За чаем Рита не удержалась и пожаловалась Нине на жизнь. На то, что мужчины свиньи, что она никогда не умеет им противостоять, что женщине вообще ничего не возможно добиться в этой жизни… особенно, если нет образования. Нина выслушала ее жалобы с легким удивлением.
– У тебя на работе проблемы? – осторожно уточнила она затем.
– Да нет, – сказала Рита с досадой. – Просто обидно. Крутишься, крутишься, а никакого толку. Как выходила замуж в штопаном платье, так и сейчас в нем же.
– Ну… – Нина пожала плечами. – Может, тебе стоит чаще проявлять характер?
– Ой, Нина… – Рита издала тяжелый вздох и махнула рукой. – У меня вообще нет никакого характера. Мои детки, моя порванная душа, мои больные нервы… Жизнь моя постылая – вот это все у меня есть. А характер? …Откуда ему взяться?
– Вот потому что у нас такие женщины – затюканные жизнью, безвольные, мы и живем так, как живем.
Рита снова вздохнула.
– Нин, я ж не спорю.
– А ты поспорь! Прояви свое мнение. Докажи свою правоту.
Рита растерянно улыбнулась:
– Да где ж оно, мое мнение-то? Нету его.
Нина сдвинула брови и хотела возразить, но тут в дверь позвонили. Оказалось, вернулся Виктор (Рита уже и забыла про него). Нина ввела его на кухню и сказала смутившейся Рите:
– Знакомься, это мой муж Витька!
Рита посмотрела на вошедшего. Это был симпатичный мужчина лет сорока с небольшим на вид, среднего роста, лысоватый (но это его не портило), чуть полный, но не толстый, с умными голубыми глазами. Рите он понравился сразу. Было в его облике что-то надежное.
– А это – Рита, – продолжила Нина.
– Та самая Рита? – с улыбкой сказал Виктор. – Добрый вечер!
– Здравствуйте, – негромко отозвалась она.
– Садись за стол, будешь пить с нами чай! – распорядилась Нина. – У меня как раз чайник закипает.
Виктор сел за стол, Нина поставила перед ним чашку, бросила туда щепотку заварки и залила кипятком. Рита украдкой разглядывала Виктора, обратила внимание на его крепкую шею, на то, как он забавно щурил глаза (так обычно щурят близорукие люди, которые стесняются или не любят носить очки). Виктор заметил, что Рита его разглядывает, и улыбнулся ей, Рита тут же смущенно отвела взгляд.
– Значит, те два сорванца, спящие в маленькой комнате, – ваши дети? – не столько спросил, сколько констатировал Виктор, помешивая ложечкой сахар в чашке.
– Да. Старший – Лешка. А младшая…
– Елизавета Николаевна, – кивнул Виктор. – Барышня, которая обожает клубничное варенье и мужчин с усами. Мы с ней уже познакомились. И даже приятно побеседовали.
Он с добродушным любопытством смотрел на Риту, и она смутилась еще больше.
– Простите, что мы с детьми заняли комнату, – зачем-то пролепетала она. – Если нужно, мы завтра съедем и…
– Не говорите глупости, – сказал Виктор. – Вы никуда не будете съезжать. Квартира большая, места хватит всем. По крайней мере, до конца месяца. А потом я помогу вам снять квартиру. Вы ведь, кажется, уже нашли себе работу?
– Целых две, – сказала Рита.
«Но, кажется, одну я уже потеряла», – невесело додумала она.
– Послушайте, девушки, – снова заговорил Виктор, – а может, ну его, этот чай? Нин, у нас, кажется, еще осталась пара бутылок красного вина? Того, которое мне прислали из Испании?
– Конечно, – сказала Нина. И добавила иронично: – А ты думал, я выпила их без тебя? Принести?
– Тащи, – кивнул Виктор.
Нина встала из-за стола и ушла за вином. Вскоре она вернулась с двумя бутылками из темного стекла.
Первую бутылку они ополовинили за полчаса, под два тоста, провозглашенных Виктором – «за здоровье нашей гостьи и ее очаровательных сорванцов» и «за то, чтобы все плохие писатели переквалифицировались в управдомы». Виктор беспрестанно шутил, шутки у него были добрые, и совсем скоро Рита перестала смущаться.
После третьего бокала она почувствовала, что пьянеет, но опьянение было не такое резкое и дурное, как от водки, а мягкое и приятное, и от этого Рита почувствовала себя еще уютнее.
– Черт, спина болит, – пожаловалась Нина, морщась и поводя плечами. – Сегодня два часа простояла на стремянке.
– Зачем? – приподнял брови Виктор.
– Помогала нашим парням развешивать картины. Знаешь ведь – если сама не проконтролирую, сделают вкривь и вкось.
– Бедная моя девочка, – сказал Виктор, обнял Нину и поцеловал ее в щеку.
– За это и пострадать не грех, – улыбнулась Нина. – Ладно, ребята, я пойду полежу минут пятнадцать. А вы тут не скучайте.
Нина поднялась из-за стола.
– Может, надо чем-то помочь? – спросила Рита. – Массаж там или еще что?
– Массаж? – Нина посмотрела на нее лукавым взглядом. – А ты умеешь?
– Вообще-то нет.
Нина улыбнулась:
– Тогда лучше не будем рисковать.
После того как она ушла, Рита и Виктор несколько секунд сидели в тишине, потом Виктор спросил:
– Значит, у вас отняли квартиру?
– Угу, – кивнула Рита.
– И что думаете делать дальше?
– Да ничего не думаю. Жить буду. Детей растить. А подохну, так тоже не беда, государство позаботится.
– Думаете, позаботится?
– Да уж не хуже меня. Что я-то? Мужа, считай, больше нет. Квартиры тоже. Что я им дала, малюткам своим? Что для них сделала?
Рита тяжело вздохнула. Виктор неловко кашлянул и сказал:
– Ну ладно, не будем о грустном. Я, пожалуй, открою вторую бутылку.
Пока он открывал бутылку и разливал вино по бокалам, Рита сидела с задумчивым видом, положив локоть на стол и подперев щеку ладонью.
– Давайте выпьем за ваше будущее, – предложил Виктор. – Чтобы оно было лучше вашего прошлого.
– Отлично! – улыбнулась Рита, поднимая свой бокал. – Вы такие тосты говорите – душевные.
Они чокнулись и отпили из своих бокалов, после чего Рита почувствовала, что скованность полностью покинула ее.
– А вы правда писатель? – спросила она, глядя на симпатичное, чуть одутловатое лицо Виктора.
– Правда, – кивнул он.
– И ездите по конференциям? Даже в заграничные страны?
– Случается иногда.
Рита подперла рукой щеку и вздохнула.
– У нас в районе тоже был один художник. Так-то он маляром работал в нашем ЖЭУ, но по вечерам картинки рисовал. Хороший был мужик. Высокий, работящий, жену не бил. Но потом его с работы турнули, и он спился. Да и турнули-то за дело – слишком уж он «беленькую» полюбил.
– Беленькую? – не понял Виктор.
Рита, поясняя, легонько щелкнула себя пальцем по шее. Виктор усмехнулся:
– А, вы про водку. Ну, вряд ли мне это грозит.
Рита качнула головой:
– Не скажите. Это каждому мужику грозит. Мужики, они же слабые. Налей им стакан – откажутся. Налей второй – без закуски пить не станут. А после третьего – хоть трава не расти. Вот Нина говорила, что вы любите вино.
– Есть такой грех. Но я люблю только сухие вина. А они…
– Сухие-мокрые, какая разница, – махнула рукой Рита. – Все одно – пойло есть пойло. Давай-ка еще по одной.
Пока Виктор разливал вино по бокалам, вернулась Нина.
– Нина, твоя гостья – шедевр, – с улыбкой сказал Виктор, наполняя Нинин бокал.
Рита улыбнулась польщенно и махнула рукой:
– Скажете тоже! Какой же я шедевр? Шедевр – это ваша Нина. Вот она – настоящая Жаконда!
– Кто-кто? – приподнял брови Виктор.
– Ну, эта… с улыбкой… Безбровая такая.
– А, Джоконда, – поняла Нина.
– Ну, да. Я и говорю: Жаконда. Давайте выпьем за вас! Вы такие… четкие!
Рита подняла бокал, чокнулась и отпила сразу несколько глотков.
– Ой, что ж это я пью, мне же на работу завтра вставать, – вспомнила она вдруг. – Знаете… я это… бокал тарелочкой накрою, чтоб не выдохлось. А завтра вечером допью.
Рита поставила бокал на стол и накрыла его блюдцем. Нина и Виктор наблюдали за ее действиями улыбаясь, но улыбки у них были не обидные, и Рита тоже улыбнулась.
– Нам тоже пора, – сказала Нина.
Она обняла мужа за шею, наклонилась к его лицу, и они поцеловались.
– Ну да, – чуть рассеянно проговорила Рита. – Пойду. А со стола-то надо убрать! – спохватилась она. – Да и посуду помыть!
– Завтра утром помоем, – мягко сказала Нина. – Иди уже!
Рита пару секунд переминалась с ноги на ноги, но потом решила, что слово хозяйки квартиры для нее закон.
– Ну все, ухожу, – сказала она. – Покойной вам ночки.
– И тебе спокойной ночи! – сказала Нина.
Нина и Виктор проводили Риту взглядом, потом Виктор обнял Нину и сказал:
– Она забавная.
– Да, – согласилась Нина. – И добрая. В наше время это редкость.
Виктор нежно привлек жену к себе, посмотрел ей в глаза, а потом поцеловал ее в губы.
…Ночью Рите казалось, что она слышит их тихий шепот, а потом – те звуки. Звуки, которые производят двое соскучившихся друг по другу любовников, оставшись одни… и в темноте.
Даже когда Виктор и Нина затихли за стеной, утомленные любовной игрой, Рита не смогла уснуть.
Она поднялась с раскладушки, включила настольную лампу, опасливо посмотрела на спящих детей (не проснулись ли?), а затем накинула халат (подарок Нины) и тихо подошла к стеллажу с книгами. Взяла наугад парочку и села с ними за стол.
Первая книга называлась «Психология полов, или Как победить в мире мужчин». Рита скользнула взглядом по названию, открыла книгу и погрузилась в чтение.
…Примерно через час, когда Рита уже собиралась закрыть книгу, она вдруг увидела, что на странице появилось красное пятно. Пятно слегка расплылось, впитываясь в бумагу, и к нему тут же добавилось еще одно. Голову Риты – от затылка ко лбу – жгучей молнией прошила боль, а в носу забулькало что-то влажное, и еще прежде чем поднести руку к носу, Рита поняла, что это кровь.
Рита привстала со стула, но в голове у нее словно бы что-то с болью провернулось. Она села обратно, кровь полилась по верхней губе, закапала на книжную страницу. Рита стиснула зубы, чтобы не застонать и не разбудить детей. Медленно подняв лицо к потолку, она нащупала в кармане халата платок, вынула его и прижала к носу и рту.