— Но, что я могла в этой ситуации поделать?! — чуть не плача, стала оправдываться Бринн. — Каким образом я могла исправить положение? Ведь никто, даже вы, не могли предположить, что он окажется…
— Договаривай…
Бринн не хотела произносить слово «предатель» в отношении Симеона, хотя думала именно так.
— Да-да, не стесняйся назвать человека, перешедшего на сторону наших врагов — предателем, — кивнул генерал. — Мне тоже больно, как и тебе сейчас, ведь я считал Булатова своим самым верным союзником, но как видишь, и профессионалы ошибаются…
— Симеон не перешёл на сторону наших врагов, — поправила учителя, Бринн, — но его проступок от этого не менее ужасен и подл.
— Ты считаешь, что похитить Ду Ма-гона и отдать ценнейшие артефакты в руки этим шакалам-князьям, не есть — переход в стан врага?! — усмехнулся генерал. — Я совершенно уверен, что мой бывший ученик вступил в сговор с кем-то из наших противников, скорее всего с Птолемеем…
— Это чушь! — возмутилась девушка настолько, что начисто забыла субординацию.
Даже ненависть и обида, клокочущие сейчас внутри неё по отношению к Симеону, не способны были заглушить разумность и веру в благородство молодого человека. Бринн не могла и представить, чтобы Булатов совершил данный поступок, войдя с кем-либо из своих врагов в сговор. Причём генерал Уайт всегда и до последнего момента находилась рядом с Симеоном и была свидетелем его действий. Мысли о сговоре его с кем-то из врагов просто не укладывалась в голове девушки.
— Следи за своими словами, девочка! — грозно посмотрел не неё, Рико Хамсвельд, реагируя на выходку своей подопечной.
— Простите учитель, — опомнилась та, — я лишь хотела сказать, что генерал Булатов в силу своего врождённого проклятого благородства не смог бы сделать то, что он сделал, попросту перейдя на сторону наших врагов. Это не возможно, от слова совсем, ибо данный человек скорее предпочтёт смерть и пытки, чем перебежит в соседний лагерь…
— Ты ещё слишком юна, чтобы поверить в подобное, — грустно сказал Хамсвельд. — Однако, если принять во внимание тот факт, что Булатов изначально позиционировал себя как верного слугу Империи, то не удивительно, что его сейчас нет с нами рядом. Он видите ли теперь не считает меня, тебя и все «синие» легионы — защитниками государства, а наоборот именно нас записал в ренегаты. Более того себя он таковым не считает, ибо теперь рядом с ним находится император — главный и самый легитимный из представителей той самой Империи, которой Симеон и поклялся в верности… Да-да, теперь в его глазах именно мы предатели, а он — чистенький, вот так всё перевернулось в голове этого мальчишки…
— Даже если это так, как вы говорите, я не поверю, что сделал он это в сговоре с кем-то из князей или генералов! — продолжала стоять на своём, Бринн, замотав головой. — Единственное с чем он может вступить в сговор — это его честь…
— Громкие слова и они уже набили мне оскомину, — скривился старый генерал. — Это постоянное восхваление благородства данного господина стали притчей во языцах. Человек слабое и глупое существо, периодически считающее себя лучше, чище и добрее, чем он есть на самом деле… Поверь мне, заговор был, иначе я не вижу смысла в этом предательстве!
Бринн не стала спорить с генералом, понимая, что убедить его сейчас всё равно не удастся. Она молча опустила взгляд, и Хамсвельд успокоился, считая, что убедил её в своей правоте.
— Оставим эмоции в прошлом, — выдохнув произнёс командующий, скорее сам себя призывая к разумности, — сейчас нам нужно сосредоточиться но продолжении борьбы, несмотря на серьёзное поражение…
— Вы говорите о поражении, после того, как выиграли самое масштабное сражение Гражданской войны?! — удивлённо воскликнула Бринн. — Флоты самых опасных наших врагов рассеяны, Птолемей и туранцы ещё долго будут зализывать свои раны, а возможно уже никогда не восстановят свои силы…
— Главным призом во всей этой заварушке у Сартакерты был именно маленький император. Причём император, одетый в регалии-артефакты и сидящий тихо и смирно на советах по мою левую руку, — ответил Хамсвельд, взглянув на свою ученицу из-под густых бровей. — Никакая победа над легионами не сравнится с нашей легитимизацией, как истинных защитников трона и государства. Этого можно достичь только контролируя Ду Ма-гона… Что касаемо серьёзных потерь в секторе боя у наших главных конкурентов, то это лишь тактическая победа над ними, а не стратегическая…
Да, туранцы слишком неоднородны и могут не восстановиться, но вот Птолемей — наш самый опасный и непримиримый враг, совсем скоро не только залижет свои раны, но при определённых условиях станет ещё сильней…
— Он потерял свой авторитет, как флотоводец, в глазах своих легионов, когда не пришёл на помощь Кордо, — сказала Бринн. — Это конец для любого командующего…
— Не нужно недооценивать этого человека, — отрицательно покачал головой Хамсвельд, — Птолемей уже изначально, ещё со времен войны с Усемом Бадуром, не претендовал на звание великого флотоводца. Это для тебя и меня — профессиональных военных, трусость в секторе боя может стать роковой с точки зрения авторитета среди легионеров. К трусости же гражданского министра те же самые легионы будут относиться куда снисходительней. И пока Птолемей Янг будет позиционировать себя, как сторонник законного правительства и защитника трона, он сохранит верность по крайней мере большинства «яшмовых» легионов.
— И для этого ему, как в прочем и нам, нужен рядом маленький император, — догадалась Бринн, только теперь до конца понимая, что значило бегство Ду Ма-гона для генерала Хамсвельда.
— Именно, сейчас этот мальчишка, несмотря на все вопросы, связанные с законностью его восшествия на престол, является самой драгоценной фигурой в разыгрываемой шахматной комбинации, — кивнул генерал. — А значит на поиски Ду, и Птолемей, и все остальные не пожалеют сил и времени… Наша задача в сложившейся ситуации — найти мальчишку первыми…
Сам я, конечно же, не смогу заняться лично его поисками, так как должен всеми силами не дать возможности восстановиться Птолемею и туранцам, поэтому…
— Позвольте мне, учитель, возглавить поиски беглецов! — воскликнула Бринн Уайт, желая хоть как-то реабилитироваться в глазах генерала. — Клянусь, я отыщу их, где бы они не прятались, и не будет никого другого лучше меня в этой охоте!
— Если бы ты не показала свою слабость, как это произошло у экваториальных ворот планеты-крепости, когда ты позволила беспрепятственно улететь Булатову и его сообщникам, я бы согласился с твоими словами, но… — печально произнёс «Лис» Хамсвельд.
— Вы же знаете, что там произошло! — снова чуть не заплакала Бринн, которую генерал с садистской жестокостью снова и снова наказывал подобными словами. — Этот Атилла Верес не позволил перехватить корабли беглецов. Если бы не он…
— Ты что, была в этот момент одна?!
— Нет, но ведь весь 1-ый легион готов был защищать Симеона…
— А у тебя был 2-ой легион, не менее сильный, — перебил её, Хамсвельд, — готовый выполнить любой приказ своей командующей!
— Вы хотели, чтобы два лучших подразделения вашего флота перебили бы друг друга?! — недоумённо воскликнула девушка.
— Если это единственная плата, в результате которой у меня в руках оказался бы император, то это приемлемая цена, — хладнокровно и безэмоционально ответил командующий.
Бринн снова пришлось промолчать, но она была сильно шокирована подобным ответом Хамсвельда.
— Кого же вы назначите на должность главной ищейки? — с обидой в голосе, спросила девушка. — Найдётся ли кто-либо из ваших офицеров и генералов лучше меня в этом деле?
— До недавнего момента такого человека я действительно вряд ли бы смог найти, — согласился Хамсвельд. — Без сомнения ты, а также бывший генерал Булатов, были лучшими разведчиками в моём флоте. Как легатам, вам обоим ещё есть, куда расти, а вот в дальних разведывательных рейдах равных вам не было…
— Но…
— Но, как я и сказал ранее, теперь у меня появился такой человек…
Рико Хамсвельд нажал на кнопку вызова и в его каюту твёрдой широкой походкой вошёл генерал в чёрных доспехах. Зрачки Бринн расширились, а на лице заиграли желваки, перед ней и командующим стоял и, как показалось девушке, даже нахально улыбался, новый легат 1-го «синего» легиона — Атилла Верес… Генерал Уайт еле сдержалась, чтобы не выругаться, но уважение и страх перед командующим удержали девушку от этого опрометчивого поступка. Она скрестила руки на груди и демонстративно отвернувшись, сделала вид, что в упор не замечает подошедшего и вставшего рядом Атиллу.
Однако тот нисколько не обидевшись, продолжал улыбаться. Он поздоровался с Хамсвельдом и Уайт. Бринн вместо приветствия обратилась к командующему:
— Учитель, вы доверяете погоню за Симеоном, ему?! — она пренебрежительно кивнула в сторону Вереса. — Тогда можете не ожидать положительного результата. Генерал Верес только что позволил всей этой мятежной кампашке благополучно ускользнуть… Причём этот человек вполне мог развязать бой между нашими легионами! И вы в серьёз предполагаете, что он будет выполнять ваш приказ?
— Во-первых, главной задачей поисковой группы является захват императора и его матери, — поправил Бринн, Хамсвельд, — именно Ду Ма-гон наша основная цель, а не твой Симеон…
— Никакой он не, мой…
— Вот в этом я не уверен, и опасаясь того, что твои чувства к Булатову не угасли, я и не согласился с твоей кандидатурой на пост главного загонщика, — покачал головой командующий.
— Кто же выдвинул мою, как вы выразились, кандидатуру?
— Тот, кто сейчас стоит по правую руку от тебя, — усмехнулся Хамсвельд.
Бринн с недоверием покосилась на Атиллу.
— Да-да, генерал Верес очень долго и упорно доказывал мне, что именно ты должна возглавить погоню, — продолжал Рико Хамсвельд, — а сам, всеми силами отказывался от этой миссии.
— Однако, несмотря на все мои старания, вы остались при своём мнении, — вздохнул Атилла и улыбка исчезла с его лица.