Как только это богатство увидели Краб, его Эллочка и остальные, они потеряли дар речи. Таких сокровищ эти люди не только не видели, они даже не представляли, что в Звездной Империи есть столько бриллиантов. Тут же опустились руки, приставившие лезвия ножей к лицам заложников, бандиты потянули их к россыпям монет. Никто не понял, как это произошло, но уже через секунду вся банда дралась между собой, хватая империалы и распихивая их себе по карманам.
Краб тут же начал раздавать тумаки своим подопечным, чтобы те не смели трогать его добычу. Минутной свалки было достаточно, чтобы усыпить бдительность головорезов, а из-под горы империалов, растаскиваемой десятками рук, неожиданно показались два блестящих пояса из герроновой брони.
— Это еще что такое? — недоуменно спросил Краб, доставая один из них.
— О, спасибо, это мое, — поклонился ему Симеон и обеими связанными руками вырвал пояс у Краба и приложил его к своему животу.
Как только пояс распознал хозяина, он лентой обернулся вокруг талии генерала и в одно мгновение начал покрывать его герроновыми пластинами, вырастающими одна за другой и постепенно облегающими все его тела с головы до ног. Через две-три секунды Булатов уже стоял полностью облаченный в свои серебряные доспехи. Одно движение мускулов, и веревки спутывающие его руки, разлетелись в стороны, как ошметки.
Симеон тут же схватил с подноса второй пояс и приложил его к талии императрицы. Повторился тот же эффект и уже Лу-и стояла рядом в собственных доспехах. Брана подбежал к подносу и стал отчаянно разбрасывать монеты, безрезультатно пытаясь найти внутри свои латы, но так и не обнаружил их, поэтому хмуро посмотрел на мальчика.
Тот лишь пожал плечами и весело улыбнулся, тем самым видимо говоря, что мол извини, о тебе как о великом поединщике я не подумал.
Между тем Симеона и Лу в своих прокаченных доспехах с лихвой хватило для того, чтобы как беззащитных котят раскидать в разные углы отсека всех находящихся рядом бандитов. В то же мгновение из соседних помещений в отсек ворвались легионеры крейсера с оружием наперевес и хотели было перестрелять всех врагов, но Симеон поднял руку и остановил их.
Генерал посмотрел на мальчика и улыбнулся. Ду становился в его глазах все более взрослым и разумным. Как вообще смог восьмилетний мальчуган придумать такое? Однако Симеон не желал, чтобы Ду Ма-Гон видел жестокость и насилие, несмотря на то, что императору это было видеть уже не в новинку. Булатов не желал того, чтобы его господин с малых лет привыкал к виду крови и относился к смерти даже своих врагов спокойно и цинично. Поэтому Симеон решил, что Ду не стоит смотреть, как расправляются с бандитами его легионеры, да и вообще не желал лишать жизни Краба и его людей, ибо те кроме тумаков и ссадин не причинили по- сути ему и его друзьям ничего плохого.
— Выбросьте это отрепье с корабля, мы улетаем, — сказал коротко Булатов своим людям. — Конечно, если вы, — Симеон осекся, чтобы не назвать Ду Ма-Гона по титулу, — господин, не возражаете…
— Это оскорбление для особы нашего господина, — Дорнье возмутился тому, что генерал хочет отпустить бандитов. — И эти люди должны быть наказаны!
— А мне было даже весело и ничуть не оскорбительно, — улыбнулся Ду, покидая отсек. — Я не возражаю, генерал, отпустите этих неряшливо одетых людей, но перед этим хорошенько проверьте их карманы, а то нам снова достанется от господина министра вооружений…
— Вот это правильно, — кивнул старик Дорнье, вслед за императором покидая отсек.
Легионеры повышвыривали горе бандитов на стыковочную площадку и закрыли за ними люки.
— Чтобы не привлекать к себе внимания, готовимся покинуть планету, — сказал Симеон, Ван Юю и Бонифацию. — Тем более что основные изменения в конфигурации корпуса Боб нам уже сделал… Переидентифицировать корабль мы все равно в этих кустарных условиях не сможем, а внешне в «2525» навряд ли кто-либо узнает гарнизонный крейсер… Рассчитайтесь за работу с мастерами. Взлетаем через двадцать минут…
Снаружи кто-то отчаянно затарабанил по обшивке.
— Опять просят добавки, — нахмурился Булатов, имея в виду Краба и его команду. — Хуго, Джерико, оденьте доспехи и сломайте пару рук у этих барабанщиков, чтобы другим неповадно было.
Штурмовики обрадовались, что представился случай поквитаться со своими обидчиками, и было уже побежали к себе в казарму, но Ван Юй остановил их.
— Господин генерал, — обратился помощник к Булатову, связываясь с мостиком и спрашивая, что происходит снаружи корабля по записям видеонаблюдения, — к нам стучатся не люди Краба, они давно улетели на своих флайкарах. Это толстяк Боб бьет чем-то тяжелым…
— Продолжает видоизменять корпус, — пошутил Брана, — видимо так много получил империалов…
— Откройте двери, — распорядился генерал.
— Ребята, возьмите меня с собой, — взмолился Боб, заскакивая внутрь корабля, — Краб обязательно вернется и отомстит. После всего, что случилось — я покойник.
— Ты такой же вредный, как и Бонифаций, это большой минус, — стал вслух размышлять Симеон, — но руки золотые, это плюс и еще какой… Ваше величество, — генерал повернулся к Лу-и, — вы не возражаете, если ворчунов на корабле прибавится?
— Мне с ними беседы не вести, — хмыкнула императрица, вздернув носиком, — делайте, как считаете нужным…
— Что ж, старина Боб, заходи, будь как дома, — улыбнулся Булатов, довольный тем, что в его экипаже появился профессиональный техник, который всегда пригодится в долгом путешествии по просторам Империи.
— Спасибо, генерал, — обрадовался Боб. — Только умоляю, давайте побыстрей уберемся из системы Караим, иначе беда…
— Не говори загадками…
— У Краба на орбите одного из спутников целая эскадра пиратских кораблей, — затараторил толстяк. — Если мы не поторопимся, то…
— Немедленно взлетаем, — перебил его, Симеон…
Глава 24
Как только «2525» поднялся на высокую орбиту Караима-4, на его радарах возникло сразу не менее тридцати объектов внушительных размеров, на полной скорости приближающихся к крейсеру. По конфигурации и вооружению сразу можно было догадаться, что это те самые пиратские корабли, которых так боялся Боб.
— Тридцать два вымпела, — сообщил Ван Юй, когда Симеон, Лу-и и Брана вошли в капитанский отсек. — Все класса — легких крейсеров, в основном переделки из гражданских судов, а так же старые списанные легионерские корабли.
— С любым из таких поодиночке, «2525» справился бы даже не задумываясь, — сказал Булатов, просмотрев характеристики всех кораблей, противостоящих ему сейчас. — Однако их слишком много для нас. Был бы у меня «Энио» под рукой…
— Предлагаю смотать удочки, пока они не приблизились, — тут же заговорил Бонифаций, который больше всех перепугался такому соотношению сил. — Не время играть в героев, давайте благоразумно удерем…
Брана лучше кого-либо из присутствующих знал возможности своего крейсера и понимал, что у «2525» нет никаких шансов в противостоянии сразу с тремя десятками боевых кораблей. Центурион вообще мало где появлялся на своем флагмане без сопровождения своей полуцентурии, а здесь один корабль против такой оравы!
— К сожалению, сбежать мы уже не успеем, — покачал головой Симеон, продолжая изучать характеристики кораблей противника.
— Ну почему? — не успокаивался маленький Бонифаций. — Включили все четыре силовые установки, оторвались и приготовились к прыжку. У Краба и его командоров, я уверен, нет навигационной аппаратуры, которая бы выявила маршрут нашего следования после гиперпрыжка. Они не будут знать, в какую именно из соседних с Караимом звездных систем, мы от них спрятались, и либо прекратят нас преследовать, либо вынуждены будут разделиться на несколько групп, чтобы прочесать все системы вокруг. А это значит, что если кто-либо из них наткнется на нас, то их будет уже не тридцать два, а как минимум в пять-шесть раз меньше. И тогда мы уже вступим в бой и перебьем этих проходимцев…
— Ты говоришь все складно, однако упускаешь главное, — остановил поток мыслей центуриона, Булатов. — У этих легких кораблей скорость такая же, как и у нашего крейсера. А у некоторых, как я посмотрел, даже больше, чем у «2525». Все-таки это малотоннажные суда с легкой броней и подвеской, у нас же огромный легионерский крейсер и все его четыре силовые установки не помогут оторваться от преследователей.
— Давайте все же попробуем, что мы теряем, кроме своих голов? — продолжал настаивать Брана, которому ой как не хотелось вступать в сражение.
— Повторяю, это бессмысленно, — ответил Симеон. — На подготовку двигателей к прыжку в другую систему требуется время. Ты думаешь, Краб будет ждать, пока мы заглушим силовые установки? Мы просто не успеем совершить прыжок, как нас атакуют со всех направлений…
— Чертов толстяк Боб! — Бонифаций ударил маленьким кулачком по приборной панели. — Это он установил пиратам Краба скоростные двигатели. Предлагаю выкинуть толстяка через технический шлюз!
— Боб ни в чем не виноват, и ни через какой шлюз мы его выкидывать не будем, — отрицательно покачал головой генерал Булатов. — Это простой техник, который хорошо знает свою работу и выполняет то, за что получил вознаграждение.
— Но, что вы тогда предлагаете, генерал? — воскликнул Бонифаций, с надеждой во взоре уставившись на своего командира, может он что-то придумает.
Однако чуда не произошло, Симеон устало вздохнул и сел в капитанское кресло.
— Ничего другого не остается, как сражаться, — сказал генерал. — Да, это будет тяжело, и скорее всего мы потерпим поражение…
— Отличная мотивационная речь, — пробурчал Брана, который больше был недоволен не тем, что вскоре отправится на тот свет, а тем, что Булатов занял его любимое кресло. — Теперь мы точно готовы идти в бой…
— Не язвите, и не перебивайте нашего господина, — повернулся к центуриону, капитан Ван Юй.
— Да ты вообще молчи, предатель, — огрызнулся Брана, но ворчать все же перестал под строгим взором генерала.