авел автомеханик, который приезжал в дом, чтобы провести техобслуживание машины. Это указывает на связь Энди не только с ограблением ПХЦиЗГ, но и с убийством его собственного брата – преступлением, за которое одиннадцать лет отсидел мой отец. Более того, в новеньком кондиционированном гараже Энди обнаружили один из слитков золота с серийным номером ПХЦиЗГ. Единственный найденный после ограбления.
Хороший адвокат, вероятно, и смог бы представить оба этих обстоятельства как случайные совпадения после стольких лет, если бы не еще одно событие. В ювелирной мастерской в Южном Лондоне какой-то человек попросил переставить бриллиант в кольцо и подровнять его. Он узнал стоимость работ, но затем так и не вернулся, чтобы внести предоплату или забрать изделие. Когда ювелир увидел в новостях фотографию Энди, то сразу понял почему.
Кольцо и характерный кожаный мешочек были украдены во время ограбления ПХЦиЗГ. В тот день в квартире Колина мой отец откупился от Харрисонов горстью драгоценностей, которые он якобы вытащил из телевизора Колина. Похоже, знаменитая внимательность к деталям и склонность к дотошному планированию в конце жизни совсем оставили Энди.
Энди Харрисон сидит в изоляторе Вормвуд Скрабс и ждет суда. Его арестовали первого июля прошлого года. Через день после последней записи, сделанной отцом. И вот странное совпадение: инспектора, который произвел арест, звали Донна Коул.
Вы полдня, наверное, проводите, слушая мои записи, инспектор. Но так ни разу и не взяли трубку, когда я звонил, поэтому я не знаю, что еще сделать. Чиркая в своем блокноте, я вдруг понял, что ваша фамилия – анаграмма. Инспектор В ОТЛУЧКЕ. Смешно.
Тем не менее я день и ночь изучаю транскрипты. Чем больше читаю, тем больше мне открывается. Позвольте спросить, что вы узнали о Люси? Согласно дневнику отца, она работала в библиотеке рядом с фитнес-залом и магазином «Спар» через дорогу. Я нашел библиотеку в Стретэме, которая точно удовлетворяет описанию, и зашел туда в надежде поговорить с Лоррэйн или кем-то еще, кто может ее помнить. Один из сотрудников проработал в библиотеке более тридцати четырех лет. За это время у них не было работников по имени Люси. Как и по имени Лоррэйн. Видимо, не та библиотека. Я заходил и в другие в этом районе, ни одна из них не попадала под описание отца, и так же остался ни с чем.
Она, кажется, близко сошлась с моим отцом и уж точно вместе с ним занималась кодом Твайфорд. Она тоже пропала? С нетерпением жду вашего ответа.
Есть ли новости о Люси или моем отце, инспектор? Вы отправили мне транскрипты несколько недель назад, и с тех пор от вас ни слова. Вы заняты, возможно, ваши смены не совпадают с моим обычным режимом дня. Пожалуйста, позвоните мне в любое время, когда у вас появится такая возможность.
У меня еще много вопросов. Как минимум, где сейчас мой биологический отец? Я начинаю подозревать, что его уже нет в живых.
На последней записи они вдвоем, аудиозапись 193, программа не может различить голоса Стива и Люси. Посторонний шум мешает или есть другая причина? Отец как будто в панике. Он умоляет Люси отдать мой старый телефон мне, замечает какую-то угрозу, бросает ей телефон и убегает. Что бы ни хотел сообщить мой отец, ключ к этому в телефоне.
Вы не могли бы прислать его мне, инспектор, со всеми оригинальными аудиозаписями? Хотел бы понять, как программа считывает разговор. И я хотел бы снова услышать голос отца.
Он хорошо изображает голоса. Сам об этом говорит на аудиозаписи 81, когда описывает, как обманывал должников по телефону. Он мог имитировать любые мужские и женские голоса и, как сам считает, мог бы стать неплохим актером. Инспектор, простите, но это снова профессор Мэнсфилд. А может ли быть, что Люси я не нашел потому, что она – голос? Персонаж, созданный моим отцом? Понимаете, если Люси не существует, то не существует и ее собеседников: миссис Уинтл, Лоррэйн, профессора Скотта. Людей, которые говорят про код Твайфорд.
В конце Люси сидит запертая в темном и холодном месте и записывает последний файл – не отец ли это мой, схваченный Харрисонами? Последняя попытка, предпринятая Энди, чтобы узнать, что малыш Смити сделал с их добычей? Страшно представить, чем все закончилось. Гоню от себя подальше эти мысли.
Тот наш последний разговор с ним. Я сказал, что позвоню ему, когда буду готов. Мне и в голову не пришло, что его так скоро не станет. Инспектор, если я что и понял, так это то, как много он для меня значит.
Благодарю вас, профессор, это инспектор Товлучек. Должен извиниться за задержку с ответом. Надеюсь на понимание, ведь график работы у нас в полиции крайне непредсказуемый. Я получил все ваши многочисленные сообщения и все их прослушал. К сожалению, и телефон, и аудиозаписи засекречены, так как являются уликами в незакрытом деле, поэтому отправить их вам я не могу. Более того, я крайне настоятельно прошу вас не контактировать ни с кем из людей, там упомянутых. Такое вмешательство навредит нескольким направлениям нашего расследования. Мне стоило более четко на это указать в первом письме.
Ваш отец, Стивен Смит, – и есть тот, кто пропал. Однако зацепок у нас не осталось, и, к сожалению, в ближайшее время мы должны будем прекратить расследование. Я рад, что транскрипты вас заинтересовали. Вы верно догадались насчет Люси: способности вашего отца к подражанию помогли ему создать убедительный женский голос, чтобы рассказать историю, как он хотел. То же самое касается и некоторых остальных персонажей, которые с ней взаимодействовали. Мы считаем, что это было нужно для того, чтобы защитить вас от возможных последствий, – на случай если записи попадут в руки его бывших подельников из преступного мира. Он без сомнения боялся: если они обнаружат, что его сын обладает какими-то важными сведениями, вы тоже станете мишенью. Суммируя сказанное ранее, вся эта шарада пришлась вашему отцу явно по вкусу. Она позволила ему почувствовать себя тем, кем он мог бы стать, если б жизнь у него с самого начала сложилась удачнее.
Я, однако, все думаю про последний абзац аудиозаписи 200 – именно его я имел в виду, когда говорил, что понадобится ваше профессиональное суждение о содержании. Хотелось бы обратить внимание на финальное утверждение, что ваш отец, на самом деле, не охотился за кодом Твайфорд. Мы пытаемся выяснить, чего же именно он добивался.
С помощью этих аудиозаписей Стив рассказывает нам историю своей жизни. Параллельно с другой историей. Как вы смогли обнаружить, в интернете нет упоминаний о коде Твайфорд, а в новых изданиях книг Эдит Твайфорд, которые вы купили, нет никаких зашифрованных акростихов. Похоже, ваш отец все это сочинил от начала и до конца, специально для данных аудиозаписей. Мы считаем, что это аллегория: он хотел что-то сообщить, но не мог этого сделать обычным способом, не подвергая опасности себя или тех, кого он любил. И даже более того, он хотел установить связь именно с вами.
Вы уважаемый ученый, профессор математики в Университете Брунеля. Вы унаследовали и, несомненно, превосходите талант отца к вычислениям, решению задач. Я обязан спросить вас, профессор: вы видите что-нибудь в этом тексте? Какие-то завуалированные отсылки, скрытые послания?
В настоящий момент мы расследуем давнюю пропажу мисс Страль. В интересах сохранения конфиденциальности и ради уважения к ее семье я прошу вас не контактировать с ними и не упоминать о ней в разговоре с кем-либо. Надеюсь на понимание, ведь ресурсы у полиции не безграничны, и лучшее, что вы могли бы сделать, это изучить транскрипты и разобраться с тем, что хотел сообщить ваш папа.
Благодарю вас, инспектор. Мне снова не удалось до вас дозвониться, так что оставляю сообщение. Хорошо, что вы наконец ответили. Спасибо за подробности касательно аудиозаписей.
Боюсь только, выполнить одну из ваших просьб я уже не смогу. Не получая от вас ответа на протяжении долгого времени, я буквально изнемогал от любопытства и решил разузнать все, что только смогу, об Элис Страль. Удивительно, как быстро мне удалось найти в соцсетях людей, которые знали и помнили ее.
Я услышал массу рассказов об очень уважаемой учительнице, которая за свою долгую жизнь в профессии сумела вдохновить не одного нерадивого ученика. Одна женщина вспоминала, как мисс Страль помогала ей подготовиться к школьным выпускным экзаменам в школе в Суррее – в 1994 году. Могла ли она выжить после того несчастного случая и выбраться из раштонского тоннеля? Или она просто нашла себе новую работу за летние каникулы? Означает ли это, что ее ученики из коррекционного класса все эти годы переживали несуществующую травму?
Как сильно мы можем полагаться на воспоминания других людей? Уверенность той дамы в отношении даты я воспринял с долей скепсиса. Пока другой бывший ученик не упомянул о том, как виделся с ней в частном доме для престарелых в Сассексе. Я не поверил, но он был твердо убежден, что виделся и разговаривал с ней меньше года назад, когда приезжал к кому-то из своих близких.
Я запрыгнул в машину и в момент оказался по адресу, который он мне дал – благо от моего дома это совсем близко. Я не записывался заранее и опасался, что это окажется человек с тем же, пусть и не самым распространенным, именем. Ошибка? Учительница, но другая? Если это было год назад, она могла уже умереть.
Дверь открыла женщина. Я поначалу подумал, что это управляющая. Она, конечно, не сразу согласилась пустить меня к пожилой постоялице без предварительной записи. Но мне удалось убедить ее, что мисс Страль действительно учила моего отца. Она бывает очень рассеянной, пояснила женщина. Но если вы хотите поговорить о прошлом, вам повезло: она помнит все с кристальной ясностью.
Как только я ее вижу – уютно обернутую в одеяло, у окна с видом на лужайку, – сразу понимаю, это она. Вокруг нее определенная аура. Харизма.