— Погодите-ка, — произнёс Кочергин, открывая глаза.
— Что такое? — спросил Борода, замирая на стремянке с лампой в руке.
— Можно ещё раз посмотреть то видео? Рекламный ролик Элины?
— Понра-авило-ось, да? — Чанга изобразила умиление и даже склонила голову на бок.
— Будешь хамить, я тебя в чехол от скрипки упакую, — пообещал Кочергин, припоминая их приключения после концерта.
Чанга только поджала губы и вернулась к своему смартфону.
— Сейчас всё обратно включим. — Борода унёс стремянку, вернулся и щёлкнул выключателем. Комната снова озарилась мягким светом.
По приглашению хозяина Кочергин прошёл к его компьютеру и запустил видео. Элина красовалась перед веб-камерой, выдавая привлекательные позы. Да уж, трудно смотреть не на неё, а на то, что виднелось за портьерой.
— Вот, стоп! — скомандовал Кочергин. — Что это?
Борода нажал на паузу. Присмотрелся. Увеличил стоп-кадр. С другой стороны к нему подошла Яна, наклонилась поближе. В окне за спиной Элины что-то светилось, как большой яркий фонарь.
— Прожектор? — неуверенно произнесла Яна.
— Скорее, мачта освещения, — задумчиво произнёс Борода.
— Стадион? — предположил Кочергин.
Чанга вдруг захихикала, будто захлёбываясь. Остальные трое обернулись к ней. Давясь смехом, Чанга выдала:
— Стадион! Представляете, она там кривляется, томно постанывает, а рядом: «Оле-е! Оле-оле-оле! Судью на мыло!»
Кочергин, представив такую сцену, против воли улыбнулся.
— Допустим, — произнесла Яна, делая вид, что шутка ей не понравилась. — Сколько в городе стадионов?
— Так. — Борода деловито сел на своё место. — Сейчас поищем. Где у нас стадионы, и чтобы рядом были дома?
— Да где угодно, — пробормотал Кочергин, гадая, как бы разузнать, где именно снимала квартиру Элина.
Потом он щёлкнул пальцами, достал свой смартфон и набрал Витькин номер. Лимит добрых услуг, конечно, уже исчерпан, придётся просить об одолжении под залог обещаний о будущей взаимовыручке.
— Ты мне только район скажи, — просительно проныл Кочергин, на всякий случай выйдя за дверь кабинета Бороды.
— Ладно, — нехотя согласился Витька. — А на что тебе вообще? Там же чисто несчастный случай.
— Эта девица у меня по одному заказу вскользь проходит, — вильнул Кочергин.
— По какому? — с любопытством спросил Витька.
— Могла прикарманить одну дорогую вещицу у клиента, — снова уклонился от ответа Кочергин.
— Думаешь, её могли того? Порешить за это? — уже серьёзно спросил Витька.
— Вряд ли. — Кочергин постарался сказать это как можно твёрже. Потому что Элину точно порешили, но лучше в это дело никого больше не впутывать, тем более что такое убийство, увы, традиционными методами не доказать.
— Ладно, как узнаю, скину, — смилостивился Витька.
— За мной не заржавеет, — быстро пообещал Кочергин.
Витька отключился, а сыщик вернулся в кабинет к остальным. И как раз к моменту, когда Чанга нервно выругалась.
— Что случилось? Мультики закончились? — кротко спросила Яна.
Чанга резко к ней обернулась, но между ними ловко встал Кочергин и по-доброму улыбнулся. Чанга снова глянула в телефон и проскрипела:
— Данных почти нет. Кто-то основательно всё подчистил.
— Что именно? — терпеливо спросил Кочергин.
— Да насчёт этой Розы, дочки Шварцстрема. — Чанга потёрла лоб запястьем. — Папаша официально покончил с собой. Её взяла под опеку сестра, они даже фамилию сменили, стали Швецовыми. А вот дальше следы теряются. Сестра вообще как будто испарилась. А Роза вроде как училась в Нижнем, потом вышла замуж, стала Морковкиной. Дальше — всё. Война. Следов больше нет.
— Морковкина, — тихо повторил Кочергин, снова скребя ногтем по шраму. — Знакомая фамилия.
— Серьёзно? — удивлённо глянула на него Чанга.
— Когда я учился в институте, нам рассказывали про одно дело времён войны. Там как раз фигурировал некий Морковкин. Он сидел на снабжении, приворовывал, а потом эти продукты менял у голодающих людей на ценности. Золотой антикварный перстень покупал за стакан пшена. Или картину за сто граммов масла.
— И чем дело кончилось? — мрачно спросила Чанга, так и глядя на сыщика снизу вверх.
— Расстрелом, — пожал плечами Кочергин. — И формально конфискацией. Только вот конфисковывать оказалось почти нечего. Все ценности пропали.
— Куда? — спросила Яна, садясь на подлокотник кресла.
— Вот этого никто не знает, — покачал головой Кочергин.
— Я сейчас всё проверю. — Чанга вернулась к смартфону.
А Кочергину пришло сообщение. Оказалось, Витька узнал у коллег, куда регулярно катался телефон Элины.
— Автозавод, район стадиона «Труд», — прочитал вслух Кочергин.
— Отлично, ищем. — Борода внимательно смотрел на экран и щёлкал по клавишам. Потом кивнул: — Вот. Скорее всего, вот этот дом.
Он снова развернул экран так, чтобы Яна и Кочергин увидели карту, где был отмечен обычный жилой дом у стадиона.
— Ещё бы квартиру узнать. — Яна поскребла бровь. — Надо будет Настю попросить.
— О чём? — не понял Кочергин.
Яна тяжко вздохнула. Будто двоечник в десятый раз неправильно ответил на элементарный вопрос.
— Это её муж! — вдруг воскликнула Чанга. Посмотрела на остальных и пояснила: — Тот расстрелянный спекулянт Морковкин — это муж Розы.
— И что нам это даёт? — повела бровями Яна.
— То, что, скорее всего, ценности прикарманила Роза. — Кочергин, правда, и сам пока не понимал, почему это важно. Но отчего-то явно чувствовал, что направление расследования правильное.
— Наследство Шварстрема, а потом ещё ценности голодающих. — Борода покачал головой. — Жирно жили.
— Только потратить не могли, — добавил Кочергин. — И где сё это спрятано?
И тут до него дошло. Всё оказалось настолько очевидно, что он даже хлопнул себя рукой по лбу, да так, что в глазах разноцветные круги поплыли.
— Ну? — нетерпеливо спросила Чанга, когда сыщик, шатаясь, опёрся о спинку дивана.
— Всё это спрятано на той самой картине, будь она неладна, — кое-как проговорил Кочергин, пытаясь удержаться за диван, хотя кабинет продолжал раскачиваться.
— Чего? — недоверчиво переспросила Чанга.
— Для чего всем эта картина-то понадобилась. — Кочергин закрыл глаза, чтобы голова так сильно не кружилась. — Там, видимо, есть подсказка, где искать клад.
Чанга выругалась матом и запрокинула голову. Вот сейчас Кочергин её прекрасно понимал и даже поддерживал. Ему тоже тошно было даже думать о том, чтобы снова отправиться в бывшее имение кровавого барона.
— Предлагаю план, — устало вздохнула Яна. — Мы с Иваном Фёдоровичем прихватим Настю и поедем на Автозавод. А вы здесь постараетесь отыскать ещё что-нибудь полезное об этой грёбаной семейке.
— Идёт, — просто пожала плечами Чанга и снова уставилась в смартфон, поудобнее устроившись на диване.
Кочергин и Яна вышли из кафе и сели в машину, причём Яна сразу же пристегнулась. Правильно, гонки на огромной скорости по городу могут быть чреваты.
— Настя будет ждать нас там, у стадиона, — проговорила Яна, глядя на заснеженную вечереющую улицу.
— Как она нам поможет? — в очередной раз спросил Кочергин, припоминая бледную субтильную и вечно грустную Настю. — Кстати, чего она всегда такая кислая?
— Потому что её парню сильно не нравится то, чем она занимается, — ответила Яна так, будто всем известную прописную истину озвучивала. — И то, кто она есть. И мы все тоже ему не нравимся.
— Он не из ваших? — спросил Кочергин, закладывая очередной вираж на съезде с Молитовского моста.
— Из ваших, — презрительно фыркнула Яна. — Ты теперь один из нас, так что ты этому парню тоже не нравишься.
Кочергин в ответ лишь хмыкнул. С одной стороны, ему, в общем-то, без разницы, нравится он какому-то незнакомому мужику, или нет. С другой, когда совсем посторонние люди питают к тебе неприязнь лишь на том основании, что ты ведьмак из сумасшедшей колдовской компании, это всё же неприятно.
Припарковавшись в микрорайоне, окружающем стадион «Труд», Кочергин уже отстегнул ремень, чтобы выйти из авто, но вдруг передумал. Положил обе руки на руль. Что-то всё ещё не сходилось. Как будто собираешь пазл с бесконечными морями или лесами. Детальки мелкие и похожи друг на друга. Вроде бы складываешь всё правильно, и узор получается. Только вот изображение неровное, будто рябью идёт.
— Ты чего? — спросила Яна, уже взявшись за ручку двери.
— Что-то тут не то, — выдохнул Кочергин, глядя на синеющие в сумерках декабрьские сугробы. — Я видел фотки этой Элины в явно дорогой квартире, с панорамными окнами. Точно не здесь.
— Могла арендовать фотостудию, — пожала плечами Яна.
— Или сниматься в чьей-то квартире, — произнёс Кочергин, у которого в уме будто тысяча разномастных шестерёнок разом вращалась. — Суть в другом. Всё здесь неправда. Всё прячется за всем. Что, если её наняли? Подослали к Малову, чтобы она спёрла картину? Или заплатили.
Яна помолчала, хмуря лоб. Потом произнесла:
— Такое может быть. Но что нам это даёт?
— Заказчик, — прошептал Кочергин, упираясь затылком в подголовник. — Кто же всё это закрутил? И зачем? Почему так сложно?
Или не сложно? Например, зачем ломиться в резиденцию к Деду, а потом даже не попытаться спалить дом? Затем, чтобы Кочергин в компании с Дриго и ведьмами убежали и прятались в руинах, где их легче достать. Но не достали же.
А картину достали. Хотя потом упустили.
— Настя ждёт, — произнёс голос Яны.
— Опасная вещь, — тихо, по слогам, проговорил Кочергин. — Слишком опасная, чтобы переть напрямик.
Его задумчивость окончательно рассеялась, когда на заднее сиденье машины забралась Настя. Кочергин на автомате глянул в зеркало заднего вида. А там белели кости черепа.
Глава 30. Полёты туда и сюда
Мимо машины Кочергина прошла Элина. Нервно оглядываясь и поскальзываясь на снегу, она тащила что-то большое, завёрнутое не то в бумажный пакет, не то в ткань. Кое-как, чуть не споткнувшись, забралась на крыльцо, открыла домофон и, снова бегло осмотревшись, зашла в подъезд.