— У нас сухой закон, — быстро проговорил Дриго. — На работе — ни капли.
— А, ну да, — перестал улыбаться Ветров. — Вы же тут по работе. Картину ищете. Только у меня её нет.
— Это мы уже поняли, — медленно произнёс Кочергин, осматривая подаренную щуку. — Не знал, что здесь такая водится.
— Здесь ещё не то водится, — повёл глазами Ветров.
— Есть идеи, где может быть картина? — тихо спросил Дриго.
Но Ветров только закусил губу и помотал головой.
— Всё из-за неё, — пробубнил Ветров, глядя в сторону. — Всё прахом.
— Вы куда-то обращались? — Кочергин снова начал околевать, и придавать голосу сочувствия было сложновато.
— А то. Всё без толку, — махнул рукавицей Ветров. — Гадалки, ведьмы, знахари. Одни шарлатаны. Только деньги зря перевёл.
— Может, вам в храм сходить? — медленно проговорил Дриго. — Или, там, что-то хорошее сделать. Благотворительность какая-нибудь. Если у вас есть деньги, то чего их на шарлатанов тратить? Лучше приюту для животных помогите или оплатите операцию ребёнку.
Ветров секунду смотрел на Дриго, потом повёл бровями:
— А это мысль. Надо попробовать. — Кажется, ему тоже стало холодно, потому что он передёрнул плечами и вроде бы уже собрался попрощаться, но вдруг быстро осмотрелся и заговорщицки спросил у Кочергина: — Так вы, значит, частный детектив?
— Именно так, — с трудом проговорил Кочергин, стараясь не стучать зубами от холода.
— И визиточка имеется?
Кочергин кое-как, раза с третьего, попал-таки рукой в карман и одеревеневшими пальцами вытащил карточку, которую вручил Ветрову. Тот внимательно её рассмотрел, кивнул и спрятал под куртку.
— Ну, благодарю! Благодарю! — И Ветров потряс сначала руку Дриго, потом Кочергину. — Всего хорошего! И будьте осторожны.
Ветров сгрёб свой уже заледеневший на морозе тулуп с капота, впихнул его в машину, сел за руль и укатил.
Глава 10. Старый ключ
Стоило Ветрову укатить, как Кочергин беззвучно сплюнул и бегом припустил к своей машине. Уже без страха пробежал под мостом и наконец залез в салон авто. Достал термос, отвернул крышку, трясущимися от холода руками налил в неё сбор и заглотил залпом. Внутрь пролился горячий поток, и Кочергин сразу же налил вторую кружку. И только теперь, всё ещё отстукивая зубами чечётку, понял, что в салоне машины он один. Разве что можно ещё щуку в сетке засчитать. Как бы она всё авто не провоняла.
— Ничего себе ты стартанул, — произнёс Дриго, наконец залезая в салон.
Он тряхнул головой, как собака, и на обшивку полетели мелкие разноцветные искры.
— Полегче, — возмутился Кочергин. — Не прожги.
— Извини, — примирительно сказал Дриго.
— Чаю? — Кочергин с радостью заметил, что руки наконец стали отогреваться, даже чувствительность вернулась в пальцы.
— Это сбор тёти Нонны? — потянул носом Дриго, заглядывая в термос. — Зашло?
— Ещё как, — похвалил Кочергин, с благодарностью вспоминая травницу в валенках. — Налить?
— Спасибо, у меня всё с собой. — Дриго достал из внутреннего кармана блестящую плоскую фляжку, в которой плескалась янтарная жидкость.
— Она что, стеклянная? — удивился Кочергин, глядя на бутылочку.
— Хрусталь. — Дриго достал фигурную пробку и отпил знатный глоток. Его всего будто от электричества перетряхнуло, а от волос пошёл синий дым. — Хочешь?
— Нет, я же за рулём. — Кочергин порадовался, что нашёл хорошее оправдание отказу от подозрительного пойла, которое теперь приобрело фиолетовый оттенок.
Дриго слегка взболтнул бутылочку, так что жидкость пошла разноцветной пеной, и закрыл пробкой.
— Результат нулевой, — произнёс Кочергин, когда Дриго убрал фляжку в карман. — Ветров, кажется, вообще не в курсе, что происходит.
— Ещё как в курсе. — Дриго сосредоточенно смотрел вперёд. — Просто ему надо немножко успокоиться и всё обдумать. Вот что. Довези меня до «Ключа» и давай домой, отогреваться. Завтра подумаем, что дальше делать.
Кочергин кивнул, убрал термос на заднее сиденье и завёл мотор. На Нижневолжской отчего-то образовалась пробка, так что пришлось ехать по Рождественской. У одного из симпатичных домиков Кочергин вдруг увидел знакомый силуэт — Газовскую «трёхтонку». Два бугая в серых робах и с замотанными такими же серыми бинтами лицами лопатами черпали нечто, напоминающее золу, рассыпанную по брусчатке, и закидывали в кузов.
— Кто это? — шёпотом спросил Кочергин, сбавляя ход. Грузовик со странными работягами расположился прямо на узком тротуарчике, однако никто из прохожих на них даже внимания не обращал — все просто или шли по своим делам, или осматривали исторические здания.
— Это чистильщики, — сказал Дриго, мельком глянув в окно. — Бывает, всякие существа повыныривают из своих клоак и нагадят здесь. Остаётся бардак, который надо прибрать. Вот тогда и вызывают чистильщиков.
— Не понял, — признался Кочергин, проезжая мимо грузовика.
— Ну, вот смотри. — Дриго сел вполоборота. — Помнишь албастов из дома тёти Люкшавы? Вот если бы мы их там размазали, то потом надо было бы вызвать эту бригаду.
— Мы могли их размазать? Серьёзно? — не поверил Кочергин.
— Вообще-то нет. Это я так, к примеру. — Дриго снова повернулся вперёд. — Скорее они бы нас опустошили.
— Опустошили?
— Не бери в голову. Или другой пример. Кто-то вызвал сущность, она приказ исполнила и пропала. Следы всё равно останутся, и если их не убрать, то со временем там появится воронка. Слышал про всякие «нечистые» места, где люди исчезают или с ума сходят, или дома с привидениями? — Дриго глянул на Кочергина, тот кивнул. — Это от того, что там вовремя не прибрали.
— В квартиру Элины теперь нужно вызвать таких чистильщиков? — медленно произнёс Кочергин, силясь уложить в уме новую информацию.
— Скорее, их надо пригласить туда, где побывала картина Шварцстрема. За ней явно след тянется, только как его рассмотреть? — Дриго задумчиво потёр бровь. — Вообще-то, для этого есть ты. Но ты совсем недавно прозрел, и пока не всё видишь, а то, что видишь, у тебя в кашу сливается. Я думаю, со временем всё наладится.
От дружеской клыкастой улыбочки Дриго Кочергина изнутри тряхнуло. Чтобы чуть-чуть успокоиться, он спросил:
— Эти чистильщики — они вообще кто? Тоже из потустороннего мира?
— И да, и нет. Чаще всего это те, кто при жизни нагадил, но не прибрал за собой. Вот и отрабатывают.
— А их бригадир?
— Ты и его видел? — улыбнулся Дриго.
— Ну да. Гоняет на «Победе».
— Да, вкус у него определённо есть. Он… — Дриго шумно выдохнул. — Как бы тебе объяснить. Если я скажу, что он — один из всадников Апокалипсиса, ты поверишь?
— Нет, — с готовностью ответил Кочергин. Но после небольшой паузы всё же спросил: — А который?
— Так сразу и не скажешь. Их куда больше, чем всего четыре. Ну, то есть, лиц и воплощений у них тысячи и тысячи. И ни с одной из них лучше не связываться. И даже не встречаться.
— Ясно, — приврал Кочергин. Он до сих пор плоховато понимал, что творилось вокруг, а в то, что всё-таки понимал, не хотел верить.
Кочергин провёл машину по украшенной к Новому году площади Минина и завернул на Верхневолжскую набережную. Уже у кафе, останавливаясь, спросил:
— Как думаешь, что Ветров имел в виду, когда говорил, чтобы мы были осторожными?
Дриго, уже приоткрывший дверь, вернулся на кресло и тихо произнёс:
— Я думаю, он сам тебе всё расскажет. Не зря же визитку попросил. Давай, до завтра.
— Давай, — вяло попрощался Кочергин.
Дриго скрылся за дверью кафе, а Кочергин поехал по заснеженному городу домой, где потом долго отмокал в горячей ванне с морской солью. До вечера таращился в телевизор, стараясь не пускать в мысли Дриго и весь его пёстрый психоделический мир.
Когда хлопнула дверь, Кочергин прямо из комнаты прокричал:
— Соня, там на кухне свежая щука!
— Хоть бы поздоровался, — раздалось из прихожей брюзжание жены.
— Добрый вечер! — съязвил Кочергин. — Там на кухне щука!
Бубня что-то про усталость, зубные протезы и чистку рыбы, Соня, судя по глухим шагам, направилась-таки на кухню. Кочергин вернулся к сериалу, попутно прислушиваясь к тому, как Соня возилась у плиты, а потом пошла в душ. На цыпочках Кочергин прокрался мимо ванной.
На огне уже стояла глубокая сковорода, под крышкой которой, судя по запаху, в сметане с чесноком томилась щука. Потроха и чешую Соня бросила в пакет на мойке. Только что-то там, кажется, было не то. Кочергин подошёл поближе и, морщась от вони, оттянул край пакета. Точно, из кучи костей и плавников торчало что-то ровное и ржавое.
Двумя пальцами Кочергин аккуратно вытащил из рыбьих потрохов старый ржавый ключ на тонкой ножке. Да ещё и с разорванной цепочкой, пропущенной через витиеватую верхушку.
— Представляешь, — раздался прямо у уха Сонин голос от звука которого Кочергин подпрыгнул. — Ключ в рыбине. Кстати, откуда щука-то?
Соня, скучающе смотрела на мужа, размазывая пахучий крем по рукам. Она, оказывается, только что вышла из ванной в мягком халате и чалме из полотенца.
— Чего ты так подкрадываешься, — обиделся Кочергин.
Соня цыкнула и повела глазами.
— Из Оки щука. Клиент подарил.
— Я думала, там уж сто лет ничего не водится, — фыркнула Соня. — Мутанты разве что.
Кочергин припомнил спину огромной железной рыбины, мелькнувшую за краем полыньи. И ведь не расскажешь.
— Ну? Чего глаза выпучил? Сказать что-то хочешь? — безразлично проговорила Соня.
Кочергин в ответ фыркнул, стараясь придать лицу и голосу презрения. И пошёл отмывать ключ. В итоге получил всё тот же ржавый ключ, воняющий сырой рыбой.
— В лимонную кислоту на ночь положи, — посоветовала Соня, уже высушившая волосы.
С обычной косичкой и без раскраса на лице она выглядела лет на пятнадцать моложе и куда свежее, чем обычно, когда в своём традиционном прикиде «как у людей» и косметике походила на обычную пошловатую тётку.
— Ну, чего опять вылупился? — косо глянула на мужа Соня.