Не успела закончиться песня, как рядом со мной завибрировал и разразился трелью звонка мобильник. Поморщившись, потянулся к клавиатуре, поставил старый добрый винамп на паузу и посмотрел на экран — Марат Робертович. От сердца отлегло, в последнее время народ очнулся от новогодних праздников и заказы на мелкий ремонт и строительство, благодаря чему я зарабатывал на жизнь вот уже без малого тридцать лет — сыпались как из рога изобилия. Не разорваться, а у меня уже договоренность на отделку дачного дома у хороших знакомых: и материал закуплен по большей части, и старт работ назначен сразу после восьмого марта, вернее — в понедельник десятого.
— Приветствую! — Непроизвольно улыбнулся, отвечая на звонок.
— Кобчик! Взаимно! — Вот чему до сих пор не устаю поражаться, так это неиссякаемому оптимизму и жизнерадостности Марата, коего мы все дружно звали Маратом Робертовичем, всё-таки владелец хоть небольшой, но туристической фирмы. Вот и сейчас его голос, звучащий бодро и заразительно — заставил собраться. Даже с дивана привстал, подойдя к окну, за которым раскинулся загоревшийся огнями ночной город, лишь темным пятном лежал внизу городской пруд, да слева, в стороне — вздымался Косотур. — Ты опять в апатии, дружище? Не пьёшь хоть?
— Да ты чо, Робертович, какая апатия, так, меланхолия чутка накатила, с понедельника выхожу на объект, там не до тонких душевных переживаний — всё как рукой снимет!
— А чего в танки не заходишь тогда⁈
— Да ну их, Марат, ты видел, во что превратилась наша любимая игра⁈ Огнеметы, новые игровые механики, тьфу! Пусть в аду горят со своими нововведениями! Как танки превратились в очередную донатную помойку — не понимаю!
— Ну ничего, — усмехнулся в трубку Марат. — отойдешь! Ты год назад то же самое, только другими словами про новое экспериментальное оборудование говорил, а уже осенью вовсю катал! В общем, план такой: собирай свой тревожный рюкзак, послезавтра утром прыгай на автобус и до меня! В обед стартуем, заказал машину — отвезут до самой Лаклинской пещеры! Там переночуем, утром обзорную экскурсию вам проведу, сталагмиты со сталактитами пощупаем и с чувством выполненного долга и приятно проведенного времени — по домам!
— Погодь, — задумался я. — Это же Восьмое марта будет, после-послезавтра!
— Все распланированно! — Отмел он всяческие возражения. — Сразу после пещеры заедем в цветочный магазин, у меня там подвязки и взаимовыгодное сотрудничество, со скидкой закупимся цветами и уже до шести вечера дома будешь, порадуешь свою Натаху свежим цветущим видом и вниманием! Ну и отдохнет от тебя пару дней, больше ценить будет! Сюрприз ей устроишь!
— Так, погоди, — сдаваясь под напором Марата, я всё ещё продолжал выискивать отговорки. В пещере мы ещё не ночевали, так что из зоны комфорта выходить не очень хотелось. — а кто ещё едет?
— Странник и Князь, кто же ещё? — Даже удивился Марат. — Они как раз после вахты отдыхают, вот и развеются на природе.
— Так вы же пить опять будете… — Предпринял последнюю попытку избежать экстремального отдыха.
— А ты чего, в этот раз хочешь попробовать себя в роли независимого и беспристрастного наблюдателя⁈ — Неподдельно изумился Робертович. — Ты там действительно в депрессии что-ли⁈ Спальник обязательно возьми и пенку, давай, рад был услышать!
В пятницу, седьмого марта, в канун международного женского дня, отдуваясь и скидывая с плеч ещё в подъезде огромный рюкзак — ввалилсяя в холостяцкую берлогу Марата, принюхиваясь и ворча:
— На улице под тридцатник, с наступающей весной, камрады! А чем это пахнет, это то, о чем я мечтал всю дорогу⁈
— Ага, — встретил меня Странник, верный соратник Марата по всяческим походам и вдобавок, фанат дикой природы и её покорения, особенно на внедорожниках. Куда он нас только не завозил на своем, переделанном до неузнаваемости «УАЗике». — Робертович глинтвейн варит перед дорогой, Князь дегустирует уже вовсю и агитирует весной к себе в поместье, обещает шашлыки и незабываемые впечатления… А что до мороза за бортом, не катай, в пещере всегда стабильная температура, не зависящая от происходящего на поверхности. Главное, что чуть выше ноля!
— Знаем мы его культурную программу, — усмехнулся я, разоблачаясь в прихожей. — опять картошку сажать дружно в его вотчине на Зюраткуле! Там же климат такой, что дай бог столько же собирает, сколько зарываем по весне!
— Гриня! — В прихожую заглянул и сам Князь, причем с самой большой кружкой, имеющейся в доме. — Зато потом баня прямо на берегу речки и пострелять сходим в лес, давно своё ружье расчехлял? Ты его взял с собой поди, да? Робертовичу не говори, он уже мне все мозги выел, что я свою «Сайгу» взял. Не понимает, что зомбиапокалипсис и гражданская война могут начаться в любой момент! А на огороде главное не результат, а процесс!
Сам Марат Робертович шаманил на кухне, возле огромной, литров на шесть — кастрюли.
— Григорий! — Поприветствовал он, не переставая колдовать. — Термос доставай! Сейчас первый замес на пробу варим и дегустируем, второй по разливаем по термосам и в двенадцать выдвигаемся!
Таксист, высадивший нас в долине возле незамерзающего ручейка, и по всей видимости: входа в пещеру, чернеющего на крутом склоне горы в метрах сорока выше — кажется, даже перекрестился и вздохнул с облегчением, даже не пересчитав наличность, которой с ним расплатился Марат.
— Удачи, мужики, завтра ровно в час дня на этом же самом месте! — Бросил он в окно и дал по газам.
А мы, разобрав рюкзаки — ринулись штурмовать подъем к пещере, уже не обращая внимания ни на ощутимо пощипывающий щёки мороз, ни на крутизну тропы.
— Так то по уму, — на полпути стал размышлять вслух Марат. — перед таким мероприятием всех участников страховать надо. Но это пока пробный шар, я сам тут первый раз, хочу маршрут и условия лично оценить, если всё устроит — включу его в ассортимент услуг фирмы. А вы же друзья всё-таки, да парни, не клиенты, чего вас страховать, верно мыслю?
— Верно, верно! — Отозвался Князь, который неумолимо и верно пер впереди всех. — Давайте быстрей, чего вы там возитесь⁈
У входа в пещеру оказалось, что моток веревки, прицепленный к рюкзаку Робертовича — отнюдь не для декора был прицеплен. В саму пещеру пришлось спускаться по ней, причем налегке — лаз оказался достаточно узким, так что рюкзаки спустил нам уже Странник, затем спустившийся сам.
— Главное, чтоб из деревенских никто веревку не отвязал или не перерезал за ночь. — Мудро заметил Странник, подергав за свисающий сверху шнур, убеждаясь, что с ним всё в порядке.
— Скажете тоже, — несколько нервно усмехнулся Марат, тоже подергав веревку. — это слишком уж дурацкая шутка!
— Да нормальный прикол, чо вы! — Князь тоже не преминул удостовериться в надежности оставляемой веревки, остающейся единственной ниточкой, связывающей нас с внешним миром. — Я бы такую возможность не упустил над городскими туристами поглумиться, мы в детстве и не так шутили, скажи Кобчик!
— Всякое бывало, — подтвердил я, смущаясь. — сейчас то ведь не малолетние дебилы уже. Веди, Робертович, в чертоги подземные!
Через десять минут, вооружившись фонариками — осваивались в первом зале, раскладывая пенки, спальники и сооружая стол на относительно ровной поверхности, найденной в одном из углов немаленького грота. Князь, освещая себе дорогу налобным фонариком — целенаправленно отправился в противоположный угол, напевая под нос:
— Лучше нету красоты, чем…
— Стой! — Всполошился Марат. — Ты чего туда поперся? Поссать что-ли?
— Ага, по естественно надобности!
— Стой, вандал! Для чего несколько пятилитровок пустых взял⁈ Бери баклажку и в неё, нам тут ещё самим ночевать! А завтра с собой весь мусор и продукты жизнедеятельности заберем, земля наш дом, не надо мусорить!
— Чо сразу не сказал, — вернулся недовольный Князь, приняв протянутую ему емкость из-под минералки. — А если по большому приспичит?
— Так я для этого и взял несколько, — Довольно объяснил Робертович. — горлышко отрежем и вот тебя для большого дела посудина, всё продуманно!
— Сдается мне, — принюхался Странник. — не все посетители здесь такие сознательные, как мы…
Несколько часов спустя, с относительным удобством устроившись — допили глинтвейн из термосов, достали из рюкзаков снедь, включили портативную газовую плитку и стали готовить основательный перекус. Марат Робертович к тому времени выложил всю известную ему информацию о этой Лаклинской пещере. Скорее всего почерпнутой из интернета, в общем — ничего эпического: были обнаружены следы присутствия человека аж с каменного века, потом каждое следующее поколения вносило свою лепту в освоение подземелий. Сталагмиты и сталактиты, находящиеся в двух других залах, в которые следовало перебираться по узким лазам — было решено оставить на завтра.
— А то и так уже как черти перемазались, на одном месте сидя! — Засмеялся Марат, осматривая нас, тыча фонариком в самое лицо. — Берите салфетки, вы что, аккуратней тут всё лапайте, тут в саже всё, раньше фонариков не было, факелами освещали, да костры жгли.
Горячий супчик, из тушенки — зашел на ура, промозглость пещеры сказывалась, несмотря на теплую одежду. Глинтвейн к тому времени закончился и на стол достали уже несколько бутылок водки. Ближе к вечеру, несмотря на влажные салфетки и практически полное отсутствие перемещений по окрестностям — выглядели как сборище беспризорников из фильмов про революцию. Впрочем, уже ничто не смущало — ни холод, ни давящая атмосфера замкнутого пространства. Даже порывались одно время то сегодня сходить пофоткаться на фоне сталактитов и сталагмитов, то по предложению неугомонного Князя — спуститься вниз и наведаться на деревенскую дискотеку.
Еле угомонил нас Марат, всё-таки сказывается большой опыт взаимодействия с туристами всех возрастов и социальных слоев общества. Если верить часам (больше в пещере никак не сориентироваться) — ближе к двенадцати ночи уже ворочались в спальниках, готовясь уснуть.