И, конечно, кризис в отношениях с Западом ускоряет разворот России на Восток. Разворот этот начался раньше, но только после кризиса «многие в российской элите стали более ясно понимать: интенсификации взаимодействия с государствами Азии нет альтернативы»[537].
Равносторонняя цивилизация
Российская Федерация все еще недостаточно осознает себя как государство Азии и Тихого океана. С другой стороны, в других государствах региона Россию тоже часто не рассматривают в качестве державы АТР, воспринимая ее как европейскую страну. Императивы XXI века заставляют взглянуть на Российскую Федерацию не как на европейскую или евразийскую страну, а как страну евротихоокеанскую. Политика, направленная на усиление позиций России в Азиатско-Тихоокеанском регионе, предполагает решение триединой задачи: модернизационное развитие Дальнего Востока с использованием возможностей быстро растущих соседних государств; превращение России в составляющую часть экономики АТР; увеличение роли России как геополитического и геоэкономического игрока в АТР, как участника региональных интеграционных процессов и создаваемых механизмов коллективной безопасности.
К настоящему времени к категории товаров устойчивой специализации Российской Федерации на рынках стран АТР относятся сырье, в первую очередь топливно-энергетическое, а также металлы первичного передела, лесоматериалы и морские биоресурсы. Энергетическая стратегия Российской Федерации до 2030 года предусматривала увеличение доли АТР в российском экспорте топливно-энергетических ресурсов (ТЭР) с 8–10 % до 26–27 %.
Важная задача — продвижение российской высокотехнологичной продукции на рынки АТР. Здесь следует отметить проекты в области атомной энергетики и ядерного топливного цикла. Идет сотрудничество в космической области, которое осуществляется в условиях усиления конкуренции с самими странами АТР. Новое значимое направление сотрудничества связано с продвижением в Азии системы связи и навигации ГЛОНАСС.
Интересам России отвечает становление в АТР многослойной, полицентричной, внеблоковой архитектуры безопасности и сотрудничества. Наиболее важными для Москвы являются Восточноазиатские саммиты, АТЭС, ШОС, РИК и БРИКС, Региональный форум АСЕАН (АРФ), АСЕАН+Россия, совещания министров обороны. Главная цель России — обеспечение благоприятных условий по продвижению товаров, технологий и инвестиций, в том числе за счет участия в многосторонних проектах государств — участников ассоциации. Россия подключилась к форуму «Азия-Европа» (АСЕМ), впервые приняв участие в его 8-м саммите в Брюсселе в 2010 году.
Для России подъем Азии — это и вызов, и возможность. Вызов потому, что впервые за много веков на востоке появился центр силы, превосходящий Россию по своему потенциалу. И возможность, поскольку Россия может стать частью этого подъема.
Крупнейший и важнейший партнер в Азии — Китай. Новая модель отношений с Китаем — одно из главных внешнеполитических достижений России. Они находятся на наиболее высоком уровне партнерства за всю их историю. Символ Китая — Великая стена, которая защищала от главной угрозы на протяжении тысячелетий — вторжений с севера. Закрыт пограничный вопрос, что для Китая имеет сверхпринципиальное значение: впервые за многотысячелетнюю историю у нас появилась признанная, зафиксированная и безопасная у нас с Китаем северная граница. У двух стран широкое поле совпадающих интересов. Китай разделяет российский взгляд на устройство мира, который выражен концепцией многополярности. Россия и Китай отрицательно относятся к давлению Запада по многим вопросам.
Китай и Россия являются инициаторами создания и лидерами БРИКС. Китай — важный региональный партнер России в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Главное для Китая — чтобы из Центральной Азии не исходили угрозы безопасности, прежде всего для Синьцзяна. Китайцы очень ценят поддержку Москвы по Тибету, Тайваню и Синьцзяну.
Китай — крупнейший экономический партнер России. Стороны продвигают совместные проекты в гражданском авиастроении, космонавтике, в других высокотехнологичных областях, а также по линии технопарков, индустриальных кластеров, особых экономических зон как в России, так и в Китае. Планируется отстроить «современное здание» финансовой, инвестиционной инфраструктуры двусторонних деловых отношений, реализовать принятые решения о переходе на расчеты в национальных валютах при осуществлении взаимных торговых, инвестиционных и прочих операций.
Путин не раз говорил о необходимости «ловить китайский ветер в российские паруса». Во время визита в Москву, приуроченного к празднованию 70-летия Победы над Германией, Си Цзиньпин присутствовал при подписании более 30 соглашений, среди которых сопряжение проектов ЕАЭС и «Шелкового пути», строительство скоростных железных дорог, расширение кредитования российских банков, инновационное сотрудничество. Вместе лидеры двух стран отмечают в Пекине и 70-летие Победы над Японией[538].
В то же время между Китаем и Россией существуют точки расхождения. Для Китая горбачевский Советский Союз и ельцинская Россия представляли интерес, прежде всего, как примеры, которым ни в коем случае нельзя было следовать, чтобы не вызвать развала страны и коллапса ее экономики. Экономическая база отстает от уровня политических отношений и взаимного доверия между руководителями. Товарооборот в 95 млрд — это много для России, но для Китая — мало.
Не спадает антикитайский алармизм в России. Говорить и писать о готовящейся «китайской военной экспансии» — модно. Тезис — «Китай становится опасным для России, потому что он сильный и большой» — не требует дополнительных доказательств. Вместе с тем у китайцев сегодня отсутствует целенаправленная политика демографической экспансии с помощью миграции. Больше проблем возникает из-за отсутствия порядка на нашей стороне: нормальный китайский предприниматель не выдерживает в России. Заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Сергей Лузянин считает: «На сегодняшний день РФ — практически единственное из больших держав государство, с которым у КНР нет серьезных (системных) противоречий… Для нового китайского руководства Россия в сфере экономики, возможно, и будет отчасти выглядеть как «младшая страна», но в геополитике и стратегической безопасности она будет оставаться «старшей». Вот такая «асимметрия» или точнее — «баланс» в партнерстве»[539].
Отношения с Японией складываются куда более проблематично. Антироссийские настроения в Стране восходящего солнца весьма сильны — меньше нас там любят разве что корейцев. Известный японист Сергей Чугров считает, что недоверие и подозрительность японцев к России имеет долгую историю и «изначально опирается на представления о величине и непредсказуемости России, которая, как считают японцы, может «опрокинуться» на «маленькую Японию». В исторической памяти хранятся опасения, восходящие к эпохе присутствия России в Маньчжурии в конце XIX века…» Удар по национальному самолюбию нанесло вступление СССР в войну в августе 1945 года. Особенно фрустрирующим фактором стало интернирование более 800 тысяч японских военнопленных в Сибири. «В целом СССР рассматривался как носитель злой непредсказуемой воли»[540]. Вопрос о северных территориях, как в Японии называют четыре острова Южнокурильской гряды, которые она считает своими, при каждом случае ставится в принципиальной плоскости.
В то же время, как подчеркивают видные российские специалисты, «японской политической элите явно не хотелось бы быть втянутой в американскую стратегию сдерживания Китая, так как ухудшение отношений с великим соседом может привести ко многим политическим и экономическим потерям. С другой стороны, Токио не в восторге от перспективы стать «младшим партнером Пекина». Отсюда появление размышлений о целесообразности более продвинутых отношений с Россией, имея в виду, прежде всего, китайский и корейский факторы[541].
Россия и Индия представляют собой уникальный случай в мировой истории: это единственная пара великих держав, которые никогда в истории не только не воевали, но даже не имели серьезных разногласий. Двусторонние отношения остаются важным приоритетом для обеих стран, что отражено в многочисленных соглашениях и декларациях, в которых определяется общность подходов по очень широкому кругу региональных и глобальных проблем, включая и самые деликатные. Россия поддерживает усилия Индии по достижению статуса постоянного члена Совета Безопасности ООН, ее членство в ШОС. С озабоченностью восприняв проведение Индией ядерных испытаний, Россия в международных санкциях против нее участия не принимала. «Сегодня между Дели и Москвой существуют, пожалуй, только две проблемы, а именно: ослабление двусторонних торговых связей и риск того, что Россия сделает слишком много для укрепления военного потенциала КНР», — пишет Раджа Мохан. Вместе с тем уровень современных двусторонних отношений далек от того уровня, который существовал во времена Советского Союза.
Путин стал первым, кто официально признал на высшем уровне, что Россия — «и мусульманская страна», и что российские мусульмане имеют полное право чувствовать себя частью глобальной уммы, а сама Россия всегда была и остается геополитическим союзником ислама»[542].
В то же время очевидно, что географический вектор внешних угроз безопасности Российской Федерации исходит и с Юга: со стороны радикального исламизма. Москва не заинтересована в создании нового халифата и террористического интернационала, следующей целью которого вполне может стать Россия.