Мистическое мерцание в темноте угнетало. К зловещему потрескиванию факела добавился скрип сухого валежника, звяканье сабель… Лес постепенно наполнялся уже знакомыми звуками. Женька удивленно оглядывалась. Из леса появилось несколько всадников. «Откуда они взялись?» – отчаянно пронеслось в Женькиной голове. Выходит, все это время дружинники были где-то рядом, но ни она, ни Ватра не заметили их присутствия.
– Судя по всему, выбора у меня нет, – прошептала принцесса, исподлобья разглядывая дружинников. – Я согласна.
Ильдар добродушно кивнул подошедшему пареньку и указал на Ватру с Женькой:
– Убей обеих и брось в болото. Да так, чтобы и следа не осталось.
Грациозно погарцевав перед телегой, Ильдар развернул коня и направил его по дороге, совершенно забыв о своих спутницах. Телега медленно двинулась следом за княжичем. Во вновь наступившей темноте терялись очертания дружинников. Что-то бормоча про жалованье, ночную работу и летние кафтаны, они проходили мимо Женьки и Исильги, словно девочки вдруг стали невидимыми.
Наконец Женька, Исильга и дружинник Ильдара остались одни. Что-то бормоча о судьбе своей незавидной, парень связал пленницам руки и погнал их перед собой в лес. В груди у Женьки снова все сжалось. За что же ей такое наказание? Ну ладно принцесса – ей надо на трон сесть. Но Женьке-то всего и требовалось несколько листочков, пара капель воды и горсточка земли. Как получилось, что она по самую макушку влезла в чужие проблемы? И нет никого, кто бы ей помог. Ни Стоянова, ни профессора, ни даже техника Серёжи. Уж Серёжа показал бы, на какую кнопку нажать. Тут Женька даже остановилась. Она что, без Серёжи не справится? Лишь бы функции костюма не пострадали в огне! И тогда ей остается только кнопкой не ошибиться. Можно, например, включить функцию «инбисибл» и снова стать «летающей головой». Ага, и тогда дружинник проткнет ее своей саблей. Женька осторожно покосилась на конвоира. До чего же у него глазищи злые! Проткнет – и не задумается. Взлететь на тросе тоже не вариант. Остается только пустить в ход «Малин».
– А вы в курсе, что за киднеппинг срок дают пожизненный? И неважно, по своей воле вы выкрали детей или по приказу. Мы, между прочим, несовершеннолетние.
Женька подняла связанные руки и приготовилась пшикнуть сопровождающему дружиннику в рот струйку газа, но тот лишь удивленно глазел на нее, даже не разомкнув губ. Вот балбес! Хотя почему балбес? Может, просто юридически неподкованная личность. Проще надо быть с народом.
– А последнее желание осужденным положено? – Женька постаралась улыбнуться как можно дружелюбнее. – Между прочим, во всех странах мира исполняют последнее желание.
Провожатый все так же молчал, время от времени подталкивая их копьем. Женька закусила губу. Положение становилось все опаснее. То, что болото где-то рядом, она давно почувствовала по запаху. Да и обувь с каждым шагом все звонче чавкала в мягкой илистой грязи. Надо было как-то разговорить этого молчуна, иначе и правда очутишься на дне, как сестрица Алёнушка. И не будет рядом никакого козленка, чтобы вытащить их оттуда.
– Мое последнее желание, – пробормотала Женька, снова вытягивая перед собой связанные руки, – превратить тебя в ежика.
Конвоир испуганно съежился, как будто в самом деле стал уменьшаться, и поднял копье. Бородатая челюсть медленно полезла вниз, судорожно втягивая воздух. И в тот же момент едва заметная струйка газа влетела в перекошенный рот.
– Ы-ы-ы, – парень замычал, бросил копье и попытался руками поднять подбородок.
Но качество защитных средств профессора Мальцева оказалось на высшем уровне. Резко отскочив, дружинник упал, пятясь, прополз несколько метров, не сводя с Женьки наполненных ужасом глаз. Потом кое-как поднялся и со всех ног бросился вглубь леса.
Полная луна освещала дорогу не хуже фонаря. Зацепившись за вывернутый из земли корень, Женька чуть не влетела носом в сухой пенек. Ватра помогла ей подняться. Губы Женьки сами собой растянулись в глупую улыбку. Обломанный устрашающего вида пенек с проросшим из самой середины высоким желтым цветком оказался знакомым. Бутон был полузакрыт, но именно этот цветок она видела, пролетая позавчера по лесу на облучке кареты. Дружинник давно пропал из виду, но теперь Женька не боялась заблудиться. Рогатка была где-то рядом. Словно старой знакомой, девочка улыбнулась сломанной пополам и уткнувшейся кроной в соседнее дерево сосне. Женька даже не думала, что запомнит такие мелочи.
Когда из темноты ночи показался знакомый тын, у Женьки уже не осталось сил радоваться. Охранник мирно спал у опущенного шлагбаума. Девочки пробрались на сеновал, где Женька уже ночевала позавчера. Гнедой конь лениво скосил круглый блестящий глаз на поднимающихся по скрипучим ступенькам девочек и опустил голову в ясли. Кажется, обитатель конюшни привык к Женьке и считал ее своей.
Глава 8Голубятня
Утро снова было пасмурным. Уже привычно вытряхивая из волос сухие соломинки, Женька покосилась на Ватру. Видок у той тоже был нелучший. Потом Женька опустила глаза на свой костюм и тяжело вздохнула. Из белого он стал черно-обгоревшим, в нескольких местах зияли прорехи. Интересно, как долго еще палеотерриткань сможет регенерировать дырки? И запах от костюма шел такой, что никакое благоухание сена не могло его перебить. Женька даже подумала, что нелишним было бы снять комбинезон и проветрить, но едва слышное шуршание повернуло мысли в другую сторону. Девочки настороженно переглянулись. Махнув рукой, Ватра исчезла в сене. Словно испарилась. Женька огляделась по сторонам. Кроме как в сене, спрятаться было негде. Неуклюже нырнув под колючий настил, она тоже замерла.
– Евгения Стебелькова, – донеслось с лестницы. – Это я, Ганка.
Женька облегченно выдохнула. Интересно, откуда Ганка узнала, что беглянки здесь? Теперь прятаться было глупо. Снова вытряхивая из волос сухую траву, Женька поднялась и услышала приглушенный визг.
– Ой! – испуганно пискнула Ганка.
– Убери ногу, – сдавленно буркнула Ватра. – Ты мне на голову встала.
Сделав несколько шагов в сторону, Ганка снова оступилась, отшвырнула корзину, которую держала в руках, и бросилась к лестнице. В последний момент любопытство все-таки победило страх. Девочка остановилась, настороженно огляделась и опустилась на ступеньку.
– Видела, как вы ночью на наш сеновал забирались. Я Евгении Стебельковой каши пшеничной принесла. А то она бегает, спасает всех подряд, а ее ведь никто и не догадается покормить.
Не сводя с Женьки восхищенных глаз, Ганка подняла корзину, вынула и разложила на сене серое полотенце. Достала штук пять яиц, пучок зеленого лука, полбуханки черного хлеба и горшок с кашей.
Ватра с Женькой набросились на угощение, словно голодали целую неделю. Впрочем, почти так и было. Последний раз Женька ела, когда шла вместе с Илько в терем.
– Зачем ты меня спасла? Тебе-то, ученица магов, к чему наши проблемы решать? – спросила Ватра, облизывая деревянную ложку.
– Очень нужны мне ваши проблемы! – буркнула Женька. – Мои бы кто-нибудь помог решить. Мне домой надо вернуться. Ганка говорит, что ваша ведьма видела, как открывается вход в портал. Вдруг она поможет выбраться отсюда?
– А ты поможешь принцессе, чтобы на трон села она, а не Ильдар, – напомнила их уговор Ганка и счастливо засмеялась: – Что тебе стоит? Ты же ученица магов. Ты все можешь. Только будь осторожна. Если встретишь Синегру, не смотри на нее, не слушай и не дыши. Она у нас тоже ведьма. Только злая.
– Ганка, не говори глупости, – раздраженно прикрикнула Ватра. – Если бы Синегра была ведьмой, она бы не дружинников принцессе навстречу отправляла, а какого-нибудь ворона с отравленной иглой. Или еще что-то придумала бы.
– Ведьма-ведьма, – уверенно зашептала Ганка. Ее глаза заблестели и теперь стали похожи на два блюдца, наполненные сливовым вареньем. Вынув из-под ворота платья висевший на шее мешочек, девочка прижала его к губам. – Думаете, молодая княгиня своей смертью умерла? Моя мамка кормилицей принцессы была и видела, как Синегра княгине что-то в питье добавила. В прошлую весну мамке шибко плохо было, думали, помрет. Тогда она и рассказала бате и про Синегру, и про метку маленькой княжны. Чтобы грех с собой не забирать.
– Что рассказывала-то? – грубо перебила девочку Ватра.
– Как-то мамка княжну маленькую кормила, а Синегра обед из стряпущей избы принесла. Мамка с княжной за перегородкой сидела, чтобы малышку никто не сглазил, и вдруг видит, как Синегра княгине что-то в питье добавляет. После того княгиня-матушка прихварывать стала, а через две луны совсем ушла. Да и князь наш молодым к Перуну отправился неспроста. Мамка все бате рассказала. И про Синегрино колдовство, и метку описала. Лилия у княжны на шее под волосами есть. Особая. Про то все знают, хотя никто ее в глаза и не видел. Кроме мамки, конечно.
Постукивая деревянной ложкой по зубам, Ватра задумчиво разглядывала воркующих за проемом голубей.
– Странные дела творятся в Киронском княжестве. Обязательно надо бабушке-королеве весточку отправить. Ведь если Синегра князя с княгиней отравила, то и принцессу не пожалеет. Исильга нужна для того, чтобы власть Ильдару передать, а дальше она только мешать будет. Надо придумать, как королеву известить.
– Как-как? А ученица мага у нас на что? Сейчас слетает к бабушке-королеве и предупредит ее, – радостно предложила Ганка и разве что в ладоши не захлопала.
– Ганка, – тяжело вздохнула Женька, – ты же взрослая девочка. Неужели не понимаешь, что люди не летают? Птички-синички летают. А я нет. Я же не голубь?
– Точно. Голуби, – пробормотала Ватра, пальцем собирая со стенок горшочка остатки каши. – В княжеской голубятне есть голуби, которые носят письма в соседнее королевство. Надо пробраться в голубятню. И, чем скорее, тем лучше. К вечеру охрана устает и уже не так рьяно караулит.
– Служивые и днем не особо там вертятся, – презрительно махнула рукой Ганка. – Так, стоят у ворот, чтобы никто не вошел без грамоты пригласительной. А, что делается с другой стороны терема, им неинтересно.