Пройдя через стыковочный модуль «Фокуса», Ираль и Наталья оказались внутри аппарата, их ожидало еще четверо рептилоидов. Самое сложное было заставить себя шагнуть за борт «Фокуса» на шаткую на вид платформу, защищенную только тонкой прозрачной пленкой. Сродни выходу в открытый космос без скафандра.
Наталья замерла у кромки шлюза. Вцепилась пальцами в рейку.
Ираль, шедший слева вплотную к ней, крепче сжал ее руку, шагнул первым. Взглянул на землянку и протянул руку ладонью вверх. Девушка покосилась на нее, набрав в легкие воздуха, будто перед прыжком с трамплина, шагнула следом.
– Прошу садиться, – капитан Зиу-Зимар кивнул на ряд кресел.
Остальные сопровождающие, сомкнув ряды, перекрыли команде «Фокуса» пути к отступлению.
Наталья замерла в нерешительности: высвободить руку клириканца страшно, а продолжать держаться – привлечь к себе внимание, показать свой страх. Кто их знает, этих рептилоидов, как они это расценят. Нахмурилась. Ираль тихо проговорил:
– Руку не отпускай, – и двинул на указанные капитаном места, потянув Наталью за собой.
Зиу-Зимар с интересом за ними наблюдал, расположился напротив, вытянул ноги и скрестил руки на груди. Бело-лунный узор на лице окрасился бирюзовым.
– Приготовиться к движению, – сообщил дежурный оператор у центральной тумбы.
Из-под пола выдвинулись серебристые поручни, девушка едва успела схватиться, прежде чем шар отстыковался от шлюзовой камеры «Фокуса» и, качнувшись, стремительно направился к тоннелю. Наташка качнулась, чуть не упала с кресла. Ираль ловко подхватил ее под локоть, притянул назад. Распрямился и зло уставился на Зиу-Зимара: тот криво усмехался, явно довольный своим решением.
Наталья ошалело смотрела по сторонам: серые матовые стены шлюпки пропускали блики звёзд и жёсткое космическое излучение, полное ощущение свободы и парения… внутри мыльного пузыря. Она оглянулась на вытянутый корпус «Фокуса» в золотистой паутине искусственного гравитационного поля. Маневровые выведены на минимум, поблескивают бело-синим, выбросы из очистных шлюзов струятся, словно пар над долиной гейзеров.
Шум в ушах усилился. Девушка сглотнула. Она с удивлением отмечала, на сколько обитатели Коклурна отличались от клириканца. Она вспоминала, что Ираль рассказывал об имплементации. Получается, всего сто пятьдесят лет назад рептилоиды выглядели так же, как Ираль? Или нет?
Она присмотрелась к клириканцу. Если бы не золотистые глаза и вертикальный зрачок, он вы смело мог сойти за землянина. Смуглый, черноволосый, худощавый – сколько таких на Земле?
Конечно, не ясно, как они устроены внутри, каковы их способности, помимо уже известных – синестезии и телепатии. Она вспомнила шевелящуюся массу, которую Ираль ел во время их первого совместного дня на борту. От воспоминания в животе зашевелись кишки. Девушка поморщилась и отвернулась, уставилась в космос.
Аппарат, выйдя на значительное расстояние от «Фокуса», пересек то, что, судя по всему, именовалось трактом Аб-Суантан: гигантский космический фуникулёр, по шесть полос движения в обе стороны, паутина парковок-ответвлений, бесконечная вереница платформ различных размеров и конфигураций, мигающие огни.
Тросы, на которых крепились платформы, тянулись из черных провалов, окутанной белёсой дымкой, упирались в такие же чёрные провалы и исчезали в них.
– Что это? – Наташка прильнула к тонкой стенке – сквозь полупрозрачную поверхность мир казался придуманным Белым Кроликом: нереальным, сказочным, противоречащим здравому смыслу и известным законам физики.
– Тракт Аб-Суантан, – холодно напомнил Зиу-Зимар. – Ваш… фрегат пересек его в точке сниженной навигации. Это место разворота платформ. Хвала Большой Гирне, там не было судов. Никто не погиб.
Он с вызовом уставился на них.
Их аппарат круто взял вправо и нырнул в тоннель, будто в черный омут. Наталья только успела ахнуть. Затаила дыхание. Американские горки без ориентиров, страховки. Прыжок в пустоту, как в бесконечную трубу. Огни соседних платформ слились в один серебристо-желтый поток. Желудок жалобно сжался, подпрыгнул к гортани. Девушка прикрыла ладонью глаза, шумно выдохнула. Мутило. По спине струился холодный пот, горячая ладонь Ираля незаметно легла на локоть, чуть сдавила, приободрив. Наталья попробовала сосредоточиться на ней. Не удалось – стало только хуже: себя жалко, страшно и тоскливо.
– Соответствуют ли позывные Клирика заявленным? – холодно поинтересовался Зиу-Зимар, когда ему надоело наблюдать за мучениями землянки.
– Вам передана достоверная информация, – отрезал Ираль. – Можете проверять.
– Проверим. Не сомневайтесь.
– Что за муть-то? – простонала Наталья. – Мы доедем когда-нибудь?
Капитан недовольно сощурился, перевел взгляд на Ираля. Промолчал. Изящный узор на щеках окрасился малиново-розовым.
– Лучше молчи пока, хорошо? – предупредил клириканец, поймав на себе взгляд Зиу-Зимара.
Они вынырнули из тоннеля. Платформа неспешно замедлилась, оператор переключил направляющие – что-то щелкнуло под потолком, заставив Наталью опять вздрогнуть и вцепится свободной рукой в сиденье. «Пузырь» плавно приблизился к станции: огромному прозрачно-перламутровому колоколу. Прозрачная поверхность шлюпки потускнела – они вошли в гравитационное поле платформы Ас-Тар.
Зиу-Зимар встал, посмотрел мрачно на клириканца. Тот не выдержал:
– Вам не надоело меня испепелять?
– Наслаждайтесь, – процедил тот, пропуская их к образовавшемуся проходу.
Ираль и Наталья шагнули вперед, в стыковочный модуль – им оказалась длинная полая труба с ребристыми стенами. По ним от линии стыковки вглубь помещения убегали оранжевые стрелки, приглашающие пройти дальше.
Там экипаж «Фокуса» ожидали.
Восемь офицеров в черной форме, ощетинились вооружением, стоило только Наташе с Иралем появиться.
– Не двигаться! – скомандовал Зиу-Зимар. – Ожидаем прибытия коменданта Девятого дивизиона отдельного грода и третьего энтиоди, главный контроллер субпространственного тракта Аб-Суантан Химала-Чи.
Девушка скептически округлила глаза, но промолчала: здесь хоть ничего не мелькало, не тряслось, можно было перевести дух и оглядеться.
Глава 14. Секрет энергона
В рубке стало тихо.
– А почему при диагностике мы это не зафиксировали? – спросил Кир.
– Как не зификсировали. Мы же отметили по всем линиям изменения, дублирующие линии, самокопирование, усложнение нейросвязей, смещение синапсов, – Артем вернулся на свое место, взял с консоли стило, задумчиво повертел им в руках. – Меня настораживает то, что «Фокус» стал совершенно независимым организмом, и его функционал нам не только не известен, но и превышает наши логические и познавательные способности.
– Артем, он спас меня, помнишь? – тихо напомнила Ульяна. – Как мне тебя убедить в том, что он нам не враг?
– Дело не в этом, Уль, – вмешался Василевс. – У нас нет нового алгоритма принятия решения. Ну, вот смотри. Сейчас задам тебе вопрос, – он прищурился, откинулся на спинку кресла: – Он принимает решение руководствуясь чем? Ты можешь гарантировать, что его мотивация будет совпадать с нашей… Лады, пусть не с нашей, с твоей, как его оператора?
Ульяна молчала.
– Мы сейчас в гравитационной ловушке, верно? – отозвалась, наконец. И сама себе ответила: – Верно. Я хочу активировать функционал транслитерации.
Она закусила губу.
– А если это все-таки не он? – Артем порывисто встал, остановился рядом с ее креслом, склонил голову к плечу.
Девушка усмехнулась:
– Тём, помнишь, ты говорил о доверии в космосе? Про семью и про то, как зависит жизнь каждого из нас от доверия внутри экипажа. Доверие в Флипперу – это ведь тоже отсюда, – она добавила решительно, уже не улыбаясь: – У нас, по сути, два варианта: дрожать, ожидая подвоха от искина Флиппера, или попытаться разобраться в его новом алгоритме. Для этого нам нужно иметь новую кодировку, верно? – она посмотрела на экран: – Вот она. – Ульяна медленно выдохнула, откинулась на подголовник. – Ребят, это важный вопрос, вопрос нашей безопасности. Я не хочу принимать решение одна. И прошу вас высказаться. Каждого. Вася?
Крыж помолчал, проговорил медленно:
– Если у нас в руках есть декодер, то я бы предпочел об этом знать. Имея расшифровку нового алгоритма, я бы смог выстроить модифицированный функционал. И минимизировать риски, связанные с управлением, связью, и прочее. Я за.
– Кир?
– Ну, учитывая, что «Фокус» сохранил работу внутри гравитационной стяжки, то есть усовершенствовал базовые параметры, что видно из модификации защитного поля… И потом, когда мы отбивали Ульяну, он же активировал работу системы захвата. Я предложил, как это сделать, и он вернул управление, помните? Значит, он готов работать в прежнем режиме. В общем, я тоже за.
– Тим?
– Я уверен, что энергон как носитель более совершенной информации может содержать в том числе и небезопасные для нас алгоритмы. Поэтому если у нас появилась возможность понять его язык, то я бы ее использовал. Я за.
Ульяна повернула голову к Артему:
– Артем, слово за тобой. Я предлагаю активировать эту желтую кнопку. Затем, предлагаю просмотреть нейролинии Флиппера изнутри и найти место, где основное хранилище информации с энергона. ТО есть установить локацию папок с его новой конфигурацией. В крайнем случае, ее можно будет вывести из строя физически и вернуть управление бортом.
Пауков молчал.
– Тём? – Ульяна положила свою ладонь поверх его, мягко сжала.
Генетик перевел на нее взгляд, выдохнул:
– За.
Ульяна вернула на висок лианиновый диск и активировала мигающую кнопку. Значок поменялся: круг переместился внутрь равностороннего треугольника и перестал мигать. По цифрам, словно приливная волна, слева направо пробежал бледно-золотой курсив, преображая следом символы. Крыж обрадовался:
– О, вот это я понимаю. Вот это сервис! Активирую декодер… Захват кода, вычисление алгоритма… Проверка уязвимости…