Теперь настала очередь Ульяны снисходительно прошептать:
– Очень вовремя, не так ли? Нет, правда, вы верите в это?
– Я верю фактам…
– Только не умеете их добывать, – Ульяна прищурилась, откинулась на спинку кресла и снова скрестила руки на груди. – Или, что еще хуже, прикидываетесь, что не умеете.
– Вы так уверены, что не добуду ответы на те вопросы, которые меня интересуют? – Тиль Теон задумчиво скривился: – Нда… Занятная у нас с вами беседа получилась. Столько сказано, но ничего, чтобы как-то пролило свет на происходящее.
– Сказано достаточно и для этого. Просто есть разница между «слушать» и «услышать». Второе почти невозможно сделать, пока сам не захочешь. А вам ведь удобно верить в то, что говорит Кромлех и оба Сабо, – девушка вздернула подбородок.
– Но сказано не всё, что до́лжно, – следователь посерьёзнел. Взгляд снова стал острым и внимательным. – Например, что произошло, пока вы были в сети «Сционы». И главное, как вам удалось её взломать. Если вы, конечно, её взломали, а не знали все коды заранее, как это говорит господин Циотан.
Он помолчал. Неторопливо встал, прошелся перед Ульяной: девушка прислушивалась, как начинает пульсировать в висках головная боль, как расползается по телу липкая усталость.
– Нам придётся осмотреть ваш корабль и вскрыть информацию с бортовых накопителей.
Ульяна тайком ухмыльнулась.
– А соответствующий ордер у вас есть? Мы хоть и не военный борт, но имеем в качестве порта приписки космодром постоянного базирования и являемся режимный объектом.
Тиль Теон склонился к ней, в нос ударил тонкий аромат сырой глины и горькой полыни:
– Я вам представлю все необходимые бумаги. Только в таком случае судно будет досмотрено по протоколу, следственной бригадой, с выимкой всех носителей информации и задержанием судна… Правила – есть правила, – он распрямился. – Ну так что, мне отправляться за постановлением?
Ульяна медленно отвела взгляд:
– Хорошо. Досматривайте так. Но в присутствии моих специалистов.
Тиль Теон фыркнул и стремительно вышел из лектория, едва не столкнувшись в дверях с Пауковым.
Глава 5. Сговор
Артём вошёл следом, бросился к Ульяне. Та сидела неподвижно, уставившись перед собой и обхватив себя за плечи до боли в суставах. По позвоночнику скатывались струйки холодного пота, пальцы мелко подрагивали.
– Ты как? – Артём присел перед ней на корточки, дотронулся до колена. – Эй, ты меня слышишь?
Девушка перевела на него взгляд:
– Сейчас осмотр будут делать и проверку информации бортовых накопителей, – спрятала в уголках рта улыбку.
Пауков хмыкнул, посмотрел на шкалу загрузки, синевшую на его креонике – та медленно гасла, сообщая о завершении программы и о готовности системы к блокировке выделенного узла. Выскочило диалоговое окно: «Завершить процесс блокировки узла 01-сигма-00-15?». Артём коротко глянул на Ульяну и нажал сенсорную кнопку «да».
«Узел 01-сигма-00-15 заблокирован. Код дефрагментации омикрон два», – новое сообщение погасло на дисплее. Пауков кивнул.
– Пойдём, напою тебя чаем, – тихо проговорил, потянул за собой. – Крыж ещё разговоры разговаривает.
– Всё ещё? – Ульяна округлила глаза.
Артём фыркнул:
– Судя по биотелеметрии, анекдоты травит.
Василий появился минут через десять после того, как весь экипаж собрался на камбузе. Молча прошел к столу, залпом выпил кружку авдеевского чая, с шумом сел. Уставился на притихших товарищей: все смотрели на него с вопросом.
– А чего я то? Я ничего? – Крыж опять «включил» балагура. Посмотрел на Ульяну: – Капитан Флинт, докладываю: всё путём… Ваще всё путём.
– О чём можно говорить два с половиной часа? – Наташа подпёрла кулаком щеку, разглядывая раскрасневшегося Василевса.
Парень широко ухмыльнулся:
– Я честно рассказывал об особенностях строения биомолекулярных сигма связей через призму нейролептической диссоциации и программирования синаптических связей.
Артём встрепенулся:
– Это же бред, – он замер над кружкой, крепко обхватив её пальцами.
Василевс подцепил с тарелки орешек, отправил его в рот, вздохнул:
– Мне кажется, к концу второго часа следователь это тоже начал подозревать.
– Что дала беседа со старшим помощником Крыжем? – Теон дождался своего ассистента в шлюпке.
Клириканец неопределенно пожал плечами, сбросил с персонального креоника запись опроса:
– Нес всякую чушь два часа.
– Что говорил об энергоне?
– Ни слова, господин начальник следственной группы.
Теон кивнул. Заложив руки за спину замер перед демоэкраном: посреди сине-чёрного квадрата пролегла яркая полоса далёкой аномалии. Церианец опёрся на консоль, вглядываясь в еле уловимое движение там, на границе миров. Потянулся аппарату внешней связи, активировал – в углу цифрового табло загорелся зелёный индикатор. Набрал кодировку «Фокуса».
– Фокус 01-00-15, информирую вас об активации протокола 2112. Прошу предоставить доступ к базам данных бортовых накопителей и обеспечить возможность многоуровнего сканирования систем.
Замер в ожидании. Он знал – там, на фрегате капитан Рогова и руководитель проекта Пауков переглядываются, вместе со старшим помощником спешно направляются в рубку.
– Принято, борт 1-альфа-Тольда-17-54-22, – голос Роговой, – принимайте пароли доступа. Время действия паролей: три часа тридцать минут по стандартному земному времени… Надеюсь, вам этого времени хватит, господин начальник Криминальной полиции?
– Хватит. Благодарю. О вашем содействии следствию будет сделана отметка в протоколе, – он прищурился, вслушиваясь в интонацию землянки.
Ульяна изогнула губы в улыбке:
– Как мило с вашей стороны, – она отключила внешнюю связь, обернулась к команде. Ноздри нервно хватали воздух, губы сомкнулись в тонкую тревожную линию.
– Чё, по кофейку? – предложил Крыж. – Или в тренажёрку пойдём?
– Идите, – кивнул Пауков. – У нас с Ульяной ещё есть дело.
Уже в медблоке он позволил себе её обнять. Привлёк к себе как раз в тот момент, когда она расстёгивала верхний клапан комбинезона, чтобы занять камеру диагностики. Коснулся губами шеи за ухом и тихо прошептал:
– Я хочу защитить тебя.
Ульяна напряглась – он почувствовал, как окаменели и заострились под его пальцами девичьи плечи, – повернулась к нему. Он выразительно показал пальцем на мигающий зеленым индикатор внешней связи. Девушка смотрела настороженно:
– Ты что задумал? – прошептала беззвучно.
Он покосился на приготовленный для плановой диагностики саркофаг, отвел взгляд.
Ульяна отпрянула от него, заглянула в глаза, потребовала:
– Что. Ты. Задумал?
– Я хочу имитировать твое исчезновение, – он рассеянно дотронулся до подбородка. – Я введу тебя в состояние направленной сенсорной комы. Тебя поместят в лечебницу, в лабораторию на Тамту. И пока не прояснится ситуация, я буду поддерживать твоё состояние. Это безопасно.
Ульяна покачала головой:
– Без моего участия ничто не прояснится. Мы же это обсуждали, Артём, – она помолчала, разглядывая генетика. Закусила губу. – Я хочу тебя попросить о другом. Ты можешь как-то сохранить мою память?
Он пожал плечами, заложил руки в карманы форменных брюк:
– Есть технология ментальной томографии. Зачем ты спрашиваешь?
– Сделай мне ментальную томографию. Я хочу сохранить все свои воспоминания со «Сционы».
Он уставился на нее. Светло-серебристые глаза потемнели, губы сжались в упрямую полоску:
– Нет.
Ульяна опешила.
– Артём, это важно. Это станет гарантией того, что со мной ничего не сделают. И с моей памятью.
Генетик покачал головой:
– Категорически нет. Ульян, это технология полного восстановления сознания с указанного настройками эпизода-триггера. Ты будешь чувствовать все запахи, слышать все звуки, которые ты чувствовала в реальности в этот момент, – он выразительно посмотрел на нее. – Ты будешь чувствовать всю боль.
Ульяна впервые за этот вечер улыбнулась:
– А вы оптимист, господин руководитель лаборатории биогенной инженерии.
– Я вообще кладезь нераскрытых тобой талантов, – сердито пробормотал он.
– Слушай, вколи мне нейростабилизатор.
– Не поможет он, Ульян. Я в этом участвовать не буду!
Девушка прищурилась:
– Ты хочешь, чтобы я сделала это сама?
– Ну, коне-ечно, – он закатил глаза к потолку, качнулся с носка на пятку и обратно, – мисс конгениальность уже разобралась не только в пилотировании, но и в сложном медицинском оборудовании. Это тебе не джойстиком водить, продираясь сквозь торсионное поле.
Девушка снисходительно хмыкнула, чуть повысила голос:
– Флиппер, – обратилась она к искину корабля, – запустить алгоритм подготовки к процедуре ментальной томографии. Объект исследование: Рогова Ульяна Аркадьевна.
– Загрузить базовые параметры объекта в конфигурацию? – охотно отозвался механический голос.
Ульяна победно прищурилась.
– Да, загрузить. Вывести на камеру гиперсна номер один, – она изучала окаменевшие скулы Паукова. – Ну, что, господин руководитель лаборатории? Как видите, много ума не требуется… Если знаешь, кого попросить.
Он вздохнул:
– Ульян. Ты не выдержишь нагрузку. И есть угроза, что Теон заберет тебя на Тамту сразу после завершения сканирования систем Фокуса, то есть ты после сенсорной томографии даже восстановиться не успеешь. Это же не шутки, Ульян.
– Не шутки, Артём. Я вот тоже думаю, что это не шутки. Если они зачистили память «Сционы», архивные базы, в том числе Трибунала, значит, они очень хотят слить дело. Я им со своими свидетельскими показаниями не нужна. Они могут, забрав меня на Тамту, зачистить и мои воспоминания? – она внимательно следила за тем, как потемнело лицо Артёма, как подёрнулись чернотой глаза и заострились скулы. Медленно кивнула: – Могут. Мы уже начали игру, выиграли первую партию. Надо попробовать отстоять другую. И будет здорово, если у нас окажется в рукаве дополнительный туз.