Сперва нужно свергнуть нового императора, а уж потом делить трон между братьями Романовыми. И этот вопрос можно решить куда более мирно. Воронов знает много способов договориться с Федором, чтобы трон достался именно Григорию, и старший наследник даже будет рад такому решению. Ведь в этом варианте он всегда будет своим любимым делом — войной.
Когда же все пошло не так? Этого Воронов искренне не понимал. На голосовании он не увидел того самого Дмитрия из докладов — тихого, безамбициозного, скромного, безынициативного, мирного. Если бы князь знал его истинную суть, поставил бы на него, а не на Григория.
Но с другой стороны… Дмитрий Алексеевич очень опасен. Он говорит о таких вещах, о которых князь Воронов и не подозревал. Например, он нашел Корону Первого императора, хотя этого не смог сделать даже бывший канцлер Разумовский.
Дмитрий давал сегодня много клятв на Кодексе Первого Императора. Это звучало красиво, но суть не в этом. Теперь он будет обязан их исполнить, а иначе книга его убьет. Хотя, как известно, императору вовсе не обязательно исполнять все, что он обещает, ведь для магических клятв всегда находились обходные пути, и где гарантии, что их нет и в этом случае?
Новый император Российской империи вызвал Освальда Эльбрука на аудиенцию. И князь поспешил к своему правителю, как только ему передали это распоряжение.
Он подошел к кабинету нового императора, и стражники распахнули перед ним тяжелые двери.
— Вызывали, Ваше Императорское Величество? — Освальд Эльбрук склонился в почтительном поклоне.
— Да, вызывал, — ответил Дмитрий Алексеевич.
— Сперва хочу сказать, — начал князь, — что безмерно рад видеть вас на троне. У меня никогда не было сомнений, что правителем станете именно вы.
На его губах появилась легкая улыбка. Действительно, это был счастливый день — прежний император не жаловал семью Эльбруков и пренебрегал северными землями. После его смерти там и вовсе начался хаос. Северная аристократия жила как на иголках, в постоянном ожидании войны.
С другой стороны, северяне всегда были воинствующим народом. Но жить в ожидании нападения, не имя четких приказов своего государя — это стоило аристократам многих нервных клеток. Было бы куда лучше, если бы правитель сообщил о сборе армии и выдвижении войск… О, да! Тогда бы северные народы ликовали!
— У меня для вас первый приказ, — император говорил твердым голосом.
Князь отметил про себя, что раньше не слышал от Дмитрия такого тона. Это радовало, именно таким голосом и должны отдаваться приказы.
— Готов выполнить приказ немедленно! — решительно ответил Освальд Эльбрук
— Бывший канцлер Разумовский не шутил. Северяне действительно выдвигаются к нашим границам. На этот раз наступление будет масштабным. Войскам Великого Северного Союза потребуется несколько дней, чтобы пересечь границу. Персия и остальные пока не представляют весомой угрозы. Главная опасность — именно северяне.
Император поднял взгляд на князя и продолжил:
— Поэтому я назначаю вас главнокомандующим. Соберете армии под свое начало и возьмете на себя командование. Держите меня в курсе всех событий. С вами направится мой помощник — можете доверять ему, как мне самому. Он присоединится к вам уже на месте. Однако предупреждаю — человек он своеобразный. Довольно замкнутый. Не обращайте на это внимания.
— Ваше Императорское Величество, с этим будет проблема, — тревожно подметил князь.
— С моим человеком? — слегка улыбнулся император.
— Нет, Ваше Императорское Величество. Армия на севере не сплочена и разрознена. Каждый действует по своему усмотрению, и единое командование не поможет уладить ситуацию. Меня попросту не станут слушать. Особые проблемы возникнут как раз с самыми боеспособными полками: триста первым кавалерийским, восемьдесят первым танковым «Великий прорыв», семьдесят шестым мотострелковым и пятьсот шестым воздушно-десантным «Светлая ночь».
— За них можете не переживать, — совершенно спокойно ответил император. — Ими сейчас руководят надежные люди.
— Надежные? — переспросил князь, широко раскрыв глаза.
У него были совсем другие сведения. И князь сомневался, что император может быть не в курсе реального положения дел на севере, ведь Эльбрук лично посылал Дмитрию отчеты.
— Да, надежные. Те, кто устал играть роль пьяниц, подлиз и дилетантов. Скоро вы сами в этом убедитесь.
— Хотите сказать, что Горбунов, Пасечник, Стаканов и Дымкин все это время притворялись? — Эльбрук застыл… он попросту не мог скрыть изумления.
Он не раз общался с этими людьми и ни разу не заметил в их поведении и намека на притворство.
— Именно так. Только так они могли сохранить свои должности до сегодняшнего дня.
— Поразительно… — тихо произнес Эльбрук. — В таком случае задача упрощается.
— Уверен, что вы сделаете все как надо.
— Сделаю! Можете не сомневаться, — кивнул Эльбрук.
— В таком случае буду ждать первых отчетов.
Князь Освальд Эльбрук поклонился и вышел из кабинета. Еще не добравшись до своих покоев, чтобы собрать вещи, он получил сообщения. Отправителями были командиры тех самых полков, в надежности которых он сомневался. Все они выразили готовность немедленно выдвигаться в полном боевом составе.
Увидев это, Освальд Эльбрук громко рассмеялся. Так, что проходящие мимо слуги оборачивались на его смех.
Федор и Григорий Романовы мечтали войти в историю Российской империи какие-то десять-двадцать или же тридцать лет своего правления. Дмитрий же сделает это за год. Всего один год! Уму непостижимо!
Старшие цесаревичи совсем не думали о будущем империи — только о борьбе за престол. Дмитрий же никогда не был безынициативным, хоть всем именно так и казалось, но лишь потому что младший наследник сам того хотел.
Но он и не собирался бороться за трон. Он просто пришел и взял его, как и обещал это сделать не один раз. Все эти годы он готовился не к борьбе за власть, а к самому правлению. И сейчас вся эта выстроенная система хорошо работает на него.
Возможно, именно с таким императором у империи и будет шанс… Если, конечно, его не устранят. Слухи о заговорах уже ходили по дворцу — о чем Освальд Эльбрук немедленно доложил государю. На что Дмитрий Алексеевич лишь улыбнулся и ответил, что все давно предусмотрено. А иного Эльбрук от императора и не ожидал. Будь у него более легкомысленный подход, Дмитрий бы и вовсе не дожил до коронации.
Вновь улыбнувшись, князь направился в свои покои.
Ему пора готовиться к предстоящей войне. Ведь Эльбруки еще займут свое место в новой истории Российской империи.
Глава 4
Насир аль-Дин был одним из самых долгоживущих визирей в своем роду. Неделю назад ему перевалил восьмой десяток, а выглядел он максимум на пятьдесят — родовой дар делал свое дело. Но, несмотря на то, что сила визиря скрывала внешние следы старения, обычно она не увеличивала срок жизни правителей Персии.
Однако Насир аль-Дин рассчитывал прожить еще не меньше сорока лет, для чего нанял лучших целителей и велел им разработать новые техники продления жизни — специально для него. Пару лет назад у них получилось.
В кабинет визиря постучались, и Насир аль-Дин разрешил войти.
Трое подчиненных вошли и упали перед визирем на колени.
— О, Великий! В Российской Империи выбрали нового императора! — сообщил один из них.
Тон у человека был такой, словно его сейчас казнят за принесенные дурные вести.
— И полагаю, это не Григорий? — со вздохом спросил Насир аль-Дин.
— Нет, Великий! Это не он! — ответил помощник, продолжая смотреть в пол — он опасался смотреть в глаза своему правителю.
Ведь Насир аль-Дин был известен не только как старый и мудрый визирь, но и как довольно жестокий человек, который всегда добивается своего.
— Логика мне подсказывает, что это Федор Романов. Но почему-то у меня есть сомнения, что это он, — проговорил визирь и задумчиво продолжил. — Не может быть всё так просто в этой треклятой империи.
— Так и есть, о, Великий! Это Дмитрий Романов!
— Дмитрий? — удивился Насир аль-Дин.
Подобного поворота событий он не ожидал.
— Да, Великий! Ошибки быть не может.
Насир аль-Дин скорее ожидал, что на престол Российской империи сядет женщина… Ведь империи умеют удивлять. И подставлять.
А еще империя понимает, что она слаба, как никогда. И поставить на место императрицы женщину было бы логично и грамотно для того, чтобы сразу после коронации началась прямая конфронтация с персами. У Насир аль-Дин есть определенная репутация, и он не посмеет объявить войну женщине, согласно законам и традициям его собственной страны.
Визирь был великим политиком и понимал, что объявление войны женщине напрочь бы уничтожило его репутацию. А ее не выкупишь за золото, не выкупишь на заводах, не сможешь украсть.
Если бы во главе Российской империи встала женщина, то война бы отложилась на долгое время. Потом бы императрица вышла замуж, и у визиря развязались бы руки.
Насир аль-Дин усмехнулся. Ему самому было смешно от этой причины не начинать войну с Российской империей, но с традициями не поспоришь. В Персии есть свои порядки, обычаи, нравы, и с этим ничего не поделать.
Но империя упустила свой шанс отложить нападение. А потому нужно действовать здесь и сейчас.
— Свободны! — бросил Насир аль-Дин помощникам и вышел из кабинета.
В сопровождении стражи он отправился в свой координационный центр, который находился в пяти минутах ходьбы от кабинета.
Стоило визирю зайти, как все начали кланяться.
— Покажите мне фотографии с коронации Дмитрия Романова, — жестким тоном приказал Насир аль-Дин.
— Конечно, о, Великий! — ответил один из работников, и на большом экране показалась фотография нового императора Российской империи. Сразу после того, как на него надели корону Первого императора.
Насир аль-Дин всмотрелся в изображение и сомнения отпали. Удивительно, что на совете империи выбрали самого младшего из наследников.