали улепётывать из опасного сектора, спасаясь от ураганного огня «жёлтых» крейсеров.
Иван Кордо приказал своим легионам, шедшим в атаку стандартными конусами, отменить данное построение, чтобы эффективнее продолжать преследование убегающего противника. Клинья «жёлтых» легионов, врезавшиеся и опрокинувшие строй туранцев, стали по приказу генерала, тут же рассыпаться на малые группы по три — четыре вымпела, в каждой. Такая группа начинала преследование отдельного вражеского корабля, отсекая его от остальных и, в итоге, уничтожая его…
Единственным кораблём, кто остался на прежнем месте из всех трёх «серых» легионов, был, одиноко стоящий линкор генерала Исы Галена. Генерал оказался последним живым из высших командующих туранского флота, но так как этим флотом уже не мог управлять, решил погибнуть, как подобает настоящему воину.
— Убегать туранскому генералу от землепашцев из Яшмового пояса?! — засмеялся он, отвечая на просьбы офицеров с других кораблей, которые умоляли его, поскорей покинуть опасный сектор и присоединиться к ним. — Такого никогда не случалось в истории. Мы — воины, становимся ими при рождении и всю нашу жизнь доказываем это. Перед вами сейчас толпа детей крестьян и рудокопов, которым когда-то сказали, что они солдаты Империи… Нет, я поистине самый несчастный человек, если вижу такое пред смертью…
Иса говорил громко, специально включив все действующие каналы связи, обращаясь к своим убегающим солдатам с последними прощальными словами. Он один стоял на своём капитанском мостике, широко расставив ноги и гордо скрестив руки на груди. Слёзы капали из глаз боевого генерала, но он сдерживался, чтобы не показать гримасу боли и страдания на своём лице и тем самым не опозорить себя.
— Летите соколы Турана, и расскажите, как храбро сражался и умирал ваш командир! — крикнул Гален, смотря в экран. — Я остаюсь, чтобы не запятнать честь нашего великого сектора. Не будет у наших врагов повода говорить, что все туранцы — трусы и предатели! Летите, дети мои, я отпускаю вас и целую на прощание…
Мало кто из туранцев, слушающих сейчас эту речь, мог сдержать эмоции. Отступающие легионеры смотрели на своего флотоводца, действительно, как на отца, которого они оставили в беде. И вдруг, случилось неожиданное…
Глава 14
Сначала остановились и повернули назад несколько кораблей, принадлежащих старшим офицерам легиона Исы Галена. Затем, всё больше и больше, «рядовых» крейсеров и линкоров разворачивались и спешили к тому месту пространства, где сейчас находился флагман их командующего.
Последние слова генерала так сильно задели сердца легионеров, что они, позабыв о самосохранении, снова бросились в пекло боя. Это было действительно необычно для отступающих «серых» легионов, которым, для того чтобы, снова собраться после вражеской атаки, требовалось гораздо больше времени. А главное, условия для их возвращения в бой, должны были быть подходящими.
Как правило, туранцы разлетались в разных направлениях, заманивая корабли, которые продолжали их преследовать, в ловушку. Так как обычно, в погоню за отступающими пускались не все враги, через какое-то время их оставалось не так много, вот тогда «серые» легионы снова, как по команде, собирались воедино, и смело контратаковали. Но сейчас, когда они внезапно повернули назад, несмотря на огромный численный перевес противника, и бросились на защиту своего командира, вот это было действительно неожиданно.
Эскадры Птолемея, даже снизили ход, не понимая, что происходит, в нерешительности прекратив преследование убегающего врага. Их генерал, Иван Кордо, сначала было подумал, что к туранцам подходит подкрепление, поэтому они снова идут в бой. Но, когда он внимательно посмотрел на тактическую карту, то не увидел никакой новой для себя опасности. Все остальные флоты, до сих пор не участвовавшие в сражении, продолжали оставаться на своих местах, ожидая, чем закончится его первый этап. Даже главный союзник туранцев — генерал Тарик Хан, во главе своих трёх десятитысячных туменов, стоял как вкопанный в нескольких тысячах километров от места действия и не пытался помочь своим погибающим товарищам.
Кордо, как и все остальные, слышал страстную речь вражеского флотоводца, и ему сначала трудно было поверить, что туранские легионеры возвращаются в битву, именно после слов Исы Галена. Тем не менее, это было так, и Кордо, чертыхаясь и проклиная красноречие туранца, вынужден был отдать приказ своим кораблям снова сгруппироваться.
Между тем, вокруг флагмана «Халиф» — линкора, на котором находился Гален, собралось уже несколько сотен вымпелов. Командующий сразу же построил их в «каре» — основной оборонный боевой порядок. Легионеры мгновенно образовали плотную сферу из кораблей, защищая со всех сторон своего генерала.
Отдельные крейсера Ивана Кордо, которые оказались ближе остальных к этому месту, попытались напасть на построение, но были уничтожены дружным огнём обороняющихся.
— Всем, назад! Назад! — закричал одноглазый генерал, видя, как бесславно гибнут его корабли. — Собирайтесь снова в «клинья» и немедленно уничтожьте это «каре», пока оно не разрослось!
Но было уже поздно, новые тысячи туранских крейсеров вливались в сферу, всё увеличивая и увеличивая её диаметр. Кораблей бывших мятежников, из которых, наполовину состояли «серые» легионы, конечно же, среди обороняющихся не было — они продолжили своё бегство. А вот регулярные крейсера вернулись назад практически все. Сейчас в сфере находилось уже восемь тысяч вымпелов. За пять минут, перед атакующим «яшмовым» флотом, вырос огромный шар, ощетинившийся стволами плазменных орудий и готовый сражаться до последнего.
«Жёлтые» легионы, прекратив преследование отступающих, по приказу Кордо стали хаотично собираться в атакующие конусы и подходить всё ближе к кораблям Галена. Первый такой легион, ещё не полностью собравшийся, сразу атаковал «каре», пытаясь разбить его до подхода свежих сил врага. Однако, плотность оборонительного построения туранцев и их храбрость оказались так высоки, что атакующий клин рассыпался на части, даже не сумев протаранить оборонительную сферу. Под плотным огнём туранцев его атака захлебнулась и потеряв несколько сотен кораблей шедших в авангарде своего «клина», легион в панике повернул назад. Вслед ему, нёсся победный клич туранцев — «Алла», а также многочисленные проклятия, которыми был очень богат местный диалект.
— Их всего несколько тысяч, — закричал Иван Кордо, на своих командующих легионами. — Расколите этот «орех» немедленно!
Сразу три «жёлтых» легиона с разных направлений ринулись на отряд Галена. Теперь их атака была куда более сильной и подготовленной. Сосредоточенным огнём орудий уже не возможно было остановить такую массу нападающих и все три «клина», хоть и теряя корабли авангарда, всё же сумели достичь защитные порядки и с силой врезаться в «каре».
Передние ряды атакующих сплошь состояли из тяжёлых дредноутов с самой прочной бронёй. Эти громадины на полном ходу проникли в строй туранцев и без особых усилий пробили его, так как оборонительный строй состоял всего из одной линии кораблей. Проделав бреши, они оказались внутри сферы, где были тут же атакованы резервом из лёгких крейсеров, которые Гален специально для этого случая держал рядом с собой. Малые крейсера со всех сторон «облепили» вражеские линкоры и, используя свой численный перевес, стали методично уничтожать их.
Настал критический момент боя, когда шансы на победу и поражение были равны для каждой из сторон. В этот момент, Тарик Хан, до сих пор, лишь со стороны наблюдавший за происходящим, решился, наконец, вступить в игру. Он приказал своим трём туменам, уже выстроенным в некое подобие конусов, начать атаку флота Ивана Кордо, окружившего Галена.
Тридцать тысяч кораблей мятежников набрали скорость и огромной бесформенной массой устремились на врага. Кордо, видя, что к нему приближаются свежие силы противника, приказал оставшимся легионам, ещё не участвовавшим в атаке на Галена, выйти тем навстречу. Три легиона выполнили этот приказ и, обогнув сражающееся «каре», пошли наперерез кораблям Тарика Хана.
Две волны накатились одна на другую, и «жёлтые» корабли на какое-то время исчезли с экранов радаров, окружённые серой массой крейсеров мятежников. Повстанцы, вдвое превосходя числом легионеров, облепили их со всех сторон, как москиты, и попытались расстроить их плотные боевые порядки. Нападая со всех направлений одновременно, они вырывали отдельные крейсера из строя легиона и безжалостно уничтожали их. Это была излюбленная тактика повстанцев, однако, она оказалась мало эффективна, ведь сейчас им противостояли имперские части. Большинство экипажей легионеров проявили дисциплину и не покинули строй в этот опасный момент. Несмотря на попытки врага, все три легиона выдержали натиск, а затем и сами перешли в контратаку.
Как только воины Тарика Хана разрушили собственные порядки, они уже не были так защищены, и кораблям Кордо не стоило больших усилий прорвать их оборону. Мятежники, сколько бы их не было в секторе, не могли сражаться на равных с регулярными формированиями. Их слабая организованность не позволяла долго вести сражение, многие командоры разворачивали свои крейсера и покидали строй. Трусость нескольких распространялась на остальных, и вот уже целый тумен позорно убегал, растворяясь в космическом пространстве и теряя под огнём противника многие сотни своих кораблей.
Хан долго не стал наблюдать, как гибнут его экипажи, и как только увидел первые признаки паники в своём флоте, отдал приказ об отступлении. Его людям не надо было повторять это два раза, они так же резво повернули назад, как только что бросались в бой.