| сделать. |
| The swelling in Remy's throat came on like an earthquake, and he lurched against the steering column, grabbing his throat and tasting vomit in his narrowing esophagus. He let out a muted croak of a scream, not even loud enough to be heard outside the car. The saltiness in the cognac now registered. | Реми почувствовал, как у него распухло горло и стало нечем дышать. Хватаясь обеими руками за горло, он вдруг согнулся пополам, спазмы в трахее перешли в приступы рвоты. Он хотел крикнуть, но издал лишь слабый сдавленный стон. Теперь понятно, почему коньяк показался солоноватым. |
| I'm being murdered! | Я умираю! Он меня убил!.. |
| Incredulous, Remy turned to see the Teacher sitting calmly beside him, staring straight ahead out the windshield. Remy's eyesight blurred, and he gasped for breath. I made everything possible for him! How could he do this! Whether the Teacher had intended to kill Remy all along or whether it had been Remy's actions in the Temple Church that had made the Teacher lose faith, Remy would never know. Terror and rage coursed through him now. Remy tried to lunge for the Teacher, but his stiffening body could barely move. I trusted you with everything! | Еще не веря до конца в эту чудовищную мысль, Реми обернулся к сидевшему рядом Учителю. Тот спокойно смотрел куда-то вперед через ветровое стекло. В глазах у Реми помутилось, он судорожно хватал ртом воздух. Я для него в лепешку разбивался! Как он только мог, как смел? Реми не знал, чем было вызвано решение Учителя убрать его. То ли он задумал это с самого начала, то ли ему не понравились действия Реми в церкви Темпла. Легалудеку не суждено было узнать об этом. Животный страх и ярость — вот какие чувства владели им сейчас. Он попытался наброситься на Учителя, но тело не слушалось. Я поверил тебе, я все поставил на карту! |
| Remy tried to lift his clenched fists to blow the horn, but instead he slipped sideways, rolling onto the seat, lying on his side beside the Teacher, clutching at his throat. The rain fell harder now. Remy could no longer see, but he could sense his oxygen-deprived brain straining to cling to his last faint shreds of lucidity. As his world slowly went black, Remy Legaludec could have sworn he heard the sounds of the soft Riviera surf. | Реми пытался поднять кулак, чтоб ударить по клаксону, но лишь пошатнулся и сполз вниз по сиденью. Так и лежал на боку возле Учителя, хватаясь за опухшее горло. Дождь припустил еще сильнее. Реми уже ничего не видел, но краем затухающего сознания цеплялся за прекрасное видение. И перед тем как окружающий мир для него померк, увидел водную гладь под солнцем, услышал, как с ласковым шепотом набегает на берег Ривьеры прибой. |
| The Teacher stepped from the limousine, pleased to see that nobody was looking in his direction. I had no choice, he told himself, surprised how little remorse he felt for what he had just done. Remy sealed his own fate. The Teacher had feared all along that Remy might need to be eliminated when the mission was complete, but by brazenly showing himself in the Temple Church, Remy had accelerated the necessity dramatically. Robert Langdon's unexpected visit to Chateau Villette had brought the Teacher both a fortuitous windfall and an intricate dilemma. Langdon had delivered the keystone directly to the heart of the operation, which was a pleasant surprise, and yet he had brought the police on his tail. Remy's prints were all over Chateau Villette, as well as in the barn's listening post, where Remy had carried out the surveillance. The Teacher was grateful he had taken so much care in preventing any ties between Remy's activities and his own. Nobody could implicate the Teacher unless Remy talked, and that was no longer a concern. | Учитель вышел из лимузина, огляделся и с удовлетворением отметил, что вокруг ни души. У меня не было выбора, сказал он себе и даже немного удивился: теперь он не испытывал никаких сожалений о содеянном. Реми сам выбрал такую судьбу. Все это время Учитель опасался, что Реми придется устранить, когда операция будет завершена. Но глупец сам приблизил свою кончину, повел себя в церкви Темпла совершенно недопустимым образом. Неожиданное появление Роберта Лэнгдона в Шато Виллет имело как положительную, так и отрицательную сторону. Лэнгдон доставил краеугольный камень, избавив от необходимости разыскивать бесценное сокровище, но он же навел полицию на их след. Реми оставил множество отпечатков не только по всему дому, но и на чердаке амбара, где был установлен пост прослушивания, на котором он же и дежурил. И теперь Учитель радовался своей предусмотрительности. Он сделал все возможное, чтобы между ним и Реми не усматривалось никакой связи, способной разоблачить их совместную деятельность. Никто ни в чем не заподозрил бы Учителя, разве только в том случае, если бы Реми вдруг проболтался. Но теперь и эта опасность устранена. |