Код да Винчи — страница 122 из 183

Лэнгдон сгорбился в кресле."Might I see it?" Sophie asked.— Можно мне взглянуть? — спросила Софи. Тибинг притворился, что не слышал ее слов.Teabing pretended not to hear her. "Robert, you said earlier that you thought you'd seen something like this before?"— Роберт, вы вроде бы говорили, что где-то видели нечто подобное раньше?Langdon looked vexed. "I thought so. I'm not sure. The script looks familiar somehow."Лэнгдон нахмурился:— Да, так мне показалось. Но теперь я не уверен. И все же... этот текст кажется знакомым."Leigh?" Sophie repeated, clearly not appreciating being left out of the discussion. "Might I have a look at the box my grandfather made?"— Лью! — нетерпеливо окликнула Тибинга Софи, недовольная тем, что ее исключили из этой дискуссии. — Может, вы все-таки позволите взглянуть на шкатулку, которую сделал мой дед?"Of course, dear," Teabing said, pushing it over to her. He hadn't meant to sound belittling, and yet Sophie Neveu was light-years out of her league. If a British Royal Historian and a Harvard symbologist could not even identify the language—— Конечно, дорогая, — спохватился Тибинг и придвинул шкатулку к ней. Ему совсем не хотелось обижать эту милую молодую даму, хотя он и считал, что "весовые категории" у них разные. Если уж член Британского королевского исторического общества и виднейший гарвардский специалист по символам не могут определить, что это за язык..."Aah," Sophie said, seconds after examining the box. "I should have guessed."— Ага... — протянула Софи несколько секунд спустя. — Мне следовало бы догадаться сразу.Teabing and Langdon turned in unison, staring at her.Тибинг с Лэнгдоном дружно подняли головы и уставились на нее."Guessed what?" Teabing demanded.— Догадаться о чем? — спросил Тибинг. Софи пожала плечами:Sophie shrugged. "Guessed that this would be the language my grandfather would have used."— Ну, хотя бы о том, что дед изберет для надписи на шкатулке именно этот язык."You're saying you can read this text?" Teabing exclaimed.— Вы хотите сказать, что можете прочесть этот текст? — воскликнул Тибинг."Quite easily," Sophie chimed, obviously enjoying herself now. "My grandfather taught me this language when I was only six years old. I'm fluent." She leaned across the table and fixed Teabing with an admonishing glare. "And frankly, sir, considering your allegiance to the Crown, I'm a little surprised you didn't recognize it."— Запросто, — усмехнулась явно довольная собой Софи. — Дед научил меня этому языку, когда мне было всего шесть лет. И я довольно бегло говорю на нем. — Она перегнулась через стол и уставилась на Тибинга зелеными насмешливыми глазами. — И честно говоря, сэр, учитывая вашу близость к короне, я немного удивлена, что вы не узнали этого языка.In a flash, Langdon knew. No wonder the script looks so damned familiar! Several years ago, Langdon had attended an event at Harvard's Fogg Museum. Harvard dropout Bill Gates had returned to his alma mater to lend to the museum one of his priceless acquisitions— eighteen sheets of paper he had recently purchased at auction from the Armand Hammar Estate.В ту же секунду Лэнгдон все понял. Неудивительно, что текст показался знакомым! Несколько лет назад Лэнгдон посетил музей Фогга в Гарварде. Гарвардский выпускник Билл Гейтс в знак признательности сделал своей alma mater подарок, передал в музей бесценный экспонат — восемнадцать листов бумаги, приобретенных им на аукционе, из коллекции Арманда Хаммера.His winning bid—a cool $30.8 million.Он не моргнув глазом выложил за этот лот целых тридцать миллионов восемьсот тысяч долларов.The author of the pages—Leonardo da Vinci.Автором работ был Леонардо да Винчи.The eighteen folios—now known as Leonardo's Codex Leicester after their famous owner, the Earl of Leicester—were all that remained of one of Leonardo's most fascinating notebooks: essays andВосемнадцать листов, теперь известных как "Лестерский кодекс" (по имени их прежнего знаменитого владельца, герцога Лестерского), представляли собой уцелевшие фрагменты знаменитых блокнотов Леонардо. То были эссе и рисунки, где
drawings outlining Da Vinci's progressive theories on astronomy, geology, archaeology, and hydrology.описывались весьма прогрессивные для тех времен теории Леонардо по астрономии, геологии, архитектуре и гидрологии.
Langdon would never forget his reaction after waiting in line and finally viewing the priceless parchment. Utter letdown. The pages were unintelligible. Despite being beautifully preserved and written in an impeccably neat penmanship—crimson ink on cream paper—the codex looked like gibberish. At first Langdon thought he could not read them because Da Vinci wrote his notebooks in an archaic Italian. But after studying them more closely, he realized he could not identify a single Italian word, or even one letter.Лэнгдон никогда не забудет этого похода в музей. После долгого стояния в очереди он наконец созерцал бесценные листы пергамента. Полное разочарование! Разобрать, что написано на страницах, было невозможно. И это несмотря на то что они прекрасно сохранились и были исписаны изящнейшим каллиграфическим почерком, красными чернилами по светло-кремовой бумаге. Текст был абсолютно не читаем. Сначала Лэнгдон подумал, что не понимает ни слова потому, что да Винчи делал записи на архаичном итальянском. Но, более пристально всмотревшись в текст, он понял, что не видит в нем ни единого итальянского слова.
"Try this, sir," whispered the female docent at the display case. She motioned to a hand mirror affixed to the display on a chain. Langdon picked it up and examined the text in the mirror's surface.— Попробуйте с этим, сэр, — шепнула ему женщина-доцент, дежурившая у стенда. И указала на ручное зеркальце, прикрепленное к стенду на цепочке. Лэнгдон взял зеркальце и поднес к тексту.
Instantly it was clear.И все стало ясно.
Langdon had been so eager to peruse some of the great thinker's ideas that he had forgotten one of the man's numerous artistic talents was an ability to write in a mirrored script that was virtually illegible to anyone other than himself. Historians still debated whether Da Vinci wrote this way simply to amuse himself or to keep people from peering over his shoulder and stealing his ideas, but the point was moot. Da Vinci did as he pleased.Лэнгдон так горел нетерпением ознакомиться с идеями великого мыслителя, что напрочь забыл об одном из удивительных артистических талантов гения — способности писать в зеркальном отражении, чтобы никто, кроме него, не мог прочесть эти записи. Историки по сию пору спорят о том, делал ли это да Винчи просто для собственного развлечения, или же для того, чтобы люди, заглядывающие ему через плечо, не крали у него идеи. Видно, это так и останется тайной.
Sophie smiled inwardly to see that Robert understood her meaning. "I can read the first few words," she said. "It's English."Софи улыбнулась: она обрадовалась, что Лэнгдон наконец понял. — Что ж, прочту для начала первые несколько слов, — сказала она. — Это английский.
Teabing was still sputtering. "What's going on?"Тибинг все еще недоумевал: — Что происходит?
"Reverse text," Langdon said. "We need a mirror."— Перевернутый текст, — сказал Лэнгдон. — Нам нужно зеркало.
"No we don't," Sophie said. "I bet this veneer is thin enough." She lifted the rosewood box up to a canister light on the wall and began examining the underside of the lid. Her grandfather couldn't actually write in reverse, so he always cheated by writing normally and then flipping the paper over and tracing the reversed impression. Sophie's guess was that he had wood-burned normal text into a block of wood and then run the back of the block through a sander until the wood was paper thin and the wood-burning could be seen through the wood. Then he'd simply flipped the piece over, and laid it in.— Нет, не нужно, — возразила Софи. — Я в этом достаточно хорошо натренировалась. — Она поднесла шкатулку к лампе на стене и начала осматривать внутреннюю сторону крышки. Дед не умел писать задом наперед, а потому пускался на небольшую хитрость: писал нормально, затем переворачивал листок бумаги и выводил буквы в обратном направлении. Софи догадалась, что он, видимо, выжег нормальный текст на куске дерева, а затем прогонял этот кусок через станок до тех пор, пока дерево совсем не истончилось и выжженные на нем буквы не стало видно насквозь. После чего он просто перевернул этот истончившийся кусок и вклеил в крышку.
As Sophie moved the lid closer to the light, she saw she was right. The bright beam sifted through the thin layer of wood, and the script appeared in reverse on the underside of the lid.Придвинув шкатулку поближе к свету, Софи поняла, догадка ее верна. Луч просвечивал через тонкий слой дерева, глазам предстал текст уже в нормальном виде.
Instantly legible.Вполне разборчивый.
"English," Teabing croaked, hanging his head in shame. "My native tongue."— Английский, — крякнул Тибинг и стыдливо потупил глаза. — Мой родной язык.
At the rear of the plane, Remy Legaludec strained to hear beyond the rumbling engines, but the conversation up front was inaudible. Remy did not like the way the night wasСидевший в хвостовом отсеке Реми Легалудек силился расслышать, о чем идет речь в салоне, но мешал рев моторов. Реми совсем не нравилось, как развивались