Несмотря на то, что Гален был на последнем издыхании, он сумел рассмеяться над этими словами генерала и глазами показал на свою левую руку. В тот же момент его шейные позвонки хрустнули под бронированными перчатками рук Кордо.
Одноглазый генерал вздохнул и огляделся по сторонам. Его штурмовики, задавив врага числом, добивали последних обороняющихся. Людей Галена было слишком мало и у них не было шансов. Рукопашная схватка подходила к концу. Несмотря на победу и смерть своего заклятого врага, Кордо не чувствовал радости. Половина его экипажа была вырезана, как кролики, этими проклятыми туранцами. Теперь его линкор — гордость всего флота Птолемея, сам был беззащитен, как обычное гражданское судно.
Но это уже не так важно, — успокаивал себя генерал, — ведь защитная сфера туранцев уже начала рассыпаться… И два легиона, шедшие на подмогу его кораблям, уже наверное вступили в бой?
Кордо включил переговорное устройство, связываясь со своими старшими офицерами:
— Доложить обстановку в секторе боя!
Тут он краем глаза заметил работающий экран на руке убитого им Галена, который продолжал транслировать какое-то видео изображение. Кордо вспомнил, как перед смертью туранец указывал глазами именно на этот экран. Он заинтересованно посмотрел в маленький монитор, стараясь разглядеть картинку. То, что он увидел, повергло его в шок.
На мониторе горела тактическая карта сражения в ближнем секторе. Бесчисленные жёлтые точки сражались с серыми, окружая последних и всё больше оттесняя тех к планете. Вот на экране появились ещё два скопления жёлтых кораблей, это были легионы, присланные Птолемеем на подмогу. Они тоже вступили в бой против полуразрушенной сферы туранцев, довершая её разгром. Всё шло по плану — флот защитников Сартакерты доживал последние минуты. Но что-то заставило генерала забыть о победе. Маленький экран ручного монитора стали заполнять новые корабли — синего цвета…
— О, боги! — воскликнул Кордо. — Неужели это Хамсвельд?! Который час?!
Он посмотрел на таймер и волосы его стали дыбом, с начала сражения прошло ровно два стандартных часа. Легионы Птолемея слишком долго провозились с туранцами и время данное генералом Хамсвельдом уже закончилось. Его флот одновременно сдвинулся с места и пошёл по направлению к кораблям Птолемея. По стечению обстоятельств это случилось именно тогда, когда два «жёлтых» легиона покинули цепь охранения. Остальной же флот первого министра под предводительством Кордо в данный момент был полностью связан боем с туранцами. Да, они уже отступали, но и ослаблять нажим теперь было нельзя, чтобы снова не дать шанс Хану перегруппироваться.
— Старый «Лис» снова доказывает своё прозвище, — прошептал Кордо, осознав, что главное сражение только начинается.
Он в два прыжка оказался в своём командорском кресле. Не обращая никакого внимания на то, что на капитанском мостике ещё кое-где продолжалась рукопашная, он начал судорожно включать все уцелевшие мониторы и пульты управления. На одном из загоревшихся экранов появилось испуганное лицо Птолемея Янга.
— Что это значит, Кордо?! — кричал тот в панике, хотя сам прекрасно понимал происходящее. — Этот грязный лжец — Рико Хамсвельд обманул меня и начал атаку! Это удар в спину своему союзнику и нарушение своего слова. Подобной выходки ему не простят, старик обесчестил себя!
— Прошло ровно столько времени, сколько он нам давал, господин, — печально ответил Кордо, — да и никакие мы с ним не союзники, поэтому бесчестия здесь нет. Наоборот, всё умело и чётко сделано, не подкопаешься…
— Ты что, его оправдываешь?!
— Нет, «Лиса» Хамсвельда я ненавижу, но одновременно восхищаюсь его гением…
— Брось эти сантименты, идиот! — заорал Птолемей, краснея от гнева. — Что нам теперь делать?!
Глава 16
Генерал Рико Хамсвельд все эти два часа, которые он дал Птолемею, молча наблюдал за ходом сражения. Он мерил шагами свой капитанский мостик, заложив руки за спиной и о чём-то усердно размышляя. Иногда старик вскидывал голову, смотря на главный экран, не изменилась ли обстановка на оперативной карте. Когда он понимал, что всё идёт по плану, то кивал и снова погружался в собственные мысли. Таймер неумолимо отсчитывал минуту за минутой.
А судя по карте, всё происходило, как нельзя лучше для него — туранцы отчаянно сопротивлялись, не желая признавать своё поражение. Большая часть флота первого министра была втянута в сражение, в резерве у него оставалось лишь несколько свободных легионов. Как только отсчёт обратного времени был закончен, Хамсвельд тут же отдал приказ на полномасштабное наступление всеми силами.
Шесть «синих» легионов, заранее выстроившись в атакующие конусы, начали движение в направлении двух заградительных легионов, которые Птолемей выставил для своей защиты. Это была такая незначительная преграда для набравшего ход, флота Хамсвельда, что на это никто даже не обращал особого внимания. Главную задачу своим легионерам генерал поставил такую — атаковать корабли Кордо, пока те скованы сражением с туранцами.
Хитрый «Лис», обладая огромным опытом, прекрасно понимал, что Птолемей не сможет разобраться с защитниками Сартакерты за такое короткое время, слишком много кораблей было у туранцев. Поэтому генерал легко пошёл на сделку с первым министром и дал ему два часа форы. Этого, по его расчётам, как раз хватило бы, чтобы кораблям Птолемея завязнуть в позиционном бою и потерять, тем самым, возможность маневра.
Вот и сейчас, когда почти тридцать тысяч «синих» крейсеров и линкоров мчались навстречу врагу, ни у Кордо, ни у Птолемея не было ни единой возможности хоть как-то противостоять этой атаке. Чтобы это сделать, надо было быстро развернуть весь свой строй — «лицом» к легионам Хамсвельда. Но этого сделать не получалось, так как туранцы и мятежные тумены, сразу бы ударили с тыла.
Птолемей только теперь понял свою ошибку, и чем она грозит ему и его людям. Он дрожащими пальцами стал нажимать на кнопку вызова флагманского корабля генерала Ивана Кордо. Но «Гато» молчал, как будто его не было, никто не выходил с Птолемеем на связь.
— Что происходит? — в бешенстве воскликнул первый министр. — Почему не линкор не отвечает? Он что погиб?!
— Нет, господин, — ответил дежурный оператор, — корабль генерала продолжает сражаться, однако, наш вызов, так и остаётся без ответа…
— Меня предали?! Кордо переметнулся к моему врагу?! — у Птолемея сразу возникла подобная мысль, но он сам в неё не поверил.
Кордо был предан ему до безумия, и не смог бы пойти на такое. Просто капитанский мостик его корабля был полностью разгромлен и аппаратура связи была разбита, лишь поэтому генерал не отвечал.
— У него не хватит мозгов, чтобы так быстро сориентироваться и переметнуться на сторону победителя, — сам себя успокоил первый министр. — Но, почему я говорю о Хамсвельде, как об уже выигравшем сражение? Он что, уже опрокинул мои легионы? Нет, мы ещё даже не начали наш поединок… Бесы с ним, с этим Кордо! — командующий повернулся к оператору, — выйти на связь с генералом Хамсвельдом!
Его приказ был мгновенно исполнен и Рико Хамсвельд появился на экране, как будто он уже ждал этого вызова.
— Генерал, вы вновь и вновь испытываете на прочность наши узы дружбы, — сказал первый министр, еле сдерживая свои эмоции. — Как же ваше обещание — не атаковать меня, пока я не разберусь с туранскими кораблями?
— Бросьте, Янг, вам не удастся вогнать меня в краску, — усмехнулся «Лис», — я слово в слово выполнил свою договорённость. Вернее сказать — минуту в минуту… У вас было два стандартных часа на то, что бы решить дело с туранцами в свою пользу — вы этим временем не воспользовались. Помните, как вы были самоуверенны, когда сказали, что расправитесь с ними и за меньшее время? Что, не вышло?! И теперь кого вы хотите обвинить в этом, меня? Не получится… Наш договор выполнен полностью, и в данный момент у моих солдат развязаны руки…
— Хорошо, хорошо, извините меня, — закивал Птолемей, соглашаясь. — Признаюсь, я погорячился, когда начал обвинять вас… Поймите — это всё эмоции… Но что теперь вы намерены делать?!
— А разве вы не догадываетесь? — Хамсвельд удивлённо вскинул брови. — Ладно, я объясню для непонятливых… Сейчас мои корабли, для начала, сметут со своей траектории движения, ваш заградительный отряд, который вы только что, собственными руками ослабили, забрав оттуда два легиона. Затем, я всеми своими силами атакую флот генерала Кордо и будьте уверены — опрокину его, без сомнения…
— Вы будете так беспощадны ко мне?! — на глазах Птолемея появились слёзы. — Ладно ко мне, но мои экипажи… Многие из этих людей были вашими подчинёнными долгое время… Вы и их не пощадите? Я не верю в это…
— Бросьте этот дешёвый спектакль, — брезгливо отвернулся от своего собеседника, Хамсвельд. — Вы сейчас похожи на легионерскую вдову, не видевшую своего мужа двадцать лет и случайно узнавшую о том, что он погиб… Не пытайтесь разжалобить меня, этого не получится. Все, кроме вас, здесь — профессиональные воины. Нам платят за то, чтобы мы убивали, и за то, чтобы мы умирали, когда это потребуется. Команда каждого корабля сделала свой выбор, когда принимала ту или иную сторону этой гражданской войны. Легионеры знали, на что они идут, и поверьте, сумеют достойно принять свою судьбу… Но что-то мне подсказывает, что не их судьба вас беспокоит сейчас…
— Вы правы, демоны вас раздери, — огрызнулся Птолемей, — меня беспокоит собственная судьба. Что в этом странного? Я не военный и не знаю всех ваших пунктиков Кодекса Чести, за исполнение которых вы готовы так легко и непринуждённо расстаться с жизнью. Я не такой и считаю вашу патетику — дикостью… Но сейчас не об этом… Можем ли мы с вами найти компромисс, в сложившейся ситуации?
— Боюсь, что нет…
Шесть атакующих «клиньев» широкой сетью уже охватывали два, одиноко стоящих «жёлтых» легиона Птолемея. Командующие тех, в панике выстраивали свои корабли в «каре», не зная, откуда придётся ждать нападения. Они по внутренним каналам связи взывали о помощи к первому министру, но тот ничем не мог помочь. С ужасом и обречённостью Птолемей наблюдал за тем, как его корабли на тактической карте скрываются за тысячами синих точек.