– Замолчи, Артемис, – вскинула руки Элфи. – Закрой свой рот. А я-то думала, ты изменился. Но майор был прав. Человеческую природу не изменить.
– Четыре минуты, – настаивал Артемис– У нас есть четыре минуты, чтобы вскрыть хранилище и вернуться. Спиро даже не почувствует ничего.
Четыре минуты… Это и в самом деле было безопасно. Но если времени пройдет чуть больше, гарантий никаких нет. Кожа срастется, однако мышцы и нервные окончания могут быть отторгнуты.
Элфи чувствовала себя так, словно шлем ее вдруг уменьшился в размерах.
– Артемис, не вынуждай. Я тебе сейчас просто дам по башке, и будь что будет.
– Сама подумай, Элфи. Мне пришлось обмануть тебя. Ты согласилась бы на мой план, если бы знала все с самого начала?
– Я бы не согласилась тогда и не соглашусь сейчас!
Лицо Артемиса было бледным, как стены спальни.
– Ты должна, капитан. Другого выхода нет.
Элфи отмахнулась от Артемиса, как от назойливой мухи, и заговорила в микрофон шлема:
– Жеребкинс, ты слышал весь этот бред?
– Это только кажется бредом, Элфи, но если вы не вернете кубик, нам грозят большие неприятности. На кон поставлено слишком многое.
– Ушам своим не верю. Ты на чьей стороне? Я даже думать боюсь о том, что с нами сделает суд.
Кентавр фыркнул.
– Суд? О каком суде ты говоришь, капитан? Мы сейчас вне закона. Операция секретная. Никаких записей, никаких разрешений. Если о наших действиях станет известно Совету, мы с тобой разом вылетим из полиции. Пальцем больше, пальцем меньше – какая разница?
Элфи отрегулировала климат-контроль шлема и направила себе в лицо струю холодного воздуха.
– Артемис, ты уверен, что все получится? Артемис на несколько секунд задумался, просчитывая варианты.
– Да, я уверен. В любом случае нам больше ничего не остается. Так что попробовать стоит.
Элфи обошла кровать Спиро.
– Не могу поверить, что даже думаю об этом…– пробурчала она и осторожно подняла руку финансового магната.
Тот никак не отреагировал. Лишь легонько затрепетали веки – настолько крепким был вызванный капсулой сон.
Элфи достала бластер. Ампутировать палец, а затем снова прирастить его при помощи целительных чар – теоретически такое возможно. Никакого вреда нанесено не будет, быть может, чары даже удалят старческие пятна с рук Спиро. Нет, проблема состояла совсем в другом. Волшебство нельзя было использовать таким образом. Артемис манипулировал волшебным народцем для достижения собственных целей. Уже в который раз.
– Пятнадцатисантиметровый луч, – подсказал ей Жеребкинс. – Сверхвысокая частота. Разрез должен быть чистым. Кстати, в момент ампутации введи ему небольшую дозу чар. Это даст вам еще пару минут.
Артемис зачем-то осматривал затылок Спиро.
– Гм, – вдруг сказал он. – Понятно.
– Что? – прошипела Элфи. – Что еще? Артемис отошел от кровати.
– Ничего особенного. Продолжай.
Из ствола бластера вырвался краткий мощный луч, и забрало шлема Элфи озарилось красным светом.
– Один разрез, – сказал Артемис. – Чистый.
Элфи свирепо посмотрела на него.
– Замолчи. Ни слова больше. Артемис отошел на пару шагов. Иногда, чтобы выиграть сражение, нужно отступить. Элфи зажала большой палец Спиро в руке и послала в организм человека небольшую дозу целительных чар. Через несколько секунд кожа на его руке натянулась, морщины разгладились, мышечный тонус восстановился.
– Фильтр, – произнесла она в микрофон. – Рентгеновский.
Опустился фильтр, и все стало прозрачным, включая руку Спиро. Под кожей отчетливо проступили кости и суставы. Изображение было нужно для того, чтобы отрезать палец ровно по суставу. Прирастить палец и так будет нелегко, поэтому следовало избегать лишних проблем.
Сделав глубокий вдох, Элфи задержала дыхание. Сонная капсула действует эффективнее любого обезболивающего – Спиро даже не вздрогнет, не ощутит ровным счетом ничего. Элфи сделала разрез, который тут же затянулся. Операция прошла гладко, даже капельки крови не пролилось.
Артемис завернул палец в вытащенный из комода Спиро носовой платок.
– Отличная работа, – сказал он. – Пошли. Часы тикают.
На восемьдесят пятый этаж Артемис и Элфи спустились через ту же дыру в шкафу. Общая длина коридоров на этом этаже составляла почти полторы мили, и они постоянно патрулировались разбившимися на пары шестерыми охранниками. Маршруты патрулирования были проложены так, что дверь в хранилище почти всегда находилась в зоне видимости одной из пар: коридор хранилища тянулся на сто метров, и пройти его можно было за восемьдесят секунд, а спустя восемьдесят секунд из-за угла выворачивала другая пара охранников. К счастью, одна пара охранников видела происходящее несколько в ином свете. Сигнал подал Жеребкинс.
– Приготовьтесь. Наши мальчики вот-вот появятся из-за угла.
– Ты не ошибаешься? Эти гориллы похожи друг на друга, как близнецы. Маленькие головы, полное отсутствие шеи…
– Уверен. Я вижу наши отметки.
Элфи пометила Рекса и Чипса специальной краской, которую использовали чиновники таможенной и иммиграционной службы для нанесения невидимых виз. В инфракрасных лучах невидимая краска становилась ярко-оранжевой.
Элфи подтолкнула Артемиса.
– Давай. Иди вперед. И, пожалуйста, воздержись от своей обычной язвительности.
Однако в этом предупреждении не было необходимости. Операция вступила в самую опасную стадию, и Артемису было не до шуток.
Он ринулся по коридору прямо навстречу двоим похожим на мамонтов охранникам. У каждого под мышкой виднелся большой бугор. Наплечная кобура, скрытая под пиджаком. А в кобуре пистолет. А в пистолете полная обойма патронов.
– Ты уверена, что твои гипнотические чары подействовали? – спросил Артемис у Элфи, летящей прямо над ним.
– Конечно. Их головы настолько пусты, что я писала в них, словно мелом на доске. Но могу их оглушить, если хочешь.
– Нет, – задыхаясь, произнес Артемис– Никаких следов. Мы не должны оставлять следов.
Рекс и Чипс были уже совсем близко – они обсуждали достоинства известных киногероев.
– А Джеймс Бонд все равно круче, – возражал Рекс– Он надерет Индиане Джонсу задницу десять раз из десяти.
Чипс вздохнул.
– Ты совсем не понимаешь Индиану Джонса. Все дело в ценностях. Задница тут ни при чем.
Охранники прошли мимо Артемиса, не обратив на него ни малейшего внимания. Впрочем, они и не могли его заметить. С помощью гипнотических чар Элфи внушила им не замечать на этаже ничего необычного, если не последует специального на то приказа.
Элфи и Артемис добрались до наружной двери хранилища. Оставалось приблизительно сорок секунд до появления из-за угла очередной пары охранников. Нормальных, не загипнотизированных.
– У нас чуть больше половины минуты, Элфи. Ты знаешь, что делать.
Элфи заранее отрегулировала тепловые спирали своего комбинезона, чтобы их температура точно соответствовала комнатной, – таким образом она намеревалась обмануть лазерные лучи, преграждающие вход в хранилище. Затем она перевела крылья в режим плавного полета. Трепыхание крылышек могло вызвать сильные нисходящие потоки, и реагирующие на давление датчики, спрятанные под ковровым покрытием, обязательно сработали бы. Она оттолкнулась от пола и плавно заскользила вдоль стены. Датчики зафиксировали некое смещение воздуха, но этого было недостаточно, чтобы они подняли тревогу.
Артемис нетерпеливо следил за полетом Элфи.
– Элфи, поторопись, осталось всего двадцать секунд.
Элфи пробормотала что-то непечатное. Она была уже у самого хранилища.
– Видеофайл. Спиро. Три, – сказала она, и компьютер шлема воспроизвел запись Спиро, открывающего цифровой замок.
Она повторила введенный им код, шесть гигантских поршней втянулись внутрь двери, и громадная стена металла под воздействием противовеса провернулась. Все наружные датчики сигнализации автоматически отключились. Вторая дверь пока что была закрыта, и на ее пульте зловеще горели три красных лампочки. Оставалось преодолеть всего три препятствия. Гелевый сканер, сканер радужной оболочки глаза и устройство распознавания речи.
Наступал самый ответственный момент, и Элфи дернула клапан на «липучке», закрывающий пульт управления компьютером. Тут рисковать было нельзя. Компьютеры Жеребкинса имели привычку интерпретировать голосовые команды весьма странным образом, хотя сам кентавр всегда и во всем винил тупоголовых пользователей.
Установив высоту пять футов и шесть дюймов, она спроецировала на сканер изображение радужной оболочки левого глаза Спиро. Первый замок щелкнул – компьютер был удовлетворен полученными данными.
Следующим этапом она должна была проиграть соответствующий звуковой файл, содержащий запись голоса Спиро. Устройство распознавания речи было самой последней модели – и простая запись тут никак не прошла бы. Запись, сделанная человеком и его приборами. Тогда как цифровые микрофоны Жеребкинса обеспечивали наивысшее качество, абсолютно неотличимое от оригинала. Даже черви-вонючки, тела которых были сплошь покрыты миниатюрными органами слуха, иначе говоря – ушами, радостно ползли к оборудованию Жеребкинса, издававшему брачное шипение. Последний месяц кентавр активно торговался с клубом энтомологов, пытающимся купить у него патент, Элфи воспроизвела файл через динамики шлема:
– Я – Йон Спиро. Я – босс. Открывай быстрее.
Загорелся зеленый индикатор, и второе охранное устройство тоже отключилось.
– Прошу прощения, капитан, что вмешиваюсь, – произнес Артемис, в голосе которого уже начинали проскальзывать тревожные нотки. – Но у нас почти не осталось времени.
Развернув платок, он достал отрубленный палец, обогнул Элфи и остановился точно посередине красной площадке. После чего решительно приложил палец к сканеру. Зеленый гель мгновенно заполнил все морщинки и впадинки ампутированного пальца Йона Спиро. Некоторое время ничего не происходило, но потом на пульте управления зажегся еще один зеленый индикатор. Сработало.