Говорить о привнесении государственности извне оснований немного, у скандинавов государство возникло позже — в конце Х — начале XI века. Вместе с тем, на процесс государствообразования существенное влияние оказал факт наличия у первых русских князей сильного политического ядра — дружины, имевшей и норманнский компонент. Именно князья и дружина составили русскую знать, которая существовала первоначально за счет дани, а с Х века начала становиться крупными землевладельцами[382].
Специфику государственности во многом определила принятая в Киевской Руси система престолонаследия. Со времени правления сына Игоря и Ольги Святослава Игоревича политической традицией становится назначение сыновей великого князя руководителями отдельных земель страны — по старшинству в соответствии со значимостью того или иного региона — с правом самостоятельного сбора дани, в том числе для передачи в столицу.
Этот тип управления закрепляется сыном Святослава Владимиром (годы правления 980–1015), который сам княжил в Киеве, а власть на местах принадлежала его сыновьям. Если умирал старший из братьев, его княжество переходило следующему за ним по старшинству, и все остальные братья перемещались на одну иерархическую ступеньку вверх, получая более престижное княжение. Такая система позволяла сохранять государственное единство, но была чревата серьезной враждой, особенно в момент смерти великого князя Киевского, за престол которого разгоралась борьба между его братьями и сыновьями.
Ярослав Мудрый (1016–1054), с именем которого связывается первый документ писаного права — Русская Правда, — сумел отодвинуть от власти братьев, заменив их собственными сыновьями. После смерти Ярослава большую роль в престолонаследии начинает играть киевское народное собрание — вече, которое неоднократно призывало и изгоняло князей. Борьба за власть между сыновьями и внуками Ярослава, в которой принимали участие и половецкие отряды, закончилась в 1097 году княжеским съездом в Любече, где восторжествовал принцип «Каждый да держит вотчину свою». Это означало, что та земля, которой правил отец, переходила к сыну. Был дан импульс дробления единой страны на 12 самоуправлявшихся княжеств с собственными династиями, которые по одиночке становились все более уязвимыми перед внешними завоеваниями.
В 1237 году русские княжества пали жертвой нашествия во главе с внуком Чингисхана Батыем. Десятки процветавших городов превратились в пепелища, а жители их поголовно убиты — «от старца до сущаго младенца!», — как горестно восклицал летописец. На полтора-два столетия, а то и навсегда, исчезли многие традиционные ремесла: перегородчатая эмаль, чернь, зернь, полихромная поливная строительная техника. Прекратилось каменное строительство[383]. В огне погибли основные собрания книг, заглохли многие центры летописания, иконописи, художественных промыслов. Уцелевшие летописцы рисуют ужасающие картины нравственной деградации русского общества. Именно в это время русские стали предметом международной работорговли, слово «раб» стало ассоциироваться со словом «славянин».
Впрочем, в планы монголов не входило полное уничтожение населения для захвата земель, поскольку они не годились для кочевий. Русских надлежало использовать главным образом как источник постоянного обогащения и пополнения рабочей и воинской силы. В 1243 году владимирский князь Ярослав Всеволодович отправился на поклон к Батыю, и тот в полном согласии с монгольской традицией, которая отдавала верховенство в иерархии покоренных племенных вождей тому, кто первым присягал на верность, признал его «старейшинство» над прочими русскими князьями. Первоначально верховная власть принадлежала великим монгольским ханам, находившимся в столице Монгольской империи — Каракоруме, куда пришлось ездить на поклон и Александру Невскому, сыну Ярослава.
В 1260-е годы западный улус Монгольской империи (который монголы называли «улус Джучи» — по имени отца Батыя, а русские — Ордой) стал самостоятельным государством с кочующей столицей, которая существовала одновременно с постоянной — городом Сараем на Нижней Волге. В отличие, например, от Китая или Ирана, где потомки Чингисхана сменили местных правителей, Русь осталась под властью собственных князей, не входя непосредственно в состав Орды, но признавая ордынского хана легитимным сюзереном — царем. Зависимость выражалась, прежде всего, в утверждении ханами князей на их престолах путем выдачи соответствующих ярлыков. Как правило, хан не нарушал существовавшие традиции престолонаследия, но имел окончательное слово в династических конфликтах. Князья были обязаны оказывать монголам военную помощь. С 1250-х годов была наложена дань — выход — и другие поборы[384]. В 1257 году началась перепись, в ходе которой пересчитывалось все: люди, дома, пашни, скот, угодья. Орда освободила от переписи только священников и монахов, чтобы не гневить верующих[385].
На самые тяжелые годы монгольского господства приходится одно событие, не вызвавшее большого интереса у современников, но оказавшее исключительно большое воздействие на дальнейший ход истории России. В соответствии с завещанием Александра Невского, в 1260–1270-е годы из Владимирского княжества впервые было выделено княжение — последнее в русской истории — с центром в небольшом городке Москва. Правившие в нем потомки младшего сына Александра Невского — Даниила — оказались тонкими дипломатами и политиками, которые больше других преуспели в «собирании земель» — присоединением выморочных княжеств, заключением союзов, покупками, получением ярлыков, завоеваниями. Большую помощь в завоевании ими власти над Русью сыграли приглашаемые татарские рати. Московские князья стали политическими лидерами вновь поднимавшейся Руси.
Существенное влияние на Московское государство оказал опыт государственной организации империи Чингисидов. «Правители Орды проводили достаточно осмысленную политику, вовсю пользуясь услугами китайских, уйгурских и хорезмийских чиновников, накопивших богатый опыт по управлению гигантскими территориями. Почтовая и курьерская служба, обеспечение безопасности на дорогах, сбор и учёт налогов и перепись населения, выпуск твердой монеты и бумажных ассигнаций, раздача ярлыков и личная зависимость получивших их правителей от хана, отчетность чиновников перед центральными властями, четкая организация вооруженных сил, специальные службы по сбору и складированию продовольствия и фуража, наведению мостов и прокладке дорог — все это было поставлено в древнем и средневековом Китае, а затем и в Монгольской державе, на такой уровень, какого не знала Европа»[386], — подчеркивает историк Алексей Карпов. Россия в своих заимствованиях никогда не выйдет на китайский уровень организованности, но некоторые контуры Московской государственности сохранят монгольские очертания.
За период монгольского господства страна участвовала в трех сотнях войн и битв — с самой Ордой, литовцами, Ливонским орденом, Швецией. Это стало стимулом стремительного развития военного дела. Изучались все новые — и западные, и восточные — приемы ведения боевых действий, появлялись навыки использования осадной техники, совершенствовались боевые доспехи. От монголов пришла централизованная армия, основанная на принципах воинской повинности, разведка, смертная казнь (неизвестная Киевской Руси) и пытки вместе со словом «палач». Когда Орда стала распадаться, многие татары хлынули на Русь, чтобы служить великому князю. «Служилые татары» составят костяк московской кавалерии. По сведениям европейцев, посещавших Московское государство в XV–XVI веках, было трудно отличить русскую конницу от кочевой как по внешнему виду, так и по тактике ведения боя.
Когда Московское княжество окрепло, оно оказалось способно успешно сопротивляться монголам. Дмитрий Донской в 1380 году нанес крупное поражение «узурпатору» (не происходившему из рода Чингисидов) Мамаю на Куликовом поле. В правление Василия II и Ивана III, когда Орда очевидно слабела, возобладала идея перехода к московским великим князьям от павшей Византийской империи царского достоинства, что было несовместимо с признанием зависимости от хана.
Принадлежность к империи Чингисидов — первой в истории евразийской империи, связавшей народы и истории Восточной Азии и Европы, — сделало Русь участником глобальной политики. А в дальнейшем реванш России сделает ее наследником северной части Монгольской империи.
Окончательное освобождение от Орды произошло в 1490 году при Иване III. Тогда никто и предположить не мог, какое будущее ждет ее западный улус, и ждет ли вообще. Территория Московского княжества в середине XV века составляла 430 тыс. кв. км, на которой проживало около 3 млн человек. Этому молодому государственному образованию меньше, чем через пару столетий суждено было стать самой большой по территории страной мира. В XVI–XIX веках в состав государства были включены не только исконные земли Руси, но и татарские ханства Поволжья, Сибирь, Дальний Восток, Аляска, Зауралье, Северный Кавказ, Украина, Прибалтика, Причерноморье, Польша, Финляндия, Бессарабия, Закавказье, Средняя Азия. В период апогея своего расширения Россия была почти в пятьдесят раз больше своего исходного размера.
Почему и как это произошло? Иван III стал не просто великим князем Московским, но и первым «государем и великим князем всея Руси», которого уже самого величали царем и самодержцем (тогда это означало, что он самостоятельно — независимо от монголов — управлял государством). Централизованное Русское государство стало суверенным центром силы, управляемым единовластным государем, при котором действовал постоянный совещательный орган в лице аристократической Боярской думы.