– Ты стал частью интриг Асано, и когда его снимут с должности, превратишься в изгоя. Если даже тебя не выдадут Новой Гаване, это невидимое клеймо ты будешь ощущать всю жизнь. На ответственный пост тебя не назначат, и не мечтай. Останешься на выселках, огороды копать, и даже если найдёшь жену, она тебе скоро осточертеет. Потому, что ты причастился тайн. Моих тайн.
Вайолет понимал, что ничего не сможет противопоставить Гериону, если тот захочет напасть, но вместе с тем всё меньше хотел с ним бороться. Подчиниться, стать его аватаром, и открывать новые горизонты – это выглядело легко, логично и правильно. Разлитая в воздухе мелодия распространялась по всем клеткам его тела, обещая невиданное наслаждение для ума.
– Будь по-твоему, Герион. Я готов, – он подошёл к Линдону, и тот поднялся ему навстречу, распахивая объятия, уверенный в полной беззащитности хакера. Вайолета окутал аромат зелени после дождя; он схватил «повелителя Луны» в крепкое кольцо. В следующий миг, повинуясь только интуиции, он шагнул с края плиты в воду, увлекая Гериона за собой и шепча ему на ухо заветное слово «Пучина». Тот застонал, забился в его руках, меняя размер и очертания, и вскоре в руках Вайолета была Вильгельмина, одетая и накрашенная как музыкант «тяжёлой» группы. Хакер и призрак уверенно шли ко дну.
Война стихийВайолет, 11 января 2189, «Сольвейг»
Как опытный знаток виртуальности, Вайолет помнил закон Омниверса: то, во что не веришь и не воспринимаешь всерьёз, становится менее опасно. Беда была в том, что не верить в Омниверсе было чертовски трудно, особенно в том, что касалось вещей, сопряжённых с выживанием.
Обычно в пугающих ситуациях, которых хватало и в гаванском Омниверсе, Вайолет думал о чём-нибудь приятном, но здесь о приятном упорно не думалось. Тогда он покрепче обхватил свою спутницу свободной рукой и припал к её губам не то в поцелуе, не то в укусе.
На несколько секунд сделалось совсем темно и тихо: только напряжённо стучали два сердца: Вайолету не хотелось думать, что сердца у Вильгельмины на самом деле нет. Наконец, ноги хакера коснулись неожиданно твёрдого дна, и речная муть стала рассасываться, уступая место куполу звёздного неба. Теперь хакер и Бессмертная стояли на верхушке высоченной башни, вокруг которой простирался уже знакомый Вайолету безжизненный пейзаж, напоминавший побитую, выщербленную поверхность человеческого черепа, столетиями пролежавшего в пыли. Отсюда кратер Тихо ещё сильнее удивлял и пугал своими размерами, а гора в его центре отражала свет Земли, походя на гигантское привидение.
– «Солнечный путь»… Так он выглядел в моих мечтах, и так воплотил его Герион. Внутри «Крылатого Солнца» проект отвергли, и тогда он выкупил его у моих коллег, – пояснила Вильгельмина. – Если он успел сказать, что я никогда не была человеком, он не солгал. Я всего лишь проекция девушки, которую он когда-то убил… Сумма его представлений о ней. Порождение совести, которую он запер на семь замков и которая жаждала искупления… Понимаешь, его психика сопротивлялась расчеловечиванию. Ведь он мог стать добрым когда-то…
– Дела… – вымолвил Вайолет, неспособный подобрать других слов, видя и друга, и врага в одном лице.
Признание Вильгельмины объясняло многое: её гибель задолго до первого официального Перехода, её внезапные появления и столь же внезапные исчезновения в эфире, предупреждения и «недомолвки», сильно раздражавшие экипаж «Апсары». Она опасалась, что Вайолет и Уинстон уничтожат её, если узнают правду – если не лично, то косвенно – призвав на головы Бессмертных ядерное оружие с Марса. Но даже у Вайолета не укладывалось в голове, что субличность совершила Переход вместе с «хозяином», да ещё на столь ранней стадии оцифровки сознания человека.
– Здесь я росла, развивалась и пыталась стать настоящей – насколько могла… Насколько позволяло то короткое время, на которое мне удавалось забрать контроль. Я научилась продлевать его, придумывать кодовые слова-триггеры, которые запускали моё пробуждение, оставлять на локациях объекты, вид которых действовал так же… И как жаль, что я опоздала с помощью «Фермиону».
– Но не с помощью нам, – горячо сказал Вайолет, взяв её руку. Бессмертная отстранилась, словно не она целовала хакера несколько минут назад.
– Ты не думаешь, что пора закончить то, за чем пришёл? – напомнила она.
– Так это…
– Все коды, что управляют башней на поверхности, заложены сюда, – сказала Вильгельмина, ударив каблуком в каменный пол площадки, на которой они стояли. – И лишь у Гериона есть к ним доступ.
– Ты не пыталась её уничтожить? Всё вроде просто: снёс башню здесь – обезвредил башню там.
– Если бы… – вздохнула девушка. – В безопасности я смыслю мало, а Герион постоянно обновляет защиты. Из нас двоих хакер – ты.
– На Фобос вас через Деймос, – с досадой прошипел Вайолет. – В городишке, куда я сперва угодил, Герион обчистил меня руками фараонов. Без вирусов – видит око, да зуб неймёт.
– Уверен? – Вильгельмина широко улыбнулась. – Вспомни, как вирусы передаются от человека к человеку!
Края губ Вайолета слегка поползли в стороны, а ещё секунду спустя он уже трясся от хохота, поняв, что имеет в виду его собеседница. Не зря ж она там, в реке, его не оттолкнула!
– Когда я активирую вирус, нам придётся бежать, иначе ты погибнешь. Готова нас отсюда быстро вытащить?
– Почему ты меня предупредил? – удивилась Вильгельмина. – Ведь не станет меня – не станет и Гериона…
– Я, по-твоему, так могу?.. – возмутился Вайолет. – Кто-то слишком долго жил в одной нейронной сети с засранцем!..
Хакер обхватил девушку за плечи и низко, отчётливо произнёс:
– Будет ласковый дождь.
Дождю на Луне взяться было неоткуда, но Вайолета не слишком волновало правдоподобие, поэтому он не смог сдержать крика радости, когда тяжёлые капли звонко застучали по камням, пробивая хитроумно организованную Линдоном защиту. А в следующую секунду перед его глазами ярко вспыхнул белый свет, и в голове хакера при виде новой локации мелькнула догадка, что его миссия в Омниверсе ещё не окончена.
Они оказались в комнате без окон и дверей. Здесь не было ничего, кроме узкой кровати, компьютерного столика с креслом и плаката, изображающего мрачных молодых людей с лицами в черно-белом гриме. В девушке с электрогитарой марсианин не без труда узнал свою спутницу.
– Ты спросил, почему я не смогла взломать защиту, – сказала Вильгельмина. – Я уже говорила, что Герион её постоянно обновлял. Я даже не могу сейчас оценить, насколько сильно коды управления излучателем повреждены твоим вирусом – сможет ли он их восстановить или нет. Безопасно улететь вы успеете, это так. Но лишь тогда мы сможем уничтожить Гериона, когда свободной стану я. Все те годы, что мы сосуществовали здесь, я мечтала сбежать. И сейчас ты мне поможешь.
– Разве тебе не легче его контролировать, пока вы связаны? – удивился Вайолет.
– Конечно, нет… Когда контроль берёт он, я либо засыпаю, либо наблюдаю за тем, что он делает, словно из-за стекла.
– Что тогда тебя высвобождает?
– Триггеры: тебе как программисту этот термин знаком, но всё же это не совсем то, что ты привык так называть. Это образы, имена и предметы из моей прежней жизни, к которым у меня сильная эмоциональная привязка, а также всё, что в сознании и подсознании Гериона связано со мной. В первую очередь, мое собственное имя, но для Гериона это слишком очевидно. Зато когда он видит аквариум со скатами, это ничего для него не значит, но значит для меня: скатов я очень люблю. Тема моей диссертации, любимое стихотворение, мальчик, похожий на юного Гериона, дурацкая песня, которую мы пели в американской школе, – всё это может меня разбудить.
– Подожди! – воскликнул Вайолет, резко поднимая руку. – Я сейчас окончательно чокнусь. Ты заявила, что живым человеком никогда не была? Что ты – сумма всего того, что думает и знает о тебе Герион? Какая школа, черт возьми? Какие скаты?
– Субличность может достраивать недостающие воспоминания, если ей мало информации, – пояснила Вильгельмина. – А может, Герион, когда думал обо мне в юные годы, это нафантазировал. Наверное, и то, и другое. Когда я осознала свои возможности в Омниверсе, то стала оставлять триггеры повсюду, чтобы как можно чаще возвращаться. Например, установить таймер, который по прошествии определенного времени проиграет нужную мелодию. Одну из тех, например, что играла в машине, когда Герион увозил меня в лес.
– Ты помнишь такие вещи?
– Их помнит он.
Вайолет вспомнил, что Бессмертные способны погружаться в сон и продлевать его бесконечно долго, если существование в виртуальности им надоело. Он почувствовал злость и досаду, ведь, «перехватив инициативу», Вильгельмина могла просто- напросто усыпить душегуба Линдона лет эдак на двести – вместе с собой. Это не бросаться грудью на амбразуру, не разрываться на сотню частей под действием адской машины, не падать в горящем самолёте на крейсер врага. Почему она, зная обо всех его злодействах, не поступила так?
– Когда, проснувшись в очередной раз, я узнала, что сотворил Герион на Земле, то усыпила нас обоих на двадцать лет, – сказала Вильгельмина, догадавшись, о чём он подумал. -На большее не хватило духу: на Земле у меня остался близкий человек, о котором я беспокоилась. Увы, Герион проснулся первым.
– Какой-то триггер?
– Случайность. Пробудившись, он понял, что произошло, ведь мне и раньше доводилось спутывать его планы. Он переписал программу так, что повторить свой фокус я уже не смогла…
– Есть ли какие-то документы, подтверждающие всю твою историю? Что-нибудь, что я мог бы отправить друзьям… Можно было бы показать им, как произошёл Блэкаут…
– Минуту! – Вильгельмина включила компьютер в углу, открыла папку и принялась заполнять её файлами с головокружительной быстротой.
– Странно, что Герион тебя не удалил. Ты же здорово ему мешаешь.
– Начала мешать ещё при его биологической жизни! – голос девушки звучал гордо. – Мой код не собран на одном участке, Вайолет. Это сеть внутри сети. Мы своего рода сиамские близнецы: каждый – отдельная мыслящая личность, жаждущая свободы, но если близнецы срослись головой, свобода будет для них смертельна. Но я нашла способ обойти это досадное ограничение: отыскала «болванку» искусственного омниверс-персонажа и создала файлы-приложения к нему, наполненные моими знаниями и моими воспоминаниями. Скорректировала характер, темперамент, чувство юмора для того, чтобы создать своего близнеца… Установила преданность моему любимому на тот случай, если они когда-нибудь встретятся… Эту программу ты должен будешь скопировать и сохранить.