Открыв портал к саркофагу, я ошалел от увиденного. Агафья с Легатом попросту резались в карты, никого и ничего не замечая. Бланш при этом сидела рядом с кислым видом, но не вмешивалась.
— Кхм-кхм! — кашлянул я для привлечения внимания. — Не помешаю?
— Нет, — мельком бросила на меня взгляд Агафья. — Мы почти закончили! Ещё одна победа, и нас проведут в тронный зал абсолютно без-воз-мез-дно, то есть даром!
— Не дождёшься, дорогуша! — отреагировала бабушка Бланш и скинула пару карт, отчего Агафья натурально взвыла. — Да и тронный зал вам не музей, чтобы толпой экскурсии туда водить!
Партия завершилась поражением вампирши, но та не была разочарована.
— Приятно играть с профессионалом! — подмигнула она мне.
— Взаимно, — кивнула ожившая и почти приобрётшая нормальный вид мумия. — Ну что, герцог Занзара, готов возвращать долги?
— Так я уже, — хмыкнул я, не реагируя на её крючок. — Вы с внучкой в безопасности. С французами я договорюсь о возврате вас на родину с иммунитетом, а уж про ваше оживление и упоминать не будем. Стоимость камешков на вашем саркофаге может переплюнуть годовой бюджет небольшой страны.
— Что, неужто тоже бесплодный? — вытаращилась на меня пока ещё пустыми глазницами мадам Легат. — А как род продлевать будешь? Тоже братья-сёстры будут отдуваться?
— Нет, с этим у меня всё в порядке. Просто не вижу смысла в подобных династических союзах, — пожал я плечами.
— Это не тебе решать! Наша кровь должна смешаться!
— С какой целью?
— Вашему потомку суждено управлять армией живых и мёртвых.
Глава 10
— Вот даже не знаю, сразу вас разочаровать или попозже, — хмыкнул я, скрестив руки на груди и глядя на Легата с лёгкой усмешкой. — Но соседство столь разновекторных магий никогда не будет равным. Где-то в чём-то да урежется одна из них. И вы не угадаете, которая.
Легат, сидящая на краю собственного саркофага и всё ещё получающая подпитку, слегка наклонила голову, её пустые глазницы, казалось, изучали меня с холодным любопытством.
— Госпожа Смерть сможет поспособствовать… — попробовала возразить она, но я остановил её насмешливым взглядом.
— Госпожа Легат, — перебил я, слегка наклонившись вперёд, — насколько осведомлена ваша внучка в вашей семейной миссии?
Легат замерла на мгновение, её костяные пальцы сжались на каменном бортике саркофага.
— Не в полной мере, — наконец ответила она, её голос звучал сухо и без эмоций. — Некоторые вещи ей знать не по чину.
— Тогда нам стоит поговорить, как вы, французы, говорите, тет-а-тет, — предложил я, делая акцент на последних словах.
Магичка смерти медленно встала с края саркофага, при этом не разрывая контакта с ним. Её движения всё ещё были скованными и дёрганными, но в них чувствовалась скрытая мощь. Она указала рукой внутрь саркофага:
— Прошу в мои покои.
Я с любопытством заглянул внутрь саркофага. Там зиял провал в темноту с уходящими в него каменными ступенями.
— Хм… Удобно! Дом на колёсах, — пробормотал я, ощущая лёгкое восхищение. — Вот почему он столько энергии жрёт. Не в поддержании жизни дело, здесь ещё и пространственная магия замешана.
Я последовал примеру Легата и принялся спускаться вниз. Стоило пересечь границу клубящейся тьмы, как за ней меня встречала весьма милая гостиная с закопчённым очагом и добротной деревянной мебелью. Чем-то мне эта комната напомнила крестьянскую избу, с одним лишь отличием — едой не пахло. Всё было чистенько и уютненько: дорожки, подушки, посуда, покрытая слоем пыли, да различные книги с артефактами на отдельно отведённых полках.
— Очень мило и без изысков, — прокомментировал я, оглядываясь вокруг.
— Здесь нас не потревожат. Здесь мы вне пространства, но, увы, не вне времени, — ответила Легат и уселась в кресло у погасшего очага. Её голос звучал спокойно, но с ноткой сожаления.
— Иначе вы смогли бы здесь переждать правление Гиббона, — предположил я, садясь в кресло напротив неё.
— Верно. Как и всякие личи, мы с внучкой испытываем зверский голод вдали от места нашей силы, — пояснила Легат, её костяные пальцы сложились в замок. — Двух десятков лет на диете хватило, чтобы я превратилась вот в это…
— Ваша внучка вполне успешно кормилась, что же вам мешало? — спросил я, чувствуя, как в голове начинают складываться кусочки пазла.
— А вы мои аппетиты представляете? — её голос внезапно стал резким, как удар кинжала. — Я мор устраивать ради пропитания не намерена.
— А что же вы с Гиббоном не поделили, что уезжать пришлось? — продолжил я, стараясь не показывать своего интереса.
Легат вздохнула, её пустые глазницы, казалось, смотрели куда-то вдаль, в прошлое.
— У нас со всеми монаршими родами был уговор: мы не лезем в их дела, они не лезут в наши. Обезьянка решила, что глупо выпускать из рук такой ресурс, и стала засылать в катакомбы магов смерти в попытках получить контроль хотя бы над частью армии. Мы раз упокоили добровольцев, второй, третий… А после пришли на разговор. Разговор не задался. Подробностей не будет.
— Простите, а отчего вы его просто не убили? — не удержался я от вопроса. — Пополнили бы армию ещё одним солдатом, к тому же высокоранговым.
— Запрет Госпожи, — её голос стал тише, почти шёпотом. — Догадываешься, откуда пошла поговорка «Кесарю кесарево, а богу божье»? Кто бы ни был при власти, мы не имеем права их убивать, чтобы не появился соблазн самим усадить седалище на трон. Перед нами поставлены совершенно иные задачи, а потому…
Легат развела руками, её движения были медленными, но выразительными.
— Допустим, — не стал я лезть в чужие тайны, — но я вам в вашей цели создания идеального Легата не помощник.
— За вами должок! — её голос внезапно стал твёрдым, как сталь.
— Ну, во-первых, я вам не бычок-осеменитель, а во-вторых, помните начало нашего разговора? Соседство столь разновекторных магий никогда не будет равным.
— Почему же? — её голос звучал почти вызывающе. — Даже огонь и вода в состоянии ужиться в одном человеке, что уж говорить про магию смерти и магию крови.
— Вы путаете понятия, — мягко поправил я её. — Огонь и вода — порождения стихий, разные её проявления, точно так же, как жизнь и смерть — всего лишь отсечки на спирали существовании одной души.
Я видел, что Легат меня не понимала, хоть и силилась понять. Если бы сам не прошёл через что-то подобное, то, наверное, и не смог бы объяснить. А так придётся.
— Давайте так, ваша Госпожа покровительствует этому миру и готовит легионы для его защиты, так?
— Так, — кивнула лич.
— А кстати, много их? — не смог я сдержать собственное любопытство.
— На моей памяти создавались Франкский, Этрусский, Египетский, Гиперборейский, Норте-Чикский, Хараппский, Сяский и прочие. Всего, если мне не изменяет память, заложили больше сорока легионов. Но вместе Легаты всех легионов ни разу не собирались. Незачем уничтожать человечество ради одной встречи.
— Ох, Мать Великая Кровь! — я не смог сдержать лёгкого смешка. — Куда там нашим двум сотням… — прикинул я в уме соотношение сил. — Мы среди вас даже не рота, а так… взвод в лучшем случае.
— Вы о чём? — её голос звучал искренне недоуменно.
— О том, что Занзара готовили свой легион Крови для последней битвы. В нём исключительно маги крови, но нас всего две сотни против ваших миллионов.
— Надеюсь, что не против, а за… — задумчиво пробормотала Легат.
— Но в этом суть, я всё никак не объясню, что обычным смешением кровей такой эффект, который вы хотите, добиться не выйдет. Я живой тому пример. Кроме магии крови я обладаю ещё одной магией, но её возможности урезаны чуть ли не в половину. Я совершенно отрезан от любых атакующих конструктов. Лишь защита в моём арсенале. И то этот прогресс был достигнут путём двух смертей.
— В жертву кого-то принесли? — деловито уточнила Легат.
— Себя, дважды, — мило улыбнулся я в ответ.
— Ну вот, — вздохнула хозяйка пространства. — Такой перспективный мальчик. Я даже вижу на вас оттиски своей Госпожи. Не пойму, вам настолько противна Бланш, что вы любыми способами пытаетесь избежать брака с ней? — нахмурилась магичка-лич.
— Госпожа Легат, давайте вы выключите сейчас в себе женщину и включите того, кем вас поставила ваша Госпожа, — постарался я вернуть собеседницу к конструктиву. — Я могу хоть каждый год строгать вашей внучке по ребёнку, но это не решит вашей задачи. Я уже видел такие эксперименты. Там доморощенные божественные исследователи вообще кладки по пятьдесят божественных особей выводили в надежде получить с нужными силами.
— И как? — заинтересовалась Легат.
— Как? Как⁈ — у меня в душе взметнулась пелена ненависти и отвращения. — Неугодных особей они уничтожали на месте. Представили новорожденного с только что отрезанной пуповиной?
У меня перед глазами до сих пор была картина, как в божественном инкубаторе чуть не уничтожили младенца только за то, что его уровень дара не устраивал «папочку».
— Вам известен звук треска детского черепа, когда его перерубают мечом? И мне неизвестен. Ведь кости у новорожденных отсутствуют. Там хрящи. Меч входит в них как в масло, перерывая крик младенца, захлебнувшегося собственной кровью. Тоже хотите заняться чем-то подобным? Кто, по-вашему, будет достоин управлять легионами мёртвых и живых? Кто вообще решит, кто достоин? Вы? Не много ли на себя берёте?
«Миша… Трай… Михаил! Трайордан! Трайодасан! — сквозь алые всполохи злости расслышал я голос адамантия. — Очнись! Этого не случилось! Ты успел! Мы успели! Они все живы!»
«А скольких они успели отсеять?» — с вызовом ответил я адамантию.
«Многих, очень многих, если не всех, — тихим шёпотом согласился со мной божественный симбионт, так что мне пришлось даже к нему прислушиваться. — Но это не повод уничтожать Легата Французского легиона».
Я сфокусировал взгляд на магичке и заметил, как её скрутило и высушило почти до того же состояния, в котором она лежала в саркофаге ещё несколько часов назад. Вокруг же нас всё тонуло в магии Рассвета.