Внезапно топот, звон сабель, хрипы – все это резко прекратилось. Медленно повернув голову, Женька чуть ли не нос к носу столкнулась с целой оравой огромных мужиков. Участники реконструкции сверлили ее взглядом. Суженные зрачки, едва заметные под нависшими бровями, лихорадочно бегали. Кажется, Женьку прекрасно видели. А как же функция «инбисибл»?
– Всем привет, – пискнула Женька и, честно говоря, даже не узнала свой голос.
– Летающая голова, – с какой-то нездоровой яростью прошептал самый большой из незнакомцев. Обернувшись к товарищам по реконструкции, он пафосно поднял руку вверх и закричал: – Не посрамим, братцы, честь земли родной! Кто возьмет живой, племя Чернобогово, тому коня в дар отдам.
– Готовь, робята, сетку, – понеслось со всех сторон. – Чтобы живой не ушла башка Чернобогова.
– Вы чего? – Женька сделала несколько шагов назад и уперлась спиной в ствол дерева. – Реконструкция реконструкцией, а меру-то знайте.
Что-то со свистом пролетело прямо у ее уха и вонзилось в ствол. Вот придурки! Женька осторожно скосила глаза. Копье! Может, оно резиновое? С липучкой вместо наконечника? Нет! Копье было самое настоящее. Деревянное, с железным острием. И вошло оно в ствол по самое… В общем, вошло так, что, если бы там была Женькина голова, то, пожалуй, сейчас бы Женьке нечем было бояться.
Пока она с ужасом разглядывала вытертую до блеска рукоятку, обоняние ловило запах разгоряченного железа, а в ушах все еще стоял хруст раскалывающегося дерева… К ногам что-то прицепилось. Женька опустила глаза. У ног в позе эмбриона свернулась девочка, которая совсем недавно ехала в карете. И не поймешь, как незнакомка оказалась у Женьки под ногами, зато сразу ясно, что напугана она сильнее самой Женьки.
Вояки прикрылись деревянными щитами и медленно окружали дерево. Положение становилось отчаянным. Вглядываясь в утонувшие в спутанных бородах лица, Женька вдруг поняла, что никакая это не реконструкция и, чем скорее она отсюда выберется, тем здоровее будет. Хотя легко сказать «выберется». Женька обернулась. Сзади медленно заходили мужики, на ходу разворачивая огромную (во всяком случае, именно так показалось Женьке) железную сетку. Кажется, надежды на побег изначально были обречены на провал. Ужас сковал сознание. Руки непроизвольно поднялись, закрывая лицо, и перед глазами сверкнули зеленые огоньки на манжете. Костюм! Что там говорил Серёжа? Безымянный палец – функция «инбисибл», а указательный палец?.. Кажется, трос. Или трос – средний палец? Нет, средний – это «Малин». Может, брызнуть? Впрочем, газа немного, а вот сколько тут этих вояк? Даже посчитать трудно.
Самый огромный из нападавших медленно поднял руку. Женька еще больше сжалась, затравленно оглядываясь вокруг. Рука «огромного» резко опустилась. В тот же миг палец девочки испуганно дернулся и автоматически вдавил кнопку на манжете. Из рукава выскочил трос, больно дернул тело, и Женька взлетела. Металлическая сетка со свистом рассекла воздух под ногами. Едва успевая закрываться от тяжелых сосновых веток, хлеставших по лицу, Женька летела вверх, а внизу, под ногами, кто-то верещал. Полет оборвался так же резко и болезненно, как и начался. Она врезалась в дерево и намертво вцепилась руками в ствол. Во рту тут же появился металлический привкус, под веками запрыгали черные мошки. Женька тихо взвыла. Если она сейчас потеряет сознание… Да с такой высоты… Никакой костюм не спасет. Врачи в случаях предобморочного состояния советуют полежать. Или хотя бы посидеть, успокоиться. Ну, ни посидеть, ни полежать у нее сейчас не получится. Широко раскрыв рот, девочка набрала полные легкие воздуха. Затем сложила губы трубочкой и медленно выдохнула, считая до десяти. Десять! В голове начало проясняться. Уже лучше. Женька взбодрилась и попыталась сделать шаг. Ноги не двигались, словно были связаны. Сердце снова трусливо пропустило удар. Ко всем неприятностям еще и истошный крик звенел в ушах и не давал сосредоточиться. Женька удивленно открыла рот. Закрыла. Верещала точно не она. Неужели «огромный» так расстроился? С трудом разлепив один глаз, девочка опустила взгляд. К ногам что-то прицепилось. Что-то яркое и тяжелое. Женька протерла глаза о ткань на плече и пригляделась повнимательнее. Внизу, вцепившись в ее ноги, висела та самая девочка, которую несколько минут назад выбросили из кареты. Хватка у незнакомки была просто бульдожья, чудо, что она зубами в ботинок не впилась. Схватив незнакомку за шиворот, Женька подтянула ее на ветку. Ладно, с ней потом разберемся. Что же за день-то такой? Чего же ей дома-то не сиделось? Славу ей всемирную подавай! А слава-то просто так не дается, ее заработать надо. Сев поудобнее, Женька прислушалась.
– Улетело Чернобогово племя. – Голос «огромного» гремел словно набат. – И семя Доброярово с собой унесло. Нет теперь наследников у князя Доброяра. Долгие лета новому князю Ильдару!
– Долгие лета! – заорали в ответ вояки.
Какой-то парень вынул из кареты холщовую сумку, засунул ее за пояс. Вскочив на коней, все вояки ускакали прочь.
Руки все еще тряслись, но Женька поспешно полезла вниз. Не надо ей ни славы, ни стояновского одобрения. Лишь бы домой добраться. На голову что-то шлепнулось. Шишка! Женька подняла глаза. Незнакомка, кажется, спускалась еще быстрее, чем она.
Спрыгнув с дерева, они обе упали на траву.
– Летающая голова, – прошептала девочка, и глаза ее начали закатываться.
Ну вот, мало было Женьке своего предобморочного состояния, теперь еще и эта! Женька поднялась, подбежала к девчонке и шлепнула ее по щеке. Кажется, простенькая манипуляция помогла. Девчонка икнула и передумала падать в обморок.
Кстати, а почему Женьку уже второй раз называют «летающей головой»? Что-то явно не так с функцией «инбисибл». Женька опустила глаза, убедилась, что в районе туловища колышется знакомое мерцание, и снова перевела взгляд на девчонку. Потом наклонила голову к одному плечу, к другому. Девчонка явно следила за ее движениями. Вот бракоделы! «Инбисибл», называется. «Бисибл»! Причем абсолютный. Когда вернется, надо обязательно сказать профессору, что фуфло последнее этот их костюм. Обувь тонула в опавших иголках. Женька сделала несколько шагов и вдруг заметила оставленный на поваленном стволе шлем. Теперь все встало на свои места. Значит, ее тело до шеи невидимо, а вот голова без шлема – видна. Немудрено, что и вояки, и девчонка так реагировали.
– Ладно, семя Доброярово. Ты тут приходи в себя, а я – домой, – как можно дружелюбнее кивнула Женька.
– Ты кто? – выпучив глаза, прошептала незнакомка.
– Евгения Стебелькова, ученица седьмого класса. Зашла к вам собрать цветочки и…
– Ты кто? – не дослушав, перебила ее девчонка.
Ладно, неважно. Тяжело вздохнув, Женька решила не перегружать незнакомку ненужной информацией и просто представилась:
– Женька. А ты?
Девочка резко поднялась, сделала несколько шагов к карете. Потом вернулась и трясущимися руками ощупала лицо Женьки. Та нажала кнопку и отключила функцию невидимости. Лицо девочки побледнело еще больше, а левый глаз нервно дернулся. Ладно. Реакция нормальная. Еще неизвестно, как сама Женька отреагировала бы в такой ситуации. Отойдя к поваленному дереву, она занялась шлемом. Серёжа после общего инструктажа, кажется, говорил, что костюм в случае повреждения восстанавливается сам. Трещины действительно уже почти сошлись. Покрытие защитного стекла еще не полностью восстановилось, но царапины стали едва заметны и не мешали обзору.
За спиной чавкнула грязь. Женька отвлеклась от своего занятия. Девочка, как и прежде, не сводила с нее настороженных глаз. На первый взгляд, незнакомка казалась ее ровесницей, лет двенадцати-тринадцати. Миловидное, чуть вытянутое лицо, огромные карие глаза. В копне вьющихся рыжих волос съехала на сторону и застряла тонкая белая диадема, украшенная прозрачными камнями. И ямочка на подбородке.
– Ты меня спасла? – тихо спросила девочка, убирая упавший на глаза локон. – Зачем?
Отвечать на глупый вопрос Женька не сочла нужным.
– Как, ты сказала, тебя зовут? Женька? Рада знакомству. Я принцесса Исильга, дочь князя Киронского. Как я могу отблагодарить тебя, ученица магов?
– Забудь, – буркнула Женька, доставая из кармана колбочки для воды, листьев и земли.
После столкновения дружинников с каретой на траве осталось много опавших листьев. Женька отнеслась к заданию профессора со всей ответственностью. Листочки выбирала самые свежие, не помятые, не потоптанные. Аккуратно раскладывая материал для исследования, она краем глаза заметила, как высокомерно девочка кивнула и как важно прошествовала к карете. Открыв дверцу, забралась внутрь. Лошади мирно перебирали копытами, иногда глухо всхрапывали. Длинные потертые вожжи свисали до самой земли. «Интересно, как она собралась ехать?» – мысленно хохотнула Женька. Несколько минут принцесса сидела в карете, но потом до нее начало доходить, что что-то не так. Выглянув в окошко, она некоторое время озабоченно рассматривала пустое место кучера, а потом спросила, задумчиво хмуря лоб:
– А кто каретой править будет? Кучера-то нет. Тебе придется сесть на его место. Кстати, я знаю, как могу тебя отблагодарить.
Девочка вышла из кареты, подошла к поваленному дереву. Вскарабкавшись на ствол, она положила ладонь Женьке на голову и важно произнесла:
– Именем принцессы Исильги Киронской жалую тебя, Женька – ученица магов, званием фрейлины Ее Высочества. Все, – бросила она, спускаясь со ствола, – теперь ты фрейлина и отвечаешь за мою жизнь, здоровье и своевременное возвращение домой.
Ну, это была уже наглость. Закрыв колбочку с листьями, Женька рассеянно огляделась. Жидкой грязи было в достатке, а вот чистой воды в поле зрения не наблюдалось. Ладно, даже если и без воды вернется, свою долю славы она честно заработала. Наполнив вторую колбу землей, Женька спрятала весь собранный материал в сумочку на поясе и нашла взглядом чернеющий на горе вход в портал.
Подниматься по уступу было тяжело. Обувь костюма оказалась не приспособлена для подъема по влажной земле. Наконец, черная дыра открылась прямо перед ее носом. Облегченно вздохнув, Женька обернулась. Принцесса все так же стояла у подножия, козырьком приставив ладонь ко лбу, и следила за каждым ее движением. Женька помахала рукой, сделала шаг. Она даже глаза закрыла, предвкушая, как через пять минут Стоянов, профессор и ребята из лаборатории встретят ее у входа с другой стороны. По дороге надо будет подумать, как повыгоднее расписать свое путешествие. Все-таки не каждый день удается проникнуть в прошлое. Хорошо бы продать подороже свой опыт общения с предками. Рука с татуировкой уверенно поднялась, потянулась в яму, но не нащупала знакомого «желе». Женька распахнула глаза и растерянно осмотрела вход. Впрочем, «входом» она назвала это место по привычке. Входа-то как раз и не было – просто небольшая черная дыра в горе. Углубление. Которое, как ни назови, никуда не ведет. Женька испуганно протерла глаза. Не могла она ошибиться. Она же точно помнила, чт