Император хотел устроить прием в нашу честь, чтобы показать тех, кто помог ему выбраться из темницы. Но обстановочка была слишком нервной. Эмико, идиотка такая, подняла всю страну на войну, и чтобы всё отменить, нужно время, а чужаки здесь сейчас не особо в почете. Самураи такие самураи! Вспыхивают быстро, а успокаиваются долго. В итоге, я был очень рад, что нам выделили личный императорский борт и отправили домой.
— Прошу прощения! Но мне нужно больше времени, чем казалось вначале, — уже у самого самолета поклонился нам Император. — Передайте Елизавете, что я очень сожалею об этом неприятном инциденте, хотя и сам стал жертвой, но это не оправдывает меня.
— Ваши слова будут переданы, — взял слово Пушкин. — И как один из представителей Империи, я хочу выразить искреннюю радость, что вы остались живы, и теперь в стране все успокоится.
— Благодарю! — еще один кивок от Императора Пушкину.
Когда все слова были сказаны, Император указал рукой на самолет, и все двинулись в него. Первым занесли Алексеева, которого привел в чувство Пушкин, натурально влепил тому подзатыльник. А когда убедился, что с тем всё в порядке, снова вырубил, дабы процесс выздоровления шел быстрее. Это мне Хрулев рассказал, если что.
Я конечно же, просканировал Евгения, так как в моих интересах было, чтобы он не скопытился, так как должок за ним имелся. Но всё было в порядке. Чрезвычайно сильное энергетическое истощение. Это было удивительно для Абсолюта, но вполне реально. Зная Ярену, думаю, она провернула это как-то эффектно. Ладно, проснется, спрошу.
Я пошел к трапу последним, но не успел сделать пару шагов, как был остановлен.
— Можно вас на два слова, Александр? — молвил Император Ёсихото, и при этом выглядел слегка взволнованным.
Пушкин сразу остановился, но я кивнул ему, что все хорошо.
— Будем ждать тебя на борту, — сказал Абсолют мне.
— Хорошо, я быстро! — ответил ему и повернулся к Императору Японии. — Слушаю вас…
Он вздохнул, и подошел ко мне поближе.
— Я хотел еще раз поблагодарить за вашу помощь! А еще отдельно за Эмико… Я не знаю, что вы сделали, но… Представляю, насколько это было сложно. Я понимаю, что моя дочь заслуживает смерти, но в то же время вижу, что она умерла. Сейчас это уже не она. А потому, прошу вас… Когда встретитесь с Елизаветой и расскажете, что случилось… Помогите старику, и постарайтесь убедить ее, что не стоит требовать голову виновницы.
— Я, конечно, аристократ, и верный подданный Империи, — начал я. — Вот только явно не князь, а всего лишь барон. Не знаю, или она послушает меня. Да и честно говоря, не думаю, что она захочет нагнетать. В основном, пострадали именно ваши люди… За что уже я приношу извинения. Поверьте, я старался, как мог, не допускать летальных случаев.
— Понимаю… И за это вам отдельная благодарность. А еще знаю, что вы не совсем простой барон, — позволил он себе легкую улыбку. — Но понимаю вас, и знаю, что слишком многого прошу… А потому большая просьба — передайте ей два сообщения.
Я лишь покачал головой, давая понять, что не очень рад этому.
— Слушаю, но не обещаю.
— Передайте Елизавете… что я согласен на ее предложение, которое носит кодовое название «Когараси». А еще… Проект «Сёгун»… Мы поделимся своими наработками по нему… Всеми… Это должно загладить нашу вину.
Почему-то мне стало обидно. Сильно обидно… Получается задницей рисковали мы, а выгоду получила только Империя. И кажется, Император это увидел по моему лицу. И нет… Оно у меня не было жалобным, а скорее расстроенным и, возможно, немного злым.
— Само собой, вы тоже получите компенсацию. Как только мы решим, что сможем вам предложить. И всё, что я услышал вчера… Я уже забыл, и умру с этим.
— Понял… Сделаю все возможное, чтобы ваши слова достигли ушей Императрицы.
— Благодарю! — поклонился он мне.
Я поклонился ему в ответ, и поспешил к самолету.
По пути домой у меня не было особого желания общаться с остальными, а то был шанс просто придушить Доброхотова. И как мне показалось, такое желание было не только у меня одного.
Я больше же думал, что это за «Когараси» и проект «Сёгун». Почему я про них не слышал, и что это может быть. Когда Ёсихото озвучивал мне эти предложения, то его лицо сияло, словно даже одного предложения могло хватить для заглаживания всех косяков с их стороны, при этом — это дар от чистого сердца. А потому мне уж очень хотелось узнать, что это такое. Хоть и планировал сразу отправиться домой, где у меня накопилась груда дел, но понял, что придется все же заскочить в столицу. Да и к тому же… Очень настойчиво меня туда зовут.
Решил, чтобы убить время, немного поспать, и у меня это даже получалось. Но перед этим мы воспользовались японским сервисом и перекусили, и даже опрокинули по полбутылки крепкого элитного напитка, и только тогда я откинулся на кресле и задремал.
Вот только дремал я недолго.
— Ударьте его… или это сделаю я. Он мешает мне спать, — попросил я Хрулева и Пушкина об одолжении.
— Галактионов, а ты не слишком много на себя берешь? — тут же возмутился Доброхотов, который не прочь был схлестнуться.
— Много взял на себя ты, когда решил, что нам интересно слушать про твои «игры» второй час подряд, — приоткрыл я один глаз и взглянул на него. — Я тоже могу рассказать историю, в которой ты напал на одного слабого барона, и из Алмазного Короля стал Алмазным мудаком. Хочешь послушать?
Конечно, он не хотел, и вообще, ему не понравились мои слова, и он встал со своего места.
— Сядь пожалуйста! — попросил его Пушкин.
— А ты мне не указыва… — начал он, но не успел договорить.
— Пожалуйста! — слегка лишь повысил голос Пушкин.
Доброхотов присел, но дальше всем своим видом показывал, что не сдался, но молчал. А я уснул и проспал до самого прилета в столицу.
А дальше все было очень даже интересно. Нас уже ждал имперский кортеж, который быстро доставил нас во дворец Императрицы, и вот там… начался полный допрос.
Японская Империя
Императорский Дворец
Ёсихото всегда славился в народе добрым и мудрым правителем. Даже говорили, что добрее него сложно кого-то найти. И наверное, так и было. Вот только так было не всегда. Мало кто помнит уже, или специально решили забыть, каким он был раньше.
Его называли Ёсихото Справедливый, и эта справедливость часто оборачивалась большой кровью. Он не щадил виновных, и всегда их находил. Так например было, когда один из кланов решил вероломно напасть на соседа и вырезал всех. Даже детей, а потом объявил о ложном оскорблении, и нагло в лицо ему говорил, что был в своем праве.
Говорят, победителей не судят. Ошибаются… Ёсихото и их судил. Тогда он в гневе главе клана Тамаючи прямо в лицо бросил, что тот оскорбил его своими речами, и за четыре дня весь клан был уничтожен. Несколько подобных акций, и люди быстро поняли, что с Императором игры не проходят. У него была отличная сеть разведки по всей стране, и опытные разведчики, о которых мало кто подозревал.
Клан Тачибана и Юбасаки… Обычные торгаши, с первого взгляда, но эти кланы служили его Роду более шести сотен лет, и являлись кланами Шиноби. Тайные убийцы… Лучшие разведчики, и вообще, очень полезные люди, а главное, преданные.
С тех пор, как родилась Эмико, многое изменилось. В то числе, и его подход к делам, и даже его характер. Он не хотел, чтобы его наследница видела в нем ту жесткость и твердость, которая была частью его жизни.
Даже несмотря на то, что она была переселенцем из другого мира, и судя по ее рассказам со смертью она была на «ты». Он тогда подумал, что сможет вытянуть ее из этого мрачного образа жизни своим личным примером. Покажет, что хороший Император может быть спокойным и добрым. Править мудростью и словом, и так он и поступил.
Да только это были его розовые мечты. Ничего не поменялось. Дочь смогла обвести его вокруг пальца и оставить в дураках. С ним она себя вела ровно так, как он хотел, а за его спиной играла в свои игры. Таким образом, во время восстания он получил удар в спину от тех, от кого даже не ожидал. Сейчас эти люди уже были убиты, а их кланы уничтожены. Когда их ловили и убивали, то звучали крики, что Император слаб. Японии нужен другой путь развития. Другая судьба и другое положение. Япония велика! — кричали они.
И это всё на фоне того, что все как один жители островов посвятили жизнь служению человечеству и борьбе с разломными тварями. Но, люди остались людьми… Даже, как думал Ёсихото, несгибаемые самураи…
А ведь они все далеко не дураки! Просто Эмико очень плотно поселилась в их разумах, и держала своими цепкими пальцами, дергая за нужные ниточки. Кто же знал, что у нее такой опыт в интригах, как рассказал Александр?
Если подумать о войне, то какой из Российской Империи враг? У них никогда не было ничего спорного, и всегда любую проблему они решали мирным диалогом. Не то, что с Драконами… Вот те давно смотрят на их земли, и устраивают свои диверсии, на которые последние годы закрывали глаза.
Да только все, как слепые котята, поверили, что их враг Империя, и готовы были объявить ей войну. С другой стороны, они это и сделали. И избежать этого помог только только холодный разум Елизаветы, которая решила не рубить сплеча.
Теперь Ёсихото больше не будет тем добродушным и мирным воином… Нет! На этот раз вернулся Ёсихото Справедливый, и он быстро наведет порядок в стране. А то кажется, что даже их Империя, которая всегда славилась своей непоколебимостью, заржавела.
И пожалуй, вначале он очистит страну от внутренних врагов и недовольных заговорщиков. А затем повернет свою голову в сторону Китая, с одобрения которого Эмико и решила действовать. Да, разведка доложила, что Драконы планировали вступить с «Новой» Японией в союз.
Они еще не знают, с кем связались.
— Господин! Вы звали, мы пришли! — из тени внезапно появились два человека.
— Звал… — кивнул грустно Ёсихото. — Скажите, мои верные Шиноби… За те года, которые прошли… Осталась ли вы верны мне?