Он развернул к Иралю монитор с загруженной картой повреждений.
Ираль бегло глянул на нее, уточнил:
– Что, внешнее сканирование хочешь сделать? – кивнул, переходя на ручное управление. – Давай. Предлагаю отработать на удалении. Охват будет больше, – активировал связь с рубкой: – Кирилл, принимай сигнал внешнего сканера.
В правом верхнем углу экрана приветливо мигнул зеленый огонек.
– Готово. Я сразу тогда адаптирую с прогнозом искина, лады?
– Давай, – Артем устроился удобнее.
Загорелся датчик сканирования, данные неспешно потекли на монитор. Мутный по началу снимок приобрел четкость, проявился. Генетик оглядывал лопасти хвостовой части фюзеляжа, створки стыковочного блока, клапаны шлюзовых камер, боковые сопла маневровых двигателей и гравикомпенсаторов, сопла основного двигателя, энергоемкости, прорези стабилизаторов и бортового вооружения – луч плавно скользил по поверхности корабля. Небольшие царапины, щербина по кромке приподнятого горба овального купола-рубки, очевидно, именно им и не «вписались» в горлышко войда, зацепили уплотнение и, вероятно, повредили обшивку крупными фракциями космической пыли.
– Сформировать три дэ модель корпуса, показать характер и глубину повреждения по куполу рубки, – скомандовал искину генетик.
На мониторе появилось изображение фрегата – «Фокус» замер, словно в компьютерной игре, повернулся вдоль поперечной оси. Артем остановил презентацию, развернул к себе хребтом. И тут же осекся.
– Не понял, – Пауков ткнул пальцем в пересекающую хвост корабля черту. – Это что такое? Увеличить разрешение на этом участке, сделать дополнительное сканирование.
На мониторе показался подробный снимок хвостовой части. Пауков прильнул к экрану: поперек хвоста, пересекая сопла гравикомпенсаторов и системы орбитального маневрирования, тянулся трос.
Сканер выбрасывал на экран один за другим расшифрованные квадраты, приклеивая к изображению хвостового отсека новые участки. Стало ясно: трос тянулся вдоль всего корпуса. При чем, не один – Артем насчитал как минимум шесть полос. Они соединялись параллельно и опутывали корабль от хвоста до носа будто паутиной. Смятые паруса энергоемкостей болтались безвольно как изломанные крылья стрекозы: «Фокус» безуспешно пытался распрямить их, чтобы завершить дозаправку.
Артем озадаченно поднял брови, еще раз увеличил разрешение на мониторе так, чтобы трос занимал весь экран, чтобы оказались видны его волокна.
– Что за чертовщина, – пробормотал, наконец.
Внешняя связь щелкнула, включаясь, прошелестела голосом Ульяны:
– Привет, как вы там, есть новости? Наташку в гиперсон уложила, у Крыжа до завершения программы двадцать восемь минут. Авдей отказывается передавать мне дежурство, – весело отрапортовала она.
– Правильно, Кир, оставайся пока, – Артем задумчиво пролистывал один за другим квадраты с три дэ моделью корабля.
Ульяна мгновенно почувствовала его беспокойство:
– Чего случилось? – включила видеочат. В квадрате дополнительного окна в углу рабочего монитора появилось ее лицо.
Пауков посмотрел на Ираля:
– Открой обзорные экраны, хочу это видеть своими глазами. Ульян, принимайте изображение с визиров, у нас какая-то штука непонятная по корпусу. Кабель, трос или что-то вроде того. И мы в этом запутались.
Узкая полоса обзорных экранов шлюпки ожила, пропустив внутрь небольшой кабины ослепительную вспышку местного светила и космическую черноту, подсвеченную прожекторами «Фокуса».
В их золотистых бликах горели нити, в которых запутался корабль, будто дельфин в рыболовецкой сети. Сделав три оборота вокруг корпуса фрегата, пучок кабелей исчезал в темноте странного объекта, более всего напоминавшее стационарный транзакционный переход на Клирик: гигантское кольцо, освещенное сотней прожекторов красного сейчас света, датчики, четыре цифровых табло с застывшими на них цифрами 2, 7 и 15. Взглянув в противоположном направлении, увидел, как поблескивает такими же красными маячками брат-близнец кольца. В его сердцевине также тонули концы тросов, что удерживали «Фокус».
Ираль присвистнул:
– Авдей, ты это видишь? Загрузи в информер поиск по объекту, – он повернулся к Паукову: – Может, так мы быстрее поймем, куда нас занесло?
Артем нырнул в манипулятор, задраил горловой люк и занял операторское кресло. Активировал панель навигации. Щелкнули зажимы, корпус плавно качнулся на магнитных подушках: это Ираль отстыковал его. Артем направил аппарат к правому борту «Фокуса», к опутавшим его тросам. Щупы осторожно коснулись их поверхности, сделали первичные замеры.
– Двадцать первое августа, время… Девятнадцать сорок восемь по среднегалактическому времени. Внешний осмотр «Фокуса» в связи с полученными повреждениями при проходе через торсионный вихрь и производство ремонтных работ. Оператор Пауков Артем Геннадьевич. Наблюдаю предмет неясной этиологии, в котором запутался корабль. Захват произошел по хвостовой части, поперек корпуса корабля, с узлом в районе купола рубки. Внешне напоминают трос. Концы свободные, уходят внутрь объектов в форме колец, предположительно, это входы в тоннели или какие-то иные переходы, – он уже представил, как его объяснение может звучать со стороны, проворчал: – Черт знает что… Анализ методом Славуча подтверждает углеводородное волокно. Неизвестная конфигурация, согласно предварительного заключения бортовой лаборатории, вещество в основе троса имеет циклическое строение молекулы, кристаллическая решетка гранецентрированная, – он развернул щуп, направил его перпендикулярно волокну: – Активирую лазерный нож, пробую сделать забор вещества для расширенного лабораторного исследования.
Волокна не поддались.
Артем хмыкнул, направился вдоль троса правее, в сторону рубки.
– Подтверждаю шесть объектов… Черт их знает, как их назвать… Тросы? Канаты?.. Прилегание к корпусу очень плотное. Не понимаю пока, как распутать.
– А если отработать маневровыми? – голос Крыжа. – Ульян, Авдей, как считаете? Аккуратненько вперед-назад, влево-вправо. Парни снаружи покомандуют…
Артем посмотрел на время на креонике:
– Ты почему программу восстановления прервал? – проворчал.
– У вас тут интереснее… Да отдохнул я, Паук. Не кипешуй, все норм.
Артем тем временем продвинулся ближе к носовой части «Фокуса», шлюпка тенью скользила за ним, освещала дополнительными прожекторами.
– Как мы маневровыми отработаем-то? – голос Ульяны из динамика. – Можем повредить двигатели, если они прижаты. Надо вначале путы как-то ослабить…
– Для начала, надо понять, что это за штука, ребят, – Артем прощупывал тросы, искал уязвимости. – Натяжение теоретически-то ослабить можно.
– Я уже пробую делать расчет, – Ираль подал голос из шлюпки. – Кир, перебрось мне минимальный период вращения маневровых и цикл малого хода импульсного «Фокуса».
Артем тем временем добрался до купола рубки, приблизился к порванному элементу обшивки.
– Края потемневшие…
Крыж уточнил:
– Оплавленные то есть?
– Нет, не оплавленные, не обугленные. Край четкий, рваный, с затемнением, – отозвался генетик. Аккуратно дотронулся щупом, замерил показатели: – И горячий, Вась. Напомни, какой изначально размер трещины давал искин?
– Двадцать восемь сантиметров длина, максимальная ширина расхождения полотна пять сантиметров. Вэ-образная. А что?
Артем замерил повреждение:
– Ну, сейчас трещина восемнадцать сантиметров, в самом широком месте расхождение краев на три сантиметра всего…
– А что ты для этого сделал? – Крыж озадаченно шмыгнул носом.
Пауков покачал головой:
– Да я только подрулил к ней, что я мог успеть сделать? – он наблюдал, как между рваными краями обшивки мелькали сине-белые искры. Вроде электрической дуги между электродами.
– М-м… Регенерация?
Пауков растер подбородок, шумно выдохнул:
– Похоже на то. Как с первой линией сегодня ночью, когда я попробовал ее разъединить… Понял, да?
– Офигеть, – Крыж и Ульяна одновременно.
Артем приблизился к тросу, который пересекал обзорные экраны «Фокуса»: трос на одном из участков оказался сильно поврежден, тонкие ворсинки медленно плыли вдоль корпуса корабля в золотистых лучах прожектора. Пауков подцепил одну из них, убрал в емкость манипулятора.
Огни по окружности колец мигнули и окрасились зеленым, из глубины тоннеля, показались серебристые борта приближающихся объектов. Два с одной стороны. К ним из глубины тоннеля присоединились еще три. И спустя мгновение еще столько же – с противоположного конца кабеля.
– Паук, у нас гости, – вызвал Ираль по внутренней связи.
– Вижу, – Артем наблюдал, как по тросам, будто по канатной дороге к ним приближались восемь транспортов незнакомой конфигурации: небольшие, размером чуть больше его манипулятора, шары с прозрачными серебристыми стенками и блюдцем-платформой внутри.
Они передвигались по тросам, закрепленные за них, словно елочные шары за гирлянду, подплыли к заблокированному «Фокусу», замерли чуть в отделении. Теперь земляне могли рассмотреть их.
Сквозь тонкую и на первый взгляд хрупкую обшивку, напоминавшую крылья стрекозы, была видна серебристая платформа внутри каждого «пузыря», как Артем обозначил для себя их конструкцию, в центре каждой – пульт управления или что-то вроде того, массивная тумба с выдвижными панелями и джойсиками. Около нее – по два существа в ярко-оранжевых униформах. Невысокий рост, вытянутые головы с плоскими лицами. Серо-зеленая кожа поблескивала в лучах прожектора, проникавших сквозь прозрачную обшивку кораблей.
– Ты записываешь? – спросил Артем Ираля, пожалев, что визиры «Фокуса» не работают и команда может видеть только их с клириканцем глазами. – Нашим трансляцию сделай.
– Уже… Паук, вернулся бы ты на борт шлюпки, – тихо предложил Ираль по внутренней связи.
– Не-а, отсюда лучше видно… И наши передвижения могут быть расценены как проявление агрессии. Черт их знает, кто это. На ящериц прямоходящих похоже…