Вышедшие из машин выглядели напряженными. Казалось, что один я был спокоен. Конечно, сколько бы человек не видели последствий боевых действий, если он не какой-нибудь психопат, а таких в отряде Эльбрука не было, то к этому виду невозможно привыкнуть. Мрачная атмосфера давит, пробуждает злость и желание мести, заставляет людей поскорее уйти отсюда. Но подобных скрытых желаний никто не показывает.
Не скажу, что это сгоревшая деревня меня не впечатлила. Я всегда испытывал жалость к подобным местам. Но это была деревня, историю которой я хорошо знал. А как-то в одной из своих прошлых жизней я обещал подкрепление союзнику из соседнего государства. Мы выехали на кораблях, но, когда причалили, битва уже закончилась и от многомиллионного города остался лишь пепел. Я никогда не забуду эту картину. Как и то, что из этого пепла стали восставать воины. Союзники стали врагами. И нам пришлось приложить все свои силы, чтобы не только их победить, но и снять заклятие с мертвецов. Такой участи я никому не пожелаю. Брр…
Первым делом я осмотрел деревню со стороны, а затем отдал приказ Николаю Борисовичу:
— Мне нужно тридцать минут, чтобы осмотреться. Пока ничего здесь не трогайте и мне не мешайте.
— А что тогда нам делать? — тихо спросил один из бойцов у своего командира.
— Осмотримся в округе, — ответил Николай Борисович и вопросительно посмотрел на меня, я одобрительно кивнул и направился в деревню.
Шел мимо сожженных домов. Холод на улице не перебивал запаха гари, ударившего в нос. Происшествие случилось три дня назад, а казалось, что прошло всего несколько часов. Мрачная картина вокруг угнетала.
Из пятидесяти трех деревянных домов уцелели только четыре, располагавшихся на окраине деревни. В одну из таких изб я и зашел. Ноги ступили на скрипучий порог, под ними прогнулись половицы, и я присел за обеденный стол. Напротив стояли семейные фотографии, где был изображен мужчина с женой и двумя сыновьями. Жена держала на руках новорожденную дочку, а в углу комнаты стояла пустая колыбель.
Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Выдох… Погружаюсь вглубь себя. Концентрирую свою силу, что находится в каждой клеточке моего тела и распространяю его вокруг себя, во все стороны.
Это была одна из граней моего дара. Запах силы — так она называется. На ее использование тратится колоссальное количество ресурсов, поэтому эту грань я использую редко, только в крайних случаях, таких, как сейчас.
Я очень быстро захватил своей энергией всю деревню, но долго я так продержаться не смогу, поэтому нужно действовать быстро.
Эта грань позволяет мне видеть дары, которые применялись здесь совсем недавно. У каждой силы есть свой отпечаток, и я, как ходячий детектор, но слишком узкой направленности. Однако подобные поисковики-артефакты можно обмануть, а меня — нет.
Ощущаю, как в одном из домом кто-то использовал слабый дар ветра, видимо, попросту проветривали помещение. В поле неподалеку за последние две недели применяли всевозможные таланты, но в этом и вовсе не было никакого смысла. А из интересного — недавно здесь родился ребенок, который показал при рождении сильную вспышку магии. Можно сказать, он родился уже с хорошим потенциалом, у него хорошая кровь, хоть он никогда об этом не узнает, наверняка. Возможно, это бастард в десятом колене.
Я мониторил все всплески магии в поисках нужного и был уверен, что найду. Не просто так я выбрал эту деревню, ведь она была единственной из всех поселений, на которые нападали и кого удалось спасти в первый раз.
Вовремя прибыла группа оперативников и противник поспешил отступить, не успев спалить все дома и убить всех гражданских. Только вот ночью враги вернулись, чтобы доделать начатое, несмотря на охрану в виде патрулей военных. Благо у людей хватило ума хоть женщин и детей сразу отправить в город, и никто из них не пострадал. Однако, как враги пришли сюда во второй раз — это было загадкой.
Ни одного следа — как в первый раз, так и во второй. Эх, мне бы сейчас здесь пригодилась Алина, но брать ее с собой я не мог. Попросту не смог бы объяснить сотне мужиков, зачем мне на охоте горничная! С их стороны подобный поступок выглядел бы комично, и я бы прекрасно понял их недоумение. Поэтому мне нужно разобраться самому, используя помощь отряда.
Я просмотрел все дары, что были использованы в деревне. Их было целое множество, но ничего уникального, вроде невидимости или призрачности, я не засек. Странно.
А что, если… Точно! Противник никуда не уходил и ни откуда не приходил. Он всё ещё здесь, и этого достаточно. Уж больно хреновые получаются выводы. Максимально хреновые.
Выхожу из дома и иду туда, где остался мой отряд. Достаю из кармана телефон и набираю номер князя.
— Дмитрий Алексеевич, как успехи? — сразу спрашивает князь.
Он понимает, что я не стал бы звонить по пустякам.
— Мы нашли нападавших в деревне и возьмём их живыми. Сейчас после боя поедем назад, — отвечаю я.
— Ого! Не ожидал, что вы так быстро справитесь с тем, с чем имперские службы три месяца разбираются. Хотя, чего еще я ожидал от будущего императора! Удачи вам!
— Спасибо!
Убрав телефон в карман, я поднял взгляд на стоявшего рядом Николая Борисовича.
— Не интересно, зачем я это сделал? — спрашиваю я у него.
— Это не моё дело, — отвечает он. — Если сделали, значит, так нужно.
— Не зря вас взяли на эту должность, — хмыкнул я.
Николай Борисович сразу понравился мне своим профессионализмом.
Как я и думал, не прошло и тридцати минут, как сюда подъехали машины тайной канцелярии ближайшего города, вместе со спецназом и лично графом Куваловым во главе.
Я подошел к прибывшим и спросил у нагло озирающегося по сторонам графа:
— А что вы здесь, собственно, забыли?
— Приехали забрать пленников, Ваше Высочество! — отвечает он.
Эти ублюдки с их полномочиями слишком долго охотились на тех, кто на нападает на деревни, чтобы упустить их в последний момент или же позволить непрофессионалам сломать пленников раньше, чем они всё расскажут.
— Ну, забирайте, — хмыкаю я.
Один из людей графа подходит к нему и сообщает:
— Деревня пуста, здесь никого нет.
На то, чтобы осмотреть ее, у них ушло не более пяти минут и не менее ста человек.
— Мы можем быть свободны? — злобно усмехаюсь я. — Или, как минимум, задержите меня с моим отрядом? А ведь я мог отпустить пленников. И тогда бы вы записали меня в предатели империи.
Граф начинает злиться, но старается держать лицо. У него неплохо получается, но меня не проведешь.
— Вы свободны, цесаревич, — отвечает граф.
— А как вы узнали про задержание?
— Это уже не для ума мальчишки, — процедил Кувалов. — Даже если он имеет маленький шанс стать императором.
— Ну да, — пожимаю плечами, разворачиваюсь и иду к «Барсу», но, не доходя нескольких метров, оборачиваюсь и говорю. — Мальчишки, который сегодня узнал много интересного. Кстати, мы еще встретимся, когда я стану императором, а я стану им, клянусь своей кровью и силой, — через секунду продолжаю. — Видите? Я не умер. И дар не пошел вразнос, а потому я имею все шансы!
Граф побелел от ярости и его лицо приобрело цвет свежевыпавшего снега.
Я сел в машину и скомандовал ехать обратно к Эльбрукам, но по пути — еще в несколько мест. Так мы и мотались до самого вечера.
Когда я вернулся в поместье, князя дома не оказалось, и я отправился в свои покои.
— Как все прошло, господин? — сразу спросила Алина и принесла мне горячий чай, по комнате разлетелся запах мяты.
— Тут всё хуже, чем я думал. Нападения с границы не было. Это все долгая и продуманная история. В деревнях были купленные на нужных людей дома, и там жили подставные, скорее всего, так.
— Но какой в этом смысл? — не понимала служанка.
— Под домами делали убежища и склад оружия. За месяц до нападения или меньше, нападавшие пробирались туда. Но эта операция лишь мелкая часть того, что враг называет уничтожением Северной Силы. Десятков заводов вооружения, которые закрывают немалую часть потребностей всей империи. Кстати, нападавшие в последней деревне еще сидят под домами, им не удалось ускользнуть.
— Господин, позвольте мне разобраться!
— Нет! Отправь туда близнецов. Эти ублюдки вырезали спящих работяг. Пусть теперь сами познают, что такое отчаяние.
Глава 13
В большом подвальном помещении гудела лампочка, которая не давала уснуть командиру отряда «Призрак». Зигмунд, вместе с девятнадцатью своими ребятами, четвертый день сидели в просторной квартире, которая располагалась в одном из сожженных ими домов в деревне Яшино. Переживать было не о чем, ведь это было не простое убежище, а настоящий бункер со всеми удобствами, запасом еды и оружия. Здесь их никто не мог достать.
Однако пока выходить было нельзя и это нервировало людей Зигмунда. Он говорил им, что следует дождаться нанимателя, но от расспросов это не спасало.
— Босс, долго нам еще здесь сидеть? — спрашивает Ивар и достает из паллета запечатанную бутылку воды.
— Сколько надо, столько и будете сидеть, — спокойно отвечает Зигмунд. — За такие деньги можно недолго пожить, как кроты.
— Можно. Но хочется уже выйти на свежий воздух. Семью повидать.
— Твоя семья осталась на севере. Здесь у тебя родни нет, если не считать девок из борделя, на которых ты спускаешь все свои деньги. Хватит мне заливать.
— У меня — нет. У других — есть.
— У кого? У Стейна, который месяц назад похоронил сестру? Или же у Дамира, от которого недавно сбежала жена, которая так хорошо прячется, что он до сих пор ее не нашел?
На это Ивару нечего было ответить. Босс был прав. «Призраки» по природе своей были одиночками и, сбегая из Союза, большинство из них лишились всего. И не смогли это вернуть, даже если и хотели. Хотя большинство из наемников думали только о деньгах и том, что эти средства могут им дать. Зигмунд не был исключением, хотя по поддельному паспорту его звали Борисом, но это имя ему не нравилось и он старался не забывать своих истинных корней.