– Доставьте Рогову на Калипсо, и вопрос энергона я решу сам… Теон, Пауков не сможет обеспечить ей безопасность. Рано или поздно… скорее рано, чем поздно… их прихлопнут на каком-нибудь дальнем перегоне. Мы с вами оба это понимаем. Возможности Коклурна вы знаете. Если ваши данные на РПС-маркеры верны, то вопрос поимки сенсоида группы А – вопрос нескольких дней. – Он помолчал еще, неторопливо расправил рукава мантии. – Они ведь хотели быть героями, эти земляне. Мы предоставим им эту возможность – они послужат сохранению мира в Единой галактике. Это миссия для великих.
Начальник криминальной полиции опустил глаза, внутренний следователь прикидывал дальнейшие действия.
– Вы большой циник, господин Ирган…
– Безопасность нескольких не должна быть важнее безопасности многих, – его собеседник прошелестел темным одеянием, кутаясь в тяжелый шелк и направился к выходу.
Теон смотрел ему в след. Клириканец уловил смятение, остановился. Худые плечи, обтянутые плотным шелком, напряглись. Он заговорил чуть более жестко:
– Я не собираюсь вам угрожать или давить на вас. Но вы сами должны понимать, что это – единственный вариант, при котором Единая галактика сохранит обороноспособность, при котором пострадает минимум ее обитателей. А правда, пусть и в несколько усеченной форме, восторжествует. Разве не это вас должно волновать, как представителя власти и блюстителя порядка? – он прошептал: – Еще раз: Рогова представляет опасность для всех нас. Я даю вам максимум час на принятие решения и оформления бумаг. Через час они должны быть в распоряжении Совета.
Тиль Теон неохотно кивнул: на самом деле, он согласен как минимум с одним – беглую землянку нужно найти.
И найти раньше всех остальных.
– Три ноль, три ноль, подсектор двадцать один пятнадцать осмотрен, пеленг не подтвержден. Как поняли, прием, – приглушенный голос из ретранслятора.
Динамик шелестел под куполом рубки чужими враждебными голосами.
– Два семнадцать, понял вас, переходите в соседний сектор, – отрывистая команда в ответ. И тут же на соседней волне: – Один три, сектор чист. Подозреваемые на обнаружены. Принимаю решение начать переброску в подсектор двадцать один шестнадцать.
– Принял. Передаю Главному.
Экипаж «Фокуса» в полном составе собрался в рубке, у рабочего монитора старпома. Тот подключился к волне Управления сопровождения следственных действий, слушал закрытые переговоры патрулей. Их было много, непривычно много в секторе. Он даже не сразу сообразил, что ищут их.
И сразу вызвал ребят. Настроил автопереводчик – часть диалогов и кодов звучало на языках Клирика и Церианы.
Тим сидел тут же, у ретранслятора, и записывал незнакомые ему фразы.
Во время паузы в эфире Крыж запрокинул голову, посмотрел на Паукова. Артем положил локоть на спинку его кресла, другой рукой задумчиво тер подбородок. Ульяна застыла через проход от него, примостившись на краю кресла генетика. Ладони положила на колени, костяшки пальцев обострились и побелели. Наташа и Кир – тоже рядом, слева от Крыжа. Ираль, скрестив руки на груди, замер у кресла первого навигатора, мрачно смотрел перед собой.
– Как думаешь, жучки оставят? – Василий массировал затекшую шею.
– А ты б оставил? – отозвался Артем. Крыж изогнул брови, фыркнул. И согласно кивнул. – Вот и они так.
Ираль тоже кивнул.
«Фокус» закрепился на геостационарной орбите необитаемого спутника планеты 3X-QR12 в системе Топсик. Закрыв пеленг и выключив маневровые, притаился в тени гиганта, забился в щель. Система раннего оповещения сканировала все доступные транзакции, а настроенная на прием радиоволн аппаратура улавливала переговоры в секторе. Крыж вел запись, на экране фиксировались сразу семь звуковых дорожек.
На них объявлена большая охота.
Совместный патруль Клирика и Церианы коврово перебирал квадрат за квадратом, оставляя на обследованных территориях маячки, настроенные на кодировку «Фокуса».
– С закрытым пеленгом на малой скорости можно отползти на край системы, за анфиладу маячков, – предложил Кир.
– А дальше? – Ульяна нервно теребила прядь.
Артем барабанил пальцами по спинке кресла старпома. Шумно вздохнул.
– Двигаться, не выяснив причины выхода «Фокуса» из-под контроля, нельзя, – отрезал решительно. – Я только что говорил это Ульяне. Нужно завершить диагностику. Самое сложное мы уже сделали – данные собрали, предварительный программный анализ сделали. Работы осталось на пару часов – вручную отработать выборку багов. По результатам изолировать их вместе с поврежденными участками нейросети. Это первое. Второе. Ульяна. Нужно провести твое дельта-сканирование и убедиться, что в связи с продолжающейся модуляцией «Фокуса» вы все еще совместимы. И, если нет, то на сколько. Возможно, какие-то параметры придется корректировать медикаментозно. В любом случае мы должны знать. И третье, на основании результатов диагностики «Фокуса» и Ульяны, принять решение о механизме их взаимодействия, – он окинул взглядом команду. – Считаю, это главное сейчас. Повторный выход корабля из строя в нынешних условиях … Это, – он запнулся, мрачно подбирая подходящее слово.
– Это жопа, – помог ему Крыж, – как комплекс мероприятий. Да простят мой французский присутствующие дамы.
Артем покосился на айтишника, медленно кивнул.
– Тогда так и делаем, по пунктам, – Ульяна встала. – Артем и Василий проверяют протокол диагностики. Выявляют текущие параметры «Фокуса». Сверяют с текущими моими. Выводы делаем по факту.
– Ульян, я вам все равно во время диагностики не нужен. Прошу разрешения проверить архивы на счет той штуки, которая на тебя напала, и свести по возможности с данными по «летучим голландцам» в секторе, – Тим вытянул нескладную шею. – Ну-у, тем, что доступны. Считаю, мы должны оценивать все опасности, включая гипотетические.
Ульяна почувствовала, как по спине пробежал холодок, кивнула.
Василий уже расплылся в улыбке, явно собираясь похахмить над рыжим юнгой.
– Согласен с Тимофеем, – неожиданно отозвался Ираль. – Я бы ему помог.
Крыж замер на полуслове, пробормотал:
– Ну, даете, парни. «Гипотетические опасности»…
– Хорошо, Тим. Делай, – Ульяна согласилась. – Посмотри в связке со стоковыми трассовыми течениями. Есть ли исследования по аномалиям, с ними связанными.
Авдеев взглянул на Наташу:
– Тогда мы в рубке, верно, Натка? Я на мониторинге системы раннего оповещения, Наташка – на управлении, – он подмигнул. – На всякий пожарный случай.
– Да, все верно. Согласен, – Артем кивнул, коротко взглянул на Ульяну: – Пошли?
Глава 7. Вопрос доверия
Бывший директор Академии Космофлота устало опустился на жесткий стул, прислонился к холодной стене.
Он – отыгранная пешка, сброшенная с игровой доски.
Он знал, что бывает с такими.
В стеклянном глазке видеокамеры будто мелькнуло что-то: Кромлех догадался – включилась запись. Тут же щелкнуло запорное устройство. Узкая дверь камеры отъехала в сторону. В тишине тюремной каморки сердце билось так громко и отчетливо, что казалось – его стук услышат те, что по другую сторону видеокамеры, и те, что пришли за ним. Четверо офицеров с шевронами Управления сопровождения следственных действий, все четверо – в полном боевом облачении, вооруженные.
Директор не пошевелился. Молясь лишь об одном – чтобы не было слышно, как колотится его сердце:
Старший группы выдвинулся вперед, зачитал с экрана креоника:
– Кромлех Циотан, Решением Судебного департамента Трибунала Единой галактики номер 8630-ТРС вы передаетесь под надзор Службы безопасности Единой галактики в изолятор временного содержания номер одиннадцать, дислоцированный на станции Калипсо, подсектор Жирам, – Кромлех медленно выдохнул, взглянул исподлобья. Кажется, из-за шума в ушах, он еще и плохо слышать стал. Подсектор Жирам – это же не может быть правдой, верно? Это ведь билет в один конец. Офицер закрыл креоник, бросил повелительно: – Прошу встать и приготовиться к транспортировке.
Тут же выступил второй офицер сопровождения, коротко скомандовал:
– Встать. Руки вперед.
Кромлех перевел взгляд на подошедшего, пытаясь рассмотреть. Только блеск рептилоидных глаз сквозь темное стекло забрала. Клириканец. «Скварр бы побрал всю вашу подлую братию». Креонидянин неохотно поднял руки и протянул их перед собой. Черная бляшка закрепленного за оголенном запястье диода расцвела силовыми наручниками.
– Шаг вперед. Ноги на ширину плеч, – офицер бесцеремонно ударил носком ботинка по внутренней стороне ступни.
Кромлех побагровел:
– Да ты что себе позволяешь, стервятник? Ты знаешь, кто я такой?! – он двинул плечом на конвойного.
Напрасно.
Острая боль в запястьях, короткий и точный удар ребром ладони по сонной артерии. Серые стены камеры поплыли перед глазами. Туда, где все безразлично.
Ступни методично цеплялись за стыки в покрытии, колени то и дело ударялись о металлические крепления на сходнях. Тяжелые шаги отдавались в висках. Шум в ушах, тошнота и боль в вывороченных суставах – руки оказались скручены за спиной.
– А-а, – прохрипел, пытаясь поднять голову.
Приоткрыл глаза. За прозрачной стеной изолированного транспортера – серое покрытие сектора прилета, кривые полукружия сходней с подсвеченными синим направляющими, бесконечные ленты погрузочных рельсов. Перекрывая грохот стыковочных модулей и жужжание механизмов, приглушенный металлический голос сообщал:
– Напоминаем о необходимости завершить погрузочные работы в согласованные сроки и освободить зону стыковки. Пирс два два одиннадцать, шлюз номер один. Готовность к отстыковке. Приготовиться к движению по ходовым знакам.
Рывок вверх. Его грубо поставили на ноги. Не позволив отдышаться, прийти в себя, коротко скомандовали:
– Вперед. Не останавливаться.
– С-сволочи, – сплюнул Кромлех, спотыкаясь.