Княжеский терем оказался совсем не таким красивым, каким видела его Женька из верхней части городка. Это было просто высокое двухэтажное здание с башнями, выкрашенными в тусклый красный цвет. Наверное, они вызывали трепетное восхищение горожан, но Женьке показались слишком громоздкими и приземистыми. В общем, сердце ее осталось равнодушным к местному зодчеству. Впрочем, вполне может быть, что ее отношение поменялось бы, будь у нее возможность плотно позавтракать.
Внезапно Илько остановился. Женька врезалась носом в его кафтан и тихо взвыла. Все в это утро было не так, как хотелось. Выглянув из-за спины своего попутчика, она с ужасом разглядела, что прямо у терема, в кустах, прячется Исильга. Принцессу Женька узнала сразу, хоть та и повязала на голову какой-то старый платок. Сзади к принцессе подбирался дружинник. Еще секунда, и ее схватят. А она, Женька, останется без шлема, без связи и без возможности вернуться домой. Нет, этого допустить никак нельзя. План спасения возник сам собой.
– Беги, – крикнула Женька и бросилась наперерез преследователю принцессы.
Около терема тут же возникла потасовка. Дружинники, путаясь в длинных кафтанах, пытались одновременно поймать и бросившуюся наутек Исильгу, и Женьку. Может, девочкам и удалось бы удрать, если бы из длинной пристройки не выскочили на помощь преследователям несколько парней. Женька скрипнула зубами. Огромного бородатого вояку она узнала сразу. Кажется, он Женьку тоже узнал, хотя в прошлое их знакомство видел только ее «летающую голову», и заорал:
– Держи башку Чернобогову!
Чьи-то крепкие руки схватили ее за волосы так, что в глазах сначала вспыхнули молнии, а потом из-под век брызнули слезы. Сопротивление было бесполезно.
Скосив глаза, Женька увидела, как один из дружинников ведет к терему принцессу. Потом осторожно повернула голову и попыталась найти Илько, но того и след простыл. Сама не зная почему, Женька обрадовалась: хоть кто-то остался на свободе! Может, потом именно Илько придет им на помощь. А может, Стоянов зайдет, наконец, в портал и спасет ее. В общем, хорошо, что на воле есть человек, который знает, где она.
Копье больно кололо в спину, подталкивая Женьку к ступенькам. «Пошевеливайся, Чернобогово племя», – буркнул идущий следом дружинник. Было больно, но Женька даже не пискнула. И «пошевеливаться» не стала. Даже еще больше замедлила шаг. Кому надо, тот пусть и пошевеливается. Принцесса шла впереди. Платок на ее голове развязался, и рыжие грязные пряди свисали по плечам. Тонкий ободок диадемы так же, как и в первую их встречу, висел набекрень, застряв среди спутанных волос.
– Шлем мой верни, – буркнула Женька, проходя мимо принцессы.
Глянув на нее исподлобья, та незаметным движением вынула шлем из-за пояса и протянула Женьке. Ну хоть с этим разобрались! Может, заодно и связь наладилась? Женька прижала шлем с наушником к губам и истерически зашептала: «Стоянов. Стоянов. Ответь». Но в шлеме не было слышно ни шороха. Волна жалости к себе снова накрыла девочку с головой. Что же со связью? Ну не могли же профессор и ребята забыть о ней!
Проходя по коридору терема, девочка автоматически оценивала здешнее убранство. На обитых темно-красным гобеленом стенах висели железные канделябры. Воск со свечей стекал и застывал, образовывая жуткие бледно-желтые наслоения. В проемах между канделябрами висели картины. Женька непроизвольно поежилась: они изображали грозные заросшие лица. Плохо прорисованные глаза недобро сверлили ее с каждого портрета. И вдруг в глаза ударило яркое полотно. Словно окно в другой мир. Обычная поляна, заросшая колокольчиками. Синее-синее небо и… Женька даже остановилась от неожиданности и протерла глаза. На заднем плане явно прорисовывались высоковольтные вышки. Самые настоящие.
Глава 5В тереме
Княгиня Синегра раздраженно ходила по тронному залу. Лучи солнца проникали в окна, закрытые тонкой слюдой, и отражались тусклыми сполохами в изумрудах, нашитых на вороте ее сарафана. Во дворе вовсю цвели деревья, и зимний холст с окон убрали, но в хоромах все еще было прохладно. Вздрогнув, хозяйка терема подошла к камину и подбросила несколько поленьев. Огонь вспыхнул с новой силой, разбрасывая в разные стороны сверкающие брызги. Женька обвела глазами зал. Ну, для княжеского терема как-то тут простенько. Все тот же темно-красный гобелен на стенах, массивный, добротный трон. Вдоль стен протянулись длинные отполированные годами лавки. Канделябры со свечами, почерневший камин. В общем, дизайн интерьера так себе. Во всяком случае, на Женькин взгляд. На лавке под окном сидел мальчик лет пяти. Длинные светлые кудри малыша спускались на плечи. Почему-то Женьке показалось, что он здесь такой же пленник, как и они с принцессой. Подойдя к мальчику, Синегра натужно улыбнулась и потрепала его по волосам. Мальчик втянул голову в плечи и поднял взгляд на княгиню. Женька вздрогнула. В этом взгляде было столько ненависти, что, если бы глаза могли воспламенять, женщина уже замертво упала бы на пол и сгорела. Кажется, и княгиня это поняла. Она поджала губы и кивнула в угол. Из-за Женькиной спины выкатилась толстая старушка в высокой шапке (Женька не сдержала улыбку, прямо боярыня Морозова в чистом виде).
Взяв мальчика за руку, старушка потащила его к выходу:
– Пойдем, Оржик. Негоже мальцу мешаться меж старшими. Хоть твоя бабушка и подруга княгини, а ты должон свое место знать.
«Ага, подруга, – про себя хмыкнула Жень-ка. – Да он чуть не испепелил бабушкину подругу».
Дверь за ушедшими закрылась. Женька снова перевела взгляд на Синегру. Та медленно подошла к девочкам и несколько долгих мгновений разглядывала поочередно то одну, то другую.
– Ну и кто же из вас принцесса? – наконец прошептала она сквозь сжатые зубы.
Исильга гордо подняла голову:
– Я – принцесса Исильга Киронская. Дочь князя Доброяра.
– А ты кто будешь? – даже не дослушав ее, бросила княгиня Женьке.
– Фрейлина моя, – ответила вместо Женьки принцесса.
– Понятно. А вернее, ничего не понятно. У князя Доброяра маляр есть знатный. Так лики малюет, что не отличишь от настоящего. Прошлой весной он нарочно ездил в соседнее королевство, чтобы написать лик принцессы Исильги. Лик тот в горнице висит. И получается, что ни одна из вас на принцессу Исильгу не похожа.
Подойдя к принцессе, Синегра вырвала диадему из ее волос и грубо надела на голову Женьке:
– Быть тебе принцессой.
– Еще чего, – буркнула Женька и даже попыталась снять с головы украшение. Но чьи-то руки тут же сжали ее локти.
– Дерзишь, девка, – зашипела княгиня. – Забыла с кем говоришь? За такие речи язык живо отрежу. Ту посадите в подпол, – тонкий палец, украшенный кольцом с огромным зеленым камнем, пролетел перед Женькиным носом и чуть не проткнул принцессу. – Потом скажу, что с ней делать. А ты ступай за мной.
Получив очередной удар в спину, Женька вылетела из тронного зала и снова оказалась в коридоре. Княгиня Синегра уверенно шла впереди, ведя ее именно к той картине, которая привлекла внимание Женьки несколько минут назад.
– Что об сей картинке скажешь? – резко развернувшись перед полотном, спросила Синегра.
– Ну, продвинутый у вас художник, – пожала плечами Женька. – Странно только, откуда он про высоковольтные вышки знает.
– А эту картинку не маляр рисовал, – не сводя глаз с Женьки, бросила Синегра. – Около десяти весен назад появился в городе мужик из ниоткуда. Чудной такой. В одеже не нашей. И говорил чудно. Как ты. Он и нарисовал эту картинку. Рассказывал, что когда-нибудь на рогатинах пряжу железную вешать будут. А по пряже станут весточки передавать.
– Ну, так и есть, – снова пожала плечами Женька.
– А зачем же гонцов с вестями по пряже посылать, когда на лошадях-то быстрее?
– Вообще-то, мы физику только начали учить. Я такое объяснить пока не могу.
– Ну, ты хоть честно говоришь, что врешь, а тот бандюк начал ересь какую-то блажить.
– А как он потом домой вернулся? – Голос Женьки даже дрогнул от напряжения.
Вдруг княгиня сейчас расскажет, как люди до нее выбирались из этой передряги?
– А кто сказал, что он домой вернулся? – презрительно поджала губы хозяйка терема. – Наш князь Доброяр с дураками строг был. Сожгли морошку. Туда ему и дорога.
– Как так «сожгли»? – пролепетала Женька, чувствуя, как тяжелый ком поднялся по горлу, перекрывая дыхание.
– И тебя сожжем, коли дурой окажешься, – пообещала княгиня, добродушно улыбаясь. – Ты не гляди, что я шибко усмешливая. Коли задумаешь перечить мне, живо на костер побежишь. Времени на раздумья даю до завтра. Либо делаешь, как я тебе велю, либо…
– И что же мне делать… велишь?
– Объявишь себя принцессой Исильгой. За сына моего Ильдара замуж пойдешь. Да не просто замуж, а грамоту подпишешь, что передаешь ему бразды правления. И, как перед князем единым, перед ним голову склонишь. Чтобы все по закону было.
Вернувшись в зал, Синегра подошла к трону и дернула за шнур, спускавшийся из-под балдахина. В соседней горнице встрепенулся колокольчик. Дверь скрипнула. В зал степенно вошла девочка в расшитом сарафане и низко склонилась перед княгиней. Длинная коса русой змеей упала на пол. Служанка выпрямилась, глянула на изломанную бровь хозяйки и жестом указала Женьке на дверь.
Проходя мимо пуфика, стоявшего у камина, девочка длинным широким рукавом задела обшитое коричневым бархатом сиденье. «Сиденье» тут же зарычало. Только сейчас Женька заметила лежащую на пуфике собачку. Маленькую, кудрявую, с белой ленточкой на шее. Женька поморщилась. Все ее знакомые мелкие собачки почему-то оказывались жутко злобными и кусачими. Вот и с этой та же история.
Вцепившись служанке в рукав, псина неизвестной породы зарычала с новой силой и дернула девочку так, что та упала. Женька остановилась и едва успела увернуться. Подол яркого сарафана княгини скользнул по ее щеке. Нависнув над упавшей служанкой, Синегра несколько секунд буравила ту злым взглядом, затем размахнулась и отвесила звонкую оплеуху. Дальше все произошло как в страшном сне. Девочка отлетела к камину. Пламя тут же охватило рукав ее рубахи.