Карамелька сразу зарычала. И я понял, кого он имел в виду.
— Сам ты дурак, — ответил я, и зачем-то добавил. — Лысый.
— Дорогой, ты в порядке? — рядом стояла встревоженная Анна.
— Она и тебя не подпускала, что ли? — сильно удивился я.
— Вообщ-щ-ще никого, — раздалось у меня за ухом. Это был Шнырька.
Я удивлённо посмотрел на Кару, и кое-что почувствовал. Я вскинул руку ладонью вверх, предотвращая вопросы, и все понятливо замолкли. А я попытался сосредоточиться.
А, ну да. У меня, значит, получилось частичное слияние с Кодексом. Мне удалось. Он ответил на мой зов. И сил у меня хватило ровно на то, чтобы этот зов осуществить. При том, как я чувствовал, что кто-то мне ещё в этом подсобил. Кто-то из братьев, где-то очень далеко. Но вот сил, чтобы выбраться оттуда, уже не было. Если бы меня начали трясти и проводить реанимационные процедуры, а видя встревоженных Самохвалова и Ратника — именно так бы оно и было, — то тело моё могли привести в чувство, а вот Душа осталась бы на нижних уровнях. И это было бы очень-очень плохо.
Ну, а Карамелька, то ли по собственной инициативе, то ли по интуиции, не пускала никого, дабы я самостоятельно смог выбраться. Кажется, даже Кодекс понял, что Сандр уже не тот, точнее не «уже» «пока», и поделился своей силой, буквально вышвырнув меня наружу, без всяких травмирующих тело и Душу последствий.
«Как ты догадалась?» — спросил я у кошки.
«Мать подсказала», — послышался ответ.
«Хорошая у тебя мама. И Род у тебя хороший. Но теперь он в безопасности. Ты можешь не волноваться.»
«Да, я знаю, спасибо», — ответила Кара.
А я уловил в её мысленном образе большую грусть.
«Да не волнуйся ты. Рано или поздно ты встретишься со своим народом. Я тебе обещаю».
«Обещаешь?» — тут же вскинула Кара на меня свои большие глаза.
Ну, что делать?
— Я делаю это редко, но в данном конкретном случае обещаю. Думаю, что до того, как я накоплю достаточно сил и умений, с твоим народом точно ничего не случится. Ну, а где их искать, так у меня есть парочка старых товарищей, которые подскажут, как найти твоих родичей.
Снова волна обожания и любви. И снова шершавый язык прошелся по моему лицу.
— Хорош! Хорош! — запротестовал я. — Я уже достаточно чистый. Оставь немного сил, чтобы зализывать вину. Подозреваю, что Аня тебе такого не простит, что её любимая кошечка не пустила её ко мне.
«Аня — умная самка. Она поймёт».
Если бы пантера могла, она пожала бы плечами.
Я рассмеялся.
— Это точно.
Ладно, пора заниматься своими делами. Я рывком поднялся на ноги, и даже не понял, как снова оказался сидящим на жопе. Упс!
— Уже можно подходить? — встревоженно сказал Волк.
— Да, конечно.
Народ подбежал, первой была Анна.
— Что такое, дорогой?
— Да вот, ноги меня немного не держат, — встревоженно сказал я. — Но это дело поправимое.
— Можно, командир? — Макс Самохвалов был тут как тут.
— Можно, конечно, Макс… Но я тебе сам скажу, что это просто энергетическое истощение.
Макс положил мне руку на лоб и присвистнул.
— Всего лишь? Да, по ощущениям, передо мной хладный труп, который помер, я не знаю, лет тысячу назад.
— Саша! — рядом всполошилась Анна.
— Упс, — сказал Макс, вспомнив, что надо было держать язык за зубами. — Да это шутка юмора такая, Анна Рафаэловна.
— Дурак ты, поручик, и шутки у тебя дурацкие, — скривилась Анна.
— Да так-то мне почти штабс-капитана дали, но не срослось, — тут же заржал Самохвалов.
Рядом тоже загыгыкали гвардейцы, я улыбнулся. Как хорошо снова вернуться в этот мир, в свою семью, к своим отважным, и немного безумным гвардейцам. Ну, и моя жена, конечно, дорогого стоила.
На всём этом я улыбнулся, и упал в обморок. Снова. Но на этот раз абсолютно без тревоги, а наоборот, с чувством выполненного долга.
Когда я пришёл в себя, первое, что увидел — это рассерженные глаза Кати.
— Спасибо, что не сдох, — буркнула она, сложив руки на груди и изобразив суровый взгляд.
Но я-то видел, что она рада меня видеть. Видел, что её глаза блестят тревогой.
— И я рад тебя видеть, любимая, — широко улыбнулся я.
И тут Катю прорвало.
— Как ты мог⁈ Как ты мог в моё отсутствие так поступить⁈ — она начала гневную тираду.
А я за это время прислушался к своим ощущениям. Ну… Особенно уделяя внимание кое-чему чуть пониже пояса. Понял, что всё в порядке, всё здорово. И поэтому просто заткнул супругу крепким поцелуем. В следующий час нам уже было не до разговоров.
Когда мы откинулись на подушки, Катя, тяжело дыша, посмотрела на меня, но уже более милостиво.
— Если ты думаешь, что я тебя вот так взяла и простила, то это не так. Давай, рассказывай всё, как было. И, возможно… я тебя всё же прощу.
Ну, я улыбнулся, и вкратце рассказал, что случилось. В итоге, взглянув на неё насмешливо, спросил.
— Ну что, прощаешь?
— Наверное, да, — сказала Катя. — Но это не точно.
— И что же мне нужно сделать, чтобы заслужить твоё прощение, о, моя прекраснейшая жена.
— Ну… — хитро улыбнулась она. — Есть у меня одна идея.
Собственно, ещё час мы реализовали её новую идею, точнее, повторяли мою старую. Но суть не в этом. Когда мы спустились вниз, нас уже ждали свежие блины и улыбающаяся Аня.
— Только сейчас до меня дошло, что я понятия не имею, сколько лежал в отрубе.
— А сколько я спал?
Аня весело засмеялась.
— Свои фирменные трое суток. Я уже привыкла, что если у тебя случается какой-то затык, то трое суток это нормально. Дальше нужно уже начинать волноваться.
— Не, не нужно, — покачал головой я. — Точно не нужно. Достоверно знаю, как сто двадцать лет один мой знакомый пролежал.
— Сколько⁈ — в один голос удивились девушки.
— А, не, забейте, — я понял, что ляпнул лишнее. — Там у него просто в противниках был один премерзкий бог, так что он чуть кони не двинул. А у меня тут кто в противниках? Так, шелупонь местная.
— Ха-ха-ха… Очень смешно! — сказала Катя. — Шелупонь местная.
Я запихал в рот целиком ещё один блин, пока не сболтнул лишнего.
Честно говоря, услышать голос старого друга и наставника, даже сквозь огромную толщину пространства, было для меня, не знаю… как глоток свежего воздуха. Ранее я уже понял, что Кодекс всё ещё существует, и с ним всё в порядке. Но я не был до конца уверен, что в порядке сам Орден Охотников, и те немногие мои братья, которые были в прошлой жизни буквально частичкой меня. Теперь я это знал точно. И теперь я знал, что в случае чего, у меня есть шанс призвать их на Большую Охоту. Да, возможно, для этого мне стоит умереть, но я сделаю всё, чтобы к тому времени моих сил с лихвой хватало, чтобы ни я, ни кто-то другой не пострадал.
— Итак, что я пропустил? — поинтересовался я, и девушки наперебой начали рассказывать.
Ну, пропустил я не очень многое, но очень эпичное. От моего призыва и энергетического столба весь Иркутск остался на сутки без света, а Китайская Империя Драконов подала жалобу в Имперскую канцелярию о том, что у них уничтожена группа спутников в процессе испытания неизвестного Имперского оружия. Я хмыкнул про себя, подумав, что эта группа драконовских спутников делала у меня над усадьбой, но, в принципе, ответ у меня и так был.
— Только Драконы? — уточнил я.
Аня не выдержала и рассмеялась.
— И ещё несколько государств, но там так, по мелочи.
— Какое популярное место, оказывается, небо над Байкалом, — улыбнулся я, и девушки засмеялись. — Ну, а ещё что?
— Ну, как всегда, Елизавета Петровна кипиш поднимала, — Катя на секунду сбилась, и засмеялась. — «Кипиш»! Вот с кем поведёшься, так тебе и надо. Я таких слов не знала, пока с тобой не повелась, Саша!
— Это нормально, все мы друг к другу притираемся. А «кипиш» — это очень точное слово для того, что наша любимая Императрица периодически устраивает. И на чём закончили?
— Она прислала моего младшего брата, который посидел возле твоей постели и, в принципе, не сказал ничего нового. Кроме того, что опять всё самое интересное произошло без него.
— Ну, я так понимаю, твой братец всё-таки распрощался со стезёй Истребителей, и идёт по пути помощи людям? Как настоящий Лекарь?
Катя вздохнула.
— Ты знаешь, не факт, но очень похоже. Учитывая, что отец на меня изначально махнул рукой, понимая, что вряд ли Андросовы продолжатся с моей стороны, и рассчитывал только на Андрея… Ну, тут появился ты. Поэтому, в принципе, благодаря этому у Андрея есть небольшое место для манёвра. Просто сейчас, в условиях войны, ему проще прокачивать свой Дар именно в лекарской сфере. А так не удивлюсь, если через какое-то время он не явится к нам на порог и не попросится с тобой куда-нибудь.
— Куда-нибудь? — усмехнулся я, и тут обе улыбки пропали с лиц моих жён.
— Например, в Арктику, — сказала Аня. — Ты нам когда хотел об этом сказать?
— А я не сказал? — удивился я.
— Нет, не сказал, — также, без улыбки, продолжила Катя.
— Уж простите, но правда забегался. Это никакая не тайна.
— Ага, то есть, самая опасная экспедиция за последние сто лет, и ты в ней участвуешь. И ты просто забыл сказать.
— Да я реально забыл! — возмутился я.
— Ладно, поверим тебе на этот раз. И, конечно, ты меня с собой брать не собирался, — сказала Катя.
— Ну, извини, не я решаю. Там Пушкин списки составлял…
— Да ладно, — перебила меня Катя. — Если бы ты сказал, что хочешь, чтобы и я поехала, ты думаешь, что тебя кто-нибудь остановил?
Я не стал уже дальше фантазировать.
— Думаю, не остановил.
— А почему ты тогда меня не берёшь?
Твою мать, как же с женщинами сложно! Мне дракона было легче завалить, чем общаться с моими любыми жёнушками. Вот что значит брачные узы и обязательства. Другую бы давно нахрен послал, и свалил бы в туман. А к этим же, даже если в туман или в Арктику свалишь, рано или поздно вернёшься.