— Нет, он просто знает, что такое субординация, и что такое приказ! Не мешало бы и тебе этому научиться, — пантера возмущенно фыркнула, а я нагнулся и погладил её по голове. — Проследи за ним, и если что, помоги, только ненаделай глупостей.
Она с неохотой приняла мои поглаживания, а затем еще раз фыркнув, пошла за Потаповым.
Кошка присматривает за Волком. Интересно, кто следующий будет в моей команде — енот или бобер? Главное, чтобы не белка, ха–ха…
Я подождал, пока они скроются в редком подлеске, но сам не пошел в Разлом. Я уже глазами Шнырьки видел, где там засели враги, и что планируют делать.
Правда, сейчас скучают, но один стоит на шухере. Не знают точно, когда я приду туда.
Первой счет открыла Карамелька. Один из «королевских» отошел в сторону, чтобы поговорить по телефону, и в этот момент из–за кустов выпрыгнула его смерть. Затем и второй умер, когда пошел проверить, что там за шум.
А кошечка специально царапала кору дерева недалеко от него. Когда он заметил царапины и вскинул свою винтовку, то пантера прыгнула ему на голову с дерева и тот умер, не помог даже накинутый доспех.
Хотя хапнула она от меня энергии в этот момент солидно. Не хотела рисковать, и решила продавить защиту разом.
Первые выстрелы Шнырька прозевал, но как только их услышал, сразу рванул туда показывать, что там происходит. Это был Волк, который застрелил уже четверых из слонобоя.
Хмм… А он хорош! Промежутки между выстрелами были минимальными, когда он только целиться успевал? Четыре выстрела — четыре трупа.
Выбрал самых сильных врагов, ауры которых предварительно считал, и в то время, как они собрались на что–то типа совещания, убил. Он грамотно все спланировал, и тоже выбрал позицию с кроны дерева. Хотел бы я увидеть, как он туда залез. Волки же по деревьям не лазят! Да еще и с таким арсеналом на плечах!
Теперь там слышится перестрелка.
Пожалуй, дальше досматривать не буду. А то еще захочу помочь. Последнее, что я увидел, как Потапов скатился с дерева, аккуратно отложил в сторону снайперку, и взял в руки «Вихрь».
Я, конечно, добрый и все дела, но есть вещи, в которых доброта только мешает. Это его экзамен, который он должен пройти сам. И думаю, что он это прекрасно понимает, раз даже вопросов уточняющих не задал.
Тот еще выпендрежник, который уверен в себе на все сто, и кажется считает себя сильнее меня. Но признает мое старшинство, а еще мои экстраординарные навыки Дара, которые он еще не понимает. Но я замечаю, как он присматривается ко мне и анализирует.
Если справится, то полезным точно будет. Хороший он человек со своими понятиями о чести и морали. Такой вряд ли пойдет на беспредел и поступки, которые переступают его честь.
Ладно, с этим разобрались. Надеюсь, пока мы все заняты, машинку не сопрут, а то я им червя отправлю, который забирается далеко не через в рот в организм человека, и откладывает там сотни личинок, и человек или животное становится ужасом трипофоба.
Ну, или по старинке, скормлю слизням их тела.
Войдя в Разлом, меня сразу никто само собой атаковать не стал, и я ощутил под ногами песок, а над головой жгучее солнце, которое хотело поджарить меня до хрустящей корочки.
Это были руины древнего храма, от которого остались лишь редкие стены и колонны.
У меня есть примерно две минуты. Когда я сделал два шага вперед, то задел едва видимую нить, которая уже дала знать людям, что гость прибыл. Можно было и переступить, но зачем? Так интереснее.
Отбегаю в сторону и создаю у колонны свою иллюзию, которая делает вид, что изучает иероглифы. Ведь я, наверное, должен быть в их понимании тупым и беззаботным.
Кстати, я сейчас даже без оружия. Мой последний меч сломался, а новый мне было брать жалко. Булаву, которой я так весело месил коров–мутантов, я также не стал переть с собой. Я думал так, если тут слишком опасно будет, я лучше отступлю, а если легко, то найду уже меч прямо здесь. И не прогадал, у людей, ждущих меня, есть мечи, не слишком хорошие, может по тысяч по двадцать- тридцать новыми, не больше. Так сказать, мне на «среднесрок».
Эти мудаки закрыли Разлом сами.
Отошел я к небольшому барханчику, и создал еще одну иллюзию, таким образом, закрывая себя от них.
Когда «сторож» привел остальных, я запарился подпитывать иллюзии, что–то они очень долгие.
Удостоверившись по фотографии, что это я, враги стали действовать.
Я смотрел, как один из них окликнул меня, и скатился по бархану, делая вид, что раненый. Его друзья спрятались в других развалинах храма, который находился на возвышенности.
Ну, блин… Шнырька, дай послушать! Посылаю ему мысленную команду, а то не слышно, что он там шепчет моей иллюзии.
Секунда, и я все слышу.
— Парень, помоги! Нас наняли добывать руду, но случился обвал, — говорил он, пыхтя. — Чертова колонна придавила моих напарников. Помоги, прошу! Мне не хватает сил самую малость, чтобы ее сдвинуть.
Ох, какой актерище! Даже глаза молящие сделал, и губу до крови прикусил, в ожидании ответа.
Моя иллюзия кивает, и он снимается с места, спотыкаясь бежит наверх, а она за ним.
Он раза три упал, и все время просил поторопиться.
Главное, что еще так рискует, спустился без оружия, чтобы я поверил ему.
Ну хорошо, вот поверил, допустим, а что вы думаете будете делать, когда поднимусь? У меня доспех как бы есть…
Какие же они дебилы, или актер у них только один был. Когда он почти взобрался наверх, то махнул рукой своим.
— Давай!!! — заорал он во весь голос.
По его команде из своих укрытий поднялись его друзья, которые запустили в мою иллюзию очень интересными копьями.
Вот же, косяк мелкий… Шнырька не показал мне их. Они были прикопаны, по всей видимости, здесь в песке. Копья были артефактные, с нехилым таким «зарядом».
Они попали прямиком в мою иллюзию и прошли навылет, а когда соприкоснулись с твердой поверхностью, то это вызвало три взрыва.
Взрывы подняли в небо столбы песка, который долетел даже до меня.
Отличная возможность, сразу сообразил я, и помчался к ним, слегка огибая то место, которое они закидывали копьями.
Взобрался и вижу, что двое уже спрыгнули, наверное хотят меня добить. А «актер» и второй стоят и высматривают меня. Да так внимательно, что я сумел зайти им за спины.
— Значит любители кидаться гадостью, да? — стоя за их спинами, чтобы они услышали громко произнес я и улыбнулся.
Они моментально повернулись, да так удачно, что одному влетел маленький слизень размером с кулак, а второму кунай в лоб.
Увы, кунай сломался… Я запитал его достаточно энергией, чтобы пробить доспех и убить человека, но… Жалко игрушку, далеко за новой ехать.
А вот слизень не сломался. Он был достаточно напитан, как и кунай, моей энергией, чтобы продавить защиту и впиться актеру в лицо.
Он пытается его содрать, но пальцы погружаются в желеобразное тело и начинают растворяться, а маленькая желешка, как сидела плотно на его лице, так и сидит. Неприятная смерть, однако.
Первому, кто поднялся сюда, я тоже зарядил кунаем в лицо, но не убил. Пожалел энергии, зато вторым добил.
Слабые паршивые доспехи. У этих людей плетение было, как под копирку. Небось, местная разработка какого–то гения преступного мира, который за большие деньги подгоняет ее бандам и всяким отбросам говоря, что ничем не хуже, чем у аристократов.
Вот только паршивый он… Слабое место заключается в голове, там такая путаница из вязи. Понимаю, если хотя бы на затылке это было. Не показывай спину врагу и будет меньше шансов умереть.
А тут как специально сделано, чтобы любой убийца с одного выстрела убил.
Последний все понял. И давай убегать к порталу. Интересно куда? Рядом машин там не было. Рассчитывает в лес, а там связаться со своими, и сообщить о провале? А может у них еще есть подмога?
Ну, беги–беги… А я вышел из Разлома.
Как раз Шнырька метнулся к Волку и показал, что тот справился. Даже не поцарапался.
— Находишь Волка и ведешь его по следам беглеца, а с меня мороженка, ясно? — даю указания мелкому, который лежит на плече и трется о щеку.
— Яш–ш–ш-шна! Яш–ш–ш-шна! — кивает он мне, и пропадает.
— СТОП! — рявкнул я, пока он окончательно не свалил.
— Ну ш–ш–што ещ–щ–ще? — недовольный мордастик появился вновь на моем плече.
Ну, прости мелкий! Забыл я до конца сказать тебе твое задание.
— Перед этим всем, что сказал, сначала сопри у человека мобильник!
— Ш–ш–ш-шделаю! — шыкнул и пропал.
Вот теперь я доволен.
Уселся поудобнее и стал следить за охотой.
Волк знал, что делает, а Шнырька сильно ему на глаза не появлялся, а только мог выкрикнуть на ухо что–то вроде «Ш–ш–шправа!» и тут же пропасть.
Не уверен, что он даже понимал, что это, но это еще один экзамен. Будет он тупить или выяснять, или примет это как должное. По факту, он ничего не знает, а все, что было можно списать на домыслы. Вот такой я доверчивый человек.
Доверяй, но проверяй. Была бы у него татуировка ордена Охотников, все было бы иначе.
Самое прикольное, что он загнал врага, как раненую дичь и гнал минут двадцать по лесу. А когда предложил сдаться с пистолетом у виска, то тот перехватил его руку, чем заставил специально нажать на курок, ну и слегка помог это сделать.
Интересно–о–о-о… Значит в плен он не хотел. Какое удивительное совпадение! На моем лице выступила улыбка.
Я тоже не собирался брать его в плен и пытать. Просто забыл уточнить Шнырьке, чтобы он нашептал на ушко, что можно убить.
Вот он и подумал, что возможно, он мне нужен живой. Но Волк не переживал по этому поводу. Взглянул на мертвое тело и пожал плечами, закинул его на плечо и пошел в сторону Разлома.
Только что, сам того не зная, он вырос в моих глазах на один пункт. Не оставлять улик — это достойно. А мне не придется отправлять туда слайма.
Я же с чистой совестью вернулся в Разлом и собрал всё, что мне понравилось и сложил у входа. А это было два меча, два топора, два оставшихся одноразовых копья, пара ножей и десяток белых желеек, видимо полученных с местных монстров.