Чем больше она говорила, тем холоднее становился взгляд Паукова, тем сильнее обострялись скулы.
– Странно, что мне приходится повторять: в космосе твоя команда – это твоя семья, плохая или хорошая – как повезет. Недоверие к члену экипажа – это вопрос безопасности, вопрос возвращения домой, – проговорил жестко, мрачно уставился на нее. – А Ираль – такой же член экипажа, как остальные.
– И между тем. Я не верю ему, – Ульяна упрямо поджала губы. – Он изначально знал что-то об энергоне, что не сообщал нам. У него были инструкции от Грацца, с содержанием которых он отказывается знакомить нас даже сейчас. Но, при этом, именно после их исполнения или отказа от их исполнения, он объявлен в галактический розыск. Нарушение законов рода? В самом деле, ты в это веришь? Мы по-прежнему о нем практически ничего не знаем. Зачем он с нами? Только потому, что ему некуда больше идти?
Она сверлила взглядом переносицу Артема, наблюдая, как темнеют его глаза, как шевелится в них что-то черное, незнакомое и чужое, как обостряются скулы.
Ребята притихли, только переглядывались молча. Наталья пару раз хотела вступить в разговор, что-то возразить, и открывала рот. Но Авдеев предостерегающе вскинул руку, положил поверх ее ладони. Натка сникла и замолчала.
– Хорошо. Допустим, он с нами не до конца откровенен, – проговорил Пауков угрожающе тихо. – Но с чего ты делаешь вывод, что его скелет в шкафу касается нас, что угрожает нам? С чего ты решила, что это как-то повлияло на конфигурацию «Фокуса»? – он порывисто встал. Прошелся вдоль стола. – С чего ты вообще решила, что должна знать о членах экипажа всю подноготную? Ты кто? Мать родная? Бог?
Ноздри широко раздувались, хватали воздух, слова рвались наружу зло, хлестали по щекам. Ульяна опешила.
Артем опустил глаза. Хмуро уставился на носки собственных ботинок. Он дышал тяжело и прерывисто, пытался справиться с раздражением, которое охватило.
– И, кстати. Ты ведь тоже не все нам рассказываешь. Что конкретно произошло на Тамту? – он сунул руки в карманы брюк. – И я не о придурке Сабо. Я о другом. Что ты прячешь в своей памяти, что светится в твоих ментаграммах? Что уже почти ушло в подсознание, стало твоим вторым «я»?
Он не ждал ответа. Бросив в лицо Ульяне свои подозрения, развернулся порывисто и направился к ближайшему выходу.
– Артем, не уходи! – Ульяна окликнула.
– Паук, останься, – в дверях лектория показался Ираль: в руках семь тонких конглициниевых фляжек, на губах таяла беззаботная улыбка. Он неторопливо шагнул в каюткомпанию. Артем резко остановился, повернулся к нему. – Капитан права. Мне есть, что скрывать. Более того, она знает, что это. Верно, Ульяна? – он смерил ее взглядом, заставив медленно развернуться и взглянуть ему в глаза. – Только уговор есть уговор. Я раскрываю свою тайну в обмен на твою.
– Ты о чем? – Артем заложил руки в карманы, перевел хмурый взгляд с Ульяны на клириканца и обратно. Отметил, как девушка красноречиво побледнела, автоматически отложил в памяти, как дернулась в красную зону ее биометрия.
Клириканец и Ульяна смотрели друг на друга. Она – с вызовом, плотно сомкнув губы. Он – со снисходительной усмешкой.
– Собирай экипаж, – тихо посоветовал Ираль, наконец, продолжая удерживать Ульяну взглядом. Потом порывисто развернулся и бросил через плечо: – Три минуты. В тренажерном зале.
Через три минуты команда «Фокуса» собралась в тренажерном зале. Ираль уже ждал их у спарринг-зоны.
Не обращая внимания на Ульяну, подошел к Паукову, вложил в руки заряженный пневмошприц, пояснил:
– Введешь на третьей минуте, вот сюда, – он надавил на точку чуть выше правой ключицы. И только тогда перевел взгляд на первого навигатора: – В нашей расе не принята ложь. Когда я говорю «мой капитан», я имею ввиду именно то, что говорю. А именно: доверие и полное подчинение приказам. И вверяюсь твоим решениям так же, как и твои сородичи, – девушка выдержала его взгляд, молчала. – Но не вся информация, которой я располагаю, должна быть донесена до вашей расы. И я готов объяснить, почему.
Клириканец сделал приглашающий жест, показал на спарринг-зону.
– Кулачный бой? – девушка иронично скривилась. – Кто-то говорил, что вы – разумная и супер-гиперцивилизованная раса, а, выходит, свою правоту по-пацански доказываете… На кулаках? Смешно.
Однако шагнула на желтую ребристую поверхность внутри конуса спарринг-зоны.
Ираль промолчал, взял в руки пульт управления виртуальным тренажером, повертел в руках:
– Паук. Крыж. Кирилл, Наташа и Тим, все, что вы сейчас увидите, важно только для понимания, какой я. Что бы здесь не происходило, я прошу не вмешиваться. Особенно тебя, Паук, – генетик нахмурился. – Капитану ничего не угрожает. Гарантирую вам. Пара синяков не в счет.
С этими словами он активировал программу спарринга: прозрачные двери медленно сомкнулись.
Артем шагнул к ограждению:
– Ираль, это, правда, не смешно. Ты что задумал?
Клириканец задумчиво кивнул:
– Увидишь мгновение спустя, – он опять начал путать слова в предложении. Ульяна усмехнулась: волнуется, – и скрестила руки на груди.
Он медленно развернулся к ней, расстегнул застежки кителя и сбросил его с плеч. Небрежно уронил в угол на покрытие, сверху кинул пульт. Размял широкие плечи и почти сразу принял боевую стойку.
Девушка хмыкнула:
– Ты со мной все-таки драться собрался? И какой приз выигравшему?
– Исполнение желания, – он плотоядно облизнул губы, сделал шаг в сторону. – Ты ведь хотела ответов на свои вопросы? Получишь, если уложишь меня на обе лопатки.
Пауков не сильно стукнул ладонью по стеклу, потребовал:
– Ираль, прекрати немедленно.
Клириканец двигался по кругу, мягко, по-кошачьи плавно. Словно хищник, который выследил свою добычу. Кривая, чуть презрительная усмешка цепляла Ульяну. Девушка неторопливо отстегнула бромох с запястья, аккуратно пристроила на полу у стены. Для удобства расстегнула клапан на воротнике. Сделав несколько широких махов, размяла плечи.
И тоже приняла боевую стойку, шагнула в противоположную от клириканца сторону.
Пауков шумно выдохнул:
– Ульяна! Ты-то хоть головой думай! – треснул по прозрачной поверхности. – Крыж, где второй пульт от этой шарманки?!
Девушка и клириканец медленно двигались по кругу, незаметно сближаясь.
– А она не думает головой, Паук, – спокойно проговорил клириканец, заметно растягивая слова. – Наш капитан порывиста. Смела. Решительна. Удача на стороне таких, как она, верно? Мозги в делах удачи – помеха.
Он хищно улыбался, золотисто-оранжевые рептилоидные глаза смотрели пристально.
Выпад. Резко сократил дистанцию.
Ульяна подобралась, успела отпрянуть к стене, выиграв еще несколько сантиметров расстояния между ними. От него веяло опасностью. Животный, первобытный страх мешал соображать. Руки вспотели, по спине стекал предательский холодок, пробирался под ребра, сжимал безжалостно сердце.
Клириканец ловко поймал волну ее паники: за долю секунды вертикальные зрачки расширились и снова сузились до четкой вертикальной нити. Девушка чувствовала, как пульсирует в висках его шепот: «Покажи, что ты прячешь».
Ульяна тяжело дышала. Она никак не могла взять себя в руки и усмирить панику, которая наполняла, выплескивалась через край. Девушка заставила себя сделать шаг в сторону: разорвать пугающую связь, выйти из зоны его удушливого влияния.
Он слишком хорошо понял ее маневр.
Неожиданный наклон корпуса вниз, к ней под ноги. Руки на покрытии, будто в диком первобытном танце. Сокрушительный удар носком ботинка сбоку. В голень. Ульяна ахнула и осела.
Артем бился в стену, орал:
– Ираль! Прекрати это! Я убью тебя, Данди!
Крыж и остальные метались в поисках второго, запасного пульта: крепление на стене пустовало. Шкафчик с тренировочным инвентарем, где был запасной пульт, – тоже, оба оказались заперты внутри – Ираль не зря пригласил их с интервалом в три минуты, о пульте он позаботился заранее. Крыж бросился к интерактивному монитору, на ходу вспоминая пароль и код отмены. «Черт, сто лет не пользовался и не думал даже, что потребуется!» – бросило в жар: он понял, что не помнит.
Остановился, беспомощно развел руками. Чертыхнувшись еще раз, выдернул из креплений креоник, открыл справочный файл и покосился на то, что происходило внутри прозрачного конуса спарринг-зоны.
Ульяна упала на четвереньки, пыталась встать. Клириканец тут же сделал подсечку – грамотную, не оставившую девушке ни единого шанса на победу – потянул на себя ее за щиколотки, одновременно перевернув на спину.
И прижал лопатками к покрытию.
– Ну, что? Каково это, чувствовать себя червяком? С идиотом Сабо так же было? – выдохнул клириканец ей в лицо и, чуть сильнее надавив на горло, сверкнул глазами.
Ульяна лягнула его. Но удар получился по касательной, почти не причинив вреда. Девушка хрипела, извивалась ужом, пытаясь сбросить его с себя, и чувствовала, как тело парализует паника. Физически ощущала ее. Она сдавливала горло, выгоняла из легких последний воздух. В голове помутилось. Пальцы беспомощно царапали кожу клириканца, горячую, чуть более жесткую, чем кожа землян. Страх, острое ощущение опасности и отсутствие возможности для маневра заполняли ее. Ярко-зеленые круги расходились перед глазами, взгляд не фокусировалсяЗолотисто-оранжевые глаза все ближе, она тонула в них, растворялась. Теряла последние крохи сознания.
Слабеющими пальцами она еще пыталась избавиться от железной хватки Ираля, сбросить с себя его тело.
Отдаленно слышала крики Артема и Наташи, удары по прочной стене отдавались в груди далеким эхо.
– Ну, что, капитан? Кто из нас будет отвечать на вопросы? – отозвалось в голове.
Несильный удар под дых как точка в короткой схватке.
Мир потемнел, потерял яркость и осознанные очертания.
Ульяна вздохнула. В груди стало спокойно и тепло. Холодной ртутью по венам растекалось ощущение силы. Со стороны она видела команду «Фокуса», Ираля, придавившего ее к желтому покрытию спарринг-зоны, свое побледневшее лицо с обострившимися чертами и глазами навыкат. От её тела отделились, медленно раскручиваясь, тонкие полупрозрачные волоски, похожие на щупальца медузы. Они стремительно заполнили собой небольшое пространство спарринг-конуса, одновременно отбросив клириканца к противоположной стене. В его распахнутых глазах так и замерла усмешка.