Гепард. Тутовые шелкопряды были тут как тут.
Человек. Вот именно. Произведя химический анализ полученного вещества и узнав его состав, доктор Бутенандт синтезировал искусственный аттрактант. Это была большая победа науки. За свою работу Бутенандт был удостоен Нобелевской премии. Сейчас учеными уже синтезированы аттрактанты таракана-прусака, средиземноморской плодовой мухи — опаснейшего вредителя цитрусовых — и, как вы убедились, непарного шелкопряда. С каждым годом мы будем создавать все новые и новые аттрактанты и феромоны. С их помощью можно не только уничтожать вредных насекомых, но и управлять жизнью полезных — таких, как пчелы или муравьи. А требуются эти чудо-вещества в очень малых количествах. Например, для охраны от непарного шелкопряда лесов всего мира достаточно всего лишь нескольких сотен килограммов аттрактанта! Не нужно будет производить десятки тысяч тонн ядохимикатов, которые вместе с вредителями убивают и защитников лесов и полей, отравляя землю, реки и даже моря…
Гепард. Простите, что перебиваю вас, дорогой Человек, — посмотрите-ка, что это за странная фигура?
К коапповцам приближается Муравей. Голова его опущена, он еле переставляет ноги, и весь его вид свидетельствует о крайней степени отчаяния.
Муравей (декламирует рыдающим голосом).
К чему, изгнанник, день-деньской
Ты на своей нелепой тризне
Так жадно ловишь запах жизни
С неутолимою тоской…
Кашалот. Какие мрачные стихи… Послушайте, Муравей, что с вами? По-моему, такие стихи — признак плохого настроения или даже болезни…
Муравей. Я не признак — я призрак. Я живой труп. На мне лежит печать смерти.
Стрекоза. Какой ужас!
Муравей. Да, это ужас! Я двигаюсь, дышу, испытываю голод и жажду… Но для окружающих я мертв. (Декламирует.)
Напрасно я взываю горячо:
О, братья-муравьи, не верьте.
Доносу феромона смерти —
Я жив еще, я жив еще!
Кашалот. Фе…феромона смерти?
Мартышка. Фе…фе…феромона смерти?!
Муравей. Когда муравей умирает, в нем образуется феромон смерти. Его запах означает: «Отнесите меня на кладбище». Запахи — это слова, а слова могут принести счастье или заставить страдать. Они могут воскресить или… убить.
Кашалот. Убить? Ничего не понимаю…
Мартышка (в отчаянии). Но ведь вы живой!
Муравей. Да, я живой, но от меня пахнет феромоном смерти. Я живой, но меня хоронили сегодня восемь раз. Муравей не может жить один — вне муравейника он погибнет. Восемь раз прибегал я домой, но товарищи вновь относили меня на кладбище… Я живой, но какая-то неведомая сила пометила меня феромоном смерти.
Кашалот. А, так вот в чем дело! Неведомая сила, говорите? (Обличающим жестом протягивает ласт в сторону Мартышки.) Вот она, эта неведомая сила! Полюбуйтесь, Мартышка, на свою работу! Вот результат вашего легкомыслия — дьявольское вещество из небрежно брошенного вами пузырька попало на этого славного Муравья и заставило его страдать… Что теперь прикажете делать?
Человек. Ничего, дорогой председатель, ничего, надо просто подождать, пока запах выветрится, это недолго. Наши ученые проделывали подобный опыт и убедились, что муравьи, прекрасно видя, что их помеченный феромоном смерти товарищ бегает не хуже других, все равно верят лишь обонянию и тащат упирающегося муравья на муравьиное кладбище.
Кашалот. Побудьте с нами, дорогой Муравей, пока не исчезнет этот ужасный запах. У-у, Мартышка, глаза б мои не глядели…
Мартышка (плачет). Я больше не бу-уду…
Муравей. Спасибо, великодушный Кашалот, — я чувствую, что ваша доброта оживляет меня! (Декламирует.)
Вновь я сильный и гордый!
Опять ощущает душа моя
Запах круглый и твердый,
Запах большой и шершавый…
Кашалот. Запах круглый и твердый, запах большой и шершавый… Какой великолепный образ!
Муравей. Это не образ. Мы, муравьи, по запаху предмета узнаем о нем больше, чем кто-нибудь другой. Обнюхав предмет, мы определяем его форму, размеры и свойства его поверхности…
Возгласы. Это поразительно!
— Как это может быть?!
— Невероятно!
Человек. Нам это кажется невероятным, друзья, в это трудно поверить и трудно это понять, но это так. Впрочем, тому, кто лишен, например, цветового зрения, трудно понять — что значит видеть мир в красках.
Гепард. Любопытно, а смог бы Муравей определить по запаху форму и размеры нашего председателя?
Кашалот. Да, да, это крайне любопытно!
Мартышка. Просим, просим!
Муравей. Что ж, попытаюсь… Это сократит тоскливые минуты ожидания…
Стрекоза. Ой, как интересно!
Сова. А сколько времени на это уйдет, Кашалот, ты подумал? При твоих-то размерах…
Кашалот. Своим свободным временем после заседания, Сова, я вправе распоряжаться по своему усмотрению. Закрываю заседание КОАППа!
Птица-Секретарь. Коапп, коапп, коапп!
Действующие лица:
КАШАЛОТ, СОВА, МАРТЫШКА, ЛОСОСЬ, СТРЕКОЗА, ГЕПАРД, ПТИЦА-СЕКРЕТАРЬ, УДИЛЬЩИК, БРОНЕНОСИХА, ДОБЕРМАН-ПИНЧЕР, ЧЕЛОВЕК.
КОЕ-ЧТО О КИНОЛОГИИ Протокол заседания №17,пролившего свет на причины некоторых загадочные событий; выяснилось, в частности, почему отсутствовал на предыдущем заседании Удильщик, отчего КОАПП подвергся рыбьему нашествию и с какой целью участники нашествия неузнаваемо изменили свой внешней облик.
Поверхность коапповского озера буквально кипит от рыбы, а по реке, соединяющей озеро с морем, движутся новые косяки. Собравшиеся на берегу члены КОАППа с изумлением наблюдают, как плещутся и выпрыгивают из воды непрошеные гости. Одна из рыб, подплыв к самому берегу, внимательно слушает Кашалота, который сердито ей что-то втолковывает.
Кашалот, Послушайте, я уже шестьдесят восьмой раз вам повторяю: здесь нельзя откладывать икру. Это озеро принадлежит КОАППу, то есть Комитету охраны авторских прав природы. Это общественная организация, учреждение, ясно?
Сова. Что же это будет, ежели во всех учреждениях начнут икру метать?
Мартышка. Что вам — других рек и озер мало?
Кашалот. Слышали, что говорят Сова и Мартышка? Вам других рек и озер мало? Теперь наконец поняли?
Лосось (радостно). Ага, понял: здесь нельзя. Ну, я поплыл. (Уплывает.)
Поверхность озера внезапно становится гладкой и спокойной.
Стрекоза. Смотрите — все рыбы исчезли!
Гепард. Дорогой председатель, у вас необычайный дар слова: не прошло и часа, как вы сумели убедить даже эту бестолковую рыбу!
Кашалот. Уфф… спасибо, Гепард. Наконец-то мы можем начать работать. Открываю очередное заседание Комитета охраны авторских прав природы.
Птица-Секретарь. Коапп, коапп, коапп!
Кашалот. Друзья, сегодняшнее заседание мы начнем с того, что… (С ужасом уставился в воду, потряс головой.) О-о, это какой-то кошмар!
Все. Что такое?
Кашалот. Мне показалось, что эта ужасная рыбина опять появилась в озере.
Лосось (вылезает на берег, радостно). Ага, это я появился. Доложить хочу, чтоб вы не беспокоились: как вы мне все объяснили, так мы и сделали.
Кашалот. Ч…ч…что вы сделали?
Лосось. Отложили — икру и молоки, все как полагается, по всем правилам.
Кашалот. То есть как — отложили? Ведь я же сказал…
Лосось. Сказал «здесь нельзя», мы, значит, и отложили не здесь, а на дне.
Кашалот (распаляясь). Но я же вам не разрешил! Дно тоже принадлежит этому озеру, и я категорически запретил вам — за-пре-тил! Вы что, ничего не поняли?!
Лосось. Все как есть понял. Да вы не гневайтесь, вы проверьте — все сделано как полагается, по всем правилам: головой и плавниками мы ямки на дне озера вырыли, туда, значит, икру поместили, сверху ее песочком и гравием засыпали, чтобы заместо ямок холмики получились… все как лососям положено.
Кашалот. Лососям? Уж не хотите ли вы сказать, что вы Лосось?!
Лосось. Ага, из лососевых мы, кетой нас называют.
Кашалот (к коапповцам, понизив голос). Слышали? Или сумасшедший, или самозванец… (Рыбе.) Что вы выдумываете, лососи совсем не такие! Я вас живо разоблачу! Я видел в океане кету — у нее нет ни подобного горба, ни таких длинных загнутых крючком челюстей.
Лосось. В океане и у меня не было. А сейчас отрастил, согласно инструкции — все как положено, по всем правилам. (Показывает Кашалоту инструкцию.) Вот, проверьте. «Пункт первый. Во время нереста есть лососям запрещается». «Пункт второй. Войдя из океана в реку для нереста, самцы кеты и горбуши должны отрастить горб, а также вытянуть вперед челюсти и загнуть оные крюками».
Мартышка. Ну кто этому поверит? А для чего же вам такие страшные крючковатые челюсти, если в реке вам все равно ничего есть нельзя?