Открыв ее, я понял, что это не так.
— Предлагаешь мне их украсть? — спросил я у него, глядя на чертежи в документах.
Арнаутский аж чаем подавился.
— Купить! Не украсть! — моя шутка удалась.
— Ну, да… Можно и так… Не расскажешь, что это, и как это может нам помочь?
— Легко! — судя по улыбке на его лице, он только этого и ждал. — Это проект нашей подруги графини Салтыковой, которая до некоторых пор проживала на землях, что соседствовали с Меньшиковыми.
— Продолжай… — оскалился я, представляя, как эту информацию можно использовать себе во благо.
Я тут же представил, как отправляю свою армию, чтобы вытащить ее оттуда, а взамен получу еще одного полезного человека.
— Два месяца назад она покинула свои земли, продав их за копейки, и возвращаться не собирается, — обломал он меня. — Она тоже собралась поменять страну, и свое решение не изменила, я уже говорил вчера с ней об этом.
Меня радует, что он начинает думать на наше благо, проявляя активность.
— Продолжай…
— Она такая же, как и я… Ученая, которая живет в своих мечтах, и хочет создавать такие проекты, как не у всех. Придумать что-то свое, уникальное и безумное.
— Продолжай… — пока все, что он говорит, логично, и ведет к нужному исходу.
— В общем, деньги ей нужны, и она готова по старой дружбе продать мне несколько своих чертежей, и это один из них. Она, можно сказать, передала его мне на доверии, чтобы показать, какие примерно вещи у нее есть.
— Понял… Мне нужна одна минутка.
Минуткой здесь не обошлось… Как и малыми деньгами не обойдется. Кажется, Арнаутский только-что сумел просадить под ноль почти весь бюджет моего баронства и всех моих сбережений. И при всем этом получится, что я заплачу сущие копейки. По примерным прикидкам, этот проект стоил бы все семьдесят миллионов, но она готова его продать за двадцать пять. Там еще есть пометка, что можно сторговаться за пятнадцать. Огромные деньги, но… Всегда это НО!
Проект — это огромных размеров дирижабль, на который она не смогла найти спонсоров и бюджета. Кому нужен дирижабль, в два с лишним раза больший, чем обычный? Эта махина даже в производстве будет стоить много, и при всем этом он еще боевой. Да такую махину на первой же минуте битвы постараются уничтожить, а как понятно, тут хрен промажешь. То есть, нужны мощные щиты, броня и прочие ништяки, что не дадут свалить этого монстра.
Из плюсов могу сказать, что она провела со своей командой большую работу. Все детали и тонкие моменты были расписаны, как я просмотрел из того, что есть и насколько хватило моих знаний. Там еще была пометка, что это только часть, так сказать, ознакомительная, а полный объем документов она может прислать после покупки, и таких там коробок двадцать.
Этот дирижабль, кстати, придется построить лично мне, так как у них нет готовых деталей. Там указаны все его минусы, над которыми нужно проработать. Могу с ходу сказать, что мне захотелось смеяться, глядя на них. Я с закрытыми глазами решу любые проблемы с помощью частей монстров и подобных уловок. На самый крайний случай вспомню некоторое количество рун. В общем, я хочу этот дирижабль и знаю, как буду его использовать.
— Даю свое добро, — сам еще не знал, на что подписываюсь, но решение уже принял. — Когда сможете приступить к его производству?
Арнаутский задумался.
— Нужно будет с нуля создавать производственные помещения. Фактически, строить верфь. Возможно, разумней будет ее арендовать?
— Я хочу свое. Горы хватит?
— Не думаю, — покачал он головой. — При всей ее полезности, она во многих вещах неудобна.
А вот тут пришла моя пора улыбнуться.
— Пожалуй, мы туда сегодня слетаем, и я тебе кое-что покажу, что сможет изменить твое мнение.
Как я уже раньше говорил, Арнаутскому показали лишь малую часть горы… Но теперь, когда он мой человек, то, пожалуй, можно ему показать и все остальное.
Обсудив все дела с ним, я выполнил свое обещание, и мы направились в Игнатовку. Под конец экскурсии он был в полном шоке, и спросил у меня прямо.
— Кто ты такой, барон Галактионов? — он посмотрел на меня таким взглядом, словно я божество. — Не может один барон создать такое…
Я лишь улыбнулся и скромно промолчал. Скромность ведь украшает человека, верно?
После разговора с Арнаутским прошел один день. Я смог посвятить его в часть своих планов, и дал ему задачу, которую нужно, чтобы он выполнил. Так вышло, что у него были специалисты в разных сферах, которые работали на него, но сейчас… Сейчас у него, практически, ничего не было.
И я решил дать ему все! По нашему договору он сможет заниматься своими делами, как и раньше, но в большинстве случаев делать их для меня. Ведь какая разница, будет ли это имперский заказ или частный для одного из баронов. Главное, что его технику увидит весь мир. А если учитывать, какая сейчас у меня ситуация, то техники нужно много. Я же предоставляю ему полную защиту, хотя он и не верит мне до конца, я это точно знаю. Говорит, что я не представляю, какая мощь у людей, которые занимаются продажей оружия. Они, мол, готовы стереть с лица земли целые графства, если те им не угодят. Только Империя может дать полную защиту, но тут, как говорится… Посмотрим, кто кого сотрет. С другой стороны, все мои дела ведутся сейчас тайно, так что пока конкретных угроз нет.
— Мы готовы! — вошел в гостиную Волк и сообщил, что люди собрались.
— Это отлично, — обрадовался этой новости. — А готов ли я, кто мне скажет?
— Ты еще можешь отказаться, что я тебе и советую сделать, — не упустил он возможности в который раз попытаться меня отговорить. — Твой план слишком сумасшедший… даже для тебя!
— Потому он и сработает, — улыбаюсь вовсю и прикидываю в голове, верю ли в это сам. — Да и ты сам говорил, что скучно стало жить. Вот я стараюсь сделать так, чтобы мои люди не скучали.
Волк неодобрительно покачал головой.
Мы еще минут тридцать проговорили и обсудили разные детали, а затем я отправился в путешествие. Хотя все мои люди были готовы, но они пока остаются в поместье, и как я предполагаю, пригодятся позже, если все пойдет по плану, а если нет, то… То я сам справлюсь, тоже мне задачка… Бывало в жизни и посложнее.
Со мной отправился только Бурбулис.
Вообще, из всей этой операции, которую я придумал, самое сложное было научить некоторым новым вещам Бурбулиса и договориться с ним. Я даже для храбрости разрешил ему пригубить немного спиртного, да только он отказался. Сразу видно, что человек хочет жить, а еще не любит высоту.
Мы быстро добрались до аэродрома, где нас уже ждал Пожарский с серьезным выражением на лице.
— Не передумал? — обращаюсь к нему. — Еще не поздно сказать, что отказываешься.
— Никак нет! Я готов, это будет… интересно, — наконец-то на его лице появилась улыбка, которая говорит все о нем.
Он уже все для себя решил, и даже если не вернется, то будет счастлив, что поучаствовал в такой авантюре. Затем мы загрузились, пять Валькирии поднялись в воздух и направились в нужную сторону. В одной из них мы уплотнились с Бурбом на месте второго пилота, остальные — прикрывали нас. Но сколько бы мы не летели, а скоро на выход, и от этого было нелегко… Бурбулису. Мне-то плевать, я знаю, что в любом случае выживу, а вот он, кажется, стал думать о том, как мало в своей жизни успел.
— Нас заметили! — сообщает Пожар нам.
— Классно им, — пожимаю плечами и дальше смотрю в свой планшет.
— У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у… — орет перепуганный Бурбулис, когда Пожар совершает тройной вираж, или как это у них называется.
Пожарский только хохочет и просит нас пристегнуться покрепче. Он умудряется при этом еще и шутить. Сразу четыре ракеты проносятся мимо нас.
— Пронесло? — спрашивает Бурбулис с вселенской надеждой в глазах.
— Ты сам в это веришь? — говорю ему, ухмыляясь.
Он снова кричит от новых виражей, ведь ракеты опять летят в нашу сторону.
— Не ссы! Это еще не самое интересное… Самое интересное начнется тогда, когда они поднимут свою авиацию, — сообщает Бурбулису Пожарский.
После трех залпов ПВО они таки подняли авиацию. Вот там стало уже весело всем. А я себе сделал пометку в голове, что нужно будет потом отправить Ульриху ящик с хорошим коньяком, который возьму из запасов Бурба. Он вечно где-то себе интересное пойло находит. Есть у меня, правда, предположение, что он с разломщиками там договорился, и если они что-то находят из алкоголя, то сразу ему тащат. Интересно, чем он рассчитывается с ними?
— Александро… Как ты думаешь, это все? — спросил меня бледный Бурбулис после того, как наши ребята сбили шесть вражеских истребителей.
— Бурбулис, не будь таким наивным. Мы в самом сердце вражеской территории. Как думаешь, у них там всего шесть истребителей?
— Блин… Нужно было все-таки выпить стопочку…Или две… Или бутылку… — пожаловался он на жизнь.
В следующий раз на нас решили поднять не шесть, а сразу двенадцать. Там уже совсем стало невесело, и помимо этого еще иногда выплевывали ракеты системы ПВО. Тогда мы поднялись, как можно выше. Не каждый истребитель может подняться на высоту, на которой сейчас мы находимся. Большинство врагов не смогло.
Но несколько все же смогли. Пришлось снова терпеть все эти виражи, натянув кислородную маску, но мои ребята быстро разобрались. Тогда-то видно мы и додолбали здесь всех… Радар показал, что к нам приближается сразу тридцать два борта, и это… Беспокоило?
— До подхода к цели осталось две минуты, — сообщил Пожарский, что не могло не порадовать.
Правда, радовало это только меня, а вот Бурбулиса не очень. Я не хотел терять своего пилота и понимал, что в таком темпе он долго не продержится. Сам себе пообещал потом поставить ему две печати, как только вернусь. Он это заслужил!
— Тридцать секунд до точки!
— Александро… Слушай… А еще не поздно передумать? Почему-то эта идея мне уже не так нравится, как вчера.
Сам в шоке, что непоколебимого мечника можно чем-то напугать. Я хотел ему ответить, но не придумал быстро, что… Была версия между — «Мы идем до конца!» и «Конечно, можно… Выходи!».