Одной рукой я держался за Многоножку, второй – непосредственно за гладкую выпуклую поверхность механического чудовища. Вайолет принял точно такую же позу, но справа. Олег прицепился сзади, а на его левом плече примостился присланный Катриной десмодус. Выждав положенное время, «медведка» зашевелилась, закачалась, и я инстинктивно напрягся, боясь соскользнуть. Но чего боишься – то тебя и настигнет. Как только «насекомое» шустро засеменило к шлюзу, я не удержался и шмякнулся на пятую точку: даже Вайолет не успел меня поймать. Больно, конечно, не было, зато пришлось бежать во весь дух, чтобы успеть уже не забежать, а вкатиться кубарем в закрывающийся шлюз вслед за роботом. Оказавшись в туннеле, я скомандовал своим товарищам и Многоножке сразу же отцепиться от лунного робота и продолжать путь самостоятельно.
– Надеюсь, они огнём или плазмой туннель не прочищают… – пробормотал Вайолет.
– Это ты в какой-то игре подсмотрел?… – буркнул я, посылая десмодуса вперёд разведывать дорогу. Всё, что он увидит, будет показано на мониторе Катрины. А если впереди опасность, лучше уж робота потерять, чем собственную жизнь.
Вот «медведка» с грузом заползла в небольшое помещение и остановилась, её выпуклые «надкрылья» разошлись в стороны. Сверху, из прямоугольного отверстия в потолке, свесился на тросе магнит, подцепил из раскрытой спины робота контейнер с рудой и потащил его наверх, после чего машина закрылась и нырнула в следующий шлюз.
– Он забрал последний контейнер! Значит, больше спускаться не будет! – сделал вывод Рахманов-младший.
– Поищем другие ходы! – ответил я. – Когда здесь ещё работали люди, то наверняка имели сюда доступ на случай неполадки.
Дверца для персонала вскоре действительно нашлась, но оказалась кем-то заварена, как и наружный вход в жилые помещения.
– Что будем делать, господа взломщики? – спросил Вайолет.
– Олег, у тебя получится разрезать лазером дверь? – Никаких технических препятствий к этому не было.
– Ребята, тут могут быть заделаны все ходы-выходы для персонала, а может – и расставлены ловушки. Если кто-то заделал вход в помещения для сотрудников, он очень не хочет, чтобы здесь обретались чужие. Не знаю, кто этот Герион, но я б не стал рассчитывать на его халатность, – сказал Олег, обозревая неуютное пространство вокруг нас.
– Дежурный инженер… Не она ли это сделала? – спросил я у хакера.
– Распоряжение улетать ей поступило срочное. А заваривать шлюзы – слишком много возни, – ответил Вайолет. – Скорее всего, это и вправду сделали роботы, когда база опустела.
– Проверим, можно ли пройти через зону обработки, – сказал я.
– И угодить в какую-нибудь мешалку-дробилку? – скептически протянул хакер.
– У нас есть грави-ранцы и «Илмаринен». Не пропадем. И пусть десмодус снова летит впереди.
Сказано-сделано. Многоножку мы отправили прямиком на то место, откуда полминуты назад уполз разгруженный робот-добытчик. Как Вайолет и ожидал, датчик отправил сигнал наверх, магнит автоматически пополз вниз и приклеился к роботу. Нам с Вайолетом больше ничего не оставалось, как схватиться за трос и позволить ему увлечь нас вместе с Многоножкой наверх. Олег полетел за нами на грави-ранце.
Мы оказались в новом помещении с наклонной конвейерной лентой, которая к этому моменту уже не двигалась. Как только магнит замер над ней, два манипулятора, похожих на тонкие длинные паучьи лапки, высунулись из стен слева и справа от нас и царапнули воздух под брюхом «многоножки», которую автоматика приняла за очередной контейнер, который нужно раскрыть; тотчас же лента под нами задвигалась вхолостую – по направлению к прямоугольному углублению, где впритирку друг к другу вращались два массивных зубчатых барабана для дробления руды, которая, будучи растёртой почти в пыль, проваливалась вниз и поступала на дальнейшую обработку. Никакой лазейки, никакого отверстия, в которое можно было «просочиться», я не видел. Но так не бывает. Автономия автономией, роботам-ремонтникам нужна возможность пробраться к каждому объекту, и барабанов это касается тоже.
Магнит тем временем проплыл над барабанами и начал опускать многоножку в выемку, куда опустошённые контейнеры складывались и, скорее всего, направлялись по конвейерной ленте дальше: скорее всего, их устанавливали добывающим роботам обратно в спины. В этот отсек нам точно было не нужно – и я велел «многоножке» прикрепиться к стене, для чего нам пришлось слегка раскачаться на тросе. Тщетно попытавшись протолкнуть робота дальше вниз, магнит оторвался и замер над выемкой.
Вот барабаны, наконец, закончили своё вращение: для них сегодняшний цикл подошёл к концу. Нанести ущерб этим цилиндрическим гигантам я не видел никакой возможности: вращательные механизмы находились вне нашей досягаемости. Однако мой лазерный нож сгодился для того, чтобы, не слезая с магнита, повредить в нескольких местах ленту, по которой поступала руда. Не нужно ждать ремонтника – пусть сам прибегает!
Я ещё раз прошёлся глазами по стенам и потолку, надеясь увидеть кружок или квадратик, который мог бы оказаться окошком или люком для ремонтника, но видел лишь ровные голые стены без единой впадины и без единого выступа. Может быть, мои представления неверны, и здесь всё делается совсем иначе?
Я хотел было уже вернуться вниз и попробовать-таки открыть «человеческий» коридор, но «адские жернова» неспешно разошлись вниз и в стороны, а в образовавшийся просвет вполз новый робот – на сей раз чертовски похожий на паука – только размерами с трехлетнего ребёнка и не с восемью, а с целыми десятью лапками. Его тяжёлое на вид каплевидное брюшко было сделано из материала, похожего на стекло: внутри него белым переливчатым светом сияла неизвестная нам субстанция. Что это – реликт старых земных технологий, или нечто новое, придуманное и заботливо созданное именно здесь – хозяином этих мест?
В просвет меж двух барабанов вполне мог спрыгнуть и человек, но это стало бы его последним прыжком, потому что внизу, под нами, вращалась на огромной скорости заполненная сырьём и стальными шарами центрифуга шириной от стены до стены. Измельченная порода в паузах между циклами поступала по трубе в наглухо закрытый цилиндрический барабан, и что происходило там, мне было уже неведомо; «паучок» – ремонтник, скорее всего, пришёл к нам по потолку.
– Что будем делать? – спросил меня Вайолет, увлечённо глядя на то, как внизу, в адской круговерти, перемалывается руда. – Дожидаться, пока и у нее закончится цикл?
– Над нею можно пролететь на грави-ранцах; вопрос – куда. Кэт, возьми управление десмодусом на себя. Пусть залетит по потолку внутрь и сделает нам план цеха. Где-то должен быть пульт ручного управления.
– Думаешь, Герион его сделал? – спросила сестра.
– В создании завода изначально участвовали люди. И оставались тут до Блэкаута. В случае аварии они должны были иметь возможность принудительно отключить тот или иной механизм…
– Кто поручится, что Герион не ликвидировал все эти рубильники и кнопки? – засомневался Олег Рахманов.
– Никто, но попробовать стоит. Посмотрим, можно ли пролететь над центрифугой на грави-ранцах и пробраться дальше, но очень не хотелось бы делать это, пока она работает.
– А что делать с роботом? Не хочешь доставить на «Апсару» трофей? – спросил Олег, кивнув на работающего паука, который передней парой лап соединил край одного из разрезов, извергая на него вязкую молочно-белую жидкость. – Я б с удовольствием в нем покопался…
– Даже не думай!.. – рявкнул я неожиданно сурово даже для себя самого. – Автоматическая система управления может расценить это как агрессию и
активировать защиту, а Вильгельмина не успела предупредить, с чем здесь можно столкнуться. Порча ленты уже была рискованным делом.
– Может, его взломать? – предложил Вайолет. – Проверю, можно ли через него выйти в местную сеть.
Но и это предложение пришлось отклонить:
– Чем позже Герион прознает, что у него в гостях хакер, тем выше наши шансы.
Управляемый сестрой десмодус скользнул между разведенных барабанов в обрабатывающий цех. Ожидания не оправдались: если панель ручного управления и существовала, то вне пределов досягаемости робота, а значит, и наших. Правда, робот нашел нам на противоположной стене что-то вроде балкончика со шлюзом, который должен был вести в другие помещения завода. При невозможности его открыть нам оставалось следовать тем же путем, что и лунная порода, остановив работу этого цеха и рискуя жизнью.
– Ну что, дадим хороший грави-залп? – охваченный тягой к разрушению Вайолет уже предвкушал, как брызнут во все стороны, дырявя стены, раскрученные на огромной скорости камни.
– Не транжирь энергию. Над центрифугой пролечу я и дам вам знать, если найду дорогу дальше. Это не опасней выхода в открытый космос.
– Ребят!.. Все в порядке? – спросила с «Апсары» Кэт, но я её перебил.
– Где ты сейчас пролетаешь?
– Над обратной стороной? Нужны координаты?
– Ищи подходящее место и сажай корабль. Болтаться над Луной опасно.
– Ты уверен? А вы?..
– А мы доведём дело до конца!
– Вот это да! Кто-то пытается связаться со мной на той же частоте, что и Вильгельмина.
– Кэт, не реагируй! Вильгельмина, заговорила бы сначала с нами! Прошу, прилуняйся как можно скорей.
– Ладно!
Мне оставалось уповать на свои способности к преподаванию и надеяться, что к роли второго пилота Кэт подготовлена действительно хорошо. Грави-ранец успешно доставил меня к балкончику, служившему смотровой площадкой для дежурного инженера. Подо мной в циклопических установках дробилось, измельчалось, очищалось, промывалось и обрабатывалось электрическими разрядами лунное вещество, и меня очень раздражало то, что я всего этого не слышал – тот опасный момент, когда реальность напоминает сон, и нужно делать над собой усилия, чтобы не расслабиться раньше времени. При неудачной попытке открыть шлюз у меня «упало» сердце, но тут к нам снова присоединилась Вильгельмина.