The butler guided them through a lush marble foyer into an exquisitely adorned drawing room, softly lit by tassel-draped Victorian lamps. The air inside smelled antediluvian, regal somehow, with traces of pipe tobacco, tea leaves, cooking sherry, and the earthen aroma of stone architecture. Against the far wall, flanked between two glistening suits of chain mail armor, was a rough-hewn fireplace large enough to roast an ox. Walking to the hearth, the butler knelt and touched a match to a pre-laid arrangement of oak logs and kindling. A fire quickly crackled to life.
Дворецкий провел их через роскошный, отделанный мрамором холл в равно роскошную и элегантную гостиную, мягко освещенную викторианскими лампами с украшенными бахромой абажурами. Здесь приятно пахло мастикой для паркета, трубочным табаком, чайной заваркой, хересом, и к этим ароматам примешивался слабый запах влажной земли, присущий всем сооружениям из камня. У дальней стены, украшенной двумя наборами старинного оружия и доспехов, виднелся камин, тоже выложенный из необработанного камня и такой огромный, что в нем, казалось, можно было зажарить целого быка. Подойдя к камину, дворецкий наклонился и поднес спичку к приготовленной заранее растопке и дубовым поленьям. Огонь сразу же занялся.
The man stood, straightening his jacket. "His master requests that you make yourselves at home." With that, he departed, leaving Langdon and Sophie alone.
Дворецкий выпрямился, одернул фрак.— Хозяин просил передать, чтобы вы чувствовали себя как дома. — С этими словами он удалился, оставив Лэнгдона и Софи наедине.
Sophie wondered which of the fireside antiques she was supposed to sit on—the Renaissance velvet divan, the rustic eagle-claw rocker, or the pair of stone pews that looked like they'd been lifted from some Byzantine temple.
Софи никак не могла решить, куда ей лучше сесть — на бархатный диван в стиле эпохи Ренессанса, деревянную резную качалку с подлокотниками в виде орлиных когтей или же на каменную скамью, коих здесь было две, и каждая, похоже, некогда служила предметом обстановки византийской церкви.
Langdon unwrapped the cryptex from his coat, walked to the velvet divan, and slid the wooden box deep underneath it, well out of sight. Then, shaking out his jacket, he put it back on, smoothed the lapels, and smiled at Sophie as he sat down directly over the stashed treasure.
Лэнгдон развернул сверток, достал шкатулку, подошел к дивану и сунул ее под него, стараясь затолкать как можно глубже. Затем встряхнул пиджак, надел его, расправил лацканы и, улыбнувшись Софи, уселся прямо над тем местом, где было спрятано их сокровище.
The divan it is, Sophie thought, taking a seat beside him.
Что ж, на диван так на диван, подумала Софи и уселась рядом.
As she stared into the growing fire, enjoying the warmth, Sophie had the sensation that her grandfather would have loved this room. The dark wood paneling was bedecked
Глядя на весело пляшущие огоньки пламени в камине, наслаждаясь теплом, Софи вдруг подумала, что деду наверняка бы понравилась эта комната. На стенах,
with Old Master paintings, one of which Sophie recognized as a Poussin, her grandfather's second-favorite painter. On the mantel above the fireplace, an alabaster bust of Isis watched over the room.
отделанных панелями темного дерева, висели картины старых мастеров, в одной из них Софи сразу узнала Пуссена, он у деда был на втором месте после Леонардо. На каминной полке стоял алебастровый бюст богини Исиды. Казалось, она наблюдала за всем, что происходит в комнате.
Beneath the Egyptian goddess, inside the fireplace, two stone gargoyles served as andirons, their mouths gaping to reveal their menacing hollow throats. Gargoyles had always terrified Sophie as a child; that was, until her grandfather cured her of the fear by taking her atop Notre Dame Cathedral in a rainstorm. "Princess, look at these silly creatures," he had told her, pointing to the gargoyle rainspouts with their mouths gushing water. "Do you hear that funny sound in their throats?" Sophie nodded, having to smile at the burping sound of the water gurgling through their throats. "They're gargling," her grandfather told her. "Gargariser! And that's where they get the silly name 'gargoyles.'" Sophie had never again been afraid.
Помимо этой статуэтки камин украшали также две каменные горгульи, они служили подставкой для дров. Пасти грозно ощерены, открывают черные провалы глоток. Ребенком Софи всегда пугалась горгулий; продолжалось это до тех пор, пока дед не привел ее в собор Нотр-Дам во время сильного ливня. Они поднялись на самый верх.— Взгляни на эти маленьких уродцев, Принцесса, — сказал ей дед и указал на знаменитых горгулий, из пастей которых хлестали струи воды. — Слышишь, как журчит вода у них в глотках?Софи кивнула и засмеялась: действительно, вода так смешно булькала в глотках этих странных созданий.— Гур-гур-гур, — сказал дед. — Потому они и получили это имя — горгульи.И больше Софи уже никогда не боялась горгулий.
The fond memory caused Sophie a pang of sadness as the harsh reality of the murder gripped her again. Grand-pere is gone. She pictured the cryptex under the divan and wondered if Leigh Teabing would have any idea how to open it. Or if we even should ask him. Sophie's grandfather's final words had instructed her to find Robert Langdon. He had said nothing about involving anyone else. We needed somewhere to hide, Sophie said, deciding to trust Robert's judgment.
Воспоминания эти навеяли на нее грусть, сердце сжалось при мысли о том, что дед был убит так безжалостно и подло. Дедули больше нет. Потом она представила лежавший под диваном криптекс и усомнилась в том, что Лью Тибинг может придумать, как его открыть. Наверное, лучше и не спрашивать его об этом. Ведь дед в своем последнем послании к ней велел обратиться к Роберту Лэнгдону. Ни словом не упомянул о том, что надо привлекать кого-то еще. Просто нам надо где-то спрятаться, хотя бы на время. И Софи решила, что Лэнгдон был прав, привезя ее сюда.
"Sir Robert!" a voice bellowed somewhere behind them. "I see you travel with a maiden."
— Сэр Роберт! — раздался голос у них за спиной.— Как вижу, вы путешествуете не один, а в обществе прелестной девицы.
Langdon stood up. Sophie jumped to her feet as well. The voice had come from the top of a curled staircase that snaked up to the shadows of the second floor. At the top of the stairs, a form moved in the shadows, only his silhouette visible.
Лэнгдон поднялся. Софи тоже торопливо вскочила на ноги. Голос доносился сверху, с деревянной лестницы с резными перилами, которая вела на второй этаж. Там, наверху, в тени, кто-то двигался, были видны лишь смутные очертания фигуры.
"Good evening," Langdon called up. "Sir Leigh, may I present Sophie Neveu."
— Добрый вечер! — сказал Лэнгдон. — Позвольте представить, сэр Лью, это Софи Невё.
"An honor." Teabing moved into the light.
— Огромная честь для меня. — Тибинг вышел из тени.
"Thank you for having us," Sophie said, now seeing the man wore metal leg braces and used crutches. He was coming down one stair at a time. "I realize it's quite late."
— Спасибо за то, что приняли нас, сэр. — Только теперь Софи разглядела хозяина дома. Да, на ногах металлические скобы, и он медленно спускался по ступенькам на костылях. — Мы приехали так поздно и...
"It is so late, my dear, it's early." He laughed. "Vous n'etes pas Americaine?"
— Не поздно, дорогая моя, скорее рано, — засмеялся он. — Vous n'etes pas Americaine?58
Sophie shook her head. "Parisienne."
Софи покачала головой: — Parisienne59.
"Your English is superb."
— Ваш английский просто великолепен.
"Thank you. I studied at the Royal Holloway."
— Спасибо, сэр. Я училась в Ройял-Холлоуэе.
"So then, that explains it." Teabing hobbled lower through the shadows. "Perhaps Robert told you I schooled just down the road at Oxford." Teabing fixed Langdon with a devilish smile. "Of course, I also applied to Harvard as my safety school."
— Тогда понятно, — протянул Тибинг. — Возможно, Роберт говорил вам, что я преподавал неподалеку оттуда, в Оксфорде. — Тибинг одарил Лэнгдона хитрой улыбкой. — Ну и, разумеется, у меня про запас всегда был Гарвард.
Their host arrived at the bottom of the stairs, appearing to Sophie no more like a knight than Sir Elton John. Portly and ruby-faced, Sir Leigh Teabing had bushy red hair and jovial hazel eyes that seemed to twinkle as he spoke. He wore pleated pants and a roomy silk shirt under a paisley vest. Despite the aluminum braces on his legs, he carried himself with a resilient, vertical dignity that seemed more a by-product of noble ancestry than any kind of conscious effort.
Вот наконец он дошел до конца лестницы, и Софи не могла удержаться от мысли, что он похож на рыцаря не больше, чем сэр Элтон Джон. Дородный краснолицый старик с рыжими волосами и веселыми карими глазками, которые, казалось, подмигивали и щурились при каждом его слове. На нем были панталоны в клеточку и просторная шелковая рубашка, поверх которой красовался жилет в мелкий цветочек. Несмотря на алюминиевые скобы на ногах, держался он прямо, непринужденно и с достоинством, и, возможно, это объяснялось знатным происхождением, а не осознанным усилием.