— Предлагаю выдвигаться, — произнёс Дриго.
Когда Кочергин обернулся, бескрылый сворачивал что-то в трубочку. Спрашивать не было нужды, потому что и так было ясно, что это картина Шварцстрема. Только вот кому её теперь возвращать.
От госпожи Маловой осталась лишь куча вонючей золы да медальон с почерневшим камнем. Кочергин наклонился было, чтобы поднять его, но Дриго удержал его за плечо:
— Лучше я.
Пока Дриго доставал из пахнущей палёным белком, серой и золой медальон, Кочергин бегло осмотрелся. Вся комната в подпалинах. Чёрные ожоги на стенах, полу и даже потолке. И невозможная вонь — смесь горящей свалки химотходов и вскрытого скотомогильника.
— Пошли, — указал на дверь Дриго.
Кочергин лишь кивнул, и втроём они покинули съёмную квартиру Элины. Навстречу им никто не попался, но когда они уже вышли из подъезда, странно гулко хлопнула дверь.
— Они приберут за нами, да? — отважился спросить Кочергин, прислушиваясь, как по подъезду будто гул ветра разносился.
— Не оставлять же в квартире золу с ароматом албастов, — буркнул Дриго, направляясь к машине Кочергина.
Сыщик схватил Дриго за локоть и развернул к себе.
— Ладно, — закатил глаза бескрылый. — Я попросил, чтобы меня вернули. Нечасто такое бывает, ты бы видел, как на меня там смотрели. Но вы люди, мне нравитесь. Теперь я снова здесь, и снова без крыльев. Они с вашими бренными тушками не монтируются.
Настя, с любопытством осматривая Дриго, спросила:
— Как вы выпутались? Я звонила, чтобы вас предупредить про албастов, но связи не было.
— Иван Фёдорович сообразил, — усмехнулась Яна. В кои-то веки уважительно. — Заставил Малову глянуть на картину, и она потеряла контроль над албастами. Они вырвались, и разнесли бы там всё, если бы… — Тут она посмотрела на Дриго.
— Крылья — полезная штука. Иногда я по ним очень скучаю. — Дриго повёл плечами, извернулся и почесал лопатку.
— Что теперь? — спросила Настя, поправляя шапочку.
Кочергин посмотрел на Дриго, который спрятал свёрнутую картину под куртку.
— В общем-то, это тебе решать, — пожал плечами Дриго.
— Мне гонорара жалко, — выдал Кочергин, который не мог пока сообразить, что делать с картиной.
— Так продай эту мазню с торгов, — произнесла Яна, щурясь на темнеющее небо.
— Ещё чего! — Кочергину даже думать было противно, чтобы ещё хоть раз к этой штуке прикоснуться. И потом, она же может ещё таких дел наворотить, что… Каких дел? Это картина-то?
Кочергин провёл ладонями по лицу. Одна идея у него всё же мелькнула. Он указал обеими руками на свою машину, приглашая всю компанию в салон. Не на улице же такие вещи обсуждать. Когда все устроились внутри, Кочергин спросил у Дриго:
— А есть у вас какой-нибудь мега-надёжный сейф с охраной? Чтобы эта картина там осталась навсегда?
— Есть, — кивнул Дриго.
— Тогда по домам. — И Кочергин завёл мотор.
Он развёз остальных куда они указали и направился к себе. Ещё по дороге успел удалить сообщение Соне, которое она, к счастью, прочитать не успела. И да, здорово, что он позаботился о подарке для жены заранее, а то теперь не только денег к праздникам не заработал, но ещё и в минус ушёл. Малова-то теперь точно не заплатит.
Увы, сразу распрощаться с клиенткой не получилось. Уже на следующий день Кочергину позвонила её дочка. Она настаивала, чтобы сыщик продолжил поиски картины, причём судьба наследства её явно интересовала куда больше, чем участь мамаши с папочкой. Кочергин отказался, сославшись на то, что клиентка погибла, и контракт расторгнут. Когда Малова-младшая попыталась пригрозить судами и наследственными правами, Кочергин для вида согласился поработать снова, но назвал такую заоблачную сумму гонорара, что наследница сразу отказалась от претензий.
Теперь оставался невыясненным только один вопрос.
— Поедем на поиски сокровищ барона? — ксило спросила Чанга, когда вся компания собралась в кабинете Бороды.
— Вы серьёзно думаете, что они ещё там? — скептически спросила Яна, отворачиваясь от Дедовой репродукции «Ранеток», лежащей на столе посреди комнаты.
— Их наверняка Роза уже давно вытащила, — поддержала Чанга, сидевшая на ручке кресла и болтающая ногами.
— Но Малова-то почему-то думала, что они ещё там, — задумчиво произнёс Кочергин, рассматривая мрачные косматые яблони на полотне. Лицо девчонки по общему согласию заклеили строительным скотчем.
— С чего бы это, — фыркнула Яна. — На что тогда её муженёк-то шиковал? Разве не на награбленное наследство?
Все переглянулись. Кочергин и сам думал, что ценности в Войну выторгованные на продукты, а то и просто украденные, давно перепроданы. Но для чего-то же Маловой понадобилась эта картина. Уж явно не просто для наживы, потому что ради денег, даже очень больших, она не стала бы проворачивать такие сложные комбинации и рисковать жизнью.
И тут Кочергин сообразил, что так и не задал один важный вопрос.
— А как Малова вообще сумела призвать албастов? Разве она тоже из ваших?
— Из наших, — поправил Борда. — Нет, она не из Круга. А вообще, вопрос хороший.
Все снова переглянулись. Когда Кочергин встретился взглядом с Дриго, тот быстро посмотрел в другую сторону.
— Ну? — требовательно произнёс Кочергин.
Дриго посмотрел на Бороду и выразительно повёл бровями.
— Да ладно, — недоверчиво протянул Борода.
— Кто бы говорил, — снисходительно произнёс Дриго.
Кочергину в который раз захотелось рявкнуть на них, чтобы перестали уже общаться непонятными жестами и вовремя выдавали нужную информацию.
Но Борода его опередил:
— Есть такая легенда о Чёрном гримуаре.
— Чёрном чём? — быстро переспросил Кочергин.
— Всем известно, — со вздохом проговорил Борода, — что первый Шварцстрем прибыл в Россию не с пустыми руками. Как именно он нажил свои богатства, никто не знает. А вот о том, что он был чернокнижником, знают все. Так вот есть мнение, что он документировал свои опыты. Записывал в Гримуар. Его потомки перевели то, что там уже было, и добавили новых записей.
— Колдовская книга? — подняла брови Чанга. — Да их сотни, если не тысячи.
— Гримуар Шварцстрема всего один, — покачал головой Борода. — Только вот его никто никогда не видел. Бывало, что бароны делились своими опытами. Давали, так сказать, рецепты проверенным людям. Тем, что на их волне. И не бесплатно. Такие записи сохранились.
— Вы хотите сказать, что в саду усадьбы спрятан тот самый Гримуар? — спросил Кочергин. Потом покачал головой: — Нет, Роза бы побрякушки оставила, а такую вещь хоть в зубах утащила.
— Я хочу сказать, — произнёс Борода, разделяя слова, — что Малова могла получить рецепт по призыванию албастов оттуда, из Гримуара. Так и узнала про всю книгу.
— Вызвала рогатых, чтобы книжку найти, — пожал плечами Кочергин. — Масштаб не сходится.
— Ты недооцениваешь Гримуар, — произнёс Дриго, глядя в пол. — По сравнению с «Ранетками», это как танк против новогодней хлопушки. Там описаны такие вещи, такие ритуалы, что за пару страниц вагон золота можно отдать.
— Например? — усмехнулась Чанга.
— Вечная молодость. Золото. Как возвращать мёртвых. Как заглянуть в будущее. Как подчинять людей, причём не поодиночке, а целыми армиями. — Дриго поморщился, глядя в сторону.
— В общем, как управлять миром? — снисходительно произнесла Чанга. — Главное, на свою комнату повесить табличку «не входить» и следить, чтобы мама при уборке эту книжку не нашла, да?
— Здесь всё серьёзно, — сухо произнёс Борода.
Все молчали. Яна изумлённо глянула на Бороду и спросила:
— Ты что? Пробовал эти рецепты?
Борода не ответил. Лишь молча уставился куда-то в угол комнаты.
— Как бы то ни было, — нарушил общее молчание Кочергин, — этой книженции там всё равно нет. Роза наверняка ещё тогда её увезла. Когда повесила барона, а он её проклял.
— Откуда ты знаешь? — быстро спросил Дриго. — Про проклятие?
— Ну, так, — протянул Кочергин, пожимая плечами. — Видел кое-что.
— Проклял дочь, — протянул Дриго, хмуря брови и потирая подбородок. — А что, если всё было не совсем так, как мы подумали? Мы же решили, что Роза каким-то образом повесила папашу и сбежала. Но как она могла его повесить? Заставить? Вряд ли. Опоить? Но тогда бы он вообще не понял, что происходит, и не стал бы её проклинать. Просто не сумел бы.
— И как тогда? — тихо спросила из угла Настя, про которую Кочергин успел напрочь забыть.
— Он мог повеситься добровольно. — Дриго поскрёб затылок, и по его руке пробежали разноцветные искры. — Чтобы остаться охранять клад. Но Роза его обманула и прихватила сокровища с собой. Тогда папаша в последний момент успел её за это проклясть.
— Хорошая версия, — похвалил Борода. — Но тогда сокровищ в саду усадьбы точно нет, и ехать туда бессмысленно. Предлагаю всем расслабиться и выпить за Новый год. А про Гримуар можно и после праздников подумать.
Настя пригубила медовухи и убежала раньше всех. Чанга долго копалась в баре Бороды и в качестве компенсации за помощь в поисках «Ранеток» запросила какую-то фигурную бутылку с ярко-розовым вином. Кажется, Борода согласился главным образом потому, что хотел от неё поскорее отделаться. Кочергин вообще заметил, что как только эта девица стала появляться в «Ключе», сумрачные начали прятать вещи. Например, в кабинете Бороды стало куда меньше всяких симпатичных магических безделушек.
Сам Кочергин выпил только какао и поехал домой готовиться к Сониному дню рождения. Но стоило сесть в машину, как на пассажирском сидении материализовался Дриго.
— Подвезти? — кисло спросил Кочергин.
— Держи. В качестве гонорара.
Когда Кочергин подставил ладонь, в неё опустился серебряный медальон Маловой, которым она управляла албастами. Камень из угрожающе кровавого стал просто красным.
— Оставь себе, — быстро сказал Кочергин, протягивая медальон обратно.
— Мы его почистили. — Дриго отодвинул руку сыщика. — Это восемнадцатый век, мастерская ювелиров Серебровых. Натуральный природный рубин. Твоей жене понравится.