Мадам Ко взяла трубку и несколько секунд внимательно слушала.
– Сообщение от Артемиса Фаула, – сказала она наконец.
Склонившейся в поклоне Джульетте не терпелось выпрямиться, но это было бы расценено как непростительное нарушение протокола.
– Да, мадам?
– Оно гласит: «Домовой нуждается в тебе».
Джульетта нахмурилась.
– Вы имеете в виду, я зачем-то понадобилась Дворецки? – уточнила она.
– Нет, – произнесла мадам Ко лишенным всяких эмоций голосом. – Я имею в виду, что некий Домовой нуждается в тебе. Просто повторяю то, что мне сообщили.
И вдруг Джульетта почувствовала жар солнца на шее, услышала назойливый, как визг бормашины, звон москитов, и ей захотелось одного: сорваться с места и со всех ног бежать в аэропорт. Дворецки никогда не открыл бы свое имя Артемису. Если только… Нет, в это невозможно поверить! Даже мысли об этом нельзя допускать!
Мадам Ко задумчиво постучала пальцем по подбородку.
– Ты еще не готова. Я не должна тебя отпускать. Ты слишком эмоциональна, чтобы быть настоящим телохранителем.
– Прошу вас, мадам!
Сэнсэй думала долгих две минуты.
– Хорошо, – в конце концов сказала она. – Ты можешь идти.
Джульетта исчезла, прежде чем на площади стихло эхо от слов, произнесенных мадам Ко. И даже сами боги не уберегли бы сейчас торговца коврами, если бы он посмел встать на пути у Джульетты.
Глава 5ЖЕЛЕЗНЫЙ ЧЕЛОВЕК И ОБЕЗЬЯНА
Йон Спиро прилетел на «конкорде» из «Хитроу» прямиком в чикагский международный аэропорт «О'Хэйр», после чего длинный лимузин доставил его в центр города – прямиком к знаменитому Шпилю Спиро, сплошь стекло и сталь, поднимавшемуся ввысь на восемьдесят шесть этажей и видному из всех районов Чикаго. Компания Спиро занимала этажи с пятидесятого по восемьдесят пятый, а на восемьдесят шестом этаже находились личные апартаменты шефа, попасть в которые можно было только на охраняемом лифте или же на вертолете.
Весь полет Йон Спиро не мог заснуть – в такое невероятное возбуждение привел его лежавший в «дипломате» маленький кубик. Начальник технического отдела, услышав, на что способна эта крошечная и с виду весьма безобидная коробочка, пришел в ничуть не меньшее возбуждение и сразу же поспешил в лабораторию раскрывать секреты Всевидящего Ока. Через шесть часов он поднялся в комнату для совещаний.
– Бесполезная игрушка, – сказал ученый, которого, кстати, звали доктор Пирсон. Спиро крутил в руках бокал с мартини и задумчиво разглядывал оливку, плавающую на его дне.
– А вот я, Пирсон, так не думаю, – наконец промолвил он. – Я собственными глазами видел, на что способна эта «бесполезная игрушка». Но, возможно, в этом уравнении ты – бесполезный член.
Спиро пребывал в отвратительном расположении духа. Только что ему позвонил Арно Олван, который сообщил о том, что Артемису Фаулу удалось остаться в живых. А когда на Спиро находило мрачное настроение, ему на глаза лучше было не показываться. Людей, которые в такие минуты осмеливались привлечь внимание Спиро, больше никто никогда не видел.
Пирсон почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. В комнате кроме них двоих находился еще один человек. Эту женщину тоже не стоило выводить из себя. Пирсон знал, что, если Спиро решит выбросить его из окна, она, не испытывая ни малейших угрызений совести, будет свидетельствовать в суде, что он, Пирсон, спрыгнул со Шпиля по собственному желанию и очень радуясь этому факту.
Поэтому свои следующие слова Пирсон выбирал очень тщательно:
– Это устройство…
– Всевидящее Око. Так оно называется. И об этом я тебе уже говорил. Или у тебя проблемы с памятью?
– Прошу прощения, босс. Несомненно, Всевидящее Око обладает огромным потенциалом. Но оно закодировано.
Спиро метнул оливку в голову ученого. Более унизительного положения нобелевский лауреат не мог себе и представить.
– Значит, взломай этот код. За что я плачу тебе деньги?
Пирсон почувствовал, что его пульс резко участился.
– Все не так просто. Этот код… Его невозможно взломать.
– Пожалуйста, объясни мне все так, чтобы я понял тебя, – подозрительно спокойным голосом произнес Спиро, откидываясь на спинку кожаного кресла кроваво-красного цвета. – Каждый год я спускаю на твой отдел двести миллионов долларов, и теперь ты говоришь, что не можешь взломать какой-то жалкий код? Придуманный сопливым пацаном?
Пирсон старался не думать о том, какой звук издаст его тело, шлепнувшись на мостовую. Погибнет он или останется жить – все зависело от следующей реплики.
– Око приводится в действие голосом и закодировано на голос Артемиса Фаула. Никто не может взломать этот код. Это невозможно.
Спиро ничего не сказал, и ученый воспринял его молчание как добрый знак.
– Я слышал о подобных кодах, – торопливо продолжал он. – В научной среде эта тема обсуждается достаточно давно. Такой код называется Кодом Вечности. Количество буквенных комбинаций в этом коде близко к бесконечности, и, кроме того, он основан на неизвестной нам системе. Видимо, мальчик разработал новый, известный только ему язык, и мы не знаем, как этот язык соотносится с английским или с любыми другими языками мира. Раньше подобный код существовал только в теории. Теперь он воплощен наяву. И если Артемис Фаул мертв, значит, Всевидящее Око умерло вместе с ним. Простите, мистер Спиро, босс.
Йон Спиро вставил сигару в угол рта, но прикуривать не стал. Врачи запретили. Перед этим они целый месяц выбирали, кто именно скажет ему об этом.
– А если бы Фаул был жив? Пирсон с радостью ухватился за эту спасительную соломинку.
– Если бы Фаул был жив, ломать Код Вечности нам бы не пришлось. Достаточно было бы сломать мальчишку.
– О'кей, док, – кивнул Спиро. – Можешь быть свободен. Тебе не обязательно слышать то, что будет обсуждаться в этой комнате дальше.
Пирсон торопливо сгреб свои записки и поспешил к двери, стараясь не смотреть на сидевшую за столом женщину. Если он ничего не услышит, то сможет притвориться, будто совесть его чиста. А лица женщины он не видел, поскольку ни разу не посмотрел в ее сторону. Так что, если его вызовут в полицию, опознать ее он не сможет.
– Похоже, у нас возникли проблемы, – сказал Спиро своей облаченной во все черное собеседнице.
Женщина кивнула. От нее веяло холодом. Черный брючный костюм, черная блузка, черные туфли на шпильках. Даже часы «Радо» на ее запястье были черными, как уголь.
– Да, но я привыкла решать подобные проблемы.
Карла Фразетти была крестной дочерью Шпица Антонелли, который в мафиозном клане семьи Антонелли отвечал за центр Чикаго. Карла служила связующим звеном между Йоном Спиро и Антонелли, которые, возможно, являлись самыми могущественными людьми в этом городе. Еще в самом начале своей карьеры Спиро понял, что связанные с мафией деловые предприятия имеют тенденцию процветать.
Карла внимательно рассматривала свои ухоженные ногти.
– Мне кажется, у тебя есть только один выход: схватить этого мальчишку Фаула и клещами вытащить из него код. Ну, или не клещами, чем захочешь.
Спиро думал, посасывая незажженную сигару.
– Все не так просто, – наконец буркнул он. – К этому пацану достаточно сложно подобраться. Ты не видела родовое поместье Фаулов. Это настоящая крепость.
– Если не ошибаюсь, мы тут говорим о тринадцатилетнем мальчишке? – презрительно улыбнулась Карла. – Или о каком-то мафиозном боссе?
– Через шесть месяцев ему будет четырнадцать, – попытался оправдаться Спиро. – Так или иначе, есть осложнения.
– Какие именно?
– Арно ранен. Этот Фаул выбил ему все зубы.
– фу! – с отвращением поморщилась Карла.
– Он едва может стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы возглавить операцию.
– Что ж, очень жаль.
– На самом деле этому пацану удалось вывести из строя всех моих лучших людей. Кстати, они тоже нуждаются в услугах стоматолога. Да я на одних дантистах разорюсь! Нет, тут мне нужна помощь со стороны.
– Хочешь нанять нас для этой работы?
– Именно. Но людей следует подбирать крайне тщательно. Ирландия – страна маленькая. Гангстеров там будет видно за версту, поэтому мне требуются незаметные люди, которые убедят мальчишку сесть на самолет и прилететь ко мне в гости. Никто у вас не хочет заработать деньжат по-легкому?
– Кажется, мистер Спиро, я поняла твои требования, – с хитринкой подмигнула ему Карла.
– И как? У тебя есть кто-нибудь на примете? Люди, способные выполнить эту работу без шума и пыли?
– В общем, тебе нужны один «железный человек» и одна «обезьяна».
Спиро, знакомый с мафиозным жаргоном, кивнул. «Железный человек» был вооружен, а «обезьяна» проникала туда, куда проникнуть было почти невозможно.
– У нас найдется подходящая парочка. Уверена, эти люди не привлекут к себе ненужного внимания, даже в Ирландии. Но это будет дорого стоить.
– А они хороши? – спросил Спиро. Карла улыбнулась. В один из ее клыков был вставлен крошечный рубин.
– Не сомневайся, – сказала она. – Лучшие из лучших.
Мокасин Макгвайр решил сделать татуировку. Череп в виде туза пик. Рисунок придумал он сам и крайне этим гордился. Так гордился, что хотел нанести эту татуировку себе на шею. Татуировщику Кляксе Бертону едва удалось разубедить упрямого клиента. Мокасин смилостивился только после довода, что по такой татуировке его мигом опознает любой полицейский.
– О'кей, – кивнул он. – Будь по-твоему. Делай на предплечье.
Мокасин накосил татуировку после каждой удачно выполненной работы. На его теле практически не осталось ни одного чистого участка кожи. Мокасин трудился не покладая рук.
На самом деле Мокасина звали Алоизием, а родом он был из ирландского города Килкенни. Кличку Мокасин он придумал себе сам, весьма логично рассудив, что она куда больше подходит гангстеру, чем имя Алоизий. Всю свою жизнь Мокасин мечтал стать гангстером, крутым типом, точь-в-точь как в кино. Когда же его усилия организовать кельтскую мафию не увенчались успехом, Мокасин отправился в Чикаго, где его встретили с распростертыми объятиями.