Код да Винчи — Дэн Браун — страница 43 читать онлайн бесплатно

Здесь поблескивающая в темноте линия Розы образовывала вертикальный поворот под углом девяносто градусов, пролегала через "лицо" обелиска, поднималась на добрых тридцать три фута к окончанию его пирамидальной верхушки и там наконец исчезла из виду.The Rose Line, Silas thought. The brotherhood hid the keystone at the Rose Line.Линия Розы, подумал Сайлас. Члены братства спрятали краеугольный камень у линии Розы.Earlier tonight, when Silas told the Teacher that the Priory keystone was hidden inside Saint-Sulpice, the Teacher had sounded doubtful. But when Silas added that the brothers had all given him a precise location, with relation to a brass line running through Saint-Sulpice, the Teacher had gasped with revelation. "You speak of the Rose Line!"Чуть раньше тем же вечером, когда Сайлас сообщил Учителю, что краеугольный камень спрятан в церкви Сен-Сюльпис, Учитель выразил сомнение. Тогда Сайлас добавил, что все члены братства назвали одно и то же место и упомянули какую-то медную полоску, пересекающую всю церковь. Учитель ахнул: "Так ты говоришь о линии Розы!"The Teacher quickly told Silas of Saint-Sulpice's famed architectural oddity—a strip of brass that segmented the sanctuary on a perfect north-south axis. It was an ancient sundial of sorts, a vestige of the pagan temple that had once stood on this very spot. The sun's rays, shining through the oculus on the south wall, moved farther down the line every day, indicating the passage of time, from solstice to solstice.И далее он поведал Сайласу об одной уникальной архитектурной особенности церкви: медная полоска, включенная в камень, разделяла святилище точно по оси — с севера на юг. Она образовывала подобие древних солнечных часов, то был остаток языческого храма, некогда стоявшего на том же самом месте. Солнечные лучи, проникающие в отверстие в южной стене, перемещались по этой линии, отмечая время от солнцестояния до солнцестояния.The north-south stripe had been known as the Rose Line. For centuries, the symbol of the Rose had been associated with maps and guiding souls in the proper direction. The Compass Rose—drawn on almost every map—indicated North, East, South, and West. Originally known as the Wind Rose, it denoted the directions of the thirty-two winds, blowing from the directions of eight major winds, eight half-winds, and sixteen quarter-winds. When diagrammed inside a circle, these thirty-two points of the compass perfectly resembled a traditional thirty-two petal rose bloom. To this day, the fundamental navigational tool was still known as a Compass Rose, its northernmost direction still marked by an arrowhead... or, more commonly, the symbol of the fleur-de-lis.Полоска, проложенная с севера на юг, называлась линией Розы. На протяжении веков символ Розы ассоциировался с картами и проводниками путешественников. Компас Розы, изображенный почти на каждой карте, отмечал, где находятся север, восток, юг и запад. Изначально известный как роза ветров, он указывал направление тридцати двух ветров, в том числе восьми основных, восьми половинчатых и шестнадцати четвертичных. Изображенные на диаграмме в виде круга, эти тридцать две стрелки компаса в точности совпадали с традиционным изображением цветка розы из тридцати двух лепестков. По сей день этот главный навигационный прибор известен как компас Розы, где северное направление всегда обозначается наконечником стрелы. Этот символ

называли еще fleur-de-lis³³.
On a globe, a Rose Line—also called a meridian or longitude—was any imaginary line drawn from the North Pole to the South Pole. There were, of course, an infinite number of Rose Lines because every point on the globe could have a longitude drawn through it connecting north and south poles. The question for early navigators was which of these lines would be called the Rose Line—the zero longitude—the line from which all other longitudes on earth would be measured.	На глобусе линию Розы называли также меридианом, или долготой, — то была воображаемая линия, проведенная от Северного полюса к Южному. И этих линий Розы было бесчисленное множество, поскольку от любой точки на глобусе можно было провести линию долготы, связывающую Северный и Южный полюса. Древние навигаторы спорили лишь об одном: какую из этих линий можно называть линией Розы, иначе говоря, нулевой долготой, с тем чтобы затем отсчитывать от нее другие долготы.
Today that line was in Greenwich, England.	Теперь нулевой меридиан находится в Лондоне, в Гринвиче.
But it had not always been.	Но он был там не всегда.
Long before the establishment of Greenwich as the prime meridian, the zero longitude of the entire world had passed directly through Paris, and through the Church of Saint-Sulpice. The brass marker in Saint-Sulpice was a memorial to the world's first prime meridian, and although Greenwich had stripped Paris of the honor in 1888, the original Rose Line was still visible today.	Задолго до принятия нулевого меридиана в Гринвиче нулевая долгота проходила через Париж, точно через помещение церкви Сен-Сюльпис. И медная полоска, вмонтированная в пол, служила тому свидетельством, напоминала о том, что именно здесь пролегал некогда главный земной меридиан. И хотя в 1888 году Гринвич отобрал у Парижа эту честь, изначальная, самая первая линия Розы сохранилась по сей день.
"And so the legend is true," the Teacher had told Silas. "The Priory keystone has been said to lie 'beneath the Sign of the Rose.'"	— Так, значит, легенда не врет, — сказал Учитель Сайласу. — Недаром говорят, что краеугольный камень лежит "под знаком Розы".
Now, still on his knees in a pew, Silas glanced around the church and listened to make sure no one was there. For a moment, he thought he heard a rustling in the choir balcony. He turned and gazed up for several seconds. Nothing.	Не поднимаясь с колен, Сайлас оглядел церковь и прислушался. На секунду показалось, что сверху, с балкона, послышался слабый шорох. Он всматривался туда несколько секунд. Никого.
I am alone.	Я один.
Standing now, he faced the altar and genuflected three times. Then he turned left and followed the brass line due north toward the obelisk.	Он поднялся и, стоя лицом к алтарю, трижды осенил себя крестом. Затем повернул влево и зашагал вдоль медной блестящей полоски к обелиску.
At that moment, at Leonardo da Vinci International Airport in Rome, the jolt of tires hitting the runway startled Bishop Aringarosa from his slumber.I drifted off, he thought, impressed he was relaxed enough to sleep.	В этот момент шасси авиалайнера коснулось взлетной полосы международного аэропорта Леонардо да Винчи в Риме, и легкий толчок пробудил задремавшего в кресле епископа Арингаросу.
"Benvenuto a Roma," the intercom announced.	— Benvenuto a Roma⁷, — раздался голос из динамиков.
Sitting up, Aringarosa straightened his black cassock and allowed himself a rare smile. This was one trip he had been happy to make. I have been on the defensive for too long. Tonight, however, the rules had changed. Only five months ago, Aringarosa had feared for the future of the Faith. Now, as if by the will of God, the solution had presented itself.	Арингароса поднялся из кресла, расправил складки сутаны и позволил себе улыбнуться, что делал крайне редко. Он был рад, что отправился в это путешествие. Слишком долго отсиживался в окопах. Сегодня правила игры изменились. Всего пять месяцев назад Арингароса опасался за будущее своей веры. Отныне, с Божьей помощью, все будет складываться иначе.
Divine intervention.	Священная интервенция.
If all went as planned tonight in Paris, Aringarosa would soon be in possession of something that would make him the most powerful man in Christendom.	Если сегодня в Париже все пройдет по плану, то вскоре он, Арингароса, завладеет тем, что сделает его самым могущественным человеком в христианском мире.
33 Геральдическая лилия (фр.).

Предыдущая Стр. 43 из 183 Следующая

CHAPTER 23	ГЛАВА 23
Sophie arrived breathless outside the large wooden doors of the Salle des Etats—the room that housed the Mona Lisa. Before entering, she gazed reluctantly farther down the hall, twenty yards or so, to the spot where her grandfather's body still lay under the spotlight.	Софи, запыхавшись, остановилась перед высокими деревянными дверьми в Саль де Эта, маленький зал, где хранилась "Мона Лиза". Перед тем как войти, невольно оглянулась на то место, где ярдах в двадцати от нее лежало на полу все еще освещенное прожектором бездыханное тело деда.
The remorse that gripped her was powerful and sudden, a deep sadness laced with guilt. The man had reached out to her so many times over the past ten years, and yet Sophie had remained immovable— leaving his letters and packages unopened in a bottom drawer and denying his efforts to see her. He lied to me! Kept appalling secrets! What was I supposed to do? And so she had blocked him out. Completely.	Софи пронзила острая тоска, смешанная с чувством вины. За последние десять лет этот человек много раз протягивал ей руку для примирения, но она отталкивала ее. Письма и посылки так и остались невскрытыми и лежали в ящике комода — немые свидетели ее нежелания увидеться с дедом. Он лгал мне! Он скрывал от меня свои постыдные тайны! Что я должна была делать? Она выбросила его из своей жизни. Полностью и окончательно.

Оглавление