— Я клянусь богами Космоса, а также здоровьем моей мамы — Лицинии Ветика Браны, да хранят боги потустороннего мира её заблудшую душу, ибо тело они не сохранили… Клянусь всеми моими многочисленными родственниками, будь они неладны и выписаны из завещания, что не найдётся во всей Галактике более верного и храброго воина на службе у нашего великого императора, чем я! — радости Бонифация не было предела, и он продолжал и продолжал говорить без устали:
— О, какие подвиги и приключения вас ждут, мой господин! — Брана, схватил за руку императора, — вы даже не представляете, насколько я отважен в бою. Нет в радиусе ста световых лет более прославленного рыцаря звёзд, чем сейчас стоит перед вами! Вам повезло встретить меня, теперь участи ваших врагов я не позавидую…
— Спасибо, в таком случае теперь мне не страшны, ни Птолемей Янг, ни генерал Рико Хамсвельд с их бесчисленными легионами, — улыбнулся император.
— Ваши главные враги это: первый министр, а так же самый прославленный генерал Империи? — уже не так воодушевлённо продолжал Бонифаций. — А нельзя ли найти с этими господами какие-либо точки соприкосновения и заключить с ними мир? Ну, мы же все взрослые люди, так сказать… А, вы ещё совсем юны… Кстати, я вам не говорил, что являюсь лучшим переговорщиком в радиусе…
— В радиусе ста световых лет нет большего болтуна и никчемного человечка, чем ты, — недовольно скривился Дадли, явно расстроенный, что Бране сохранили жизнь. — Ты только что поклялся в верности императору — здоровьем своей покойной матушки, болван! Держишь нас за полных кретинов?!
— Да, но только тебя, — не моргнув глазом, ответил Бонифаций. — Остальных, стоящих рядом — нет. Послушай здоровяк следи за своими словами, ибо только что сам император назвал меня равным себе. Знаешь, что это означает?!
— Знаю, он имел в виду рост…
— Ай, никакой не рост он имел ввид, — отмахнулся карлик, — читай между строк… Император сказал, что отныне я являюсь его самым приближённым человеком из всех вас… Вывод таков: обидеть меня — это обидеть нашего императора… Понял, к чему я веду? Хочешь стать на голову ниже?!
— Я понимаю твою радость, но не перегибай, — посоветовал центуриону, Симеон, наклонившись к тому.
— Понял, — коротко ответил Брана и наконец-то замолчал, но сверлить взглядом своего недруга — Де Бура не перестал. — С тобой я позже разберусь…
— Итак, решено, — хлопнул в ладоши Булатов, показывая, что пора прекращать пустые беседы и приниматься за работу, — мы переходим на борт «2525» — очень странное название, но почему-то оно мне понравилось… В течение двух часов нужно транспортировать шатлами всё необходимое с «Энио» на наш новый корабль. Брана, людей у тебя достаточно, пусть они нам в этом помогут…
— Через пять минут у тебя генерал будет самая большая и резвая команда грузчиков в этом секторе, — по-деловому заявил Бонифаций и закричал на своих подчинённых, чтобы те поторапливались…
— Мне неудобно говорить вам об этом, друзья, — Симеон повернулся к Дадли и Мэй Чен, — но на «Энио» каких-либо ценностей и денег не так, чтобы много…
— Конечно, ведь ты единственный, кто не берёт трофеи с захваченных кораблей, считая что это мародёрство, — пожал плечами Ван Де Бур, повернувшись к императрице и поясняя ей. — Сколько раз мы с Мэй убеждали этого упрямца в том, что военные трофеи есть законное вознаграждение, но он не хочет слушать. Вот поэтому отсеки «Энио» пусты, а члены его команды бедны, как церковные мыши…
— Напомню, что большинства их уже нет в живых, — ответила Лу-и.
— Можно сказать к счастью, — шепнул ей на ухо Дадли, стараясь, чтобы Симеон не услышал и не оскорбился подобным словам, — ибо лучше сдохнуть, чем жить в таких спартанских условиях…
— Это ещё раз показывает редкие качества вашего друга, его благородство и нестяжательство, — сказала императрица, то ли с интересом, то ли с восхищением, посмотрев на генерала.
— Так вот, я прошу у вас часть средств перенести на мой новый корабль, — продолжал Симеон, заметно краснея. — На «Бешеном быке» и «Вишенке» будет легче добыть денег на топливо, жалование командам и всё остальное… Мне же на простом легионерском крейсере это будет сделать куда сложней…
— Не волнуйся, все, что у меня есть в кладовых отсеках через час будет у тебя, — хлопнул по плечу своего друга, Дадли Ван Де Бур.
— Точно, всё? — спросила здоровяка, Мэй, сверля того суровым взглядом.
— А что ещё? — развёл руками рыжебородый.
— Хочешь, чтобы я рассказала?
— Ты же прекрасно знаешь сама, что этот чёртов контейнер в любом случае открыть не удастся, — обиженно воскликнул Дадли. — Зачем травить душу и вообще заводить эту тему? У Симеона сейчас другим голова занята, не нужно его отвлекать от по-настоящему важных дел…
— В любом случае, он должен знать, даже если вскрыть контейнер не возможно! — не согласилась с Дадли, Мэй Чен, — Говори немедленно!
— Вы уже в третий раз пытаетесь мне что-то поведать, но всё никак не получается, — сказал Булатов. — Так чего же я всё-таки не знаю?
— Как бы так сказать, — замямлил Дадли, — у меня «Бешеном быке» есть один груз…
— Это какой-то контейнер, о котором только что нам сообщила Мэй, — начал подгонять его, Симеон. — Ну, и?
— Не какой-то, а огромный, сделанный из самой прочной герроновой стали, — продолжал Дадли, — и внутри него… Ты, конечно, будешь немного ругаться, но…
— Да говори уже!
— Этот мародёр-переросток хочет сказать тебе, что у него на борту находится один их контейнеров-сундуков императорской казны, — сказала Мэй, которой надоело ждать от Дадли признания, и она одним махом захотела покончить с этим. — В общем, он свистнул из Хранилища дворца на Сартакерте сундук до отказа набитый империалами. Помнишь, о них нам говорил Атилла Верес… И теперь у господина Ван Де Бура на борту сумма, на которую можно купить половину любого сектора пространства…
Глава 13
— И у тебя сидящего на несметных богатствах ещё хватает наглости заявлять: «я отдам тебе всё из своих кладовых»?! — упрекнула Дадли, Мэй Чен. — Ты неисправим…
— Что толку от всех этих богатств, если до них невозможно добраться! — обиженно воскликнул Де Бур. — Не собирался я ничего утаивать, лишь хотел сначала вскрыть сундук лазерными горелками…
— И что, получилось?
— Нет…
— Так, остановитесь, — прервал их спор, Булатов. — Давайте поподробней… Дадли украл из хранилища контейнер с деньгами…
— Помнишь, его линкор ближе остальных кораблей подошёл в ту ночь к основному комплексу зданий императорского дворца? — стала пояснять Симеону, Мэй. — Ты тогда ещё отругал Дадли за то, что тот подвергает опасности жизни людей на земле, которые попросту могли бы сгореть от жара двигателей «Бешеного быка»… Так вот, в итоге, зачем этот прохвост подлетал вплотную— его корабль завис непосредственно над зданием хранилища и пока мы были внутри, банда из команды Де Бура с помощью грузового манипулятора вскрыла крышу ангара и стащила с его верхнего яруса один из контейнеров с монетами. Как говорится, война войной, а грабёж по расписанию…
— Вот только не надо морализаторства! — ткнул пальцем в грудь Мэй Чен, Дадли. — Хочешь сделать из меня мародёра?!
— А как назвать человека, который ворует имперскую казну?! — удивилась Мэй.
— Не ворует, а забирает в качестве военных трофеев у врага, — пояснил Ван Де Бур. — Кто-то хочет поспорить, что императорский дворец являлся вражеской территорией, впрочем, как и вся планета Сартакерта… Или, что там нас встретили как званых гостей, а я воспользовался добротой хозяев и ограбил их?! Хватит пытаться выставить меня каким-то проходимцем!
— Лучше тебя самого, это ни у кого не получиться сделать, — усмехнулась Мэй Чен.
— Нам, что перестали быть нужны деньги на войну?! — продолжал Дадли, не замечая колкостей своей подруги. — Или может быть мои солдаты должны святым духом питаться?!
— Не рассказывай… Уж кто-кто, а твои-то головорезы в деньгах явно не нуждаются, — парировала Мэй. — После абордажа вражеского корабля твоей командой, у того на борту даже еды не остаётся, так подчистую вычищаются его отсеки. Каким это святым духом они питаются? Вино хлещут и жрут без меры!
— Не трогай моих ребят, стерва! — Дадли показал огромный кулак, Мэй. — Они собственной кровью платят за своё вино…
— Как ты меня сейчас назвал?! — Мэй Чен потянулась за рукоятью катаны.
— Остановитесь! — приказал своим друзьям, Симеон. — Дадли, ты действительно совершил проступок, за который положено суровое наказание. Закон строго запрещает касаться имперской казны под страхом смерти. На эти империалы не распространяется трофейное право, так как деньги, хранящиеся в этих контейнерах, принадлежат всем жителям Империи.
— Да не касался я руками этих проклятых денег! — воскликнул Дадли, оправдываясь и смотря, то на Булатова, то на Лу-и. — Ну, с формальной точки зрения, ведь это так. Физически же я не держал в руках ни одной казённой монеты!
— Только лишь потому, что не смог вскрыть сундук, — вставила Мэй Чен.
— Сейчас не об этом, — отмахнулся здоровяк, повернувшись и ища поддержки маленького императора. — Ваше величество, хоть вы скажите…
— По правде говоря, господин Ван Де Бур прав, — кивнул мальчик, — он не касался денег… Более того этот человек не только не должен быть наказан, но и щедро награждён, ибо благодаря его действиям, теперь в нашем распоряжении есть очень ценный ресурс, который поможет мне победить своих врагов…
— Как я уже говорила, контейнер невозможно вскрыть, господин, — напомнила императору, Мэй Чен, — поэтому ваша радость преждевременна…
— Давайте отправимся на линкор господина де Бура и взглянем, наконец, на предмет наших споров, — предложила императрица.
— Брана, начинай со своими людьми транспортировку грузов с «Энио», мы скоро прибудем, — отдал распоряжение Симеон маленькому центуриону, когда вся компания покидала рубку легионерского крейсера.
— Я бы тоже не прочь империалы в контейнере посчитать, — с завистью в голосе пробурчал себе под нос Бонифаций, — ладно, спасибо, что хоть жизнь сохранили…