Инспектор Товлучек, воспоминания моего биологического отца о его учительнице и ее увлечении кодом Твайфорд крайне любопытны, и вовсе не потому, что имели столь трагичный конец. Я подробнейшим образом изучил книги о Супершестерке, которые заказал ранее. Как вы можете догадаться по характеру моей работы в Брунеле, я с удовольствием копаюсь в кодах и числах и кое-что в этом смыслю. Это современные издания, где нет лежащих на поверхности последовательностей слов или скрытых иллюстраций. Но ведь позднее мой отец и Люси пришли к выводу, что новые версии кода сложнее предыдущих, простых акростихов.
Я обязательно раздобуду более старые издания, но пока моей главной целью было найти одноклассников Стива по коррекционным занятиям английским. В особенности Нэйта. Мой отец, похоже, к нему очень тепло относится. Полагаю, вы, инспектор, собственно, и интересуетесь этим шокирующим признанием в непреднамеренном убийстве учительницы коррекционного класса ее учениками?
Чтобы найти Нэйтана, пришлось провести небольшое детективное расследование в социальных сетях, но у меня получилось. Он пригласил меня к себе, и мы долго болтали. Я сказал ему, что Стив пропал, а я безумно хотел бы узнать о нем от одного из его школьных друзей. Я вовсе не намеревался расстраивать Нэйта или же влиять на ход полицейского расследования, поэтому был крайне осторожен, не давая понять, что уже много чего знаю о коде или мисс Страль.
Нэйт показался мне очень дружелюбным и приятным человеком, здесь я с отцом согласен, и все же после нашей встречи вопросов осталось больше, чем ответов. Он подтвердил, что у Стива было тяжелое детство. Подростком он бросил школу. Нэйт, однако, заявил, что после того, как Стив вышел из тюрьмы, они виделись только лишь раз – больше года назад. В доме у Нэйта. Поболтали о прошлом, а потом каждый пошел своей дорогой. Вот только аудиозаписи говорят, что Нэйт встречался с отцом как минимум раз шесть.
Я упомянул его поездку в Дорсет со Стивом и Шелл, а затем еще одну – несколькими неделями позже – с другими учениками коррекционного класса. Нэйт умолк с озадаченным выражением на лице. Затем покачал головой. Нет, он никуда со Стивом не ездил. А что касается Дорсета, туда они когда-то давно ездили со школой, но и только. Я напомнил Нэйтану о восемнадцатом июня 2019 года. В особенности о событиях аудиозаписи 102. Когда мой отец вернулся домой раненый посреди ночи. Как он мог такое забыть? Нэйт замолкает. Хмм, дата о чем-то говорит, вроде бы, задумчиво произносит он. Но вряд ли в тот день случилось что-нибудь важное, иначе я бы запомнил.
Инспектор, в той постройке никогда бы не мог располагаться гараж или какой-то офис, наподобие описанного отцом. Это был простой кирпичный гараж, типичный для городских окраин. Я в замешательстве и спрашиваю его прямо, что он знает про код Твайфорд. Ничего, отвечает. А что это?
А что насчет мисс Страль? Я запинаюсь, ожидая, что упоминание о ней выведет его из равновесия. Мисс Страль, ваша учительница коррекционного класса, повторяю. Но Нэйт расплывается в улыбке. Она была лучшей учительницей на свете. Его широкая улыбка немного отдает грустью. Замечательная женщина. Умела вдохновлять. Лучшая из всех.
Что с ней случилось? Спрашиваю. Он снова пожимает плечами. Она уехала. Когда пришел новый учитель, было страшновато поначалу, задумчиво продолжает Нэйт. Мы все так привязались к мисс Страль. Но мистеру Уилсону удалось заменить ее, он свое дело знал.
Только тогда я замечаю, что еще находится в этом простецком гараже: старый «вольво» горчичного цвета, тяжелый, ржавый и практически вросший в пол, как будто на нем уже год или больше того вообще не ездили.
Нэйтан ловит мой взгляд. О, это не моя машина, заверяет он. Приглядываю по просьбе друга. Моя на улице. Сейчас покажу.
Я прошел мимо нее, когда заходил, но так хотел поскорее встретиться с Нэйтаном, что не обратил на стоявшую машину никакого внимания. Новенькая «Тесла». Шикарный супертехнологичный автомобиль, который стоит, как мне известно, не менее 150 000 фунтов. Я о такой только мечтать могу. Нравится? Спрашивает Нэйт. Я интересуюсь, почему он держит тридцатилетний кусок металлолома в гараже, а дорогой автомобиль на улице. Его вопрос совершенно не смущает. Пусть соседи видят, к чему стремиться. Ухмыляется.
Они с женой скоро уезжают на Доминику, где живут родственники. Это будет особая поездка, говорит он, шесть недель, чтобы по-настоящему узнать это место. В этот момент я вдруг кое-что вспоминаю. Отлично, говорю. Вы ведь об этом всегда мечтали? Молчание длится так долго, что Нэйту впору переспросить, откуда я это знаю. Но он не переспрашивает. Просто улыбается, кивает и чуть дольше обычного смотрит мне в глаза.
Инспектор, давайте вернемся к аудиозаписи 36. Стив описывает желания Нэйтана. Вот его слова: «Он мечтает о шести неделях отпуска на Карибах и новой машине». Я думаю, Нэйтан поклялся молчать и не собирается нарушать эту клятву. Мне надо прослушать эти файлы самому, а не просто прочитать транскрипты. В частности, диалоги между Нэйтом и отцом. Инспектор, вы не могли бы направить их мне по электронной почте?
От вас я ответа так и не получил, инспектор, может быть, вы в отъезде. Или же есть другая причина, почему вы не отвечаете на мои сообщения. Тем не менее я продолжил расследовать исчезновение своего отца. Перед тем как расстаться с Нэйтом, я попросил у него контакты Пола и Донны. Он уходит и через некоторое время появляется с обрывком бумаги, на котором написан телефон Пола. Простите, но по Донне ничего нет.
Я уже отправил Полу сообщение в Facebook™, сообщив, что мой отец пропал. Но без ответа. Когда я зашел в следующий раз, профиль уже исчез. Звоню по городскому номеру, без особой надежды. Представьте себе мое удивление, когда я слышу детский голос. Алло, это телефон дедушки, кто его спрашивает?
Я, запинаясь, выговариваю: А Пол Клакен здесь? Нет. Дедушка в Швейцарии. Я вежливо интересуюсь, когда он вернется, и в этот момент детский голос превращается в шепот. Когда пройдет все двенадцать ступеней [11], но если кто-то спрашивает, мы должны отвечать, что он в отпуске. Я благодарю и кладу трубку. Швейцария весьма недешевое место для реабилитации, особенно если, согласно моему отцу, Пол был на мели.
Я размышляю, как мне найти Донну, и возвращаюсь к транскрипту аудиозаписи 32. Мой отец вышел с ней на связь через профиль некоего Ирвина Честера в Facebook™. Он входит только в две группы – старшей школы, где учился мой отец с друзьями, а также в группу лондонской полиции.
Через 24 часа я получаю ответ, причем не менее таинственный: адрес электронной почты с цифрами вместо имени пользователя. Составляю письмо, в котором рассказываю, что очень хочу отыскать своего отца, и мне приходит автоответ: «К сожалению, я теперь постоянно проживаю в Окленде и не читаю британский почтовый ящик. Если вы об этом не знали, то всего вам наилучшего и будьте здоровы». Последнее предложение для меня как холодный душ. «И не думай, Максин, что я расскажу тебе то, что ты и сама в силах узнать». Похоже, не только я ищу отца. Офицер службы пробации, видимо, тоже у него на хвосте, и это объясняет, почему Пол и Донна без особого желания говорят с незнакомцем, который расспрашивает об их старом школьном товарище.
Неудачи с Полом и Донной заставляют меня подойти к общению с Шелл с гораздо большей аккуратностью. Я нашел ее профиль на Facebook™ по описаниям отца. Там указан номер мобильного. Интересно, не свидетельствует ли пренебрежение собственной безопасностью о ее невиновности? Спрашиваю себя, а как поступил бы Стив? Могу ли я повторить за ним? Вот я звоню на номер Шелл и, когда она отвечает, стараюсь максимально похоже изобразить голос отца: Привет, Шелл, это Стивен.
Слышу восторженный вздох. Но то, что происходит затем, ставит меня в тупик. Она вдруг переходит на иностранный язык и коротко произносит что-то вроде «Язу». По голосу слышу, что она улыбается. Я ошеломлен, не знаю, что делать. Ах, говорит она, повторите, кто это? Это Стивена Смита сын, отвечаю ей уже своим голосом. Долгое молчание, потом она бросает трубку. Как любопытно. Если разузнаю еще что-нибудь, обязательно дам знать.
Это снова профессор Мэнсфилд, для инспектора Товлучека. Теперь я знаю, что моего отца посадили в тюрьму за убийство в ходе ограбления ПХЦиЗГ, но стараюсь держаться от этой истории подальше. Честно говоря, инспектор, мне стыдно иметь отношение к таким преступлениям. Но теперь, прочитав историю отца, я смотрю на его участие в банде Харрисонов под другим углом.
Многие годы в прессе ходили различного рода спекуляции насчет украденного золота. Первыми подозреваемыми всегда оставались Харрисоны, но полиция не смогла доказать их причастность. У Джона Харрисона была широкая сеть связей с международным преступным миром, и вовсе не обязательно, что в ту ночь он работал на семью. У всех крупных шишек в банде было надежное алиби. Ни золото, ни бриллианты так и не всплыли, и за все эти годы никто из подозреваемых не демонстрировал, что обогатился.
И все же я обнаружил в интернете ряд недавних статей по теме ограбления. Первая приводит детали ареста Эндрю Харрисона, шестидесяти семи лет, проживающего в Мертоне, графство Суррей, за незаконное владение огнестрельным оружием. Его описывают как безжалостного преступника, долгие годы промышлявшего вооруженным разбоем. Классический главарь лондонской банды. Но на фото в полицейском отчете – печальный и подавленный старик. Впавшие глаза, землистое небритое лицо. Как будто все, что он когда-либо приобрел, ему совершенно не важно, а то, что потерял, – съедает заживо. Я вздрагиваю от мысли, что мой отец столько лет боготворил этого человека.
Тональность следующих статей становится все драматичней, по мере того как полиция подбирается ближе к правде. Пистолет, который нашли в недавно отстроенном Энди Мертон-хаусе, был тем самым, из которого застрелили его брата Джона в 2007 году. Полицию на него н