Тройную выволочку бессовестному воришке! Возьму розги да надеру. Хортоны, будьте умницами, спойте: низко, стыдно еду воровать, трусишке Эдварду уваженья не знать.
Только вы увидели НАША ЖЕЛТАЯ РЫБА УВИДЕЛА МОРЕ. РЫБА НА ДНЕ. МАСКА ПОРТЛЕНД СЕРЫЙ. РЫБУ ВИДНО. БУЙНЫЕ. ТИРАН.
Начинаем со слова Гонория. Вы составили предложение, выбирая по одной, как бы случайной, букве из каждого слова. Это сложный акростих без определенного шаблона, который можно прочитать только если у вас заранее есть ключ и вы знаете, что искать. Здесь ключ будет такой: три, два, восемь, семь, один, два, семь и так далее. Как бы случайная последовательность чисел, которую легко передать и никак не отследить, если только вы точно не знаете, что и где смотреть. Более того, нет никаких подсказок, слов-триггеров, а некоторые слова являются анаграммами. Смотрите. БУЙНЫЕ. ТИРАН. Это анаграмма от РЫБУ НЕ НАЙТИ. Мы знаем, что рыба означает золото. Золото в сохранности. А когда она говорит, что рыбу не найти, значит ли это, что золото отыскать в принципе невозможно, или что какой-то конкретный человек не сможет его обнаружить?
Голос 1: РЫБА НА ДНЕ. Золото на дне хранилища, сейфа, где-то захоронено=
Голос 2: Код придуман так, чтобы передавать сообщения между людьми или организациями, которые в сговоре друг с другом, но не находятся в непосредственном контакте (…)
Голос 1: Ясно.
Голос 2: Только у ВАС нет ключа. Даже если вы прочтете книгу вашей учительницы от первой до последней страницы, ничто в ней не наведет вас на ключ к тому, что вы прочитали мне прошлой ночью. Стив, когда вы слегка выпили (.) и расслаблены, на вас ничто не давит и никто от вас ничего не ждет, вы можете видеть слова, скрытые от всех, кроме конкретного человека или организации, которым они предназначены.
Голос 1: А-а.
Голос 2: В определенном состоянии ваш мозг фокусируется на ОПРЕДЕЛЕННОЙ букве в каждом слове. Не знаю почему, но то, что мешает вам научиться читать по-нормальному, помогает увидеть скрытые послания. Тот, кто заставил вас поверить, что у вас есть ключ к коду Твайфорд, был ПРАВ. Только вот если они думали, что решение сокрыто в книге, то ошибались. Стив, ключ не У ВАС. ВЫ и есть ключ.
Голос 1: {вдох:::::} {выдох::::::::} Забавно. Мой дружбан Пол. Он помнит, как мистраль это произнесла. Что это я=
Голос 2: Ну вот=
Голос 1: Он думал, я все сочинил. Навешал лапши на уши. Но. Люси, я. После того. Что случилось с мистраль. Я ничего больше не читал. Я и тогда не очень-то умел, но после того. Разучился совсем.
Голос 2: Ах, Стив, как печально=
Голос 1: Ты сказала, что мистраль обводила слова, чтобы сообщить, что она (…) ушла куда-то=
Голос 2: Я солгала. Думала, вы перестанете переживать из-за кода, если поверите, что кода не существует (…)
Голос 1: Ты мне СОЛГАЛА?
Голос 2: Да. Но ради вашего блага, поэтому не считается. Так что там написано?
Голос 1: Ли фер нан [Дешифратор™ язык: немецкий] Вернер Рик Тар.
Голос 2: «Доставить Вернеру Рихтеру». По-немецки. Майору аб веера, чей бумажник вы нашли в раштонском тоннеле. А Эдит Твайфорд до Второй мировой войны несколько раз посещала Германию. Мы видели фотографии, на которых она читает школьникам. Но я не думаю, что это было единственной целью ее поездок. Во время них она передавала британским разведчикам книги с секретными шифрами.
Голос 1: Рик Тар был разведчиком?
Голос 2: Вряд ли. Послушайте, Стив. НАША желтая рыба (…) Рыбу НЕ НАЙТИ. Это не инструкция и не полезные разведданные. Это вызов. Обращенный не к британским разведчикам, а к врагу. И означает это, что в какой-то момент=
Голос 1: Нашу старушку раскрыли.
Голос 2: Вот именно. И что случилось потом?
[Конец транскрипта]
АудиозаписиЧасть 9
[Начало транскрипта]
Дата: 28.06.19 13:44
Качество записи: хорошее
Люси УЙМУ всего прочитала про шпионов Второй мировой, а я пересмотрел все фильмы и документалки, и тогда мы вдвоем придумали теорию. Эдит Твайфорд и ее муженек были разведчиками союзных войск. С помощью ее книг они передавали послания между МИ‐6 и агентами в полях – нелегалами – под таким глубоким прикрытием, что безопасных каналов связи с ними было крайне мало. Затем в определенный момент все пошло не так.
Люси на своем ноутбуке показала мне совместные фотографии Твайфордов. С бокалами вина на вечеринке в саду. Или вот другая фотография. На этот раз вечером. Люси читает подпись. Церемония открытия, театр «Пикадилли», второе июля 1941. Она увеличивает масштаб, пока застывшие лица не сливаются в пятно. Стив, смотрите, вскрикивает она, Ноэл Кауард. Вот и доказательство, разве нет? Глаза у нее снова просияли. Серьезный тип. Как боксер-тяжеловес, с которым лучше не связываться. Люси замечает, что он был разведчиком, но не стеснялся быть у всех на виду, колесил по Европе, выступая с какими-то речами, и, судя по внешнему виду, дымил как паровоз.
Она спускается вниз на еще одно фото. Снова Эдит, на ступеньках у здания. Ее муженек идет следом, спиной к камере. Она обернулась, рукой прикрыв глаза. Как будто ищет, где же он. Скажете, самая обыкновенная фотография. Только (…) я узнаю это здание. Не так давно сам там был. Вот на этих ступеньках, где все и происходит. Особенное место. Ни на что не похожее. Как по мне, выглядит старомодным, но Люси возражает – говорит, это не о классицизмус, как Банк Мартинс. Это Юси Эль, отвечаю. Ездил туда пару недель назад, чтобы побеседовать с экспертом по Эдит Твайфорд. Не МОЖЕТ БЫТЬ, поражается она. Еще как может, возражаю, но от нее тоже никакого толку.
Люси хлопает глазами. Вижу, как напряженно она о чем-то размышляет. Университетский колледж Лондона использовался в качестве секретной базы разведки, говорит, все еще в раздумьях. Студентов отправили восвояси и завезли туда сотрудников спецслужб. Откуда ты это знаешь? Спрашиваю. Потому что я там училась, Стив. История изящных искусств в школе Слейд (…) и я знаю, как нам раздобыть больше информации.
Мы снова здесь. Напротив Юси Эль. С другого входа только. Тут потише. Отсюда не такое уж оно особенное и необычное. Вокруг вьются изящно разодетые пострелята. Тут прям все любят пестрые шляпы. Люси сделала несколько звонков и теперь собирается внутрь, чтобы поговорить с каким-то своим знакомым. Включу-ка я лучше эту штуку.
Дата: 28.06.19 14:01
Качество записи: хорошее
Голос 1: Включите-ка эту штуку, пожалуйста=
Голос 2: Она включена. Только не забирай ее, если=
Голос 1: Нет, я возьму. Мой телефон не помещается во внутреннем кармане. Слишком большой. А этот, напротив, такой тонкий и незаметный. Ух-ты, да это же айфон ЧЕТЫРЕ. Помню такие=
Голос 2: Это телефон моего сына. Я не хочу, чтобы=
Голос 1: Я буду с ним аккуратной, Стив. Вот, смотрите, все надежно спрятано и можно тайно записать наш разговор с профессором Скоттом. Мы так давно с ним не виделись. Подождите здесь и пожелайте мне удачи.
Голос 2: Да-да. Только недолго.
(00:02:31)
Голос 1: Профессор Скотт, здравствуйте [шум на заднем фоне] Лайла=
Голос 3: ЛАЙЛА. Заходите. Моя дверь всегда открыта для бывших студентов [шум на заднем фоне]. Ну что, как здоровье?
Голос 1: Я работаю в библиотеке.
Голос 3: О, ясно=
Голос 1: Но я стараюсь извлечь максимальную пользу из этой работы. Вот, кстати, почему я здесь.
Голос 3: Чаю?
Голос 1: Да, спасибо. (Чем могу помочь?) Попечительский совет заказал серию инсталляций. ПЕЧЕНЬЯ НЕ НАДО, спасибо. Чтобы отметить работу деятелей искусства в области разведки и контрразведки во времена Второй мировой войны.
Голос 3: Как ИНТЕРЕСНО=
Голос 1: Особенно тех, кто принадлежал к миру литературы.
Голос 3: Грэм Грин, Роальд Даль=
Голос 1: Конечно=
Голос 3: Йен Флеминг, Ноэл Кауард.
Голос 1: Само собой. Помню, как вы рассказывали нам об университетском колледже и его роли в войне. Вот любопытно. Известно ли вам что-нибудь об ЭТОМ?
Голос 3: Можно взглянуть поближе? (…) Не узнаю, кто это?
Голос 1: Эдит Твайфорд и Эдвард Барнс. Год 1942-й.
Голос 3: Что ж, в то время здесь базировалась МИ‐6. И это определенно ступеньки перед корпусом Уилкинс. Думаете, Эдит Твайфорд была разведчицей? Эдит Твайфорд, эта слащавая детская писательница, которую все презирают?
Голос 1: Подозреваю, что да, профессор.
Голос 3: Ну, я никогда=
Голос 1: Я хотела бы выяснить (…) упоминал ли ее в своих дневниках ваш отец.
Голос 3: Откуда (….) откуда вы знаете про моего отца=
Голос 1: Вы сами мне рассказывали.
Голос 3: Я НЕ рассказывал. Я (..) Мало кто об этом слышал. НЕТ никаких дневников=
Голос 1: Нет, ЕСТЬ, профессор. Вы рассказали мне о них и даже показали папку. Вон на той полке. В этой самой комнате.
Голос 3: {вдох::::} Когда?
Голос 1: Помните вечеринку по случаю открытия вашей ретроспективы, посвященной Гвен Джон?[7] Нет? Вот здесь, в школе Слейд. В конце 2010-го. При спонсорстве одной очень щедрой пивоваренной компании, как сейчас помню=
Голос 3: АХ. Я (.) Припоминаю, это было в самом начале.
Голос 1: Около двенадцати мы с вами мило болтали о гендерной идентичности в валлийском искусстве и незаметно перешли к другим самым разнообразным темам. Криптозоология. Малое судостроительство в Великобритании. И, наконец, история вашей жизни.
Голос 3: Мне только=
Голос 1: Затем вы слезно рассказывали о своем отце, который посвящал себя работе на правительство и никогда не занимался вами в творческом смысле. Вы, очевидно, боялись, что дистанция, которую он держал между вами, помешает вам должным образом позаботиться о нем в последние годы его жизни. В конце вечера, когда в здании оставались уже только мы с вами, вы предложили мне увеличить шансы на самый высокий балл, если я=