Такие дела, старина.
Рассказ о следующих нескольких месяцах на уроках истории, наверное, нагонит скуку на будущие поколения академов.
Трое из нас соберутся снова со старой бандой из фехтовального зала — минус Олдрик. Тогда мы уладим кое-какие дела.
Ты с нами, полярный ворон?
Сеп.
P.S. — Как там маленький полярный ворон? Поджог уже что-нибудь? Когда меня с ним познакомишь? И с его матерью?"
Исана смотрела на письмо, слезы застилали глаза.
Септимус. Она слышала его голос, читая письмо.
Она шмыгнула носом, пока не капнуло на бумагу и посмотрела на дату письма.
В конверте виднелось еще одно письмо. Она открыла его и тоже прочла.
Почерк не принадлежал Септимусу.
Он был угловатым, с резким наклоном вправо, местами лист был порван, как будто нажим на перо был чересчур сильным и тонкая бумага, на которой оно было написано, не выдержала.
«Рокус,
К тому времени, когда до меня дошли слухи, и я добрался до Кальдерона, уже прошли часы.
Но я был там, когда его нашли. Я знаю, что к этому времени официальная версия тебе известна, но это все — ерунда.
Септимус погиб, окруженный пятью лучшими клинками Империи.
И не только мараты причастны к его гибели. Кто-то использовал магию огня и земли. Я своими глазами видел это.
Септимус был единственным наследником, и его отец был самонадеян или достаточно некомпетентен, чтобы позволить ему погибнуть, несмотря на призывы Септимуса помочь ему, оказать давление на Сенат, к прямым действиям против честолюбивых ублюдков, которые в конечном счете и убили его.
Первый Лорд не сделал ничего, и наша Империя обречена на междоусобицы и, в результате, на самоуничтожение. Он не заслуживает моей преданности, Рокус. Или твоей.
Я знаю, что ты не поверишь мне, ты туго-соображающий полярный ворон. А даже если бы поверил, то не пошел бы по пути, мною избранному.
Если Дом Гаев не может уберечь и защитить свое дитя — как это произошло с Септимусом — то как он сделает это для народа Империи?
Я не прошу тебя о помощи, дружище.
Просто не мешай.
Прощай.
Аттис."
— Моя Леди Исана? — тихо позвал Арарис.
Исана моргнула и оторвалась от письма.
Позади них Антилланские легионы готовились к бою, люди метались со спокойной спешкой опытных профессионалов.
На поле внизу Ворд схлестнулся с уцелевшими легионами.
Исана наблюдала, как Первый Аквитанский, в окружении личных знамён Верховного Лорда Аквитейна Аттиса, буквально бросился в зубы преследующего их Ворда и полностью остановил их продвижение в каких-то ста ярдах от самых медленных из спасающихся беженцев.
— Аттис Аквитейн никогда не был ему врагом, — выдохнула Исана, застывшим голосом. — Родес. Калар.
— Исана? — спросила Ария.
Исана без слов протянула ей письма.
— Неделя. Он написал его за неделю до нашей свадьбы. Ему было почти столько же, сколько Тави сейчас.
Ария читала письма. Исана ждала, пока она снова не подняла взгляд.
— Родес и Калар, — сказала Ария. — Гай лично прикончил Калара. Также как он отправил Родеса в мясорубку первой атаки Ворда.
— Месть, — тихо промолвила Исана. — Старик ждал более двадцати лет, но все-таки сделал это.
Она тряхнула головой.
— И Инвидия Аквитейн рассчитывала на брак с Септимусом. Я этого не знала. Он никогда не упоминал об этом.
Исана слегка улыбнулась с горечью.
— И он отверг ее. Ради девчонки из стедгольда из фуриями забытой глуши.
— Она была частью этого, — прошептала Ария. — Заговора, погубившего его. Вот, что означает письмо Септимуса. Если читать между строк.
— Граждане и лорды, — вздохнула Исана. — Уязвленная гордость. Амбиции. Месть. Их побуждения кажутся такими… заурядными.
Ария печально улыбнулась и кивнула в сторону Рокуса, который находился в эпицентре активности.
— Я думаю, что у тебя было предостаточно возможностей заметить, что Граждане и лорды могут быть идиотами так же часто, как кто-либо еще. А, возможно, и чаще.
Исана указала на письма.
— Прочти. Это в каждой букве и черточке. Аттис ненавидит Гая. Ненавидит коррупцию, амбиции его сановников.
— И стал тем, что было ему ненавистно, — тихо заметила Ария. — Я полагаю, это и до него случалось со многими людьми.
Огнем расцвел посреди Первого Аквитанского свет горящего меча, который был ясно виден даже с такого расстояния, средь бела дня.
Легионы заревели в ответ, звук долетел как шум волн, обрушивающихся на скалы.
Легион вклинился в массу противника, убивая и сокрушая, копья огня полетели в самых крупных из Ворда, сферы раскаленного добела пламени окутывали головы бегемотов и они обрушивались вниз, расплющивая соратников.
Крыло конницы, отделившееся от Легионов, располагающихся по обе стороны Первого Аквитанского, ворвалось в бреши, беспокоя и громя неуправляемый Ворд — в то время как Легион переформировался и отступил, под прикрытием внезапной кавалерийской атаки.
Легион отошел примерно на триста ярдов от первоначальной позиции напротив Ворда и восстановил порядки, когда конница, в свою очередь, укрылась за ними.
Снова Легион столкнулся с Вордом, который теперь наступал плотнее и более организованно. К Первому Аквитанскому с обеих сторон присоединились братские Легионы — Второй Плациды, решила Исана, и Легион Короны, если судить по знаменам.
Снова Ворд был отброшен. И снова кавалерия перешла в атаку и прикрыла отход пехоты.
Еще триста ярдов были отвоеваны — но все больше бронированных фигур оставалось на земле, неподвижные и безмолвные, под наплывом безжалостного противника.
Исана наблюдала, как Легион повторял свой маневр против врага, но с каждым разом Ворд наступал все плотнее, и с каждым разом Легионы отвоевывали все меньше земли прежде, чем им приходилось возвращаться и снова вступать в бой.
— Почему Антиллус все еще не атаковал? — спросила она. Исана оглянулась через плечо на Арариса, который терпеливо ждал сзади. — Если они в скором времени не выдвинутся, Легионы внизу будут уничтожены.
Арарис покачал головой.
— Нет. Аквитейн удерживает их там, где ему нужно.
Он указал на плотные ряды Ворда.
— Он заставляет их сконцентрироваться и готовиться к финальному наступлению.
— Это точно, кровавые вороны, — сказал глядя на поле битвы Антиллус Рокус, подъезжая ближе на своей лошади. — Его летуны заметили нас. Он собирает всех этих больших жуков в одном месте, чтобы я смог…
Он ударил кулаком по открытой ладони, звук прозвучал шокирующее громко в сравнении с тишиной царившей на вершине холма.
— Неплохая работа, — добавил он с завистливым восхищением в голосе, — для того, кто тянет лишь на любителя.
— Как долго еще? — Спросил его Арарис.
Рокус поджал губы.
— Пять минут. После следующего отступления они пойдут в атаку, и мы возьмем их, — он махнул одному из служащих Легиона, ждавшему неподалеку, и крикнул. — Пять минут!
Возглас быстро и скоординировано распространился по рядам воинов и офицеров.
Антиллус кивнул самому себе, от него исходило чувство уверенности и удовлетворенности. Сейчас он находился достаточно близко от Исаны, чтобы она могла чувствовать его эмоции.
Он прочистил горло и сказал:
— Ваше Высочество?
— Да?
— Могу я минуту поговорить с вами наедине?
Исана вскинула бровь, но наклонила к нему голову.
— Леди Плацида. Арарис. Вы не оставите нас на минуту, пожалуйста?
Ария и Арарис что-то утвердительно пробормотали и отъехали на своих лошадях на пару ярдов дальше.
Конечно они не были одни, но их беседа была на столько уединенной, насколько это возможно в самом разгаре подготовки армии к переезду.
— Вы никогда не спрашивали меня, — начал напрямую Рокус. — Вы никогда не спрашивали меня, почему я приказал своим Легионам направиться на юг. Почему я решил доверить вашему слову безопасность моих людей. Вы только поднялись с постели и сразу же потребовали лошадь, чтобы отправиться в путь.
— Вежливо, — сказала Исана. — Я вежливо потребовала. Я отчетливо помню, что употребила слово "пожалуйста".
Рокус рассмеялся показав зубы.
— Кровавые вороны и фурии. Кажется все-таки Септимус знал, о чем говорил.
Исана улыбнулась в ответ.
— Я подумала, что вы расскажете мне, когда будете готовы.
— Вы также не спрашивали, почему я был… настроен против вас, когда вы пришли к Стене.
— Я подумала то же самое.
Он указал на письма, которые она сжимала в руке.
— Вы их прочли?
— Конечно.
— Ты могла быть одной из них, — просто сказал он. — Могла быть одной из тех вероломных слайвов, что убили его. Родить от него дитя, убить его и посадить ребенка на трон, как только он вырастет.
Исана глубоко вздохнула.
— Вы так по-прежнему считаете?
Рокус помотал головой.
— Я последовал сюда за тобой после того, что ты показала мне там, у подножия Стены.
— И что же?
Высший Лорд пристально смотрел на нее какое-то время, а затем на отчаянную битву развернувшуюся недалеко от них.
— Любой человек, имеющий мозги в голове, ищет в своем предводителе три качества: волю, ум и мужество.
Его взгляд стал отрешенным.
— У Гая было два первых. Он — старый грозный кот.
Он указал на себя.
— У меня есть первое и последнее качество. Но этого не достаточно. Гай никогда особо не беспокоился о своих подданных. Ему хватало их уважения и страха. А вовсе не их любви. Я заботился о своих людях как только мог. Но переживая за них я перестал замечать происходящее вокруг.
— Я по-прежнему не понимаю, — деликатно сказала Исана.
— Септимус обладал всеми этими качествами, леди, — ответил Рокус. — Вы показали мне свою волю, когда противостояли моей атаке Ледовиков, когда бросили мне вызов и не отступили. Кровавые вороны, даже когда прекрасно знали, что стоило бы.
— Вы показали мне свое мужество, тем как сражались со мной — до смерти, без поблажек. Когда вы лежали истекая кровью…