Андрей вполголоса проговорил что-то, похоже, нелицеприятное для Светы. А я невольно улыбнулся. С таким Даром, как у Морозовой, для нее все Одарённые будут ленивыми. Не повезло Андрюхе. Тем не менее, я повернулся и сказал.
— Ваше Сиятельство, могу дорого организовать специально для вас услуги персонального фитнес-тренера. Не интересует?
Андрей уже, к его чести, уже примерно понимал, как реагировать на мои подколки, поэтому особо даже не обиделся, а только улыбнулся.
— Если вдобавок к моему физическому телу ты покажешь мне пару своих фишек, то я, пожалуй, соглашусь. И то, что ты считаешь дорого — увеличу еще в десять раз.
Я аж застыл с поднятой рукой, которой хотел зацепиться за очередной камень. Заманчивое предложение, но нет. Тяга Андросова к знаниям почему-то распространялась на мой такой ранимый и беззащитный внутренний мир, который я предпочитал скрывать от большинства людей. Я думаю, что Андросов, как опытный лекарь, почувствовал наличие печатей у меня в душе, и очень хотел с ними разобраться. Ну, может быть когда-нибудь я открою этому миру свою тайну, но пока — нет.
Я улыбнулся и протянул другу руку, видя, как он неуверенно пытается поставить ногу на шаткий камень. Тот принял помощь, и я его рывком поднял наверх.
— Я, пожалуй, по старинке пока подзаработаю. А то знаю вас, мажоров… Вот так один раз поможете, а потом к вам вообще в кабалу попадёшь.
— Ты что, Саша, я не такой! — возмутился Андрей.
Тут я рассмеялся.
— Блин, я на секунду подумал, что ты мои шутки уже научился понимать.
Увидев, как скривилось лицо княжича, я стукнул его по спине и сказал:
— Ладно, беги к своей суженой. Я вижу, тебе крепко повезло, и чудесный фитнес-тренер у тебя есть абсолютно бесплатно.
— Вот это и пугает, — пробормотал Андросов и полез вверх, провожаемый моим смехом.
Единственное, что я крикнул ему вслед.
— Ну, глаза видели, что выбирали, так что не ной.
Выбравшись из Разлома, мы, ожидаемо, увидели интересную картину: предупрежденный Шнырькой Волк притарабанил сюда всю мою гвардию. Армейцы, подозреваемые в содействии убийцам, были аккуратно упакованы и разложены рядами без членовредительства, до дальнейшего разбирательства. А вот незадачливые убийцы почему-то были сильно потрепанными. И ещё от них странно пахло.
— А чего они так воняют? — поинтересовался я у Волка, который пошел мне навстречу.
— Так их Отморозок обоссал, — охотно доложил мне Волк.
— Зачем это?
— Я ему запретил их убивать, вот он и расстроился.
— Ну, так и я ему запретил их убивать, — задумчиво почесал затылок я. — А руку это вы ему оторвали?
— Нет, Затупок.
Я посмотрел на своего жирного питомца, который не оставлял надежды стать древолазом. Вот и сейчас он в появившееся свободное время залез примерно на середину сосны и, походу, там застрял — у него не получалось залезть ни вверх, ни спуститься вниз.
— Давай, жирный, я в тебя верю! — крикнул я. — Совсем немного до вершины осталось!
Затупок решил оглянуться и посмотреть, кто его так подбадривает. Зря он это сделал. Передние лапы оторвались, и он тут же грохнулся на землю, упав прямо на спину.
— Молодец, почти получилось, — сказал я, хлопая питомца по толстой жопе. — Но вообще, походу, с тобой приказы надо уточнять. Хрен его знает, что в твоей дурной башке входит в понятие «не убивать». Вдруг ты решишь, что только одной головы достаточно?
Затупок хрюкнул, удивлённо посмотрел на меня, затем развернулся к сосне, напитав когти силой, и уронил дерево за две секунды.
Я оглянулся — еще две сосны лежали рядом. Хорошая тактика. Если вершина тебе не покорилась — нахрен сруби эту вершину! Кого-то он мне напоминает…
— Так, хорош дровосеком здесь работать! — хмыкнул я. — Возможно, здесь леса заповедные. Еще штраф платить придется. Кара, присмотри за ним.
Карамелька не любила это дело, но умела. Поэтому она подошла, потихоньку отодрала Затупка с очередного дерева, на которое он уже намеревался опять залезть, и короткими пинками погнала к машине. Пупсик шипел, ругался, но шёл.
— Кто такие, идентифицировали? — спросил я у Волка.
— Якудза, сто процентов.
— И что они тут забыли?
— Пока не знаем, — улыбнулся Волк. — Строят из себя героев, говорят, что позорно открывать свою цель, и все дела…
— Долго они еще геройствовать будут?
Волк обернулся. Как раз над этими двумя телами производил какие-то манипуляции Паша Ким. Те периодически почему-то орали, потом Паша поднял руку.
— А, похоже, клиенты дозрели, — сказал он.
И мы подошли к ним.
— За кем пришли, болезные? — поинтересовался я.
— Убить Марию Долгорукову, — процедил один из бандитов.
— Похоже, когда я выходил из Разлома, у него были обе руки. А этот тоже был однорукий? — спросил я.
Паша пожал плечами, и немного виновато посмотрел на Волка.
— Вообще-то мы не звери, — сказал Волк, — но получение информации в нашем деле — штука приоритетная. Да и так они симметрично смотрятся, — кивнул Волк на двух одноруких.
Я почесал затылок. Надо быть осторожнее с теми, кого я приручил. Похоже, мои гвардейцы те еще отморозки. Хотя, с другой стороны, они всю жизнь выполняли щекотливые поручения. Вряд ли кто-то из них отличается слишком большим человеколюбием.
— Так кто их послал и зачем? — начал я.
— Это все они уже всё рассказали, — ответил Волк.
— В смысле?
— Они почему-то до последнего не хотели свою цель говорить. А вот общую политику партии уже раскрыли. Там в Японии какой-то казус случился — два клана якудза вырезали, чтобы показать кто в доме хозяин.
— И кто это сделал?
— А ты сам как думаешь? — улыбнулся Волк.
— Долгоруковы?
— Вот именно. Так они, кроме того, что их вырезали, ещё и послание им оставили, где их искать.
— И эти идиоты повелись? — нахмурился я.
— Там, как я понимаю, все старшие полегли. Остались только молодые и борзые, которые считают, что у них получится отомстить. Японская честь, и всё такое… — скривился Волк.
— Ты, типа, не одобряешь?
— Нет, месть — дело хорошее, — сказал он. — Но перед тем, как выходить на задание, они хотя бы в интернет залезли, что ли, выяснили, кто такие Долгоруковы. А ещё твою фотографию не мешало бы каждому убийце сейчас при себе иметь.
— Тут ты немного преувеличиваешь, — рассмеялся я.
— Преувеличиваю? — усмехнулся Волк. — Да я скорее преуменьшаю! Что с ними делать?
Я задумчиво почесал голову.
— Ты знаешь, я бы сказал, что в расход. Но совсем недавно один богатый князь за труп мне сто тысяч заплатил. Интересно, сколько заплатят Долгоруковы за двух живых убийц?
Я воровато усмехнулся, глядя — не подслушивает ли меня Мария.
— Хотя, хрен с ними, с деньгами. Пусть это будет жестом доброй воли. Блин… Или лучше деньгами?
Волк посмотрел на меня изумленно.
— Первый раз вижу, что ты сомневаешься.
— Я? — взлетели мои брови вверх — Тебе показалось. Просто мысли вслух.
С одной стороны мне нужны деньги с другой стороны я понимаю что брать их не буду… Все же она как никак мой боевой товарищ и за помощь в ее спасении брать деньги просто… не по-мужски? Но вот с другой стороны как бы этот мой жест доброй воли не восприняли ее родственники как моё молчаливое согласие. Я помню тот спор про помолвку и сейчас Мария иногда смотрит на меня интересным взглядом. Какой шанс что это могут понять неправильно и дать дочери «зеленый свет»? Хотя, если попрошу деньги, это может меня обезопасить от княжны, но мой внутренний Охотник не согласен так поступать. Своих надо беречь а она если еще не своя, то рядом ходила.
— Так, и чего сам ты хочешь? — чуть позже спросил Волк у меня.
— Хрен его знает. Я в задумчивости, — почесал голову. — Род надо поднять и усилить.
На что тот усмехнулся.
— Вот ты сам все знаешь и понимаешь, что для этого нужно?
Почему-то мне кажется что мы сейчас думаем о разных вещах.
Он точно подумал про жен, а я про силу…
О Роде я думал много. Мне самому интересно этим заниматься и история и поведение моих прошлых родственников по материнской линии очень близки ко мне по духу. Думаю этот Род достоин того, чтобы нагнуть этот мир или как минимум устроить многим головную боль.
Так а что это он все про меня?
— Волчара а ты чего тут мне лыбишься а ничего что сам без жены? Может пора и тебе завести волчков?
Ой как его глаза расширились и поспешно думает что ответить.
— Да что ты… — запнулся он — Куда? Столько работы мне столько всего еще надо…
Ага, он как всегда думает в первую очередь о своей любимой которой в случае женитьбе придется изменять. А любимая у него только служба.
— Но сейчас такой службы у тебя уже нет. Казарма тёплая, домик мы тебе отгрохаем. Где та избранница? А лучше две или три… Чего ты ждёшь?
Волк внезапно смутился.
— Так тебя сперва жду!
— В смысле, меня ждёшь? — офигел я.
— Как только ты женишься, так и я. Нельзя раньше командира… — он замялся.
— Нельзя раньше командира жениться? Да что у вас вообще творится в голове?! Задолбали! — махнул я, и пошёл к ребятам. — Маша, забирай этих идиотов. Они пришли по твою душу. Я думаю, твоему братцу будет о чём с ними поговорить.
— Ты уверен? — нахмурилась Мария. — Спасибо, мой отец свяжется с тобой по поводу компенсации.
— Нахер компенсацию! — сказал я, увидев ее удивленные глаза. — Считай это подарком от меня. Да и что я был бы за аристократом если продавал таких идиотов? Нет лучше подожду когда за тобой придет кто-то не меньше Абсолюта и тогда уже будет не стыдно и продать тушку.
Я пошёл к машине, услышав позади изумленный голос Светы.
— Какая муха его только-что покусала?
— Без понятия, — ответила Машка.
И лишь Андросов тихо рассмеялся.
***
Мы прибыли в усадьбу, и первым делом я пошёл в баню, заляпанный гадскими жуками, сбросив всю свою броню для стирки.
Смородины постарались хорошо. Я проверил и парную, и русскую баню, и сау