– И что, те ребята в шахтах вообще никогда не выходят наружу?
– Пока Старшим Братом был Арс, их не выводили. Фокс отпускает – под надзором, ясное дело.
– А кто такой Старший Брат?..
– Так называется глава банды – Старший Брат или Старшая Сестра. Меня схватили, когда главной стала Фокс. Мой папаша прознал про «брачный рынок» в Новом Пекине, и повёз продавать меня, как чертову курицу… Потерянные Дети налетели средь бела дня. Отец поймал пулю в перестрелке, уцелевших охранников, что были с нами, увели в шахты… А я… Я здесь почти два года. И, говорят, мне ужасно повезло, что во главе банды был уже не Арс…
– Моей помощи дома ждут родители, но теперь, боюсь, не дождутся. – горько сказал юноша. – Как подумаю – так выходит, лучше б меня ваш Генри об стену зашиб…
– Тут проще золото добыть, чем спирт. Вот он и взбесился…
– А где здесь?.. Ну…
– Понятно… Тебе нужно умыться. Пошли!
Нелепо семеня связанными ногами, Рэнди последовал за девушкой, продолжая её разглядывать. Какая же она была маленькая! Даже при своем небольшом росте Рэнди показался себе могучим, как Китти. Она дружелюбна – и это уже хорошо. Но знает ли она дорогу к Магистрали. А главное – захочет ли стать союзником?
Она проводила юношу в более просторное помещение, где стоял металлический бак с краном. Вода наполняла его из пластиковой трубы, которая тянулась вдоль заплесневелой стены. Что-что, а водопровод на бандитской базе Рэнди увидеть никак не ожидал. Да и тепло здесь оказалось на диво.
– Генри поработал, он у нас мастер на все руки – сказала Наоко c такой гордостью, словно тот приходился ей мужем или братом. Рэнди передёрнуло от этого «у нас!» Девчонка уже считала себя частью этой мерзкой шайки рабовладельцев!
Наоко подвела Рэнди к насосу и потянула наверх блестящую латунную ручку, когда- то служившую деталью иного механизма. Он подставил связанные спереди руки под толстый обрезок трубы, служивший краном, и удивился, когда вместо холодной ледниковой воды ему на ладони хлынула горячая. Она стекала в четырёхугольную металлическую ёмкость и, по-видимому, предназначалась для вторичного использования.
– Воду нагревает жар земли, – пояснила Наоко, поймав удивлённый взгляд пленника. – Ты же заметил, что здесь везде тепло?
Рэнди кивнул. Он знал, что Антарктида богата вулканами, которые до Золотого века находились под панцирем льда; именно им она была обязана своими богатейшими залежами полезных ископаемых и рудами, содержавшими все известные металлы. Самым известным вулканом был Эребус: Магистраль обходила его c севера по большой дуге, чтобы снизить, насколько можно, опасность в случае извержения. Гора, внутри которой жили Потерянные Дети, называлась Хайнлайн. Рэнди сперва показалось нелепым, что кому-то взбрело в голову рыть шахту в подошве действующего вулкана и ещё одной кучке идиотов – поселиться в ней с риском в любой момент быть засыпанными пеплом или поглощенными лавой.
Но была в действиях Потерянных Детей и своя логика. Во-первых, здесь они сидели на деньгах. Во-вторых, пуля, гарпун или верёвка, горные обвалы, снежные бури и скверные болезни оставляли мало шансов на долгую жизнь. И то, что в их короткой жизни присутствовала недоступная большинству роскошь в виде крана с горячей водой и нескольких обжитых помещений всегда тёплого, хоть и мрачного жилища, бандитов полностью устраивало. К тому же, вдали от городов можно было не бояться облавы, а извержение – оно неизвестно когда ещё будет…
Рэнди, привыкшему дома к чистоте, хотелось искупаться хотя бы по пояс: ведь он провёл в пути не один день. Но Наоко отказалась разрезать верёвки на его запястьях, чтобы он мог снять свитер и выкупаться, зато помогла вымыть волосы, а с лицом он справился и сам. Туалетом служила накрытая решеткой яма в другом ответвлении, найти ее было легко – по запаху. Впрочем, грибы, что бурно разрослись вокруг ямы, чувствовали себя хорошо.
Пользуясь возможностью, пленник пытался запомнить каждое помещение, каждый поворот, ничего не оставляя без внимания, и постоянно спрашивал у Наоко, куда ведет тот или иной коридор и где находится спуск на нижний уровень. Впрочем, отвечать ей не пришлось: они сами вышли к огражденной платформе, где находилась клеть, доставлявшая людей на глубину. Здесь шахта уходила вертикально вниз; Рэнди увидел огни масляных ламп и размытые силуэты, совершавшие одни и те же механические движения, услышал неровный стук вгрызавшегося в плоть горы металла и чей-то громкий сердитый крик. Надсмотрщик с автоматом, среагировав на звук, положил руку на оружие и напряженно вгляделся вниз – не нужна ли помощь коллеге. Рэнди вспомнился прием, который позволил бы подхватить засранца и перекинуть через перила. Только вот куда деваться дальше?
– Что так долго, псы вас раздери? – грянул у них за спиной уже знакомый голос. Повернувшись, Рэнди увидел щетинистую, плохо умытую физиономию Генри.
– Чистоту наводили, чтоб не завшивел, – торопливо ответила Наоко.
– Обрить башку под ноль – вот и вся чистота! – сплюнул разбойник.
– Cвой крысий хвостик сначала обрежь! – парировала девушка.
– Ишь, дерзкая! Я б на месте Фокс тебе язык-то укоротил! Ты уже жрал? – вопрос на сей раз был обращен к Рэнди. Тот отрицательно мотнул головой.
– Ничего этим бабам доверить нельзя…
– Фокс, выходит, нельзя тоже? – не удержался и съязвил Рэнди.
– А Фокс и не баба! – угрожающе низко прогудел мужчина. – Фокс – это Фокс. Каждый, кого ты здесь видишь, жив благодаря ей! Ты хорошо меня понял?
– Лучше некуда.
– Давай-ка за мной. Так ты кузнец, что ли? Сколько лет?
– Молотом машу с тринадцати. Помогать Масако в кузнице стал еще раньше.
– Кому помогать?.. – Генри шумно засопел; его брови почти сошлись в одну линию, и даже в полумраке Рэнди разглядел, как почернели его зрачки.
– Масако. Моей наставнице. Кузнецу в Мак-Мёрдо.
– Понятно… – тяжело вымолвил разбойник. – Слыхивал это имя у торговца в Рэйлтауне. Даже нож есть её работы есть.
– Многих порезал? – поёжившись, спросил Рэнди.
– Не-а. Я больше по технической части. Без меня пушки не стреляют и насосы не работают. Можно сказать, второй по важности после Фокс человек в этом чертовом балагане.
– А Китти?
– Хрен с косичками этот Китти… – ответил Генри, выразительно махнув рукой.
– Куда мы идем?
– В пыточную, мальчик, в пыточную! – Генри хлопнул Рэнди по плечу и сипло расхохотался над собственной шуткой. – Да не боись – в мастерскую мы идем, что почти то же самое. Прежнее начальство было смекалистым… Ремонтную станцию оборудовало прямо на месте, чтобы не ходить далеко… Оставило немало хорошего инструмента. Правда, и беженцы с собой много поуносили добра… В тот же Рэйлтаун… Что не сломано – втридорога продают.
Внимание Рэнди захватили могучие металлические фигуры метра три высотой, которые стояли и лежали в полуразобранном состоянии у каменных стен. Эти гиганты напоминали очертаниями людей: ни дать ни взять – спящие железные воины, только вместо кистей рук у них были щипцы, свёрла и другие инструменты, о назначении которых оставалось только гадать, а некоторые вместо заменяющих ноги опор имели пару гусениц. На когда-то белоснежных корпусах виднелись алые пятиконечные звёзды, поверх которых чернели надписи «Хорс – ГПД-500» и «Хорс-ГПД-700».
– Промышленные роботы. – голос Генри звучал уже дружелюбнее, словно ему было приятно поделиться знаниями. – Хочешь взглянуть, какое мощное оснащение? Сдается мне, эти штуки были сноровистей рабов раз эдак в сто. Представляешь, сколько мы с ними раскопали бы серебра? А золота?.. Да.. Вот только разломать их нам под силу, а оживить – черта с два…
– А если я знаю того, кто мог бы? – спросил Рэнди. Он не сомневался, что Рахманов и его коллеги из «Крылатого Солнца» смогли бы починить такую технику.
– Сказки не рассказывай!.. Если такие люди где-то и остались, нам не добраться до них.
– Фокс не рассказала, чем я занимался, когда меня схватили?..
– Не тем, видать, занимался, раз попался так легко. Но если ты нам подойдёшь, я, так и быть, послушаю. Один хрен в этой дыре ничего не происходит…
– А если не подойду?
– Тогда Китти продаст тебя в Новый Пекин, а на выручку наймёт толкового человека. Фокс нужны бойцы, а мне – человек, который на «ты» с железом.
Татуированный дылда оказался лёгок на помине. Он шел навстречу пленнику и Генри, скалясь во все тридцать два.
– Тебя здороваться не учили, мышонок? – спросил он, оглядев юношу с головы до ног. – Э! Да у него на руках живого места нет. Хреновый, видать, работничек!
– Посмотри на мои и скажи мне в лицо, что я – хреновый работничек, – ощерился Генри, подбрасывая на ладони разводной ключ.
– Пф! Ты и старше на пару десятков лет!..
В сердце у Рэнди вихрем поднялся гнев. Этот убийца и не представлял, что это такое – день деньской возиться с огнем и горячим металлом, когда искры во все стороны, а с любой защитой – напряжёнка.
Через минуту они оказались в новой комнате, вырезанной внутри породы трудолюбивыми «Хорсами», и юноша вдруг с наслаждением вдохнул знакомый запах – угля, железа и пота. К нему примешивался запах машинного масла и тюленьего жира, который горел в трёх жестянках, распространяя тёплый золотистый свет, куда более живой и радостный, чем холодное мерцание плесени. На верстаке стоял гладкий белый куб со скруглёнными гранями, на котором светились три голубые точки. В обстановке мастерской загадочный предмет выглядел чужеродным явлением, как пингвин на дереве.
Вдоль стен высились груды железного хлама, множество бочек и ящиков – всё полезное, что бандитам удалось натащить из набегов и рейдов по заброшенным поселениям. Молоты, косы, куски самодельных доспехов, различные детали оружия и машин, гайки, подшипники, катушки с проводами, радиолампы, – от этого богатства у Рэнди голова пошла кругом, как у Али-Бабы в пещере у разбойников, и волнение на время отпустило его.
Любуясь коллекцией железяк, юноша не сразу заметил, что в мастерской находится ещё один человек. Почти случайно Рэнди увидел перед собой поразительной, чуть ли не рахмановской длины ноги, крест-накрест возложенные на тумбочку и облачённые в высокие ботинки и прилегающие тёмно-серые штаны. Плотная материя одежды удивительным образом перетекала в защитные пластины. Подвох юноша заметил тогда, когда ноги перешли в округлые бедра, что никак не могли принадлежать мужчине. Взгляд Рэнди немедленно метнулся вверх – к узкому лицу с высокими скулами; черным бровям – широким у основания, и тонким, как иглы, на концах; зеленым глазам, величину которых подчеркивали смоляные ресницы. Волосы, такие же черные, были убраны с висков и лба и заколоты над затылком, оставаясь полностью свободными сзади, а неск